Комбинированные ружья предназначены для упрощения жизни охотника и сокращения количества необходимого оружия в его арсенале.
В 2001 г. по английским традициям был нанесен серьезный удар: загонная охота на лис была запрещена. Любые попытки открыть ее вновь наталкиваются на стену непонимания в Парламенте.
Они удобны на охоте, когда заранее неизвестно, какой вид дичи окажется на пути. Удобство совмещения нарезного и гладкого ствола в единый блок по достоинству оценили охотники из самых разных слоев общества. Но высокая стоимость такого оружия делает их уделом избранных.
Великолепным примером комбинированного оружия служит удивительная ружейная пара, принадлежащая одной из самых могущественных фигур в истории XIX века — властителю могущественнейшей империи и небольшого королевства, королю Великобритании и Ганновера Вильгельму IV. Она была изготовлена в 1830-х годах в королевстве Ганновер известнейшим мастером — придворным оружейником Карлом Даниэлем Таннером. Ружья в паре похожи друг на друга по размеру и декоративному орнаменту, как близнецы-братья, и исполнены в лучших европейских оружейных традициях.
Правые стволы нарезные, в их каналах исполнено по 16 нарезов, предназначенных для использования круглой цельносвинцовой пули, левые стволы гладкоствольные. Калибры стволов, спаянных в горизонтальный блок, идентичны и соответствуют привычному всем нам двадцатому. Ствольные блоки королевского оружия изготовлены из великолепной дамасской стали.
Королевские ружья дульнозарядные, с ударными капсюльными замками. Именно в 1830-х годах произошел окончательный перелом в системах огнестрельного оружия, результатом которого стало повсеместное внедрение в жизнь капсюля.
Классическая английская охота на лис. Уничтожение «вредного хищника» со временем переросло во всенародную забаву.
Стволы соединены межствольными планками, припаянными сверху и снизу к ствольному блоку. На верхней межствольной планке находится очень удобная мушка. Щитик прицела с прорезью установлен в задней части ствольного блока каждого из ружей. Снизу на стволах закреплен необходимый атрибут каждого дульнозарядного ружья — шомпол, без которого его невозможно качественно зарядить. Верхняя межствольная планка продолжается по казенной части ствольного блока вплоть до казенника.
С левой и правой сторон казенных частей ружей присутствуют углубления, ограниченные декоративным бордюром, в которых помещены подстержники. В них вкручены затравочные стержни, предназначенные для помещения на них капсюлей. При ударе курка капсюль разбивается, и ворс пламени через канал в затравочном стержне передается заряду, помещенному внутри ствола.
В связи с действием высокотемпературных нагрузок, а также агрессивных с химической точки зрения продуктов сгорания (не стоит забывать, что капсюльный состав готовился на основе гремучей ртути) жизнь затравочных стержней была очень недолгой. При необходимости они достаточно просто и быстро менялись.
Сверху в задней части ствольного блока каждого из ружей насечкой золотом нанесено имя производителя и место производства: C: D: TANNER, Königl-Hof-Rüstmeister Á HANNOVER (К.Д. Таннер, Королевский придворный мастер в Ганновере). Сверху на ружейных ложах присутствует серебряный медальон с монограммой Вильгельма IV. В Англии охота — традиционное и обязательное занятие аристократии. Сложно представить английского дворянина, равнодушного к этому древнему занятию. Не был исключением и Вильгельм.
В оформлении оружия присутствуют традиционно охотничьи мотивы: олень с оленихой на замочных досках, собака на дужках спусковых скоб, лисицы на затыльниках прикладов. Они не случайны: к примеру, охота на лис в Англии не только традиционна с давних времен, но и чуть ли не один из британских символов.
Не обошло Англию и увлечение парфорсными охотами. Это конные охоты с гончими на лисицу, оленя, зайца и других диких животных, когда их преследование продолжается до тех пор, пока зверь не дойдет до полного изнеможения и не будет схвачен собаками или взят охотником. Парфорсная охота как кодифицированная традиция возникла в 1420 году по приказу короля Эдуарда II с подробными инструкциями для охотников. Впрочем, попытки привить эту забаву предпринимал еще Ричард Львиное Сердце, который впервые увидел травлю зверей борзыми собаками во время крестовых походов. Похоже, у прославленного английского монарха нашлись более неотложные дела, не позволившие ему получить еще один венценосный титул — родоначальника британской парфорсной охоты. Новая забава, однако, приживалась туго. Первые организованные парфорсные охоты зафиксированы лишь в XVII веке. Одной из причин «тяжелого детства» традиции, скорее всего, стала конкуренция со стороны не менее древней и зрелищной забавы — соколиной охоты. Но по мере ее отмирания парфорс все больше укоренялся в жизни английского общества, распространяясь в обширнейших британских колониях. Кое-где эта забава обернулась экологическим бедствием, наверное, первым в истории человечества. Проблема состояла в том, что практика парфорсной охоты, заключавшаяся в долгой, изнуряющей погоне своры собак за одинокой лисицей, требовала, чтобы объект травли был хорошо заметен издалека. Для этих целей идеальны были обитающие на Британских островах ярко-рыжие лисицы, но совершенно не подходили «бледные» американские. Проблема была решена просто, и идеологический экспорт забавы превратился в фактический экспорт лисиц. И если в Северной Америке VulpesFulva гармонично вписались в экологическую систему континента, то в Австралии, где лисы не водились никогда, они занимали свою экологическую нишу с кровавым боем. Как утверждают биологи, укоренение лис в Австралии стоило существования как минимум двадцати видов млекопитающих. При этом истребление лисицами редких видов продолжается в Австралии и сегодня.
В Старом и Новом Свете все происходило не столь драматично. На фоне идейного противостояния двух континентов здесь сложились две параллельные школы парфорсной охоты, конкурирующие до сегодняшнего дня. Английская школа отличается чопорностью предписаний Эдуарда II. К примеру, на охоту следует выезжать исключительно в красном камзоле, со сворой борзых исключительно породы грейхаунд.
Благополучному исходу любой охоты, конечно же, во многом способствовало наличие качественного оружия, например королевского. Пулевой и дробовой ствол не дадут упустить ни один из видов дичи, обитающей в Европе. Даже во времена шаровидных сферических пуль выстрел ими из нарезного ствола был гораздо предпочтительнее, чем из гладкоствольного. Пуля при выстреле теряет свою сферичность незначительно, но в случае отсутствия стабилизирующего фактора это ведет к существенному разбросу. Пуля, которая в процессе полета вращается с большой скоростью, представляет собой простейший гироскоп. Важнейшее свойство гироскопа — удержание положения, которое было в момент начала его раскрутки.
Изящная гравировка на ружейных замках. Старым мастерам свойственно особое чувство стиля. К сожалению, сегодня такого гармоничного оружия не производят.
Таким образом, гироскоп будет сопротивляться любым попыткам изменить положение в пространстве. Пуля, летящая в атмосфере, всегда испытывает на себе влияние бокового ветра и сопротивления воздуха, которые могут ее опрокинуть. Но она стремится сохранить направление вектора скорости, которое было на момент выхода из ствола. Соответственно точность выстрела значительно возрастает.
При взгляде на королевскую двустволку сложно избавиться от впечатления классического совершенства, именно этот «ореол» свойствен курковому охотничьему оружию вне зависимости от способов его заряжания и времени изготовления. Казнозарядное оружие, массово появившееся в охотничьем обиходе в начале 2-й половины XIX века, во многом сохранило конструктив старых дульнозарядных ружей.
А что можно сказать о владельце ружейной пары? Фигура короля Вильгельма IV стоит особняком в истории Англии. Вильгельм — третий сын короля Великобритании и Ганновера Георга III и королевы Шарлотты Мекленбург-Стрелицкой, происходящей из правящего германского Мекленбургского дома. С младенчества в Вильгельме проявилась страсть к мореходству, поэтому родители определили его в морское ведомство. В четырнадцать лет в звании мичмана он начал службу на военном корабле «Принц Георг», участвовал во многих битвах и проявил незаурядное мужество, в том числе в войне за независимость США. В 1785 г. он был произведен в лейтенанты, в 1786-м — в капитаны, а в 1790-м — в контр-адмиралы. Одним из лучших друзей будущего короля был легендарный адмирал Нельсон. Эта дружба стала для Нельсона судьбоносной: участвуя в войне против Североамериканских колоний, адмирал развернул форменный террор против американских торговых судов под предлогом нарушения устаревших правил навигации. Все это вылилось в грандиозный скандал непосредственно в Англии, который был не только замят Вильгельмом, но и сделал Нельсона одним из самых популярных людей Британии.
Завершив службу на флоте в конце XVIII века, Вильгельм занял место в Палате лордов и стал профессиональным политиком. Он выступал против отмены рабства, которое хотя и было формально незаконным в Великобритании, но все еще существовало в британских колониях. Много путешествуя, принц видел, что свободные люди на севере Шотландии живут хуже, чем рабы в Вест-Индии, поэтому считал, что свобода ничего хорошего рабам не принесет. Многие парламентарии считались с мнением принца, принимая во внимание его колоссальный жизненный опыт и отличное знание всего, что происходило в английских колониях. Выступая в Палате лордов, Вильгельм заявлял, что приверженцы идеи борьбы с рабством либо фанатики, либо лицемеры. Однако именно он, став королем, совершил то, что никто не мог сделать до него, — отменил рабство на всей территории Британской империи.
Несмотря на почтенный возраст и недолгое правление, Вильгельм успел сделать довольно много. При нем были предприняты важные реформы: пересмотрено законодательство о бедных, проведена демократизация муниципалитетов, впервые ограничен детский труд, и, конечно же, ликвидировано рабство. Не забывал он и маленькое европейское королевство Ганновер, монархом которого являлся, и именно ему оно обязано Конституцией.
Делая очень многое для своей империи и королевства, Вильгельм IV не забывал об охоте, понимал толк в отличном оружии. Быть может, именно этого так не хватает сегодняшним властителям мира?
