В один из выходных дней сажусь на снегоход и выезжаю на рыбалку: лещ прет как очумелый.
ФОТО PIXABAY
Чтобы шастающие по обскому льду соглядатаи не спалили мою удачную рыбную яму, укрываюсь палаткой.
Вытаскивая очередного леща, слышу приближающийся звук снегохода.
— Ну, вылазь! Разговор есть, — слышу я знакомый голос.
Выбираюсь на свет божий, потягиваюсь и жму руку.
— Привет. Что за разговор?
— Помочь одному человеку нужно. Человек хороший. Не бедный. Отблагодарит.
— Ох уж эти мне небедные и благодарные! Сам знаешь, не люблю я таких тем, — отвечаю я, но понимаю, что отказаться не получится: такой человек за кого попало просить не станет. — Ну, что за проблема?
— Сам знаешь, охотпользователей напрягли по зимнему учету. Ты ж соседям помогаешь с этим делом, нам тоже помог. Ну, вот еще одному товарищу нужно помочь.
— Как вы мне дороги! — вздыхаю я. — Ладно. Пусть за неделю до срока позвонит…
Зима в самом разгаре. Охота по зайцу радует меня и моих компаньонов. О прошедшем разговоре я совсем забыл, но в одно прекрасное утро меня разбудил звонок.
— Алло! Здравствуйте, Сергей Вадимович. Это Кирилл Александрович, — слышу на другом конце провода.
— Здравствуйте! Слушаю Вас, — отвечаю, пытаясь вспомнить, кто же такой Кирилл Александрович.
— Я по поводу ЗМУ звоню. С вами наш общий знакомый договориться должен был, помощь с навигаторами нужна…
Куда деваться! Раз пообещал — помогай.
Снег, как увлекательная книга, все расскажет о жизни животных. ФОТО ДМИТРИЯ ВАСИЛЬЕВА
Два последующих дня я с бригадой егерей провел верхом на снегоходах с навигаторами в руках. Бесконечные вопросы, продолжительные объяснения и повторение уже сказанного. Кнопка сюда, кнопка туда, меню вверх, меню вниз, точки, треки, маршруты, масштабы и прочие, прочее, прочее…
Егеря к концу второго дня поднаторели и уже бойко орудовали современной электроникой.
Плотно поужинав в кругу егерей, я с чистой совестью засобирался домой.
— Это вам! — протягивает мне конверт старший егерь. — Кирилл Александрович распорядился передать.
— Спасибо! — отвечаю я и, смущаясь, прячу конверт в кармане.
Нет, я, конечно, не ханжа, но передача конверта как-то выбила меня из равновесия. Безусловно, я рассчитывал на благодарность, но думал, что это будет мед, мясо марала или косули, чего я, конечно же, в избытке отведал в гостях у щедрых хозяев, но чтоб конверт!.. Это со мной вообще впервые…
На моем пути автозаправка — самое время распечатать конверт и наполнить пустой бак моего железного коня. Пистолет в баке, я у кассы, достаю конверт.
— Здравствуйте! Рады вас приветствовать! Рассчитываться будете топливной картой? — спрашивает меня оператор АЗС и тянет из моих рук кусок пластика.
Заправив полный бак, скорее автоматически, нежели специально, смотрю в чек: на остатке девятьсот пятьдесят четыре литра! Всю дорогу домой переживал из-за этой чертовой карты.
Через пару дней мне удается связаться с Кириллом Александровичем, но на вопрос, кому передать карту с чеками, я слышу смех в трубке.
— Что вы! Это вам на дорогу!
Добытый зверь — награда за проделанный труд. ФОТО ДМИТРИЯ ВАСИЛЬЕВА
Я сразу же почувствовал, что такой «презент» добром не кончится, но постепенно отлегло, хотя картой я больше не пользовался.
Шло время. Душевное равновесие вновь вернулось ко мне, но все враз изменилось, когда на экране звонящего телефона я прочитал «Охотхозяйство… Кирилл Александрович».
— Сергей Вадимович?
— Да, я. Слушаю вас, Кирилл Александрович!
— У нас тут опять затык с ЗМУ. Ваша помощь нужна. Подъехать сможете?
— Хорошо. В среду буду, — вздохнув, соглашаюсь я.
— Ружье возьмите, а лучше карабин. Волки у нас тут! — слышу я напоследок.
Ночь в дороге прошла, можно сказать, незаметно. Рано утром подъезжаю к знакомому зданию. Судя по наличию техники, меня ждут. Не успеваю припарковаться, как к машине подходят Юра, Антон с Андреичем и, видимо, сам «хозяин» — Кирилл Александрович.
Здороваемся. Четвертым оказывается охотник-промысловик, что привез какие-то отчеты и дрова для бани.
— В чем проблема? — начинаю я сразу.
— Какая проблема? — все четверо непонимающе переглядываются.
— Кирилл Александрович сказал, что у вас проблемы с ЗМУ возникли. Просил приехать.
Я, собственно, поэтому и приехал. Что случилось-то?
— Ничего не случилось! — отвечает Андреич.
После положительной оценки работниками департамента результатов проверки знаний руководитель решил поощрить меня лицензией на лося. Вот тут у меня челюсть и отвисла, и я рассказал присутствующим, как пережил одну лишь топливную карту, чем от души позабавил хозяев…
Раннее утро. Я на ногах уже около трех часов, но никого нет. Я разделся и принялся перелистывать охотничьи журналы. Увлекшись одной статьей, не сразу обратил внимание на шум во дворе.
На пороге светящийся от радости Юра:
— Все, Вадимыч! Нашли! Бык и корова. Андреич остался наблюдать, а мы с Антохой приехали за тобой. Собирайся!
Десять минут — и я готов. Приветствую Антона, сажусь вторым номером, и мы выдвигаемся. Вгорячах позабыв об очках, всю дорогу ехал, зажмурившись — ветер и скорость превращали снежную пыль в абразивный материал. Лишь вестибулярным аппаратом ощущал подъемы, спуски, крутые сопки и глубокие овраги. Поездка длилась часа полтора.
— Вадимыч, привет! Там они, в той балке, недалеко от озера. Если сейчас стронем, они в ту балку пойдут. Тут тебе с километр пройтись и в ложке между балками встать, — инструктирует меня старший егерь Сергей Андреевич.
— В каком смысле? Я пойду, а вы мне на снежиках лося пригоните? — выпучиваю на них глаза.
— Ну да. А что? Им деваться некуда. В самый раз к тебе придут. Только быка не бей — мало их у нас. А корову можно. Если вдруг молодь подойдет, то тоже трогать не нужно — шеф так распорядился, — отвечает Андреич.
Скоростная езда без защитных очков то еще удовольствие. ФОТО SHUTTERSTOCK
Пристально смотрю на них.
— Мужики, мне такая охота не нужна! Ладно бы на волка погонять, а за лосем на снежнике — нет!
Такая охота не по мне. Мяса у меня дома и так полно.
— А как быть-то? Шеф сказал нам…
Но Антон не успел договорить, как я прервал его:
— Давайте так. Довезете до следа, а я уж сам, с подхода. Возьму — хорошо, нет — ну и Бог с ними. Оставаться еще на три дня я не буду, а вот охотницкого фарта испытаю. Если что, скажите шефу: мол, стрелял я, да не попал. Рация есть?
— Рации имеем. И лыжи тоже. Но тебе, Вадимыч, решать. А не заблудишься? — слышу я в ответ от старшего.
— Не заблужусь, зима все же, да и навигатор при мне! — улыбаюсь в ответ.
— Как знаешь! — говорит егерь и протягивает мощную рацию. — Эта бьет далеко. Мы тут зимовье проверим, там и переждем на всякий случай. Если что, с потемками выходи на связь каждый час.
Через пять минут я уже стоял на входной тропе. Уложив в рюкзачок армейский сухпай, флягу с водой, еще кой-какие мелочи и распрощавшись с егерями, я встал на тропу.
Каждому известно, как сложна охота в незнакомой местности. Ты слеп и глух в сравнении со зверем, и поэтому идешь крадучись, не зная, за тем ли вот деревом отдыхает зверь или до него еще битых два часа пути. Но опыт есть, и я понимаю: раз здесь кружились снежики, а зверь не вышел, то, скорее всего, он находится на приличном удалении.
Так и шел я по лосиной стежке, время от времени обозревая окрестности в монокль. В этой местности темнеет рано — рельеф, поэтому, заметив тянущуюся стежку вдалеке, я ускоряю ход, а кое-где качусь на лыжах с горки.
Звериный след начал петлять, обрезанные верхушки молодой поросли говорили о том, что лоси кормились.
Я шел по следу двух лосей — крупного быка и коровы. ФОТО SHUTTERSTOCK
Судя по навигатору, на который я предусмотрительно скинул трек утреннего оклада егерей, до предполагаемой лежки оставалось совсем чуть-чуть, как вдруг след, обогнув небольшую сопочку, пошел в пяту… Боже ж ты мой! Просахатил я своих лосей метров за четыреста от сопки.
Пройдя по сосновым мелочам, они легли чуть на склоне начинающейся сопки, под которой я как раз и катился с горы. Звери пропустили меня и, пересекая мою лыжню, пошли вправо. Деваться некуда. Пойду тропить. Возможно, удастся где-то их перехватить.
Еще через полчаса я вновь был удивлен: лоси привели меня к моей же лыжне, где я обошел злосчастную сопку, и пошли вниз. Знал бы это, постоял бы с полчаса, и они сами пришли ко мне. В этом и проблема , в незнании троп и местности.
Ладно. Иду дальше. Время от времени оглядываю окрестности и вдруг замечаю блудливую парочку. Они метров за семьсот от меня переваливали очередную сопку, за которой, судя по навигатору, и было озеро. Егерь предупредил: «За озеро не заходи. Теплые ключи подмывают лед, и там не раз купались охотники».
Стою и думаю, куда же все-таки потом пойдет зверь. Если влево, совершенно не представляю, что меня там ждет. А если вправо? Тогда он пойдет вдоль озера в ущелье и поднимется по нему, где я и должен его встречать на номере.
Ну что ж! Испытаю судьбу. Я смело покатил к сопке. А вот и она. Сбрасываю лыжи и карабкаюсь на небольшую вершинку, торчащую словно кинжал. Шарю по сопкам, пригоркам и равнинным местам и, наконец, замечаю на противоположной стороне озера две еле различимые точки. Это мои лоси.
В руках тремор. Никак не могу поймать фокус, отчего падаю на живот. Рюкзак под монокль, и вот я уже более отчетливо вижу движение. Это они. И их мне уже не догнать.
А собственно, почему я должен их гнать? Мне нужно их встречать! С этой мыслью я слетаю с глыбы и уже на махах иду параллельным курсом в ту точку, где мы должны встретиться. У меня, безусловно, есть запас времени — пока зверь будет идти аккуратно, прислушиваясь к звукам погони. Для меня это фора.
Я бегу изо всех сил. Благо охота на зайца уже подготовила мои мышцы к ходьбе на лыжах, и я поспешаю, не переживая ни за судороги, ни за какие-либо другие травмы икроножных мышц. Подхожу к ущелью.
Попытки обнаружить зверя тщетны: вся местность сплошь изрезана оврагами и балками. Остается довериться опыту егерей, утверждавших, что зверь пойдет именно распадком. И вот я карабкаюсь вверх по горе. Лыжи и рюкзак оставлены у подножия. Сейчас только вверх, туда, где меня ждет фарт.
Уже в полгоры в висках бренчит, словно по ним бьют барабанными палочками, чувствуется перепад давления. Мышцы ног от непривычного движения вверх забились, и теперь мои ноги — это две чугунные болванки, которые шаг за шагом я переставляю из последних сил.
Я уже почти на вершине. Осматриваюсь. Привожу дыхание в норму. Если я не успел, то торопиться уже некуда, а если успел, то у меня полно времени чтобы окончательно продышаться и оценить обстановку. Под собой я вижу весь распадок. Это не прямой лог. В своем начале у подножия он идет вверх и влево и лишь потом прямой стрелой в мою сторону. Это дарит надежду, что зверь меня не обнаружил.
Еще немного усилий, и я на ровной площадке. От нее до предполагаемого номера не более трехсот метров. Продышавшись, я направляюсь в нужное место.
А вот и ложок, соединяющий два распадка, по которому должны пройти лоси. Отличная стрелковая позиция! Если все пойдет правильно, то зверь выйдет на дистанцию не более ста пятидесяти метров. Остается только ждать. Думаю, фора у меня не менее получаса.
Поддев флисовую куртку, которую я снял еще при «забеге» на лыжах и взял с собой на гору, перекусил парой фруктовых палочек из пайка, «запил» снегом — флягу оставил внизу в рюкзаке. Вспомнил о рации и навигаторе и тут же выключил, снял с себя и их, и монокль: ничто не должно помешать мне, точно выстрелить в случае появления зверя.
ФОТО SHUTTERSTOCK
И он появился. Словно две тени, лоси вышли из-под горы. Сначала аккуратно появились головы. Осмотрелись. Поработали ноздрями и вышли полностью на край ущелья. Корова то и дело посматривала в обратном направлении.
Наблюдая за ними в оптику, я ожидал их подхода. Нервная дрожь злила меня, но успокоиться я пока не мог. Нужно время, чтобы первая порция адреналина впиталась в кровь, насытила организм, и только тогда придут покой и сосредоточенность.
Зверь не спешил. Мне же это только на руку. Пара двинулась в мою сторону. Сейчас они дойдут до ложка и спустятся в него, под его прикрытием повернут вправо, в сторону соседнего ущелья. Я не только вижу их, я уже отчетливо слышу шум — скрип снега, шумные выдохи быка. Хорошо, что я успел остыть и теперь оптический прицел не запотевал от жара моего лица.
Я выцеливаю корову — бык под запретом. Лосиха идет в полкорпуса быку, поэтому стрелять нет возможности. Может, свистнуть? Они уже начали удаляться от меня. Еще шаг, еще. Все дальше от меня, но тут корова, висящая на прицеле, останавливается и поворачивает голову в мою сторону…
Отчетливый шлепок по корпусу означает, что смертельный снаряд доставлен к цели. Зверь еще не знает, что на этом все. Дальше ничего не будет. Ни этих ущелий, ни гор и сопок, не будет весенней сочной травы и этого белого искрящегося снега, постепенно темнеющего под ее копытами…
С тяжелым выдохом она опрокидывается и затихает на буреющем снегу. Бык, постояв в раздумье, не спеша покидает свою спутницу, после того как я обнаруживаю свое присутствие. Самец уходит, а я остаюсь наедине с добытым трофеем да трижды возвращающимся эхом выстрела.
Вызываю егерей. Приезжают они уже по потемкам, загружают мясо и отправляются на базу…
Ранним утром выхожу на улицу. Здесь суета: укладывают замороженное мясо в багажник моего авто. Егеря наотрез отказались разделить добытый трофей, а я категорически отказался от протянутого мне конверта.
Горячо попрощавшись с этими гостеприимными людьми, я отправляюсь в обратную дорогу, вспоминая события минувшего дня, прошедшую охоту, долгую ночь под охотничьи были и небылицы, чай из самовара, жареную печенку и эти добрые, счастливые лица людей, любящих свою работу, природу, весь мир.
