Дороги искателей чудесного — разные. В любом возрасте встреча с чудом способна встряхнуть человека, зарядить его силой, уверенностью, выдать ему своеобразный энергетический аванс
… Я расположился на ночлег на выходе из мрачного ущелья неподалеку от бедуинского стойбища. Утром откинул полог палатки, и сразу бросилась в глаза даль — безжизненное каменисто-песчаное ложе долины. Взгляду в пустыне зацепиться не за что. А хочется: и смотреть, и наблюдать, и думать. Я это и пытаюсь делать. И в результате обнаруживаю удивительные вещи.
Как, например, этот маленький грибок, торчащий из песка. Я увидел его в метре от палатки. Сначала подумалось, что это чья-то шутка. Но гриб был настоящий. Он выткнулся из-под земли (сухого песка!) и сам удивился, как вдруг оказался не на лесной опушке или цветущем лугу, а среди раскаленных песков. Я знал, что грибы могут произрастать в самых неблагоприятных условиях. Но это все какие-нибудь гнилушки, плесень.
Гриб же подаксис пестичный, который растет в песчаных пустынях (приживается даже на сыпучих песках и каменистых пустошах), родственник нашим дождевикам и зонтикам. Между прочим, претендует на роль старейшины среди собратьев, так как, появившись около 130 миллионов лет назад, является реликтом мелового периода. Вполне, кстати, съедобный гриб…
Сами по себе грибы, как бы они не выглядели и где бы ни росли, уже диво. Однако каждый грибник может припомнить случай, который подарил ему встречу с настоящим грибным чудом. У меня это произошло в знаменитой иорданской пустыне Вади-Рам. Однако так было на всех широтах. В днепровских плавнях я вдруг застывал пораженный старым осокорем, колонна которого от корня до вершины была облеплена вешенкой. Нередко в тех же плавнях зимой я добывал грибы даже из-под снега.
В заполярной тундре мне постоянно попадались грибы, которые торчали из мха, возвышаясь над… пусть карликовыми, но все равно березовыми деревьями. По красным грибным шляпкам я, кстати, и ориентировался, возвращаясь в поселок.
Везде, куда пролегала моя тропа добытчика, природа одаривала меня чудесами. При каждой встрече с природными дивами меня не покидает мысль, что потребность в них у нас в крови, как потребность в глотке свежего воздуха. «Мы все спешим за чудесами», — поется в песне. За чудесами исцеления, обогащения, выигрыша, творческого озарения, победы над врагом. Встреча с чудом – это всегда неожиданность, сюрприз, изумление, озарение, взрыв эмоций, заряд энергии, душевный подъем. Она вдруг случается и охватывает тебя целиком, взбадривая, обновляя и воодушевляя.
Своеобразная оздоровительная процедура, которая отсекает все, что доселе беспокоило, печалило и тревожило. Одновременно это и обретение уверенности, что если смог удивиться и восхититься, то чем, чем черт не шутит (а чем он только не шутит на жизненных перекрестках!), судьба подкинет и другие чудеса, которые осчастливят, оздоровят тело и душу.
Мир людей, в котором мы обитаем, не прост, однако привычно предсказуем. Жизнь в больших и малых городах сегодня внешне вроде бы мозаично-пестра, празднична, разнолика, на самом же деле все течет и изменяется по накатанным колеям, по известным замусоленным сценариям, красиво, но скучно выписанным законам и правилам. Из городского благоденствия и уюта не проистекает ничего необычного и удивительного. В городской суете, в серых, прочно, изо дня в день повторяющихся буднях вряд ли можно надеяться на встречу с чудом. Но вот выбравшись на природу и ступив на добычливую тропу, ты непременно столкнешься с ним.
«Мне до сих пор нравится рыбная ловля за присущий ей вольный дух приключений». Это из книги «Уолден, или Жизнь в лесу» американского писателя и философа Генри Торо. Не сомневаюсь, что под приключениями, он в том числе имел ввиду и встречу с разными дивами. «Быть искателем значит жить в опасности, жить в незащищенности, жить не зная, что будет дальше, всегда оставаться открытым, всегда быть способным удивляться, сохранять чувство чудесного. Пока вы можете удивляться, вы живы. Английское слово «wonder» — чувствовать чудесное и удивительное — и «wander» — блуждать, странствовать — происходят от одного корня». А это мысль одного известного индийского мистика.
Дороги искателей чудесного — разные. В любом возрасте встреча с чудом способна встряхнуть человека, зарядить его силой, уверенностью, выдать ему своеобразный энергетический аванс. В связи с этим вспоминаю художника Велимира Исаева, который создал в Подмосковье, в поселке Туголесский Бор уникальный семейный музейный комплекс «Уходящая Мещера». В нем собраны его картины, архитектурные детали крестьянских изб, предметы старинного быта, поделки и инсталляции из коряг, коры, шишек. На создание экспозиции ушло почти полвека. А началось все с… гриба.
«Впервые я ощутил себя художником, — вспоминал Велимир, — когда молодая учительница на уроке рисования попросила меня изобразить гриб. Я и так, и эдак малевал – все не то. С глазами полными слез я мучительно соображал, как он должен выглядеть. А потом разобрал какой-то кураж, захотелось всем доказать, что я могу создать некое грибное чудо. Тут-то и вспомнилась моя любимая сказка про грибы. Даже неожиданно для себя я такой гриб сотворил, что все ахнули.
С этого рисунка все и началось. Выходя из класса с гордо поднятой головой, я понял, что должен стать творцом чудес». Впоследствии, художник, находясь в деревне, часто прерывал создание картин и уходил в лес за грибами, чтобы, как он говорил, подпитать себя их дивом. Кстати, я часто, заметив гриб, не тороплюсь срезать его. Какое-то время разглядываю его, любуюсь этим чудом природы. А нередко, если вдруг охватывает творческое вдохновение, аккуратно кладу сверху листик, «приклеиваю» к шляпке ягодку. Картинка готова. К ней, как водится, нужна рамка.
Мы живем в мире, где все в своих рамках, тем или иным способом обрамлено. Тут срабатывает воображение. Или объектив фотоаппарата. Иногда и добавлять ничего не надо. Иной боровик под папоротниковым опахалом или сыроежка на фоне белоствольной березы так и просятся в кадр. Сложнее с грибными натюрмортами. Природа не часто преподносит их тебе в готовом виде. Приходится самому менять местами, совмещать грибы, веточки, травинки, листья, ягоды, шишки. Случаются, правда, сюрпризы. На болотном мху разноцветные грибные шляпки между рубиновыми бусинками клюквы видны издалека. Глаз не оторвешь от этих дивных изящных природных натюрмортов.
Или, скажем, опята, облепившие пень, стайка мухоморов под елкой, лисички, расползшиеся по поляне. Нередко, вернувшись после тихой охоты домой, я после обработки грибных трофеев раскладываю их на столе, доске, блюде в живописном порядке. Иногда даже сотворяю что-то вроде грибной икебаны. Остановись, чудное мгновенье!… Увы, невозможно. Некоторое время просто любуюсь картинкой. Иногда фотографирую. В любом случае она находит свое место в памяти. Там и храню ее. С ней и отправляюсь снова на добычу.
Тропа искателя-добытчика — это как бы запрограммированная непредсказуемость, азарт и непрестанный поиск чудесного, настроенность и постоянная готовность к встрече с чудом. И она непременно случится. Вспоминаю свое велосипедное турне по Исландии, где не мог не посетить один из знаменитых гейзеров. Водяные пары с каким-то залихватским гиканьем вырывались наружу и взметались над землей на десятиметровую высоту. Зрелище забавное и довольно впечатляющее. Гейзер работал круглые сутки с четкой периодичностью. В любое время года зрителей вокруг этого исландского чуда природы хватало с лихвой. Автобусы подвозили все новые и новые партии туристов. Природа совершенно бесплатно демонстрировала свою чудесную силу. Очередной выброс воды и пара сопровождался аплодисментами и разноязыкими возгласами. Все торопились запечатлеть этот природный паровой фонтан на фото. Понятно, что и я, оказавшись рядом со знаменитым гейзером, не избежал этой «фотографической» ритуальной участи. Все очень знакомо и привычно — все, как всегда, все, как у всех. А хотелось новизны, чего-то необычного, хоть маленького, но своего открытия. И оно случилось.
В двадцати метрах от гейзера во мху я обнаружил маленький грибочек. Тонкая ножка, коническая кулечком шляпка – вроде, ничего особенного, грибок как грибок, наш луговой опенок в исландском исполнении. Поражал лишь цвет. Как будто желтый, даже, пожалуй, оранжевый, но и красноватых оттенков хватало. Потом вдруг мокрая (водяные пары доставали и сюда) шляпка заалела. Я сорвал грибок, и показал его гиду, сопровождавшему очередную группу туристов. Тот не задумываясь (профессиональная привычка) затараторил, тыча пальцем в землю: «Это огонь…там внутри все горит, камень плавится, вода кипит… поэтому такой цвет… Красиво, правда?» Мне ничего не оставалось, как поверить гиду-всезнайке. Гейзер и все, что вокруг него, – это настоящее, вполне достоверное чудо, которое каждый может живописать по-своему. На то оно и чудо. Главное, ведь, действительно и чудесно, и красиво. Так в памяти и осталось…
Проводя дачный досуг, скажем, на огородной грядке, можно конечно и порадоваться урожаю, и возгордиться делом рук своих, но это все-таки ожидаемый результат твоего усердного и кропотливого труда. У добытчика это несколько другой процесс. События в нашей обыденной жизни, как правило, происходят, события же сопровождающие рыбака, охотника, грибника чаще всего случаются. Без труда, конечно, не выловишь рыбку из пруда. Но обязательно выловишь. И случится это зачастую как сюрприз, счастливый подарок судьбы, пусть не манна небесная, но все же маленькое чудо. Можно даже вообразить его в виде той же золотой рыбки, которая исполнит твои желания. И ты непременно и удивишься, и возликуешь, и конечно тоже возгордишься, правда, больше не результатом, а своим фартом.
Любой трофей – это чудесный дар природы. Что рыбак или грибник, то обязательно какой-нибудь курьез, небылица, дивная история, а то и мистический сюжет. Со мной разное случалось, и в лесу во время сбора грибов, и на болотах, куда выбирался за клюквой, и на рыбалке. В памяти целый ворох разных чудесных историй, забавных случаев. Как-то я поймал килограммовую щуку и посадил ее в садок. Дело было на охотничьей базе. Я куда-то отлучился по делам, а когда вернулся, увидел, что дочка разговаривает с вынутой из садка рыбиной. Сначала она спросила о чем-то щуку, а та, щелкнув зубастой пастью, вроде, ответила ей. Дочка внимательно выслушала пленницу и подошла ко мне: «Папа, щука велела, чтоб ты больше в том месте спиннинг не закидывал. Она сказала, что там ее щурята-ребятенки живут».
Куда мне было деваться, пришлось поверить дочурке. А, может, и вправду у щуки прорезался голос? Ведь есть же рыбы, которые издают звуки. Скажем, те же вьюны. Недаром их еще называют «пискунами». На воздухе они издают жалобный писк, который может даже разжалобить иных рыбоудов. А некоторые виды рыб даже кашляют. К такому выводу пришли ученые, проверявшие степень загрязненности воды в озерах и реках вблизи промышленных центров. Ихтиологи решили установить, какое воздействие оказывают стоки на рыб. Выяснилось, что рыбы в загрязненной воде хрипят и кашляют.
С.Т. Аксаков в «Рассказах и воcпоминаниях охотника о разных охотах» писал, что «постоянное, по большей части уединенное, присутствие при всех явлениях, совершающихся в природе, таинственных, часто необъяснимых и для людей образованных и даже ученых, непременно должно располагать душу охотника к вере в чудесное и сверхъестественное». В народе многие уверены, что рыбаки-одиночки (особенно те, которые любят рыбачить ночами) водят дружбу с разной водяной – водяными, русалками.
Однажды я пробирался на лодке через плавневые болотные пустоши, услаждая воображение дивами сказочной Гилеи (именно эту легендарную страну поместил Геродот в низовьях Днепра). День выдался солнечный, однако — не жаркий и почти безветренный. Лодка скользнула мимо стайки белых кувшинок. Вдруг одна из лилий справа по борту дрогнула и поползла в сторону. Я замер, насторожился. Что это? Или кто? Больший лист рядом с цветком медленно приподнялся.
Показалась большая голова. Отчетливо были различимы глаза, крупный нос, заключенные в какой-то круг. Я схватил фотоаппарат и нажал на затвор. Голова тут же скрылась под водой. «Пронесло», — с облегчением вздохнул я. В следующее мгновение возле борта вынырнул подводный охотник. «Привет, — сказал он. — Это я. Водяной». Сразу так и подумалось: действительно водяной. Через несколько минут ныряльщик был уже у меня в лодке, и, пока мы плыли домой (о рыбалке я уже и не помышлял), он пичкал меня захватывающими историями о подводных обитателях.
И подобных случаев, уверен, у каждого рыбака в запасе множество. В тех же плавнях однажды пришлось во время рыбалки заночевать прямо в лодке, приткнувшись к одному из островков. Решил даже не разводить костер на берегу – слишком он был сырым и неряшливым. Зачехлил тент, зажег свечу и стал разворачивать бутерброды. Вдруг свисающий с каркаса край тента, который я летом обычно не закрепляю по бортам, стал беззвучно отъезжать в сторону.
И в это мгновение в лодку снаружи просунулась черная рука со скрюченными пальцами. Я застыл, стараясь не шуршать бумагой. Слышно было, как потрескивала свеча. И тут я разглядел черный разлапистый на конце сук. Оказывается, вечером в плавни с Днепра прибыла вода (так часто у нас бывает), течение тихо подвинуло корму лодки и торчащий из прибрежной вербы сухой отросток «въехал» внутрь моей обители…
Чудом добытчика даже может одарить просто игра дикой природы, какой-нибудь ее феномен. Мистические сюжеты – это череда перевоплощений, происходящих в запредельном мире, по ту сторону бытия. И нередко охотник, рыбак, грибник, сборщик дикоросов, находясь среди дикой природы и вдруг пораженный ее необычными воспринимает увиденное, чуть ли не как реалии потустороннего бытия.
«Торжественно и чудно» не только в небесах. Вокруг: в кронах деревьев, в траве, в облаках – везде шажки другой незнакомой жизни. В тайге, джунглях, даже если дело происходило на полянке, рядом с шоссейкой, едва садилось солнце, мне начинало вдруг казаться, что вокруг оживали маленькие бестелесные существа. Я даже имя им придумал. Притаившись за деревьями, «шуршики» следили за мной, стерегли каждое мое движение. Иногда перебегали за другие деревья — все ближе, ближе. Треснувшая ветка, шорох листьев выдавали их. Однако едва я вскидывал голову, как лесные духи прятались за стволами, продолжая шушукаться между собой. А потом я понял, что отросла щетина, и при каждом повороте головы терлась об капюшон куртки. Правда, звуки, которые при этом возникали, почему-то раздавались со стороны леса.
Кстати, в некоторых славянских языках слово «диво» служит для обозначения именно дикости, прежде всего, конечно, природной. И нередко цель добытчика это не только трофей, а проникновение в тайны природы, знакомство с ее дивами, выведывание ее секретов, нередко даже возможность самому стать участником ее чудесных перевоплощений, наблюдение за повадками братьев меньших, их чудной игривостью. А это, согласитесь, дорогого стоит. Так что, по добыче и жизнь, и интерес к ее дивному природному многоцветью. И не обязательно искать чудо в экзотических краях, где «на неведомых тропинках следы невиданных зверей». Разных природных див, неожиданных трофеев хватает и в родном краю.
Ищите в нем чуда, отправляясь на охоту, рыбалку или предприняв вылазку за грибами, дикоросами и вы непременно обрящете его.
