Для многих современников он являлся олицетворением истинного англичанина, добросердечного Джона Булля, как по фигуре, так и по своим спортивным интересам
Если вы когда-нибудь окажетесь в городе Ньюарк-на-Тренте, расположенном в графстве Ноттингемшир в центральной части Англии, то не поленитесь заглянуть в городской Newark House museum.
Здесь вы обнаружите одну из экспозиций с причудливой коллекцией, которая когда-то принадлежала «одному из наиболее лелеемых городских кумиров», как назвала местная газета Дэниела Ламберта, а, по словам современников, «Великого вундеркинда природы».
Среди экспонатов есть кресло, сделанное из массива красного дерева шириной почти в 0,9 м, в котором Ламберт проводил большую часть дня в последние годы жизни, сучковатая и витая толстая трость для передвижений длиной около 95 см, стек для собак, молитвенник, его гигантских размеров бриджи и жилет, в который «могли бы поместиться шесть мужчин нормального телосложения», как заметил писатель Ян Бондесон. Для многих современников Дэниел Ламберт являлся олицетворением истинного англичанина, добросердечного Джона Булля, как по фигуре, так и по своим спортивным интересам.
Дэниел Ламберт (Daniel Lambert, 1770–1809) был одним из представителей низшего социального класса, унаследовавшим традиции мастерства своих предков. Он родился 13 марта 1770 года в приходе Святой Маргариты в Лестере, тогда относящемуся к графству Лестершир в центральной Англии на берегу реки Соар, что в 53 км от Бирмингема. Дед Дэниела по отцовской линии был геймкипером (старшим егерем), дед по материнской линии занимался разведением бойцовых петухов-чемпионов. Его отец, также Дэниел Ламберт, сначала служил геймкипером у Гарри Грея, 4-го графа Стаффорда, но к моменту рождения сына занимал должность смотрителя пересыльной тюрьмы Брайдуэлл в Лестере. Его дядя по отцовской линии тоже был геймкипером.
До 14 лет Дэниел рос среди лошадей и собак, с детства проявляя особый интерес к полевым видам спорта – охоте с собаками, курсингу, скачкам, рыбалке, но всё же предпочитал скачки и очень любил ездить верхом, пока тяжесть тела не стала ему помехой. Кроме того, в графстве он был известен как удачливый охотник на выдр. Родители поощряли его спортивные увлечения., все как его сверстники, он любил купаться в реке Соаре, став в восьмилетнем возрасте превосходным пловцом. По воспоминаниям Уильяма Гардинера, росшего с ним, в возрасте 10 лет Дэниел был высоким, сильным мальчиком, очень спокойного нрава и не склонным к веселью. Он никогда не болел и даже не знал, что такое простуда. Однако, после 14 лет Ламберт начал полнеть и видя, что окружающие стали обращать на него внимание, замкнулся и большую часть времени проводил дома.
Как было сказано ранее, Дэниел Ламберт был из семьи, принадлежащей к низшему социальному классу. К этой категории относились все, кто зарабатывал менее 100 фунтов стерлингов в год. Низший класс в социальной иерархии Соединённого королевства в XVIII – первой трети XIX вв. подразделялся на две группы: рабочий класс и бедняки. Рабочий класс состоял из работников, чей доход был от 40 до 90 фунтов стерлингов в год. Это были ремесленники, заводские и сельскохозяйственные рабочие, конюхи, пастухи, ткачи, мельники, прислуга, а также служащие у владельцев поместий, чьей задачей было сохранение леса и дичи – геймкиперы (старшие егери), их помощники киперы (егери), лесничие, лесники, охранники, сторожа* и другие. Благосостояние членов этого класса зависело от их рук.
* Если такие служащие находились на службе у аристократов, их заработная плата значительно превышала указанные суммы и, таким образом, они уже относились к среднему классу.
Для получения профессии Дэниел в 14 лет был отдан родителями в гравировально-литейную мастерскую при фабрике в Бирмингеме, где ученики приобретали знания и умения, необходимые для изготовления и гравировки пряжек и пуговиц. Однако после четырёх лет ученичества оказалось, что произошла революция во вкусах аристократического общества, изменилась мода, поэтому пряжки и пуговицы перестали пользоваться спросом. В связи с этим многочисленный класс ремесленников потерял работу и вынужден был искать средства к существованию в других профессия.
Покинув Бирмингем в 1788 г., Дэниел вернулся в Лестер, где отец устроил его помощником смотрителя пересыльной тюрьмы Брайдуэлл. Дэниел Ламберт был физически крепким молодым человеком, необычайной силы, мог поднимать и с легкостью переносить тяжести весом около 230 кг. О силе девятнадцатилетнего Ламберта можно было судить по результатам его схватки с медведем. В те времена по дорогам Британии бродили группы савояров, или бродячих артистов, которые зарабатывали на жизнь тем, что устраивали представления с участием зверей – собак, медведей или экзотических животных.
Однажды группа бродячих артистов с собаками и двумя медведями, обученных танцам, пришла в Лестер и собрала большую толпу зевак. Во время представления собака местного тюремщика набросилась на огромную медведицу в наморднике, которая подмяла её под себя. Артисты стали науськивать медведицу и кричали хозяину, чтобы тот снял с животного намордник. Дэниел, находясь в дружеских отношениях с владельцем собаки, не мог позволить, чтобы зверь загрыз собаку.
Сначала он пытался убедить савояров, чтобы животных растащили, но они только раззадорились и сдёрнули с медведицы намордник. Тогда Ламберт схватил кол и стал наносить удары по голове зверя, но медведица умело защищалась. Собака успела выскочить из-под разъярённого животного. Медведица развернулась в сторону Дэниела и бросилась на него, тогда Ламберт нанёс левой рукой такой сильный удар по её голове, что зверь упал, а затем с воем убежал.
В 1791 году Дэниел занял место смотрителя Лестерской пересыльной тюрьмы вместо ушедшего на пенсию отца. Как пишет Ян Бондесон, «на долгие годы эта огромная, полноватая фигура стала привычным зрелищем для жителей Лестера, когда он сидел перед воротами тюрьмы и курил свою трубку. Сидячая жизнь в тюрьме ему совсем не нравилась, так как с годами вес Дэниела неуклонно увеличивался».
Обеспокоенный утратой спортивной формы, Ламберт стал посвящать своё свободное время физическим упражнениям, увеличив мышечную силу до такой степени, что мог без труда переносить уже пять английских центнеров, или 250 кг. Одновременно со службой, Дэниел продолжал заниматься полевыми видами спорта и разведением охотничьих собак, что приносило ему финансовые выгоды. Дэниела Ламберта из Лестера, как успешного заводчика и эксперта по вопросам разведения охотничьих собак и бойцовых петухов, в графстве знали все.
В 23 года Дэниел весил 203,2 кг при росте 180,3 см, но всё ещё оставался сильным и активным, а в 26 лет плавал с сидящими на его спине двумя мужчинами среднего телосложения, что позволило Э. Чертону, публиковавшимся под псевдонимом Omega, сравнить его с Левиафаном, плывущим в океане. Знакомый Дэниела У. Гардинер отмечал, что несмотря на его огромный вес, он сохранял удивительную легкость походки. Дэниел соблюдал умеренность в еде и часто проводил эксперименты с голоданием, но это не способствовало снижению веса его тела, однако, когда он не сдерживал свой аппетит, то мог съесть за один присест целую баранью ногу.
К 1801 году вес Ламберта достиг 250 кг. Его лошадь больше не могла носить на себе столь тяжёлого седока. Теперь его полнота не позволяла ему охотиться, принимать участие в курсинге и скачках, но он мог заниматься разведением бойцовых петухов, сеттеров, пойнтеров, спаниелей и терьеров, которых дрессировал и натаскивал до совершенства. Английский писатель У. П. Друри в 1903 г. упомянул в своей книге «Британские собаки», что Дэниел Ламберт был известным заводчиком и «имел представительный кеннел», в котором содержались и разводились в том числе бедлингтон терьеры. По свидетельству современников, выведенная Ламбертом в 1806 г. сука терьера была «лучшей в Англии» и за неё предлагали 100 гиней*. Он отказался её продавать, и собака оставалась у него до конца его жизни.
* Фунты, шиллинги и пенсы были основными денежными единицами Соединённого королевства с постоянным соотношением: 12 пенсов = 1 шиллингу, 20 шиллингов = 1 фунту. В XVIII – XIX вв. главной золотой монетой в стране была гинея, которая стоила 21 шиллинг или 1 фунт 1 шиллинг, то есть 100 гиней равнялись 105 фунтам.
В 1805 году в связи с реорганизацией пенецитарной системы в Соединённом королевстве Дэниел Ламберт был освобожден от обязанностей смотрителя тюрьмы Брайдуэлл. В знак признания его заслуг магистрат назначил ему пожизненную пенсию в 50 фунтов в год. К этому времени он достиг веса 319,4 кг с объемом талии 2,84 м и объемом ноги 0,93 м, так что пошив костюма обходился ему около 20 фунтов стерлингов. Подшучивая над его размерами Э. Чертон писал: «Лестерский призовой бык упал бы в обморок от зависти и унижения, увидев намного его превосходящие размеры». Ежегодная пенсия не покрывала расходы Ламберта на жизнь, а его тучность не позволяла ему найти новую работу. Он отчаянно нуждался в деньгах.
Дэниел упорно отказывался взвешиваться, хотя его друзья в шутку часто предлагали воспользоваться их весами для крупного рогатого скота. В том же году они пригласили Дэниела посетить петушиные бои в Лафборо, и он не смог отказать себе в таком удовольствии. С большим трудом Ламберту удалось боком протиснуться в дверь кареты. Через какое-то время его спутники под ничтожным предлогом вышли из неё, оставив это «чудо природы» одного. Карета с Ламбертом проехала по весам.
После того, как его друзья вычли вес кареты, который узнали заранее, они сообщили Ламберту, что его вес был почти 318 кг. Это весьма огорчило Дэниела. Как сострил Э. Чокер, «самый жирный боров в свинарнике Эпикура был всего лишь поросенком по сравнению с ним». Тяжело переживавший свою полноту, Ламберт оставил все прежние занятия, впал в депрессию, вызвавшую у него чувство беспомощности, и почти перестал выходить из дому. Его друзья советовали переехать в Лондон и выставить себя в качестве феномена, зарабатывая на этом деньги, но Ламберт отмахивался от их предложений и не знал, как найти выход из создавшегося положения. Убедить Ламберта совершить поездку в столицу удалось только некоему мистеру Пирсону.
После встречи Пирсона с ним, Ламберт в течение нескольких часов обдумывал его совет и наконец решился извлечь выгоду из своей полноты, которая до этих пор приносила только неприятности. Он сделал выбор – раз он не может работать, не может содержать кеннел, то надо быстрее поехать в Лондон и начать зарабатывать деньги, показывая себя публике. 2 апреля 1806 г. перед приездом в Лондон Ламберт дал объявление в газету The Times: «Выставка. – М-р Дэниел Ламберт, из Лестера, величайший курьёз в мире, в возрасте 36 лет весит более пятидесяти стоунов (14 фунтов в стоуне). М-р Ламберт примет посетителей в своём доме № 53, Пикадилли, напротив Церкви Св. Иакова с 12 до 5 часов. – Плата за вход 1 ш.». Улица Пикадилли в Лондоне была знаменитым местом, где за деньги показывали себя уродцы, гиганты, карлики, тощие и толстые люди.
С учётом своего веса Ламберт заказал специальную карету и 4 апреля 1806 года отправился в Лондон, где на Пикадилли снял комнаты и начал принимать «высокородных и простолюдинов». Писатель Ян Бондесон приводит выдержку из репортажа, опубликованного в газете The Times: «За последние два дня поток модных посетителей в дом мистера Ламберта… был очень велик. Найти человека его необычных размеров (весом не менее пятидесяти стоунов, или 700 фунтов), обладающего обширными знаниями, самыми приветливыми и приятными манерами, а также совершенной непринужденностью в разговоре, превзошло наши ожидания, какими бы высокими они ни были. Зрительниц было больше, чем представителей другого пола, и было слышно, как многие из них заявляли, как сильно они восхищались его мужественным и умным лицом».
Журналист The Morning Post, посетивший Дэниела Ламберта 13 апреля, был «впечатлен его умом и приветливыми манерами, а также вежливостью, с которой он отвечал на многочисленные вопросы аудитории. Не менее 400 человек пришли посмотреть на это «чудо человеческих масштабов» с двенадцати до пяти часов». Действительно, многих влекло посмотреть на эту «огромную массу плоти». Со слов Чарльза Диккенса, «один банкир в Сити хвастался, что позволил себе поучительное зрелище стоимостью в один фунт стерлингов», посетив Ламберта двадцать раз. К Дэниелу относились не как к уроду, а как к чуду природы. Кроме того, он был общителен и остроумен с посетителями, а его большие познания в полевых видах спорта и опыт разведения охотничьих собак привлекали в его дом как городских, так и сельских джентльменов. Продажа им охотничьих собак способствовала благополучию его материального состояния.
Одним из первых институтов в XVIII в., возникшим из организационных структур ярмарок и рынков, был Лондонский аукционный рынок Таттерсолла, открывшийся в 1766 г. в Лондоне недалеко от Гайд-парка, бывшего тогда окраиной города. Его основатель Ричард Таттерсолл (1724–1795) служил конюхом у второго герцога Кингстонского. Сначала аукционный рынок Таттерсолла работал как конный, позже здесь стали проводить аукционы собак и охотничьей амуниции (рис. 2). Помимо этого, Таттерсолл являлся владельцем крупной ежедневной газеты The Morning Post, которая публиковала рекламу проведения аукционов и их результаты.
В 1821 году популярный английский спортивный писатель и журналист Пирс Иган в книге «Жизнь в Лондоне» описал заведение Таттерсолла: «Таттерсолл в своей области – самое всеобъемлющее место столицы, и если у вас есть желание посмотреть «реальную жизнь», понаблюдать характеры, изучить излюбленные людские хобби, то тут вам будет раздолье: рубаки-вояки, адепты охоты на лис – цвет дворянства, стильные возницы, зоркие охранники, разряженные конюхи, ловкие грумы, искушенные торговцы лошадьми, делающая ставки обслуга, изящные жокеи, спортсмены всех сортов и, в довершение картины, множество настоящих джентльменов. Это сливки лондонского спортивного мира. … Имя «Таттерсолл» не просто известное, у него давняя репутация в спортивном мире, и все дела этого блистательного учреждения ведутся самым джентльменским образом. Его основатель с течением времени заслужил репутацию лучшего знатока лошадей во всем королевстве…». Аукционный бизнес у потомков Ричарда Таттерсолла процветал до конца XIX столетия.
Итак, в 1806 г. на аукционе Таттерсолла Ламберт быстро распродал своих собак, выращенных и тщательно подготовленных им к охоте, которых привёз из Лестера: черную суку сеттера Пега – за 41 гинею, сеттера Панча – за 26 гиней, сеттера Браша – за 17 гиней, сеттера Боба – за 20 гиней, сеттера Беллу – за 32 гинеи, сеттера Баунса – за 22 гинеи, сеттера Сэма – за 26 гиней, суку пойнтера Шарлотту – за 22 гинеи, суку пойнтера Люси – за 12 гиней. Общая сумма от продаж составила 218 гиней.
Интересно отметить, что при продаже собак Дэниела Ламберта пойнтеры стоили дешевле, чем сеттеры. В 1818 г. известный английский охотник и писатель преподобный Уильям Б. Дэниел заметил, что собаки были проданы Ламбертом ниже их рыночной стоимости. Чёрные пойнтеры Ламберта были известны в стране и, как писал в 1872 г. «Идстон» (псевдоним Томаса Пирса) в книге «Собака», «Дэниел Ламберт, толстый вундеркинд из Лестера, по праву прославился своей породой чёрных пойнтеров, хвосты которых были оставлены такими, какими их создала природа, и в этом отношении он опередил своё время». Здесь следует отметить, что в XVIII – первой трети XIX вв. владельцы легавых собак обычно купировали у них хвосты в связи с бытовавшим мнением, что движение хвоста отпугивает дичь.
В 1893 г. Роудон Б. Ли в книге «История и описание современных собак» положительно отзывался о племенной деятельности Ламберта и говорил, что «Никто не брался оспаривать превосходство его кеннела».
Дорого или дёшево стоили охотничьи собаки в начале XIX в.? На этот вопрос можно ответить, сравнив их стоимость с ценами на продукты питания. В 1800 году в Лондоне цена 1 фунта (453 грамма) говядины и баранины была 1 шиллинг 6 пенсов, птицы – по 6 шиллингов 6 пенсов за штуку, яйца куропаток и фазанов продавались от 3 до 6 шиллингов за дюжину. В 1801 году цена двухкилограммовой буханки белого хлеба составляла 1 шиллинг 9 1\4 пенса, четверть (12,7 кг) пшеничной муки продавалась за 137 шиллингов, но к концу года она снизилась и стоила в два раза дешевле.
Для кормления домашних животных покупали конину, бычьи потроха и рубец. По сведениям лондонского журналиста Генри Мэйхью, в начале 1800-х гг. конина и бычьи потроха продавались на вес по цене 2 пенса за 1 фунт, рубец свёртками – по 1 пенсу за штуку.
Из разных уголков страны съезжались толпы любопытствующих, чтобы увидеть Дэниела Ламберта. Его персона вызывала повышенный интерес у лондонского бомонда. С Ламбертом встречались многие представителей высшего света, включая его постоянных собеседников премьер-министра Уильяма Питта Младшего и министра иностранных дел Чарльза Джеймса Фокса. Ламберт был представлен королю Георгу III. Его первый биограф Дж. Х. Уилсон опубликовал в 1806 г. в The Eccentric Mirror свои впечатления об этом периоде жизни в Лондоне:
«Проницательный и интеллигентный, мистер Ламберт развил свои природные таланты чтением и наблюдательностью; в компании он оживлен и приятен в общении; общие познания, которой он обладает, и многочисленные анекдоты, хранящиеся в необычайно цепкой памяти, делают его общество чрезвычайно приятным и поучительным. Мастерство, с которым он давал характеристики окружающим с присущей ему ироничностью, придают живость и увлекательность его беседе»
Прожив в Лондоне около пяти месяцев, Ламберт в сентябре 1806 года вернулся в свой родной Лестер уже состоятельным человеком и намеревался закончить свои публичные показы. Он продолжал разводить бойцовых петухов и охотничьих собак, с удовольствием посещал ипподромы. Хотя Дэниел уже не мог сидеть в седле и охотиться, он всё же завел себе свору борзых, пускал их в поле в погоню за зайцами и мчался за ними в коляске, как сто лет назад королева Анна, наблюдая за их бегом.
В декабре 1806 г. Ламберт предпринял короткие турне по сбору средств в Бирмингеме и Ковентри, а в начале следующего года он снова приехал в Лондон и поселился в фешенебельном районе Лестер-сквер. В это время его здоровье впервые серьёзно пошатнулось, и Ламберт был вынужден вернуться в Лестер. Здесь его самочувствие улучшилось настолько быстро, что в том же году он осуществил несколько поездок по Англии. Летом 1808 г. Дэниел ненадолго вернулся в столицу, где продал на аукционе Таттерсолла двух спаниелей за 75 гиней, затем отправился на гастроли в Йорк, а в июне следующего года совершил поездку по Восточной Англии.
Тут в городе Ипсвиче всего за несколько дней до своей смерти Дэниел Ламберт был взвешен, его вес достиг 335,2 кг. По этому поводу Э. Чортон отпустил остроту, выразившуюся во фразе: «Ламберт был почти таким же тяжелым как эпическая поэма». Исполнилось желание Дэниела Ламберта – он достиг успеха и стал обеспеченным человеком.
20 июня 1809 года с целью посещения скачек Ламберт прибыл в Стэмфорд и снял номер на первом этаже в гостинице «Повозка и лошади». Утром 21 июня он внезапно скончался. По мнению современных медиков, внезапная смерть Ламберта была обусловлена тромбоэмболией лёгочной артерии. Чтобы обеспечить вынос гроба, пришлось разобрать стену комнаты. Гроб длиной 193 см, шириной 132 см был установлен на платформе с двумя осями и колесами и с трудом доставлен на кладбище Святого Мартина. Двадцать человек в течение получаса опускали гроб в могилу, где он и упокоился (рис. 4). На памятнике сохранилась надпись:
«В память об этом ЧУДЕ ПРИРОДЫ ДЭНИЕЛЕ ЛАМБЕРТЕ, уроженце ЛЕСТЕРА, который обладал возвышенным и весёлым складом ума и в личном величии не имел себе равных: его рост составлял три фута один дюйм в обхвате НОГИ, девять футов два дюйма в обхвате ТУЛОВИЩА и весил ПЯТЬДЕСЯТ ДВА СТОУНА ОДИННАДЦАТЬ ФУНТОВ. Он ушёл из жизни 21 июня 1809 года В ВОЗРАСТЕ 39 ЛЕТ. В знак уважения этот камень установлен его друзьями в Лестере».
