Любая охота, а тем более коллективная, требует от охотника не только неукоснительного выполнения правил загонных охот, но и уважительного отношения к товарищам по охоте и организаторам загонов.
Фото Дмитрия ЩАНИЦЫНА
Поэтому не стоит вспоминать о высоких рангах и былых охотничьих заслугах и успехах.
Не нужно стесняться задать егерю вопрос и не нужно обижаться на сделанное дельное замечание.
Здесь можно порассуждать как об охотничьей этике, так и об общей культуре, воспитанности и взаимной благорасположенности.
Безусловно, это относится не только к охотничьей команде, но и к принимающей стороне.
К сожалению, в последнее время меркантильные взаимоотношения охотник — охотпользователь зачастую выхолащивают суть охоты, превращая выслеживание и добычу зверя в мероприятие по отстрелу заказанного количества дичи.
В некоторых частных охотхозяйствах для «себя любимых», где охота только для избранных, егеря расчищают просеки, делая их проезжими для квадроцикла и снегохода, негоже «приличным» людям пешком по лесу ходить.
Не буду кривить душой, но, думаю, у каждого охотника, после того как уминать сугробы пришлось не один километр, в голове проскальзывало, вот бы сюда на вездеходе забраться.
Но моторизированные охоты, даже весьма успешные, быстро стираются из памяти, а «трудовые», часто в мельчайших подробностях, всплывают перед глазами, спустя много-много лет, заставляя заново переживать события дней прошедших.
Наша «бригада» численностью, редко превышающей 5 человек, в начале 90-х годов, уже на коммерческой основе, «припарковалась» в угодьях Румянцевского о/х ВОО.
За нами закрепили замечательного егеря Межевых Михаила Ивановича. У него в постоянных помощниках по охоте сын Сергей и брат Николай.
Вспоминая прошлые охоты, не могу припомнить случая, чтобы в загоне не оказалось зверя, а день прошел без выстрелов на номерах. Но завел я этот разговор не о добытых трофеях, а об одном охотнике из нашего коллектива, Семене.
Буду откровенен, думаю, Сеня не обидится. Спортивной формой он похвастаться не мог, скорее всего, спортзал обходил стороной, в отсутствии аппетита замечен не был, отрывать зад от стула его работа не требовала.
Животик обозначился отчетливо, лишних килограммов с десяток-другой присутствовало. Но охотником оказался удачливым. На каждой охоте его небесно-голубая куртка в обязательном порядке как бы притягивала лося, кабана или оленя.
На одной из охот по глубокому снегу пришлось вытаскивать крупного лося. Все умаялись основательно, особенно Семен. Глядя на его побагровевшее лицо, можно было понять, насколько тяжело ему давался каждый шаг.
Что было тогда ближе, инфаркт или инсульт, к счастью, осталось неизвестным. Уже вечером за столом с традиционной, по моему рецепту приготовленной печенкой, почками, сердцем и вырезкой, Семен поднял стопку за нашего егеря, его двух помощников, искренне поблагодарив Михаила Ивановича за трудовую охоту, позволившую ему почувствовать, что такое самоуважение, когда стрелок превращается в охотника.
Между делом замечу, что стол накрывался всегда для всех участников охоты и туша зверя рубилась на всех поровну — охотников, егеря и его помощников.
Несколькими предложениями, сказанными чуть выше, я упомянул об удачных, как правило, загонах. Понятно, что гнать возможные пустышки или вслепую, при наличии снежного покрова, желания ни у кого не было.
Вот здесь и проявлялись ответственность егеря и мастеровитость его помощников, коими нередко приходилось быть мне и кому-то из охотников.
Даже обойденный с вечера оклад без проверки утром Михаил Иванович прогнать не позволял.
Сегодня многие заметят, мол, в прошлом были егеря не то что теперь. С этим можно согласиться, но с оговоркой, не везде и не всегда.
Например, Заболотское о/х СВОО Генштаба (прошлые названия), на охоте правление и работники Совета и «примкнувший» к нам генерал-полковник из ГШ. Первый день прогоняли вхолостую, в загонах лося не оказалось. Кто виноват? Давать оценку не буду, думаю, и так все ясно.
Фото Антона ЖУРАВКОВА
Второй день. Главный охотовед Совета Саша Гоппе, скорее всего, получивший от председателя «замечание», перешедшее в «нагоняй» егерям, уже с утренней проверкой предстоящего места охоты, проводит загон по всем правилам.
В итоге лось взят, корова и сеголеток тоже. Не обошлось без конфуза. Старший егерь Бухаров, напутствуя охотников, предупредил: «Если на номер выходит корова с телком, первым стреляется сеголеток, взрослый лось — вторым выстрелом».
На зампредседателя как раз и вышла такая пара. Посчитав, что лосиха — это бык, а телок — корова, он, как рачительный охотник, уложил «быка», благо, что сеголетка взял стрелок на крайнем номере.
К чему этот короткий рассказ?
Многие охотники и в прежние времена мало что знали об охоте на копытных, мол, лося с кабаном не перепутаю, и слава богу. А о таких премудростях, как выволока и поволока, определяющих направление хода зверя, если прежде слышали, то в настоящее время в этом и нужды, как правило, нет.
Прогнать загон и не заблудиться — тоже определенный навык нужен был. Нынче в загон мало кто ходит. Плохо это или хорошо, решать не берусь, но пропадает еще одна составляющая загонных охот, достаточно увлекательная, порой сложная, отнимающая немало сил, но, не пройдя которую, зверовым охотником считаться не следует.
Цена лицензии на копытных для своих членов охотничьего общества, прежде называемая спортивной, ныне порой приближается к коммерческой. Хозяйство старается не упустить возможность «продать» своих загонщиков, а в некоторых случаях, определяя минимальный состав стрелков, дополняет местными егерями стрелковую линию.
Получается, что, как в прежние времена, за мясом едем или все-таки охотиться? Тут мнения охотников и охотпользователя не всегда сходятся.
Порой, просматривая видеоотчеты с загонных охот, ловишь себя на мысли, какой-то выхолощенной охота получается, или различные гаджеты вносят в процесс что-то новое, интересное, для охотников старой формации просто непонятное.
Рация на охоте — раньше времени загон не начнут, пока стрелки не расстановятся, зверь взят — сообщат, кричать «отбой!» по стрелковой линии нет надобности, загонщики по навигатору от направления не собьются.
Еще «круче» преследование подранка по кровяному следу, ориентируясь треком навигатора, по рации сообщать, куда бежать стрелкам, чтобы перехватить подстрела. Все это при условии, аккумулятор на морозе не разрядится, а если…
А ведь раньше давали время раненому лосю успокоиться, залечь, обрезали участок леса, ставили стрелков и кричан, а если к лежке на выстрел посланному по следу охотнику подойти не удавалось, уже дружно все гнали с голосом, пуская собаку, если такая имелась.
Одним словом, охота продолжалась, или лучше бегать по просекам с заряженными ружьями, ориентируясь по радиосообщениям.
Откровенно говоря, с ходу, когда последний раз был на загонах по копытным, точно не скажу. Так что приглашение составить компанию погонять лосей застало врасплох. Вся охотничья амуниция далеко в деревне, благо, что ружье при мне.
Меркантильная сторона не особенно удручала, приятель имел заметную скидку на услуги данного хозяйства. Кроме этого, как я сразу догадался, моя основная ценность не стрелковые навыки, а равнодушие к алкоголю, что в компании автомобилистов-охотников-рыболовов ценится высоко.
Одним словом, мне намекнули, что на обратном пути все рассчитывают на меня.
В конце ноября практическое бесснежье, многоследица на остатках снега после оттепели, следовательно, загоны слепые, в местах традиционных, оборудованных полувышками, что в первую очередь предохраняет охотников от нерадивых стрелков.
Вездеходная техника, ходить практически не пришлось. Развезли, поставили, прогнали, лосей нет. Переехали, прогнали еще раз — пусто. Перекусили, третий загон, начало темнеть. На моего приятели вышел неплохой бык, один выстрел патроном 9,3х62, охота завершена.
Единственное, что осталось прежним, застолье под печенку, пока егеря шкурили лося и рубили пайки. Предложение пригласить их к столу особого энтузиазма не вызвало, просто отправили «сухим пайком» пару бутылок горячительного.
На обратном пути все уснули, во всяком случае, в нашей машине. Так в полном молчании и въехали в город.
