Так называемая депопуляция дикого кабана в Беларуси, а проще говоря, его полное истребление как вида не приносит, кажется, никакой ощутимой пользы ни зоотехникам, ни ветеринарам, ни охотоведам, ни хозяйственникам
Зато заметно и надолго снизилось настроение десятков тысяч охотников-любителей, ведь для них это стало настоящей бедой: нет сегодня того адреналина, нет того азарта и того куража красивой и популярнейшей, захватывающей охоты на диких кабанов, которые всегда были непременным атрибутом жизни настоящих охотников. А повальное убийство и утилизация диких зверей для большинства из них — это не охота, это трагедия.
Из-за этой неоправданной меры борьбы с АЧС значительно упали доходы охотпользователей от ведения охотничьего хозяйства. И сегодня, кажется, уже никто не помнит и не знает, как и почему все начиналось и как мы пришли к такой печальной развязке отношений человека с дикой природой. Но я по долгу службы был непосредственным очевидцем появления, распространения и, как это не покажется странным, самопроизвольного затухания очага АЧС на нашей территории, и об этом пойдет речь ниже…
В 1989 году, имея за плечами опыт работы охотоведом в ВОО и директором охотхозяйства ВФСО «Динамо», я был назначен на должность начальника отдела по контролю над состоянием и ведением охотничьего хозяйства и заповедников, ведения Красной книги Могилевского областного комитета природных ресурсов и охраны окружающей среды. В северо-восточной части Могилевской области Белоруссии находился Чериковский охотничий заказник республиканского значения, в котором к этому времени практически прекратились все не очень-то и обоснованные наукой работы в области дичеразведения, ради которых он когда-то и создавался. Но отсутствие охоты и активная подкормка диких кабанов привели к тому, что в некоторых урочищах и кварталах заказника их численность вдвое превышала оптимальную.
При этом угодья заказника в 1986 году попали в зону сильного загрязнения радионуклидами из-за аварии на ЧАЭС, и мясо кабанов было непригодно для употребления в пищу. Мое предложение начать отлов диких свиней в заказнике живоловушками и после полугодовой передержки в вольерах в «чистой» зоне выпускать в охотничьи угодья с недостаточной численностью, увы, не осуществилось: на первых порах проект был одобрен, но средств на него так и не выделили. Численность диких кабанов в заказнике продолжала расти в геометрической прогрессии…
И вот наступил роковой май 1990 года. В самом начале месяца нам позвонили из Черикова и сообщили, что в одном урочище пало целое стадо диких кабанов. Действительно, на опушке леса у поля, только что засеянного кукурузой, и немного вглубь леса нашли с десяток мертвых диких кабанов. Вместе с районным ветврачом и лесниками мы на месте вскрыли несколько павших животных: ЖКТ был воспален, с красными пятнами, селезенка рыхлая, тоже воспаленная, печень со светлыми пятнами, увеличена. Непонятные пятна и пятнышки на легких были признаны нами результатом перенесенных ранее заболеваний. Грешен, по заключению ветврача я составил протоколы на местного председателя колхоза и агронома и направил их для принятия решения о наказании и возмещения нанесенного ущерба природе в районный суд.
Туши диких кабанов по рекомендации ветврача были утилизированы путем закапывания в землю на месте. Через несколько дней из Чериковского района мы получили еще сообщения о мертвых диких кабанах, найденных в лесу и на полях, и о кабанах живых, но явно чем-то больных. Это нас насторожило. Связавшись с областной ветеринарной службой, я вновь выехал в Чериков, чтобы привезти оттуда материалы для проведения экспертизы и анализов в ветлабораторию областного центра. Результат анализов — возможное отравление.
Вновь были составлены протоколы, выданы предписания, вновь материалы были переданы в суды, но дикие кабаны продолжали гибнуть и на полях, и в лесу, причем в относительно глухих местах. В июне стали валом поступать сигналы о массовой и одиночной гибели диких кабанов из Климовичского, Костюковичкского, Дрибинского, Горецкого, Шкловского и частично Могилевского районов. Областная ветлаборатория по аналогичным симптомам уже стала подозревать эпидемию какого-то неясного для них заболевания. Председатель областного комитета природных ресурсов В.Я. Шутько, который драматично принял происходящее с дикими кабанами, позвонил по моей просьбе в НИИ эпидемиологии и эпизоотий, чтобы проконсультироваться по проблеме и попросить помощи в установлении диагноза внезапно гибнущих целыми семьями диких кабанов.
Кстати, представитель НИИ, знаменитый ученый-микробиолог и эпиоозотолог, с которым я был немного знаком, работал над проблемами болезней диких животных и долгое время наездами жил в лесной гостинице курсов повышения квалификации работников лесной отрасли именно в Чериковском заказнике, в том числе и накануне вспышки эпидемии в 1990 году. В НИИ нас внимательно выслушали и предложили доставить в институт не пробы органов для анализов, а целого и обязательно живого, с признаками болезни дикого кабана. И такой поросенок в холщовом мешке был отправлен с помощью милиции в тамбуре транзитного пассажирского поезда.
Вскоре меня вызвал В.Я. Шутько и сообщил, что пришло заключение НИИ о том, что заболевание это — африканская чума свиней и что способов для ее остановки и профилактики, кроме уничтожения, изоляции и утилизации носителей, пока нет. Областным комитетом был вновь поставлен вопрос о закрытии или хотя бы сокращении Чериковского охотничьего заказника, и было предложено охотпользователям увеличивать процент добычи диких кабанов там, где их численность близка к оптимальной, с двадцати до сорока и более процентов от их численности по учетам, с целью разредить их популяцию. Кроме того, всем егерям и лесникам предписывалось незамедлительно утилизировать найденные туши павших животных и акты об этом направлять в районную инспекцию для изучения динамики ситуации. Но охота на диких кабанов в соответствии с Правилами охоты в это время не прекращалась — без паники, суеты и убийственных указаний сверху.
В результате в течение года гибель диких кабанов в охотуrодьях постепенно прекратилась. Эпидемия, если это была она, закончилась сама по себе, прокатившись по окраине области и «выкосив» не более двадцати процентов части популяции.
Прошло двадцать два года после описанного выше инцидента с АЧС, и в 2012 году пронеслись вспышки гибели домашних свиней на некоторых фермах и подворьях по всей стране. Появилось мнение, что это произошло из-за зараженных бактериями АЧС кормов, поступавших из-за границы. Но в Минсельхозпроде нашли оправдание своим просчетам по карантину на свиноводческих комплексах и не принятым своевременно мерам фитосанитарного контроля над всеми кормами на свиноводческих фермах. И тихо, но настойчиво согласовав вопрос в АН Республики, предложили в качестве борьбы и профилактики распространения АЧС начать истребление диких кабанов. Так и было принято постановление Совмина о депопуляции диких кабанов в стране.
С тех пор руководители охотхозяйств безжалостно наказывались и наказываются до сих пор, лишаются премий, а иногда и работы, если во вверенных им охотугодьях находят следы не только стада диких кабанов, но и одиночек. Обрадованные нечистоплотные горе-охотники, получив «лицензию и зарплату за убийства», стали вымещать свое душевное зло и свою черствость, свою алчность и невежество на ни в чем неповинных диких кабанах.
Стреляют много, стреляют везде, стреляют круглый год, круглые сутки, а егеря, опустив глаза и матерясь, закапывают до последнего времени упитанных, абсолютно здоровых диких кабанов, мясо которых совсем не опасно для человека. По некоторым подсчетам более пятидесяти тысяч туш диких кабанов было утилизировано за двенадцать лет кампании. А ведь многие стреляли и, конечно, тащили мясо домой и даже наживались на этом. Одновременно поползли слухи и сплетни о том, что таким образом государство решает вопрос реализации населению страны излишков производства мясной продукции свиноводства.
Смешно! В республике десятки крупных (не считая мелких) свиноводческих комплексов, в которых выращивается по тридцать тысяч голов свиней ежегодно, и их мясо пользуется спросом и успешно реализуется. Это безостановочный конвейер, и что такое пятьдесят и даже сто тысяч диких кабанов в конкуренции для такой махины Минсельхозпрода? Тем не менее уничтожение популяции диких кабанов продолжается до настоящего времени. И только в этом году с приходом на должность председателя Республиканской государственно-общественной организации БООР энергичного, инициативного и грамотного руководителя и управленца, бывалого охотника, страстного любителя и опытного знатока дикой природы Игоря Шуневича, вопрос, наконец, вновь был поднят на самом высоком уровне, и первый шаг возрождения традиционной охоты на дикого кабана в Беларуси был сделан: охотникам разрешили охотиться на него за умеренную плату в казну охотхозяйства и на законном основании забирать в личное пользование мясо добытых животных.
Сколько десятков тысяч туш было закопано в землю, сколько нелегально съедено с «заправкой» в тридцать рублей от государства, сколько средств потеряла охотничья отрасль за эти годы от запрета продажи разрешений на добычу дикого кабана и употребления их мяса, сколько квалифицированных специалистов-охотоведов, которые, пытаясь сохранить генофонд диких кабанов в стране, скрывали в отчетах реальную численность чуть ли не до нуля поредевшего стада диких кабанов, были уволены или, опустив от стыда перед охотниками голову, сами уходили с работы, — этого никто сегодня уже не скажет. Остается надеяться, что причина возникновения и распространения АЧС известна и скоро официально обнародуется, что с диких кабанов снимут наконец незаслуженный статус «прокаженных» и невольных вредителей животноводству.
Ведь без ограничений, без необдуманных и официально не обоснованных мер истребления диких кабанов закончилась вспышка АЧС в начале 90-х годов, диагноз которой был вынесен НИИ, и не верить ему нет оснований. Возможно, сама природа иногда регулирует численность чрезмерного количества диких животных, которое было искусственно сотворено человеком. Вспоминается истерия о запрете охоты на пролетных птиц в России во время непонятного птичьего гриппа, якобы поразившего весь мир. При этом на Западе их добывали на пролете сотнями тысяч, и никто европейским охотникам не рекомендовал и не приказывал утилизировать или уничтожить добытых птиц как вид.
Сегодня АЧС вспыхивает местами и в РФ, и на Западе. Это бактерии, им путь, к сожалению, не заказан. Но сегодня есть не запретительные и не карательные методы, а эпизоотическая и эпидемиологическая наука, которая не только может, но и обязана поставить надежный барьер бактериям АЧС на пути к домашним и диким животным в виде вакцин, биофильтров, надлежащего фитосанитарного контроля, прививок, добавок в пищу и т.д. И не нужно списывать свои недоработки и свою некомпетентность на диких кабанов или диких птиц. Ведь страдают не только они, дикие, но и мы, люди, и в первую очередь охотники-любители, а их у нас с Россией вместе миллионы.
Вернувшаяся сейчас традиционная охота на диких кабанов в Беларуси, — это, наверное, первый лучик надежды, первый шаг к тому, чтобы истребление целого вида диких животных было немедленно прекращено и чтобы вновь охота на диких кабанов стала одной из самых привлекательных, популярных и доступных, а дикие кабаны получили бы обратно свое законное право от Создателя на существование в обычной для них среде, хотя и рядом с нами…
