2006 год. Киргизия. Долгий девятичасовой переезд из аэропорта Бишкека в угодья. Вкусный обед в полевом лагере, где радушные хозяева представили мне проводников. На следующий день нам предстояло идти с ними в горы, где обычно в это время держатся козероги.
Фото автора.
В октябре у козерогов гон.
С одной стороны это хорошо для нас, потому что самцы становятся более активными, но с другой — в этот период они соединяются со стадом самок и молодняка, и когда местность начинают контролировать еще и осторожные самки, шансов подойти на расстояние уверенного выстрела намного меньше.
Нужно знать все тонкости поведения зверя, чтобы выиграть соревнование с ним.
На высоте базового лагеря температура днем была с легким минусом, зато ночью опускалась до –15 °С. Проводники сказали, что наверху температура может быть еще ниже. Честно говоря, я не думал, что в октябре в киргизских горах может быть –25 °С, поэтому оставалось надеяться только на термобелье и быстрое выполнение поставленной задачи по добыче трофейного козерога.
Рано утром, основательно подкрепившись, мы тронулись в путь. Меня сопровождали два проводника: Алмаз, среднего роста, крепкого телосложения, с постоянно сияющей улыбкой на лице, неплохо говорящий по-русски, и Алик, молодой худощавый парень, не обделенный физической силой.
Оба хорошо управлялись с лошадьми и помогали с упряжью. В такие сильные морозы оседлать лошадь по утрам — занятие непростое. Упряжь за день намокает от пота лошади, а к утру замерзает, и порой ее бывает трудно расправить.
Подъем на высоту 3500 метров всегда непростое испытание для человеческого организма. Фото автора.
Итак, караван в пути. После трех часов в седле мы спешились в полевом лагере, находящемся на высоте около 4000 метров н.у.м., который представлял собой землянку с небольшой печкой внутри. Поскольку дрова в горах в дефиците, печь топилась кизяком, и, соответственно, тепла можно было только ожидать.
Но это лучше, чем спать на морозе под открытым небом. Решили оставить в лагере весь походный багаж под присмотром Бешена, перекусить и отправиться на активную разведку. На переход до мест охоты ушло около двух часов. По дороге всматривались в горные склоны в надежде увидеть трофейных козерогов, но ни одного так и не заметили. Смеркалось, пора было возвращаться в лагерь.
На следующий день ранний подъем, завтрак, снаряжение лошадей на крепком морозе и — в седло. Солнце уже золотило верхушки заснеженных гор. Чтобы не замерзнуть, приходилось регулярно сходить на землю и разминаться.
Два часа прошли в постоянном наблюдении точек, которые, по заверениям проводников, были излюбленными местами обитания козерогов. Но трофейных зверей и в этот день нам увидеть не удалось.
Когда вернулись в лагерь, наш смотритель Бешен сказал, что мимо проезжали трое всадников. Представившись работниками экологического контроля, они сказали, что идут учитывать численность козерогов. Это показалось странным.
Уставшие от долгого перехода, мы с нетерпением ждали горячего ужина. Из мяса, привезенного с собой, Бешен сварил похлебку, и это простое блюдо поазалось нам божественным.
Утром, позавтракав, мы снова тронулись в путь. Когда подходили к району охоты, заметили следы трех конников, ведущие в небольшое ущелье.
Наш путь пролегал в том же направлении, и через пятьсот – семьсот метров мы наткнулись на стоянку «счетоводов». Нам сразу бросились в глаза разделанные туши трех козерогов. Надо сказать, что угодья, где мы охотились, были частными, поэтому все свои действия мы согласовывали с их владельцем.
Фото автора.
Но вряд ли увиденный нами вид «учета» был согласован. Проводники попросили меня сделать фотографии этого откровенного безобразия, чтобы предоставить их как вещественное доказательство браконьерства, и тут мы услышали выстрелы. Очевидно, еще несколько козерогов были «пересчитаны».
Алмаз сказал, что знает место, откуда стреляли. Мы прыгнули в седла и вскоре встретили браконьеров. На Востоке не принято сразу же ругаться, поэтому проводники начали о чем-то мирно говорить с охотниками. Я достал фотоаппарат и, делая вид, что снимаю природу, сфотографировал лица браконьеров. Все снимки позже передал моим друзьям, владельцам охотугодий.
Дни проходили, а реального шанса даже подойти на выстрел у нас до сих пор не было. Мороз по ночам крепчал, и садиться по утрам в седло было с каждым разом тяжелее.
В тот день проводники придумали для меня некое испытание, предложив уйти в горы с ночевкой и оставаться там до результата.
Пришлось взять с собой весь скарб, включая спальники, коврики, всю теплую одежду. Честно говоря, всегда готовый к любым испытаниям, я в тот раз засомневался: а адекватны ли усилия, предпринимаемые мной для добычи трофейного животного?
Мое снаряжение не было рассчитано на столь суровые условия пребывания в горах. И костров там не разведешь из-за отсутствия топлива. А переносных горелок в то время в Киргизии не было. Так что перспективы были сомнительные.
Путь занял около двух часов. Когда мы уперлись в крутой подъем скалистых гор, Алмаз сказал, что другого пути в тот район, который он наметил для охоты, нет. На мой вопрос, поднимался ли он когда-нибудь в этом месте, проводник ответил: «Да, пару раз».
По его словам, там должно быть небольшое плато, окруженное со всех сторон ущельями. Козероги любят это место за то, что ни хищники, ни люди не могут подойти к ним незамеченными.
Хорошо. Надо подниматься здесь, так надо! Только как? Путь пролегал по очень узкой тропе.
С одной ее стороны была пропасть, с другой — скала, примыкающая к ней вплотную. Естественно, мы спешились и штурмовали подъем пешком. А высота была уже за 4000 метров н.у.м. Тут и гипоксия навалилась…
На пути попадались места с сыпучкой, состоявшей из мелких и крупных камней. Цепляясь за породу горными ботинками и руками, мы медленно продвигались вперед. Лошади шли за нами.
В горах приходится заботиться и о коже лица: здесь пригодится защитный крем и бальзам для губ. Что такое солнечные ожоги, знаю на своем опыте. Фото автора.
Наконец мы выбрались на относительно пологую часть. Можно было немного перевести дух. Проводники сразу же прильнули к биноклям. Алмаз указал на небольшой хребет, на котором стояли красавцы козероги. Были среди них не только самки с козлятами, но и трофейные самцы. Именно на это место и возлагались большие надежды.
Ребята знали, как ходят козероги, и рассчитывали перехватить их там, где они уходят на дневку. Лошадей мы оставили за небольшой скалой, а сами осторожно вышли к обрыву, с которого открывался вид на широкую долину. Вдруг прямо из-под обрыва выбежала стая волков из пяти голов.
Некоторое время мы стояли в замешательстве, не зная, что делать. Волк — хищник, подлежащий добыче при первой же возможности. Но если сейчас сделать хоть один выстрел, можно забыть про охоту на козерога. С трудом сдержав охотничий азарт, я подчинился здравому смыслу. Успел лишь быстро сделать несколько снимков хищников.
Видя, что козероги остаются на месте, мы сели на лошадей и, укрываясь за хребтами скал, стали продвигаться в район назначения. Уже на месте разгрузили багаж и дали лошадям немного отдохнуть.
Пока мы с Аликом обустраивали бивуак, Алмаз побежал наблюдать за животными, чтобы определиться с планом охоты. Достали провиант из сумин и подкрепились. В термосах едва теплилось то, что можно было назвать чаем. Но и он был очень кстати. Мороз крепчал, и без теплых рукавиц уже было трудно выдерживать низкую температуру.
Алмаз вернулся быстро. Сообщил, что звери на месте и завтра с утра мы попробуем добыть трофей. «Мечты, мечты!» — подумал я в тот момент… Стали укладываться спать…
Под огромной скалой, где мы остановились, были небольшие углубления, в которые помещались коврик и спальник. Получалось неплохое спальное место. Но самое главное — можно было не думать, что скатишься вниз.
Хорошая оптика поможет использовать все преимущества винтовки SAKO 75. Фото автора.
Волновало лишь одно: насколько холодно будет ночью. На всякий случай я лег не только в термобелье, но и в свитере. Верхнюю одежду снял и положил на себя. Надену после сна…
Ночью я проснулся от того, что ребята накрывали меня каким-то тяжелым покрывалом. То ли это был потник с лошади, то ли еще что. Но сразу после этого сон наладился, и внутри спальника стало по-настоящему тепло…
Прекрасен рассвет в горах! Сколько я их видел, но каждый раз это была разная, особенная красота, ни с чем не сравнимая. Когда мы стали потихоньку выползать из спальников, я почувствовал боль и сильную припухлость в горле, но сворачивать охоту не собирался.
Пока проводники оценивали ситуацию и обсуждали ее на своем языке, я сумел протиснуть себя в верхнюю одежду и в замерзшие ботинки, затем сделал интенсивную зарядку, разогнал кровь по телу, но ноги… Ноги я согреть никак не мог. Ладно, делать было нечего.
Алмаз предложил план охоты. Они с Аликом попытаются направить стадо в определенную сторону. Меня посадят на переходе для того, чтобы я дождался животных. Благо это место было не так далеко от нашей стоянки. Через двадцать минут хода я был уже на месте. Во время движения мои ноги более-менее согрелись.
Фото автора.
Я выбрал удобный уступ и расположился на нем. Место было чуть углубленное. Ни из одной близлежащей точки ущелья и хребтов меня не было видно. Зато у меня был прекрасный обзор на 1–1,5 километра.
Солнце уже поднималось и играло лучами на снегу и скалах хребта, откуда, как сказали проводники, ожидалось прохождение зверя. Я приготовил свой карабин SAKO 75 в калибре .300 WinMag, стал ждать, несмотря на пронизывающий холод, своего трофейного животного и одного точного выстрела.
Время шло. Козерогов не было. Я уже прилично замерз, и мелкая дрожь периодические пробегала по всему телу. Наконец на хребте стали появляться козероги. Один, два, три… Всего вышло около двадцати голов. В бинокль я смог разглядеть все поголовье. Стадо не спеша продвигалось по хребту в мою сторону.
Минут через двадцать звери оказались в ущелье в непосредственной близости от меня. Я уже установил, что там были самки с козлятами и молодые самцы в возрасте примерно двух-трех лет, о трофейных качествах которых говорить не приходилось. Вскоре животные оказались метрах в пяти – семи от меня, при этом даже первые ведущие самки не смогли меня сразу заметить.
Я затаил дыхание, провожая животных взглядом, и мог разглядеть даже ресницы на глазах козерогов. Зрелище завораживало. Видеть горных жителей на таком расстоянии, да в их среде обитания — великое наслаждение. Меня не огорчило даже то, что я не смог тогда добыть трофей. Зато можно было двигаться, чтобы согреться.
На хребте показался Алмаз, который подал мне знак возвращаться. Скорее довольный, чем расстроенный, я пошел к месту нашей стоянки. Когда команда собралась, Алмаз объяснил неудачу.
В стаде находились два очень крупных рогача. Обычно эти ребята держатся обособленно, и когда все стадо двинулось по привычному для них маршруту, эти двое решили пойти другим путем. Вот поэтому я их вообще не увидел. Ну что ж, я уже свыкся с мыслью о неудачной охоте.
Фото автора.
Стали собираться в обратный путь. Оказалось, что лошадей поблизости нет. Очевидно, ушли ночью в поисках сочной травы. Но без них в лагерь не вернешься, и Алмаз побежал на поиски. Алик тем временем решил еще раз посмотреть козерогов и быстро удалился по нашему хребту. Не успел он пройти и пары сотен метров, как повернулся назад и стал махать мне рукой, указывая на ущелье, откуда только что вышли козероги.
Я понял, что он что-то обнаружил. Карабин на плече, и я уже на ходу. К тому времени озноб и опухоль в горле никак не проходили. Но нужно ли обращать внимание на такие вещи, когда предоставляется шанс добыть трофейного козерога?!
Я шел по склону за хребтом, чтобы не быть обнаруженным зверем. Алик сказал, что там, на склоне в ущелье, два козерога, правда, далеко, и повел меня к месту, откуда можно было сделать выстрел.
Я достал дальномер и аккуратно выполз на хребет. На табло высветилось 204 метра до склона, где были козероги. Понятие Алика о «далеко» и «близко» я усвоил. В то время мало кто из охотников мог стрелять на расстояния свыше 300 метров.
У местных были в основном гладкие стволы, и охотники должны были приблизиться к козлам не далее чем на 70 метров. Для меня же эти 204 метра были расстоянием, на которое я пристрелял карабин.
Дослав патрон в патронник, я снял с предохранителя, положил на камни мягкий суконный чехол для оружия, который всегда беру с собой, аккуратно водрузил на него цевье карабина, подполз к краю хребта и продвинул карабин до необходимой точки опоры.
Стоит отметить, что такой небольшой чехол предохраняет карабин и оптику от пыли, грязи и вместе с тем всегда дает возможность отрегулировать положение карабина без каких-либо неудобных положений.
Итак, я выполз, принял удобное для стрельбы положение. Поставил кратность на 8 и только тогда смог разглядеть животных. Это были два самца среднего возраста с трофеями среднего качества. Конечно, не те старые монстры, которые так мне и не показались. Но не размер трофея говорит о его ценности, а тот путь, который ты проходишь к нему.
Вот и настал момент истины и подведение итога пребывания в горах. Главное — зверь на дистанции выстрела. Перекрестие прицела встало на основании шеи первого козерога, плавный спуск курка — выстрел… Эхо долго еще неслось по ущелью.
Козерог свалился и поплыл по каменной осыпи вниз. В это время его собрат крутил головой в поисках точки, откуда исходила угроза.
Тех «счетоводов-экологов», благодаря моим фотографиям, привлекли к ответственности и выгнали с госслужбы. Фото автора.
Перезарядившись, я навел перекрестие и на его шею. Выстрел! Второй козерог последовал по пути первого. Мощный патрон и хорошая пуля CDP 10,7г производства RWS для Blaser уверенно сделали свое дело. Тут Алик уже не стал сдерживать своих эмоций, бросился меня поздравлять и обнимать.
Он никак не мог поверить, что на таком расстоянии возможно добыть двух козерогов всего двумя выстрелами. Честно говоря, не знаю, кто был рад больше: я как охотник или Алик как проводник.
Видимо, он. Ведь у них теперь будет много дикого мяса. Я же чувствовал некоторую опустошенность, прежде всего из-за усталости и общего недомогания. Захотелось в теплое кресло, к огню. Силы в ногах кончились, и я еле добрел до бивуака.
Вскоре показался Алмаз, который вел в узде найденных лошадей. Он весь, по обыкновению, сиял. Собрав и упаковав свой скарб, мы спустились вниз к добытым козерогам. По дороге я немного согрелся, да и температура внизу была уже значительно выше.
Лишь подойдя к своим трофейным животным и коснувшись их рогов, я понял, что результат есть и все, что было ранее, не напрасно! Но расслабляться в тот момент было рано. После короткой фотосессии предстояло обработать туши, погрузить их на лошадей и только после этого (на все у нас ушло около двух часов) отправиться в обратный путь.
Путь домой всегда кажется короче, но мы были у землянки только к вечеру. На следующий день старый надежный уазик переместил нас в базовый лагерь, и там была баня, праздничный ужин и мягкая кровать.
Ушли и озноб, сопровождавший меня все последние дни, и опухоль в горле. Осталось только обожженное солнцем лицо и незабываемые впечатления.
