Давно я охочусь. Много встречал за эти годы в полях, лугах, лесах и перелесках разного люда с ружьем. И не всегда это были охотники…
Фото Антона ЖУРАВКОВА
Кто искоса смотрит на тебя, ногой припрятывая брошенный «нелегал», кто орет дурниной с противоположного берега озера, где ты уже вот два дня сидишь в скрадке, пытаясь дождаться осторожного гуся.
А кто задолго до открытия расстреливает свои боеприпасы в пьяном угаре.
Встречаются и такие, кто, завидев идущую по следу с голосом твою собаку, быстренько подстраивается под гон и потом с пеной у рта доказывает, что зайца этого он сам лично тропит целый день, а вы (я и собака), злодеи, хотите лишить его такого заслуженного трофея…
Нервы дороже, и ты плюешь в душе и уходишь за пару километров, чтобы отрыть новую щель на гуся, соорудить наспех скрадок или отыскать новый малик ушкана… Да, всякое бывало, всякое…
Утро 13 ноября задалось веселое, восхитительное. Солнышко после ночного заморозца в 22 по Цельсию чуть отпустило, напряглось и выдало аж целых 17 градусов. Ну разве это морозец?
Конечно же, нет, и, несмотря на то что уже полторы недели не было снегопада, я решаюсь побаловать свою выжловку прогулкой в поле, потому как суббота и воскресенье уйдут на празднование очередного моего дня рождения.
И вот мы в полях. Уплотнившийся снег приятно скрипит под ногами, Мида трусит рядом, поглядывая в мои глаза в надежде услышать это желанное — ищи!
Так мы и шли с моей выжловкой, бок о бок, пока не набрели на трассу ушкана, который набил такие тропы, что в самую пору ехать по ним на машине. Мида тщательно работает, но видно, что свежего следа нет, и она теряет интерес к трассе, пытаясь углубиться в поле неубранного подсолнечника.
Что ж, родимая, пройдись по семечке, раз так хочется. Авось поднимешь лежебоку.
Гончая сошла из виду. А я тем временем занимаю позицию в месте примыкания поля и лесополосы в надежде услышать помычку, а потом и гон.
Солнышко греет спину, мысли полетели назад в осень, весну, вырывая из памяти удачные дублеты, звук упавшего на осеннюю стерню серого гуся, глупых чирков, плюхнувшихся в полутора метрах от меня и пытающихся заняться любовью в непосредственной близости от охотника.
Картинки сменяются хаотично, и даже что-то вроде дремоты накатило на меня. Разомлел…
Вот и очнулся. Что-то давно не слышно Миду, делаю посвист и иду межой, еще посвист, но от собаки — тишина. Смотрю на время — уже час как ее нет — нехорошо… Достаю горн и делаю позыв, один, второй, третий — ничего
Продолжаю звать еще и еще. Через двадцать минут приходит, явно недовольная и апатичная, значит, зверя нет. Ну что ж, идем дальше.
Время к полудню, и мы отмотали уже с десяток километров, но свежего малика нет, или молодая выжла не может прихватить его в этих утоптанных тропах — я не знаю и поэтому иду и иду в надежде, что все же нам удастся нарыть зайца.
Обходя очередной колок и выходя к лесополосе, отправляю Миду в кустарник, что растет в низине справа. Сам занимаю позицию на краю лесополосы и наблюдаю, как моя собака копошится в плотном кустарнике…
Внимательно пригляделся и вижу, как весело заходил гон у собаки — верный признак, что там кто-то есть. На всякий случай еще раз окидываю окрестности взглядом, чтобы определить возможные пути отхода зверя, и тут замечаю, как справа на меня вдоль лесополосы мчится заяц… Замираю.
Подпускаю на двадцать метров, вскидка, легкий толчок ружья в плечо, и зверь дошел.
Мида продолжает поиск, на секунду выглянув из кустарника и вновь скрывшись в нем. Одновременно замечаю, как в начале лесополосы появляется человек, кажется, с собакой, но, посмотрев в мою сторону, уходит прочь.
Наблюдаю за ним и понимаю, что это он гнал ушкана, а теперь несолоно хлебавши пошел тропить соседнюю лесополосу.
Спускаюсь вниз и отзываю Миду. В этом месте видны отчетливые следы человека и собаки — видимо, отсюда мужик поднял зверя. Как-то неуютно стало мне в этой ситуации, словно я украл этого зайца. Перехожу поле и иду навстречу тому мужику.
Поравнялись.
— Привет, земляк, — говорю охотнику.
В ответ:
— Привееет, — сухо и как-то даже сурово…
Продолжаю диалог:
— Погода-то какая. Да?
— Ага…
— Что-то давненько снега не было. Ни фига не разобрать!
— Ага.
— Смотрю, гончак у тебя молодой, наверное, ровесник моей.
— Наверное, — таким же неприветливым тоном отвечает мужик.
Тут замечаю, что и наши собаки тоже как-то искоса смотрят друг на друга…
— Слушай, — говорю я ему, — не твоего ли зайца я снял?
— Моего.
— Ну так держи, — говорю я ему и протягиваю русачка.
Мужик неуверенно протягивает руку, забирает трофей, а в глазах читается полная растерянность и не понимание, даже пес его, и тот кажется, переглянулся с моей собакой.
— Ну, зёма, удачи, — говорю я ему и поворачиваю в обратный путь. Мида трусит рядом.
Уже отойдя метров за полста, слышу за спиной:
— Погоди, земляк. Давай закурим.
— Не курю я, — отвечаю, оборачиваясь на голос.
— Давай махнем, у меня малек есть!
— Да я не употребляю.
— Ну давай я тебя на машине подброшу, что ли. Где живешь-то? — уже в отчаянии спрашивает охотник.
— Да я на своей! — отвечаю в тон предложению.
Пауза затянулась…
— Возьми патронов, что ли! — кричит.
— А вот от этого не откажусь, — отвечаю ему и вижу, как он спехом бежит ко мне, шаря на ходу по карманам.
Человек с ружьем протягивает мне два патрона и, повернувшись, уходит.
Провожаю его взглядом, и когда между нами становится метров сто, он поворачивается и кричит:
— Спасибо, охотник!!!
Машу в ответ рукой:
— Счастливо, охотник!!!
Так встретились два охотника, встретились и разошлись… Жаль, имени его я не спросил. Чудесный все же был денек.
