Совсем недавно, на одном из стрелковых комплексов Подмосковья, проходил мастер-класс пятнадцатикратного по стендовой стрельбе и восьмикратного чемпиона мира по спортингу англичанина Джорджа Дигвида.
Не только любители, но и профессионалы стендовой стрельбы пришли полюбоваться на увлекательное зрелище.
Полюбоваться и поучиться благо было чему. Лично я просто диву давался, как изящно, элегантно и просто все у него получалось.
Этот крупный, даже очень тучный мужчина, как-то по-кошачьи мягко и, казалось, очень медленно поднимал ружье, но следовал выстрел и самая сложнейшая, дальняя мишень будто ударялась о стенку, не пролетев и половины убойной дистанции.
Я тогда еще подумал, что по технике стрельбы Дигвида можно писать учебник, причем, не только по стендовой стрельбе, но и по стрельбе на охоте. Англичанин, мягко поднимая ружье к плечу, одновременно разворачивал корпус и втыкал стволы своего Перацци сзади мишени. Затем следовал мгновенный обгон, независимый от угла и дальности полета мишени, и выстрел. Фантастика! На мой взгляд, именно так следует стрелять влет по любой птице на охоте.
Это, так сказать, классика стрельбы «на обгоне». Кстати, так стреляет большинство англичан, которые не только, законодатели моды в спортинге, но и бессменные лидеры на всех крупнейших соревнованиях по этому виду стендовой стрельбы.
И вдруг – бомба: один из чемпионатов мира и чемпионат Европы по спортингу выигрывает Филипп Торрольд. Он, правда, тоже англичанин, но поправший все классические каноны стрельбы «на обгоне».
Его техника, а точнее отсутствие всякой техники с общепринятой точки зрения со стороны выглядит просто ужасно.
Так за счет чего же он показывает феноменальные результаты (лучший – 198 пораженных мишеней из 200 возможных) и выигрывает соревнования? Этот вопрос мучил меня несколько лет, пока наконец-то не повезло.
Торрольд заключил несколько контрактов в России и открыл тренировочные курсы на стрельбище для российских любителей спортинга. Контингент его учеников, правда, своеобразный, поскольку одна тренировка стоит 400 фунтов стерлингов, не считая мишеней и патронов. Но так как от желающих отбоя нет, наверное, это того стоит, подумал я и напросился посмотреть тренировку.
Честно говоря, ничего интересного не увидел. Если бы я не знал, кто такой Торрольд, то подумал бы, что это шарлатан, выманивающий у наивных людей деньги. Ну согласитесь сами. Новичку, впервые пришедшему на его тренировку, он просто предложил в течение дня 500 раз выстрелить в сторону летящей мишени, только для того, чтобы дать большую нагрузку.
А весь принцип его стрельбы (как поделился один из учеников) в двух словах заключается в следующем. Стрелок должен мысленно представить точку, в которую он собирается выстрелить, чтобы разбить мишень и стрельнуть в нее. Сотни и сотни раз отрабатывая эту точку, стрелок доходит до автоматизма и начинает поражать все мишени. Ну и ничего нового.
У нас такая техника испокон веков называлась стрельба «навскидку». Согласно этой технике стрелок выходит в точку упреждения одновременно с поднятием ружья. Как только приклад касается плеча, стрелок нажимает на спуск.
Так, к примеру, стрелял мой отец, чемпион мира на круглом стенде Олег Лосев. Только такого гигантского настрела у того поколения стрелков не было. Ведь новичку англичанин с каждой тренировкой увеличивал количество выстрелов, а наши стрелки максимум расстреливали 100–150 патронов в день.
К примеру, если тысячу раз метнуть нож в стенку, то начнешь втыкать его каждый раз. У Торрольда, занимающегося стрельбой с 15 лет (сейчас ему около сорока) и расстреливающего до 100 000 патронов в год, настрел просто фантастический.
Только как-то ненадежно все это, и мы от этой техники в общем-то отказались, сочтя ее устаревшей и перейдя на «обгон». Технику же стрельбы «навскидку» презрительно называли стрельба «тычком». Неужели возвращаться к старому? И как покажет себя эта техника на охоте?
Одно дело – подготовка профессионального стрелка, другое – подготовка к стрельбе влет на охоте. Дальше – больше, оказывается техника не одна, а целых восемь. Мишени разной степени сложности стреляются с использованием различных техник. Некоторые бьются совсем без поводки, а некоторые (страшно подумать) на встречном движении.
Случилось так, что я оказался на гусиной охоте с одним из учеников Торрольда и могу поделиться тем, что наблюдал. Всю дорогу он взахлеб расхваливал «новую» школу и называл «обгон» и Дигвида вчерашним днем. В принципе, разумное зерно в его рассуждениях было. Просматривая фильмы об охоте, я видел, что по гусям и уткам так стреляют многие американские охотники. Но с одной оговоркой – только на близком расстоянии.
Действительно, на дистанции 20–25 метров и ближе проще всего коротким движением ткнуть стволом перед клювом у птицы и после короткой поводки (или даже без нее) нажать на спуск. Этого бывает достаточно, чтобы накрыть цель снопом дроби. Я сам так частенько стреляю по внезапно выскочившей на зорьке ближней утке.
Сам же принцип американской охоты исключает стрельбу на дальнюю и даже среднюю дистанции.
Во-первых, уток и гусей в Америке и Канаде так много, что просто нет смысла стрелять далеко. Во-вторых, охотничья индустрия в полную мощь работает на то, чтобы подманить дичь как можно ближе.
Всевозможные чучела с вертящимися крыльями, летающие макеты, машущие крыльями гуси, манки тончайшей работы, ландшафтные скрадки, маскировочная косметика и прочее заставляют уток и гусей буквально садиться на голову стрелкам.
В-третьих, стальная дробь, на которую перешли американцы, просто не поражает дичь дальше 25–30 метров. Хочешь не хочешь, подпускай ближе.
В-четвертых, на охоте полезно применять разную, наиболее удобную в этот момент технику, в разных ситуациях. Но вот на счет дальней и высотной стрельбы у меня были большие сомнения. Стреляя «тычком», много не навоюешь.
Здесь есть несколько нюансов. Дичь – не тарелочка и не всегда летит прямолинейно. Другими словами, она просто может не оказаться в расчетной точке, куда произведен выстрел. А если охотник малоопытный, то скорее всего не окажется. Высовываясь из скрадка и вскидывая ружье, даже хорошо укрытый перед этим охотник демаскирует себя и пугает птицу.
Та, естественно, шарахается, как правило, вверх и в сторону, уходя с прямолинейного полета, и все расчеты идут насмарку. Это первый момент, а второй тот, что очень трудно на большой дистанции вычислить эту самую точку рандеву дичи и дроби.
На стрелковом стенде по тарелочкам результативность достигается огромным настрелом, а какой может быть тренировочный настрел на отечественной гусиной охоте? Тут уже не тренироваться надо, а добывать. Я вполне допускаю, что Филипп Торрольд – великолепный стрелок на охоте. Однако у рядового российского охотника нет его гигантской практики стрельбы по искусственным мишеням и на охоте по диким голубям. Из того же источника известно, что рекорд Торрольда – 400 витютней за день.
Для наших охотников, я уверен, полезней будет постичь именно технику стрельбы «на обгоне». Вскидывая ружье сзади летящей птицы, стрелок может контролировать все отклонения и «выкрутасы» дичи во время всей поводки. Идти за ней в любом направлении, и в нужный момент, обогнав, выстрелить.
Иногда, например, бывает выгодно вытащить птицу в определенную точку, с тем чтобы она упала на воду или на чистое место, для облегчения подбора. Кроме того, у стрелка, ведущего ружье быстрее, чем летит птица (обгон), меньше шансов остановить его в момент выстрела. Напротив, при «тычке» это случается сплошь и рядом. А остановка ружья, как мы знаем, приводит к промаху «по заду».
Что касается ученика Торрольда, то на вышеупомянутой гусиной охоте он, используя наработки, полученные на высокооплачиваемых тренировках, отнюдь не блистал. Техника же Торрольда, я думаю, подойдет тем же англичанам для стрельбы глупых, полудомашних фазанов, которых загонщики выгоняют на стрелков из парковых лесов, и которые просто не понимают, что порой бывает полезно сменить траекторию полета при виде охотника. Так как же Торрольд умудряется бить дальние и сверхдальние мишени «гусиных» площадок (дистанция 70 и больше метров)?
Из архива редакции
