Когда мы впервые заметили огромного черного хищника, он неуклюже спускался по склону на высокое плато, которое много лет назад было выпилено лесорубами. Вырубка со временем заросла высоким кустарником и небольшими деревьями
Медведь двигался целеустремленной, раскатистой походкой, как толстяк, направляющийся в бар. Даже на расстоянии более полумили он казался гигантом. Мой гид Коди изучал его в бинокль и с каждой минутой волновался все сильнее.
— Это четырехухий медведь! — наконец произнес он низким голосом с нотками благоговения.
Последние два дня Коди учил меня определять размер медведя. Я честно признался ему, что каждый увиденный зверь кажется мне огромным, и тогда Коди рассказал, как легко определить размер черепа медведя. Оказывается, нужно всего лишь подсчитать, сколько воображаемых ушей разместится между настоящими ушами животного. Чем их будет больше, тем шире череп и (предположительно) тем старше и крупнее медведь. Трехухий — это достаточно крупный зверь, подходящий для отстрела. Три с половиной — это уже огромный размер. А четыре уха… Да мы даже не обсуждали это! Четырехухий по градации Коди был настоящим чудовищем. Я прильнул к окулярам бинокля, но медведь продирался сквозь кусты, и мне трудно было разглядеть его голову.
Зафиксировав в уме направление его движения, я опустил бинокль. Поросшая травой и кустарником старая лесовозная дорога огибала вырубку. Медведь явно направлялся к ней.
— Мы могли бы прокрасться по той дороге и, может быть, подойти на выстрел, — сказал я.
— Не будем торопиться, — ответил Коди. — Постараемся оставаться вне поля его зрения. Медведь, вероятно, направляется к дороге, чтобы полакомиться сочной травой, так что он пробудет там какое-то время.
Мы пробирались по старой дороге; кустарник по бокам скрывал нас от медведя; легкий ветерок дул прямо в лицо; и только крики куропаток привносили некий драматизм в сложившуюся ситуацию. В это трудно поверить, но уже на третий день моей охоты за черным медведем на острове Ванкувер я смог добыть одного из двух и преследовал зверя класса «Бун и Крокетт». Итак, пока все складывалось как нельзя лучше и сулило удачу.
***
На то чтобы пройти около 700 метров вверх по зарастающей лесовозной дороге, соблюдая большую осторожность, потребовалось больше часа. Не зная точного местоположения медведя, я провел последние пятнадцать минут в состоянии повышенной готовности, ожидая, что медведь в любой момент может появиться перед нами. Кратность оптического прицела я поставил на минимум, чтобы в случае чего у меня был наибольший угол обзора. Внезапно я застыл на месте, уставившись на ветку дерева, которая неестественно двигалась вверх-вниз. Скорее всего, подумал я, это медведь подтягивает ее к себе во время кормежки. Мы сократили расстояние до двадцати метров. Ветер все еще дул в лицо, и медведь не мог нас учуять или увидеть, поскольку кормился за завесой кустарника и деревьев. Проблема состояла в том, что я тоже не мог его хорошо видеть. Пришлось медленно перейти на другую сторону дороги, чтобы найти хороший обзор. И наконец-то я смог разглядеть красавца, правда, только верхнюю его часть. Он был полностью увлечен кормежкой. Коди настойчиво прошептал у меня за спиной:
— Стреляй! Чего ждешь?
Но в оптический прицел была видна только спина животного и верхняя половина его груди. Остальное заслоняло большое белое бревно. Опасаясь стрелять слишком высоко, я держал перекрестие как можно ниже на груди, чуть выше бревна. Сердце бешено выбивало барабанную дробь; я тихонько выдохнул несколько раз, чтобы успокоиться, и на следующем выдохе плавно потянул спусковой крючок. После того как грохот выстрела эхом разнесся по плато, зверь на секунду впал в замешательство. Я тут же передернул затвор и попытался снова поймать медведя в перекрестие прицела, но он молниеносно развернулся в обратном направлении и промчался по зарастающей лесовозной дороге с поразительной для животного его размеров скоростью, вмиг исчезнув за холмом. Когда его след простыл, мы усердно стали искать признаки попадания, но, увы, ни крови, ни шерсти — ничего не нашли. За день до этого я добыл гораздо меньшего по размерам медведя с расстояния сто восемьдесят метров, поэтому совершенно не понимал, как мог промахнуться по огромному зверю с двадцати.
— Ты же не стрелял в бревно, правда? — спросил меня озадаченный промахом Коди.
С замиранием сердца я подошел к упавшему бревну и увидел в нем глубокую борозду, проделанную моей пулей, и визуально проследил за ее отклонением в мягком грунте. Я злился на себя, так как не учел, что с такого близкого расстояния траектория полета пули была на пять сантиметров ниже точки прицеливания. Разница была очевидной, но это не приходило мне в голову до выстрела. Тогда я не мог и представить себе, что охота на барибала с близкого расстояния окажется такой захватывающей.
— Не падай духом! — ободряюще сказал Коди и похлопал меня по плечу. — Мы найдем другого медведя. Правда, не знаю, удастся ли найти такого же огромного.
***
Черные медведи обитают по всему континенту от штата Мэн до Аризоны, от Флориды до Аляски. В книге рекордов Буна и Крокетта указано почти столько же огромных медведей, добытых в южной Калифорнии, сколько и в северной Пенсильвании, а также во многих местах между ними и за их пределами, таких как Миннесота, Аляска, Юта, Ньюфаундленд. Я наблюдал, как медведи разрывали гнилые бревна на плато Аллегейни, грызли туши оленей в Канаде и паслись на весенних лугах Монтаны. Многие места обитания медведей, особенно на Востоке, густо покрыты лесами, и это затрудняет охоту на них. Чтобы добыть там трофейный экземпляр, необходимо охотиться на приваде, использовать собак, организовывать поездки на автомобиле или бродить по лесу в надежде, что вам посчастливится его увидеть. Это все затратно и по времени, и по средствам, вот почему мне нравится охотиться на медведей на западе. В Ванкувере они выходят из густого леса на луга и вырубки, вы можете заметить их с достаточно большого расстояния и преследовать в самых живописных местах, какие только можно вообразить.
***
Где я только не охотился раньше! А в Ванкувере был впервые. Остров покрыт густым высокоствольным еловым лесом, который растет на горных вершинах около 1500 метров. В конце мая эти вершины все еще покрыты снегом, а со скал срываются тонкие струи водопадов, которые разбиваются о снежные поля внизу. Темные леса испещрены огромными вырубками, а те в свою очередь пересекаются старыми лесовозными дорогами. Вырубки позволяют обнаруживать и преследовать многочисленных медведей на острове. Каждый день мы видели по несколько животных, которые двигались по дну ручья, кормились на вырубках и поднимались по склонам холмов, чтобы устроиться на ночлег в густом лесу. И дело не только в том, что медведей тут действительно много, они еще и очень большие. В этом медвежьем раю нет недостатка в пище, и мишки в полной мере этим пользуются. После того как их тяга к весенней траве иссякнет, а лето сменится осенью, они перейдут к поеданию ягод в лесосеках, стальноголового лосося в ручьях и даже крабов на пляжах.
В районе, где я охотился, было много мест для наблюдения. Это примерно две тысячи квадратных миль лесов, гор и вырубок, простирающихся от залива Герберт на северо-западной стороне острова до залива Альберни недалеко от города Порт-Альберни на юго-востоке. Обычно охотники на медведей ездят по лесовозным дорогам, наблюдая за животными в бинокли, замечают их и подкрадываются на расстояние две сотни ярдов для выстрела. Этим занимались и мы с Коди, часто встречая медведей на расстоянии менее пятидесяти метров, когда они рылись в молодой траве вдоль старых дорог. Черные медведи не такие крупные, как гризли, и многочисленнее их, что, однако, не делает их менее ценным трофеем. Они редко бывают агрессивными, но как только почувствуют угрозу, способны вмиг стереть самоуверенную улыбку с вашего лица. В общем, если вы охотитесь там, где медведи, как правило, появляются перед вами на расстоянии выстрела в упор, стоит оставаться начеку и держать патрон в патроннике…
***
Мы с Коди продолжали усердно охотиться. Я видел, как водопады становятся шире, низвергаясь с отвесных вершин, поскольку весеннее таяние действительно началось. Чернохвостые олени питались новой растительностью по краям вырубок; чирки плавали в небольших горных прудах, а колибри порхали вокруг недавно выросших полевых цветов. Весна в прибрежных горах Британской Колумбии очаровательна, а для охотника на медведей каждый новый день таит в себе особые надежды.
Вечер последнего дня охоты всегда кажется горько-сладким, особенно если вы еще не добыли медведя своей мечты. Я надеялся увидеть еще одного косолапого и навсегда запечатлеть в своей памяти вид зазубренных вершин, поросших высокими елями, и запах воздуха, сочетающий в себе смесь океанической соли и еловой смолы…
***
Коди и я оставили грузовик у начала старой лесовозной дороги, которая змеей ползла вверх по узкому ущелью, когда-то прорезанному бушующим ледяным потоком. Мы уже несколько раз охотились на этой дороге и видели множество следов, оставленных медведями, которых привлекала сочная молодая трава, росшая на прогретых солнцем обочинах. Пересекли ревущий ручей по мокрым, покрытым лишайником камням, и двинулись выше в горы. Как знать, быть может, наш медведь находится где-то там?
Этим вечером мы решили поохотиться выше в горах; солнце уже клонилось к западу, и мое пребывание на острове с каждым часом подходило к концу. Дорога вела через участок, который не был вырублен, и большие ели стояли, словно исполинские стражи по обе стороны дороги. Тут же росли кусты ольхи, рябины и желтой ракитки. Время от времени Коди жестами указывал на согнутые и обломанные кусты ольхи, а вскоре мы остановились, в изумлении уставившись на большое дерево, которое, очевидно, было сломано огромным медведем. Постояв, посмотрев, двинулись дальше, обходя накиданные кучи мусора. А когда повернули в очередной раз, прямо впереди увидели большого медведя. Он пробирался в нашем направлении сквозь деревья, растущие прямо над дорогой. Слава Богу, он нас не заметил.
Воспользовавшись этим, мы быстро спрятались за огромное бревно. Учитывая предыдущую неудачу, которая была еще свежа в памяти, я опустился на колени за бревном, положил на него свою винтовку и стал наблюдать за зверем через оптический прицел. Мишка был крупный, с красивым мехом, а когда повернулся в нашу сторону, я увидел на его черепе место по меньшей мере для трех воображаемых ушей. Он пробрался сквозь деревья и начал спускаться по склону на дорогу, направляясь в нашу сторону. Я решил не рисковать, дождался, когда он повернется ко мне боком, и выстрелил, пробив плечо с 45 метров. Эффект был мгновенный. Зверь рухнул на землю и перекатился на спину, подняв лапы вверх.
Это был фантастический медведь, массивный старый брюнет с великолепной шерстью длиной 198 см и черепом 47 см. После снятия шкуры и разделки туши Коди привязал ее и большую часть мяса к своему станку. Я засунул оставшуюся заднюю часть в рюкзак, закрепил поверх нее снаряжение и взвалил ношу на спину. Тяжело нагруженные, но счастливые, мы возвращались домой в сгущающихся сумерках. Вершины гор сияли в лучах заходящего солнца, как церковные шпили, благословляя нас в обратный путь.
