Канзасские угодья буквально полностью были захвачены лопоухими. Почти сто тысяч человек принимало участие в операциях по зачистке вредителей в 1934-1936 и 1950-х годах
1956 год был самый засушливый за всю историю наблюдений в США, когда 21-летний Пол Гатше увидел объявление в местной газете — требуются добровольцы.
У фермеров недалеко от Ла-Кросса, штат Канзас, возникла проблема с кроликами, и им понадобилась помощь от уничтожающих урожай животных. В рейде планировалось прочесать четыре участка холмистой прерии. Организаторы погрузили почти 80 добровольцев в автомобили и фермерские грузовики, а затем высадили людей по периметру участка.
К тому времени, когда все заняли свои позиции, охотники образовали большой квадрат, каждая сторона которого простиралась на 2 мили в длину (3,2 км) по сельской местности. А затем они приняли бой.
Между 1934 и 1936 годами Комитет по оказанию чрезвычайной помощи Канзаса сообщил, что более 98 тысяч мужчин, женщин и детей приняли участие в 269 рейдах по 13 округам западного Канзаса. На 1974 участках было отстрелено или отловлено более 2 миллионов кроликов, при этом в среднем за одну поездку добывали 923 зверька. По большей части, это были забои. Этот период в истории Канзаса назван «Пыльной чашей» из-за постоянных сильных ветров, которые разгоняли пыль прерий по всему штату с неистовой силой.
Гоняя кроликов по прериям
Хаос и жестокость забегов мало напоминали то, что любой современный охотник назвал бы охотой на кроликов. Кроличьи походы остаются увлекательной, хотя и по большей части забытой главой в истории американской охоты на мелкую дичь. А события 1934-1936 и 1950-х годов — это всего лишь один из способов, с помощью которого местные жители справились с тем, что, возможно, было страшнейшей экологической катастрофой в истории их страны в те периоды времени.
Хотя в забегах приняли участие сотни тысяч жителей Канзаса, Пол Гатше — один из немногих участников бойни, который жив и по сей день. Сейчас ему 89 лет, и, по его воспоминаниям, суровая засуха 1950-х повторила неурожай из-за кошмарного количества кроликов 1930-х годов.
«Я не слишком горжусь этим. Но что было, то было», — рассказывает Гатше
Пол Гатше родился в октябре 1934 года, в самый разгар Великой депрессии, и застал ребенком времена «Пыльной Чаши». Когда ему исполнилось шесть месяцев в 1935 году, пыльная буря «Черное воскресенье» разносилась по Высокогорным равнинам со скоростью 60 миль в час (96 км/час). Засуха стала новой реальностью местных жителей. Травы и деревья штата исчезали вместе с их корнями, которые раньше еще кое-как удерживали прерию. Ветер вырвал и унес почти всю растительность.
Гатше вспоминает те годы как очень засушливые и жаркие. Стаи голодных кузнечиков и клубы пыли обрушились на его родной город Хейс и окружающий округ Эллис. Многие дети заболели пылевой пневмонией, иногда со смертельным исходом — из-за постоянного вдыхания мельчайших частиц пыли.
«Моя мама рассказывала мне, что она накрыла мою кроватку мокрой простыней, чтобы я не погиб. Даже сквозь стены проникала настоящая мелкая пыль. В детстве я ничего об этом не знал, но, став старше помню, что у нас были пыльные бури. Они были довольно густыми, и, конечно, это было очень вредно для легких»
Как и большинство сельских мальчиков его поколения, Гатше провел детство, охотясь со своим отцом. Оленей в регионе еще не водилось, но ребята умели охотиться на уток и гусей. И кроликов.
Чернохвостые кролики (которые на самом деле зайцы, а не кролики) могут вырасти до 2 футов в длину (61 см) и развивать скорость до 40 миль в час (64 км/час). Огромные задние лапы гоняют их по пустынным лугам и травянистым прериям, а их гигантские уши выделяют тепло, охлаждающее их тела.
Кролики — хищные животные, с часто выпученными янтарными глазами, которые могут сканировать почти на 360 градусов в поисках хищников. Самки могут производить несколько пометов в год, до восьми детенышей в каждом. Они в основном обитают в пустыне, поэтому неудивительно, что их численность возросла, когда на прерии обрушилась засуха. Зверьки разоряли и без того проблемные посевы, такие как пшеница и сахарная свекла, и сдирали кору с ценных пород деревьев.
«Днем их было достаточно легко подстрелить из пистолета, когда они кормились в полях. Было жарко и сухо, мы всегда видели много кроликов. А когда популяция койотов в Канзасе уменьшилась, поголовье кроликов тут же увеличилось. Они были очень вкусными и на них все охотились»
К тому времени, когда Гатше заметил объявление в газете в 1956 году, он учился в колледже. В прерии Канзаса пришла Засуха похуже «Пыльной чаши» в 1930-х годах.
Организаторы борьбы с вредителями никому не разрешали использовать огнестрельное оружие. Это было бы слишком рискованным. Люди в пыли и спешке могли перестрелять друг друга. Вместо этого волонтеры использовали дубинки, в результате чего у толпы образовался целый арсенал палок и бейсбольных бит, некоторые из которых даже были обмотаны колючей проволокой.
Гатше не привез с собой никакого вооружения, поэтому кто-то передал ему деревянную спицу от старого колеса от фургона. Ведущие забоя направились к центру больших четырех участков, где было возведено ограждение из мелкой проволоки. План состоял в том, чтобы загнать кроликов в этот загон.
Они начали гонять стаи кроликов, которые прыгали впереди и позади них. Координаторы следили за группами людей, подталкивая их локтями или контролируя их темп криками, чтобы кролики не разбежались за пределы квадратов.
«Можно сказать, что кролики были сбиты с толку. Группы людей сужали расстояние до центра, где в середине были уже только одни сплошные кролики. Время от времени можно было увидеть, как какой-то кролик просто убегает, а у нас не было никакого оружия, чтобы ловить их»
Один из ближайших кроликов бросился наутек, и Гатше отреагировал инстинктивно:
«Я бросил в него своей спицей… Она была довольно увесистой».
Среди орды кроликов затесались два или три койота. Когда койоты попытались вырваться на свободу, они решили прорваться сквозь человеческую стену, но были встречены отдельной группой охотников специально для такого случая. Этим людям также не разрешалось носить оружие. Вместо этого они взяли с собой собак.
«Борзых собак койоты довольно сильно потрепали. Было очень кровавое зрелище. Но обычно с этими охотниками были один или два русских волкодава. Они были очень крепкие», — говорит Гатше, вспоминая койота, который разорвал челюсть одной собаке
К этому времени группа погонщиков загнала кроликов в ловушку из проволочной сетки. Большинство загонов для кроликов во времена «Пыльной чаши» были восьмиугольными, 54 фута (16,5 метра) в поперечнике, укреплялись прочными столбами. К 1950-м годам загоны стали делать меньше.
«Маленький квадрат становился все меньше и меньше, и кролики внутри забора начали прыгать, но не могли перелезть через него. И что меня удивило — мы мгновенно стали похожи на пещерных людей. Кто-то из парней начал кричать: «Мы достанем их!» Среди мужчин раздался клич. Все они буквально набросились на кроликов, нанося им удары дубинками направо и налево. Кролики понимали, что это их конец»
Вечная проблема
Трудно точно определить начало охоты на кроликов в истории Северной Америки, но ясно одно: охотники загоняли кроликов задолго до появления европейцев.
Многие исследования ученых приписывают индейцам-шошонам разработку ловушек для кроликов. И это оказалось верным, основываясь на археологических свидетельствах и рассказах из первых рук о современных охотах индейцев в Неваде, но шошоны загоняли кроликов в загон исключительно для пропитания.
Ученый Гарри В. Гилмор в журнале American Anthropologist в 1953 году писал:
«Старый кроличий загон был и остается излюбленным способом добывания пищи для этих жителей пустыни… Каждый участник занимает свою позицию примерно в 50 футах (12 метров) от тех, кто рядом с ним. Эта линия огибает озеро или реку, образуя, таким образом, полукруг. Постепенно смыкаясь, полукруг становится все меньше и меньше, и животные не могут убежать. В конце концов, они оказываются зажатыми между сплошной линией людей и водоемом, и становятся легкой добычей для стрел и обычных палок»
Одно из первых упоминаний о борьбе с местными кроликами как вредителями появилось в South Haven Messenger в Мичигане еще в 1846 году. В газетной колонке «Забой кроликов-самцов: западные штаты встревожены вредителями» объяснялось, что, хотя в кроличьих загонах в Колорадо и Калифорнии есть определенный элемент спорта и общего веселья, тем не менее, загоны являются очень серьезным бизнесом.
Эта заметка была полон тревог: фермеры опасались уничтожения своих посевов; министр сельского хозяйства опасался, что Запад станет следующей Австралией (хотя Австралия также организовала свои собственные загоны за кроликами, у этих фермеров также была настоящая проблема с вредителями). Из других газетных сообщений прошлого становилось ясно, что кроличьи загоны стали даже некими фестивалями, которые объединяли жителей вокруг благого дела.
Статья в Kansas City Gazette о калифорнийских загонах 1901 года:
«Самые крупные загоны широко рекламируются, а железные дороги проводят даже специальные экскурсии на место событий. Все одеваются по-праздничному. Киоски с попкорном, барбекю, лимонад, цирковые воздушные шары… и участники привлекают огромные толпы от 10 до 20 тысяч человек, которые собираются посмотреть на веселье. Кролики пронзительно кричали, как младенцы от боли, когда их убивали. Мех разлетается облаком. Иногда молодые загонщики случайно били друг друга по рукам в азарте и пылу бойни, и все заканчивается дракой уже между ними к огромному удовольствию зрителей»
К 1935 году в 30 округах западного Канзаса насчитывалось около 8 миллионов кроликов. Уничтожение вредителей дубинками казалось наиболее практичным решением. В конце концов, никто не мог позволить себе патроны для отстрела кроликов, загнанных в загон. Кролики также были источником пищи и, поначалу, дохода. Некоторые округа выплачивали вознаграждение от 1 до 4 центов за кролика, пока могли себе это позволить.
По мере того, как урожаи продолжали падать, домашний скот вымирал, а деньги иссякали, жители Канзаса, которые переносили одни из самых суровых погодных условий «Пыльной чаши» в 30-х годах, становились все более отчаявшимися. Фермеры, обычно полагающиеся на себя, теряли все. Многие продавали землю, чтобы выплатить растущие долги. Они не могли прокормить свои семьи. Их дети часто болели и даже умирали. В 1930-х годах многим фермерам казалось, что наступает конец света. Для некоторых семей так оно и было. Эта беспомощность частично объясняет жестокий менталитет толпы, который так удивил Пола Гатше 20 лет спустя.
Как объясняет автор Тимоти Иган в своей книге «Самые тяжелые времена», жители, которые пытались выжить во время «Пыльной чаши», поклялись дать последний бой угрозе их существования.
«Если природа не в порядке, тогда мы будем бороться всем, что у нас есть»
Побуждения быстрее решить проблему вышли за пределы всякого мщения и превратились в неконтролируемый хаос. Гонки за кроликами были санкционированы государством. Доходило до того, что после воскресной церковной службы толпа людей с дубинками загоняла кроликов в загон и проламывала им черепа.
Жители штата направили все свое отчаяние и страхи на выполнение единственной задачи — уничтожение тварей, которые, по их мнению, угрожали тому немногому, что у них оставалось для существования. Фермеры открыто объявили войну кроликам, и было ясно, кто должен был победить. Даже если загоны на кроликов становились не столько фестивалем, сколько открытой бойней, Комитет по оказанию чрезвычайной помощи Канзаса позаботился о том, чтобы увековечить их широко распространяемыми кадрами кинохроники.
«Истребление кроликов имело значение для округов во многих отношениях. Хотя из этого может показаться, что все кролики в мире собрались в западной части штата Канзас, есть множество соседних штатов, в которых кролики любого вида вообще являются редкостью»
Живых кроликов грузили в машины и увозили в другие штаты, часть забитых — разделывали и съедали. Однако многие жители опасались подхватить кроличью лихорадку, и большинство из них перерабатывало тушки в удобрение и корм для кур и свиней.
«Около 800 мужчин, женщин и детей, вооруженных топорами, бейсбольными битами, шиномонтажными инструментами и клюшками для гольфа, растянулись на милю в пустынной прерии возле Мад-Лейк и ловили кроликов, которые, по их утверждению, нанесли ущерб урожаю примерно на 5 миллионов долларов. Многие из кроликов были забиты до смерти во время загона, а у других, пойманных уже в самом загоне, были сломаны шеи и отрублены головы», — говорится в одной статье Associated Press
Группы по защите прав животных, включая Общество защиты животных штата Айдахо и Фонд защиты животных, подали в суд на организаторов загона по обвинению в жестоком обращении с животными. Верховный суд штата Айдахо в конечном итоге встал на сторону фермеров. Затем, в 1983 году, популяция кроликов в регионе резко сократилась.
Кролики в современном Канзасе и на западе США
Если в начале 1900-х годов кролики вызывали чрезмерный гнев, то сегодня верно обратное. Джефф Прендергаст, специалист по мелкой дичи из Департамента дикой природы и парков Канзаса:
«К сожалению, кроликам не уделяется особого внимания в нашем штате, как и в большинстве других штатов. Я из Миссури, и я вырос на охоте на кроликов. Но сейчас здесь королями охоты являются перепела и фазаны. К охотникам на кроликов относятся почти как к второсортным гражданам или деревенщинам. Это всего лишь мое впечатление»
Теперь же, чем дальше на запад вы едете по современному Канзасу, тем больше вероятность встретить кролика. К тому времени, когда кролики начали появляться в письменных источниках на западной границе, поселенцы уже настолько нарушили природный ландшафт, что трудно сказать, как все выглядело изначально. Даже современные биологи многого не знают о популяциях кроликов ни тогда, ни сейчас.
Трудно оценить, насколько хорошо себя чувствуют кролики в Канзасе сегодня, и Прендергаст не смог дать оценку общей численности популяции по всему штату. В северной части Большого бассейна* популяционный цикл чернохвостого кролика длится от 7 до 11 лет.
*Большой Бассейн — пустынное нагорье на западе Северной Америки, самое большое объединение территорий c бессточными впадинами на континенте. Большой Бассейн протянулся с севера на юг и ограничен на западе хребтом Сьерра-Невада и Каскадными горами, на востоке — Скалистыми горами.
«Кролики известны своими резкими колебаниями численности, и их максимумы могут быть в два или даже сотни раз выше, чем во время спада»
Тем не менее, прошли годы с тех пор, как эпидемии чернохвостых кроликов попадали в заголовки газет. Что вызывает недоумение: кролики наводнили страну от Канзаса до Калифорнии во время исторической засухи, сперва в 30-х, а после и в 50-х годах. Западные штаты в настоящее время снова переживает рекордную засуху. Так почему сегодня больше не требуется отбиваться от кроликов?
Мнения ученых разнятся. Разные исследования указывают на разные причины, и настоящий ответ, вероятно, кроется в сочетании болезней кроликов, растущей популяции хищников и изменении среды обитания по мере уменьшения площади распространения этих вредителей.
Сегодня кролики — вид, вызывающий наименьшее беспокойство в Канзасе, с официальным лимитом добычи 10 особей в день круглый год. Хотя немногие охотники США сегодня их добывают, данные об уловах помогают пролить некоторый свет на их численность.
В прошлом сезоне 2023 года, по последним оценкам, 1625 охотников в Канзасе добыли порядка 3,5 тысячи кроликов. Большинство из них, вероятно, даже были добыты случайными выстрелами, сделанными охотниками на фазанов.
В 2006-2007 годах (когда впервые начали вести учет по кроликам) примерно 3640 охотников добыло около 58 тысяч особей. Это различие является не столько отражением сокращения численности кроликов, сколько примером резкого скачка в их популяционном цикле.
«Сейчас в Канзасе вы не увидите много кроликов днем. Когда мы были моложе, мы встречали их постоянно. Но я слышал от некоторых моих друзей, которые еще охотятся, что у кроликов есть свои угодья на севере штата, однако теперь вы должны знать, на какое поле пойти, чтобы их достать»
За те 10 лет, что Джефф Прендергаст работает специалистом штата Канзас по мелкой дичи, он не может припомнить ни одной жалобы на кроликов.
«Мы не видим сегодня такой плотности кроликов, как когда-то. Так что, возможно, мы не замечаем небольшого ущерба, который наносят несколько кроликов, по сравнению с тем, который был ранее. Но даже во времена «Пыльной чаши» кролики были чем-то вроде козлов отпущения. Людям нужно было кого-то обвинить в неурожае и потере того немногого, что там было. На самом деле кролики, вероятно, ели кустарниковую растительность, которая на самом деле не влияла на фермеров. Урожаи все равно были плохими».
Читайте также:
Охота на горных львов. Письмо гида Теодора Рузвельта в 1901 году
Буффало Билл. Предсмертное интервью с великим охотником XIX века
