Прежде всего искренне и горячо благодарю всех, кто заинтересовался и уже откликнулся на поднятую мною тему: «Кому невыгодно гражданское короткоствольное оружие», «Короткоствольное оружие и бизнес: разные пути». Благодаря вашему интересу, эти публикации перепостили многие ресурсы, и я могу изучать обширный массив одобрений и возражений, который даёт много новых сведений для осмысления.
фото: Fotolia.com
Один из моих оппонентов, пытаясь доказать, что в России всё-таки есть коммерческий интерес для бизнеса — добиваться легализации короткоствола, выразился в том духе, что, мол, только наш Кавказ сразу начнёт закупать легальные пистолеты и револьверы просто немеряно.
Вот на эту тему я и хочу здесь поделиться имеющимися у меня фактами, а также соображениями, которые из этих фактов вытекают.
Прежде всего сообщаю, что самые большие противники гражданского короткоствола в России это руководители Ингушетии и Чечни. Особенно часто по этому поводу высказывается Рамзан Кадыров.
Это особенно удивительно потому, что из истории известно — Чечня самой последней на Кавказе замирилась с Российской империей в конце 19-го века, и чеченцы по мирным договорённостям настояли на том, чтобы на своей территории свободно иметь, приобретать, хранить, носить любое оружие.
И все знают, что на Кавказе эту традицию свято чтут-соблюдают по сей день, законно это или незаконно.
Сами жители Северного Кавказа в частных разговорах не скрывают, что в их краях, особенно в горах, не бывает домохозяйств, где не имелось бы боевого нелегального огнестрела.
Да и косвенные данные это прекрасно подтверждают. Без особого напряжения можно найти газетные и иные сообщения о том, как сколько-то лет назад сам президент России наградил чеченского подростка 15-ти лет, который на территории своего дома уничтожил из автомата бандитов, которые ворвались, убив его отца и других родственников.
Через небольшое время то же самое повторила молоденькая чеченская девушка, она тоже была награждена, а Рамзан Кадыров прославлял её, как гордость всей Чеченской республики.
Сразу же возникают вопросы: откуда в домах взялись автоматы, законны ли они, а если законны, то на основании каких законов?
И, если данные автоматы нелегальны, то не повод ли это для силовых структур начать работу по изъятию незаконного оружия у населения, особенно учитывая непримиримую позицию Евкурова и Кадырова?
Ну и где тогда на Кавказе облавы, изъятия оружия, суды и посадки за его хранение?
Но, несмотря на эти вопросы, я — лично для себя — не вижу никаких противоречий и поводов, чтобы упрекать руководство северокавказских республик.
Структуры кавказских народов до сих пор родовые, тейповые. Каждый тейп как бы мини-государство близких и дальних родственников с очень жёсткими правилами и подчинённостями. Наличие оружия у тейпа — обязательный элемент безопасности его членов, защиты имущества, женщин, стариков и детей.
Законы и решения тейпов кавказцы ставят на своей территории выше законов государства, поэтому государственные правила соблюдают, только если они не противоречат вековым родовым представлениям и обычаям.
Это, на сегодняшний день, данность, с которой невозможно не считаться. И на территории Кавказа такая система работает и работала неплохо.
Если исключить фактор современного терроризма, то простая уголовщина в этих местах всегда была почти нулевая. Про каждого знали, какого он рода, если плохо себя вёл, тут же сообщали родственникам, а они — наказывали, чтобы род не позорил.
Если же кто-то совершал большое преступление, например убийство, то его очень быстро вычисляли, а его род решал, опозорило это убийство тейп или нет.
Если нет, то тейп вступался за родственника, соблюдая обычай кровной защиты или кровной мести.
Если же убийство или иное деяние признавалось позорным, то тейп обязывал преступника просить прощения у тех, кого обидел своим поступком. А когда преступник прощения не получал, то его тейп снимал с него свою защиту. Всё это работает до сих пор.
фото: Fotolia.com
Мои чеченские друзья мне рассказывали, что в Грозном когда-то была пара случаев, подобных тому, что я сейчас опишу…
Чеченские молодые парни всегда держатся ватагами во главе с признанным вожаком. В Грозном эти ватаги складываются по дворам и улицам. А противоречия между компаниями обычно улаживают самые авторитетные ребята, которые добились уважения от остальных вожаков.
Таких немного, их все знают, а они стараются держать себя очень достойно. И однажды случилось несчастье.
Молодой парень, будучи в подпитии, крепко поспорил с вожаком другой ватаги. Дело шло к серьёзной разборке между большими группами парней, и тогда вмешался юноша, пользовавшийся уважением почти всей молодёжи города.
Он был чемпионом по какой-то борьбе, спокойным и рассудительным. Он попытался начать разговор с дебоширом, чтобы успокоить, доказать его неправоту, и достойно завершить конфликт. Но тот «закусил удила», ничего не желал понимать, к тому же, как оказалось, он служил в охране какого-то чеченского руководителя и носил служебный пистолет.
В процессе спора он этот пистолет выхватил и застрелил насмерть уважаемого парня. Скандал на всю республику!
Охранника судили, дали где-то 15 лет. После суда убийцу в сопровождении стариков его тейпа привели к родственникам убитого вымаливать их прощение. Родственники же заявили так, пусть идёт и сидит свой срок, а мы его не прощаем!
Это означало, пока сидишь — живёшь, а выйдешь на свободу, то тогда уж как Аллах тебя сохранит…
Вот исходя из рассказанного, я позволю себе объяснить, почему северокавказские руководители так резко против легального короткоствола в России.
На территории Северного Кавказа разрешённые пистолеты слишком часто будут попадать в ненадёжные руки. Обычные барьеры против этого там работать не станут даже не из-за коррупции, а просто потому, что один родственник никогда не откажет в просьбе другому родственнику.
И на территории самого Кавказа это не особо страшно, обычаи и кровная месть — барьеры похлеще государственных. Но когда молодые парни с гор будут приезжать туда, где не действуют родовые установления, где их никто не знает, быстро не вычислит, да ещё с легальным оружием, то это может привести к серьёзным бедам.
Но выход есть! Если будут приняты законы о вооружённой самообороне и гражданском короткостволе, то их введение следует, как в США, отдать на региональный уровень, то есть каждая область, край или автономия пусть сами решают, что из этого вводить на своей территории, а что нет.
Не хотят на Кавказе личные пистолеты, ну и пусть как хотят. А вот Калининградская область введёт их у себя мгновенно, их Облдума с нулевых годов теребит Госдуму с принятием таких законов.
Можно даже запретить въезд с личным короткостволом на территорию областей, где его низзя.
Вон из Техаса в Нью-Йорк приедешь со своим законным кольтом, тюрьму схлопочешь. Бывший губернатор-хоплофоб-миллиардер Блумберг постарался. Теперь, правда, и в Нью-Йорке можно, но только если лицензию на оружие в Нью-Йорке и получил.
Вот такие перспективы на тот случай, если кто-то и в самом деле думает, что можно сорвать куш, торгуя легальным короткостволом на Кавказе.
Да и вообще в России это дело бесперспективное. Уже даже скучно мусолить историю о том, что в 96-97 гг. в правительстве России рассматривали вопрос о легализации короткоствола, но «красные» директора оружейных заводов продавили решение о выпуске в продажу травматов.
Их заводы тогда стояли без заказов, зарплаты платить было нечем. А на складах Минобороны всякого короткоствола скопилось — за десять лет не продать!
Вот и предложили директора эти стволы у себя в травматы переделывать, а как накопили «жирок» от продажи переделанных пистолетов, так запустили уже линейку травматов собственной разработки.
Вот мы и получили «инструментики», которыми толком защититься невозможно, но если надо убить, то достаточно подстеречь жертву, где безлюдно, подойти близко, пальнуть ей в лицо из травмата. Затем подобрать гильзу, запрятать, и можно от этого травмата даже не избавляться, ибо без гильзы определить, что смертельный выстрел был именно из этого пистолета, невозможно.
А склады Минобороны как ломились от короткоствола, так и до сих пор им забиты. Долго можно продавать. И — недорого!
