Резко обмелевшие, а то и полностью высохшие после внезапного спада днепровской воды плавневые протоки выглядели удручающе.
Испещренные уродливыми трещинами глинистые участки, обломки ракушек-перловниц, лужицы с остатками гниющих водорослей, змеевидные корневые отростки кувшинок — печальное зрелище. Однако, напрягая воображение и упрямо шагая по серым, зябким, притихшим плавням, я вновь и вновь пытался найти повод если не для восторга, то хотя бы для бодрого творческого настроения. И нашел.
Пустошь на месте исчезнувшего озерца представляла собой миниатюрное мелколесье, заросшее вербовыми лозинками, между которыми торчали матово-коричневые пуговички грибков. В основном невзрачная мелочовка (некоторые росли из одной корневой грибницы плотными кучками), однако немало было и раскрытых, распростерто-плоских шляпок различных цветовых оттенков: оранжевых, ореховых, светло-охристых, рыжих.
Попадались и экземпляры с кокетливо подвернутым тонким волнистым краем, кольцеобразными узорами. Находка удивила и обрадовала (я, кстати, впервые в декабре встретился с таким грибным изобилием), но и озадачила. Неприглядный, а местами и откровенно неряшливый вид большинства грибов вызывал сомнение в их едомной пригодности. И все же полагаясь на свой грибной опыт, я рискнул набить шляпками, которые легко отделялись от ножек, целый пакет.
Вернувшись домой, я первым делом принялся обзванивать знакомых грибников. Совместными усилиями мы определили вид. Тубария отрубистая или зимняя. Гриб входит в комплекс видов с очень размытыми границами. МКГ (маленький коричневый гриб) — так в шутку определяют его микологи. Чаще всего указывается как не ядовитый, но и не сьедобный экземпляр. Никакой, скажем так, грибок. Понятное дело, недостойный внимания грибников.
И тут во мне взыграла моя алхимическая кулинарная склонность. Я решил попытаться раскрыть вкусовые качества гриба, некоторым образом попробовать облагородить их. Во-первых, запало в душу название, в нем было что-то от древних римлян, их богов, воинов и куртизанок. Во-вторых, мне не давала покоя картинка плавневых проток, усеянных невиданным грибным урожаем. И это в ту пору, когда, сколько ни рыскай по хмурым плавням, ни одного грибного плода добыть уже не удастся.
Кстати, как я узнал, тубария принадлежит к самым поздним осенним и первым весенним грибным видам. Халявным продуктом это трудно назвать, щедрым природным даром, пожалуй, тоже, но все же… И первое, и второе все-таки имеет место быть. Ну и третье. Вкус грибных шляпок, одну из которых я аккуратно и вдумчиво разжевал, оказался, может быть, чуть деревянистым, однако вполне… человеческим.
Так однажды выразилась одна торговка на одесском Привозе, расхваливая старое сало. Вкус (хороший или дурной — не важно, главное, человеческий) — это в основном традиция, предпочтение, приоритет, укоренившаяся привычка. Вряд ли, думаю, стоит слепо следовать всякой традиции. И почему бы изредка не пытаться изменять и традицию, предпочтение, приоритет и привычку? Зачем? Ну хотя бы для того, чтобы изменить свое отношение к переменам и ценностям жизни, а может, и саму жизнь. Уж не говорю про сладость запретного плода, который на самом деле бывает не таким уж и сладким. В этом иногда тоже стоит убеждаться.
Так размышляя, я принялся колдовать над грибными блюдами. Грибная жарянка с луковой и морковной добавкой оказалась отличной заправкой для картошки и макарон, а также начинкой для котлет, лепешек и пиццы. Вполне приемлемый, даже, пожалуй, деликатесный вкус оказался у маринованных грибков, которые я обычно добавляю в салаты и винегреты.
Заядлым сборщиком тубарии я не стал, предпочитая все-таки добывать более достойные грибные трофеи, однако еще раз убедился, что природа и ее дикоросы способны в любое время года и удивить, и накормить. Нужно лишь проявить любопытство, сноровку, изобретательность, не побояться пойти наперекор общепитовским традициям. Никчемный человек (украинцы такого называют «никчемою») — серенькая, пустая, ни к какому делу не приспособленная личность. Как к ней относиться? Так часто и относятся: равнодушно, а иногда и неуважительно, а то и вовсе презрительно.
Такое же отношение большинства ко многим «никчемным» дикоросам, в том числе и к грибам. «Семь раз проверь, прежде чем усомниться в человеке» — это из кодекса самураев. К дикоросам (прежде всего это грибные трофеи), которые я иногда добываю, это точно относится. К людям? В устах самураев это, пожалуй, звучит убедительно.
Есть, правда, среди грибов виды (та же бледная поганка), в «никчемности», а то и явной токсичности которых нет ни малейшего сомнения. Грибники их не то что презирают, а обходят десятой дорогой. К некоторым людским «никчемам» это имеет прямое отношение.
