К своему четвертому сезону весенней охоты я начала готовиться заранее. Волна звонков и предложений захватила меня сразу после закрытия сезона загонных охот, так что планы по поездкам были определены еще в январе. За три года мы не нашли своего идеального места и коллектива для гусиной охоты, поэтому каждый раз старались исследовать новые регионы.
Заслуженные трофеи тяжелой охоты. Фото автора.
В тот год ставки были сделаны на три новых места: республика Марий Эл (Сернурский район), Костромская область (Кологривский район) и Архангельская область (Красноборский район).
Активную подготовку я начала уже в марте.
Хотя первый духовой манок на гуся я и купила год назад, но в его освоении нисколько не продвинулась, так как учить было некому, а по видеоматериалам, находящимся в открытом доступе, это оказалось практически невозможно.
Надо было наверстывать упущенное.
Я ходила в Москве на все встречи с разными именитыми манильщиками и в итоге остановилась на тренере Григории Косульникове.
Весь март и апрель были посвящены ежедневным занятиям с духовым манком на белолобого гуся, а также регулярным тренировкам по стендовой стрельбе по выходным.
Ожидание казалось невыносимо долгим. Масла в огонь подливали сообщения Гидрометцентра о ранней весне и традиционная массовая истерия охотничьего сообщества по поводу того, что «сроки у нас устанавливают неправильно и специально против охотников».
Кроме того, я еще следила за более достоверным и объективным источником информации — за подлетающими к России окольцованными гусями на одном известном сайте, где можно изучать и их прошлогодние маршруты и места остановок.
С 2005 года в Кологриве ежегодно празднуют День гуся. Фото автора.
И вот наконец-то охота открылась. В этом сезоне в погоне за гусем я все дальше уезжала от Москвы: сначала Марий Эл — 860 км, потом Костромская область — 670 км, наконец, Архангельская область — 1000 км, но везде магическим образом попадала в лето.
Дневные температуры достигали +25°, было солнечно и ясно. Гусиной погодой даже и не пахло. Но обо всем по порядку…
В Марий Эл нам предстояла охота на гуся в общедоступных угодьях, но подготовкой и разведкой мы не занимались. У нас была приглашающая сторона — организатор.
В моем понимании работа организатора гусиной охоты предполагает: 1) разведку (приезд на место заранее, обнаружение гусей, наблюдение за ними в течение дня или нескольких, чтобы понять их маршруты, места ночевки и кормежки); 2) подготовку (выбор места для охоты, строительство скрадка и тщательная его маскировка); 3) предоставление достаточного для данного типа местности количества хороших «рабочих» гусиных чучел.
Мы выехали в пять утра и приехали в пять вечера, отмотав 860 километров по непростому Горьковскому направлению. То что мы увидели на поле, осматривая место предстоящей охоты, трудно передать словами.
Поле было абсолютно сухое, ни намека на лужу, недалеко от дороги. «Скрадок» было видно издалека, он стоял у столба ЛЭП и просвечивался насквозь. Нам дали десять чучел Softplast, что для таких условий охоты, при ужасном качестве маскировки было катастрофически мало. У нас имелось с собой еще 12 чучел Sportplast, но они сильно отличались друг от друга.
Решено было поставить обе группы на расстоянии, не перемешивая…
Погода стояла ясная. Было достаточно жарко. Утром первого дня охоты мы видели несколько стай, прошедших транзитом на кислороде, естественно, без реакции на манок. Правда, мне удалось развернуть две гусиных стаи голов по 10–15, но, пролетев над нами раз, они больше не возвращались…
Я высказала все, что думаю о месте охоты, скрадке, количестве чучел парню-организатору. А он мне с некоторым возмущением сказал, что нужно пользоваться электронным манком, с одним духовым тут делать нечего.
Чуть успокоившись, я приняла решение копать яму сама, не зря же я накануне купила лопату. Не устану повторять, что каждый выезд на охоту — это не столько добытая дичь, сколько полученный опыт и сделанные выводы.
Бывало так, что охота с привезенным домой мясом не приносила удовлетворения, а иногда возвращаешься без добычи, но счастливый от причастности к процессу, разведки нового перспективного места, знакомства с удивительными людьми…
Сама добыла — сама приготовила. Фото автора.
Так вот эта поездка в Марий Эл мне запомнилась первым моим вырытым окопом. Я не просто взяла один раз лопату в руки, чтобы сделать эффектное фото, а действительно принимала активное участие в земляных работах.
И пусть, по словам специалистов, все было сделано неправильно и гусей я так и не добыла, я горжусь своим первым окопом. Правда, в следующие несколько дней моя спина и руки в полном смысле слова прочувствовали выражение: «Нигде так не отдохнешь, как на охоте».
Вторая попытка добыть гуся предоставилась мне в Костромской области. Прежде чем остановиться на самой охоте, стоит рассказать поподробнее об этом месте. Дело в том, что в Кологриве находится гусиный заказник «Кологривская пойма» — знаковое место для орнитологов, туристов и, конечно же, охотников-гусятников.
«Гусиная история» началась на реке Унже в середине восьмидесятых годов. Гуси стали все чаще здесь останавливаться, что орнитологи, охотоведы и экологи объясняют сменой миграционного коридора.
Каждую весну здесь останавливаются на отдых десятки тысяч диких гусей, держащих путь на север к местам гнездования. В течение месяца перелетные гуси находятся на территории Кологривского района, отдыхают и набираются сил в пойменных лугах реки Унжи.
По словам биологов, Кологрив — ключевая орнитологическая территория, позволяющая проследить маршруты миграции диких птиц. Причем не надо забираться в лесную глушь, на отдаленные болота. Здесь можно целыми днями в непосредственной близости наблюдать за гусями, изучая их повадки.
В пойме я четко смогла увидеть, что гусь держится парами или небольшими семьями. Это было настоящим наглядным пособием по расстановке собственной присады для охоты. Единственная особенность — дикие гуси чувствуют себя тут в безопасности и поэтому практически не выставляют гусей-сторожей, а одновременно кормятся всей стаей.
Начиная с 2005 года в Кологриве традиционно отмечается День гуся, на который приходит практически весь город и вся близлежащая округа, съезжаются ученые-орнитологи и любители природы со всей России.
В 2019 году этот народный фольклорный праздник отмечался 4 мая в пятнадцатый раз.
Охота на болотах — одна из самых тяжелых. Фото автора.
Теперь о самой охоте. В Кологриве охоту на гуся организовывал клуб «Охота для души». К тому моменту я уже ездила с ребятами на несколько загонных охот на лося, а также на лису и зайца, после чего, собственно, и решила вступить в этот клуб.
На выбранном для охоты поле было три скрадка на расстоянии 200 метров друг от друга. На каждый из них клуб предоставил по 30 чучел и сопровождающего из организаторов. Всего пять дней назад поле было затоплено, сейчас же, когда вода спала, эта присада гусям стала неинтересна.
Все-таки кое-где еще осталась вода, и это немного обнадеживало. Земля была покрыта гусиным пометом как свидетельство того, что эти птицы здесь действительно были. На утренней зорьке я в скрадке одна, никто меня не стеснял, я работала манком, как и когда хотела.
Лёта практически не было. Зато было два красивых момента, которые сильно прибавили мне уверенности в себе. От одной пролетающей стаи на мой манок среагировала пара гусей. Она резко откололась и пошла ко мне на снижение с расправленными крыльями.
Охотники в соседних скрадках, которые видели это со стороны, потом с восторгом рассказывали мне, как они были поражены. Надо мной долго кружил одиночка, я, как могла, старалась «уговорить» его на посадку, но он так и не снизился.
И в том и в другом случае для выстрела было высоковато, но я поняла и поверила, что мой манок работает.
Вечером того же дня мы уже сидели в скрадке вчетвером. Манить духовым манком могла только я. Охотники предлагали мне в помощь электронный манок, но я категорически отказалась. Можно сказать, слезно просила не включать его. Три охотника доверились моему скромному умению, и не зря.
На призыв моего манка зашла пара белолобых гусей, и когда они налетели на наш скрадок, мы открыли огонь. Крупные птицы, подломив крылья, грузно ударились о землю. Именно в этот день я впервые услышала такие важные для меня слова: «С полем! С днем рождения, гусятник!»
Фото автора.
Я уже могла сказать, что задача этой весны выполнена и большего счастья мне не надо. Я ощутила радость от первого приманенного налета, могла гордо носить звание гусятника и наконец-то поверила в себя…
На вечерку следующего дня отправлялись без особой надежды, так как днем стояла давящая жара за +25°. На нашем небольшом поле оставалось все меньше воды. Лёта совсем не было. Я «гоняла» манок, оттачивая свое мастерство. Решила перевести дыхание, полюбоваться закатом, взяла бинокль и оглядела горизонт.
Вдалеке заметила стаю, схватилась за манок и на открытой руке максимально громко, как учили, высокими двойными и тройными йодлями попыталась докричаться до гусей. Снова посмотрела в бинокль, наблюдая за стаей. Гуси услышали, начали подворачивать в сторону нашего поля.
Я продолжила работать манком. В конце оставила только клакинг в ответ. Гуси налетели на расстояние выстрела. Раздалась команда «Бьем!».
Два сбитых гуся, кувыркаясь в воздухе, упали перед нашим скрадком, остальные, помахав нам на прощанье большими мощными крыльями, скрылись за лесом. Вечерка, не сулившая ничего, прошла не в сухую, а я еще раз убедилась, что могу манить гусей.
Сразу из Кологрива, преследуемые жарой, мы переехали в Архангельскую область. По пути был Великий Устюг, паромная переправа через Северную Двину, и вот мы уже на севере, в краю болот, ягеля и багульника, где нас ждет совершенно другая охота на гуся.
Несмотря на большие размеры летящего гуся, попасть в него не так-то легко: к промахам чаще всего приводит неправильное упреждение. Фото автора.
Часто, говоря о ее особенностях, все выделяют именно охоту на полях и болотах. Опять же в силу погодных условий мне в явном виде почувствовать эти отличия не удалось. К моменту нашего приезда и сюда подошла жара под +28°, а с ней ушли на гнездовье на север желанные гуси.
Три дня охоты с 8 по 10 мая были томительно грустными из-за отсутствия птицы. Мы вставали в полночь, в час дружным строем выдвигались к месту, след в след шли два километра по болоту, с двух ночи до десяти утра терпеливо сидели в ожидании гусей. Я развлекала себя и окружающих звуками своего манка, а они в ответ поили меня чаем…
Архангельские болота в первый день подарили нам один хороший налет и четырех добытых гусей. Во второй день охоты гусь также нас не баловал. За весь день был только один налет и один добытый гусь, но зато какой!
Наверное, для меня это был самый ценный налет весны, потому, что этого гуся добыла именно я. На призывы наших манков налетела четверка белолобых. Прозвучала команда «Бьем!», я четко увидела, как после моего второго выстрела упал гусь, в которого я целилась.
Остальные три птицы благополучно улетели. Я не могла поверить в то, что видела своими глазами.
Но когда пересматривала запись со своей экшн-камеры, убедилась, что все так и было. Мне одной удалось выбить гуся из этой четверки, несмотря на такое количество пятизарядок в мужских руках. Теперь я точно могла сказать, что не только сама приманила, но и сама добыла.
В ожидании налета. Фото автора.
На третий день, самый жаркий из всех, мы решили манить селезней. Странно, почему эта светлая мысль не посетила наши отчаянные головы раньше? Стоило мне издать в манок пару квачек, как со всей округи слетелись местные зеленоголовые.
В этот момент я почувствовала себя повелительницей селезней, а ребята меня прозвали Танькой — элитной подсадной.
Ну, естественно, от неожиданности и эйфории большим успехом данное мероприятие не увенчалось. Наше укрытие для охоты на селезней было малопригодным, да и единица для стрельбы по уткам была явно крупновата. Я манила, ребята стреляли и мазали, но одного крякаша взять все-таки удалось.
Несмотря на эту ежегодную погоню за гусем, я не обошла вниманием и другие замечательные виды весенней охоты. И весной 2019 года мне первый раз удалось взять всю «Российскую весеннюю пятерку»: глухаря, тетерева, гуся, селезня и вальдшнепа.
Но главной победой все-таки была добыча гуся и подъем на качественно новый уровень в этой охоте. Понимание процесса, живое общение с птицей, ценность каждого налета и, соответственно, совершенно другие эмоции при добыче трофея.
