Охотничья собака: безнадзорное достояние народа

То, что творится в охотничьем собаководстве, могу сравнить только с Запорожской казачьей вольницей, мудро ликвидированной императрицей Екатериной Великой. Фото: Семина Михаила

Прежде всего, благодарю организаторов конференции за сам факт её проведения. Тем более что мероприятие организовано единственным в стране профильным государственным и столь авторитетным НИИ. Актуально и время проведения конференции по такому тяжело запущенному вопросу, как охотничье собаководство — когда охотничье хозяйство России, неотъемлемой частью которого оно является, находится в ведении структур, чья деятельность скорее вызывает вопросы, чем ощущение адекватного управления русской охотой.

 

 И эти вопросы таковы:

— Для чего и зачем такие структуры существуют в принципе?

— Чьи интересы они представляют и отстаивают, — но не декларативно, а на самом деле?

Нынешнее состояние охотничьего собаководства логичный результат всего того, что уже случилось и происходит сейчас с русской охотой. Поэтому вряд ли целесообразно рассматривать его в отрыве от общей проблемы состояния охотничьего хозяйства России. На сегодня я не вижу объективных предпосылок по улучшению ситуации в охотничьем собаководстве даже частично – без радикального изменения всей современной системы организации и управления охотничьим хозяйством РФ, проведённых на должном государственном уровне.

Тем не менее, это не повод для пассивного или вдохновенного ожидания чудес от Всевышнего — поскольку перспектива исчезновения охотничьего собаководства, как сущности, или его перехода в такие формы, где оно станет нераспознаваемым даже для самих охотников, станет суровой явью. Полагаю, мы давно стоим на пороге этого.

Государство полностью отказалось от охотничьего собаководства – «подотрасли» охотничьего хозяйства (даже как от источника гораздо больших чем сейчас, бюджетных поступлений), а главное — от самой охотничьей собаки, как эволюционного достижения человечества, и, говоря о России, — жемчужины нашего национального достояния и культурного наследия.

Охотничье собаководство, исконно бывшее целым этно-историческим пластом жизни народа было отдано в безраздельное и, к сожалению, абсолютно бесконтрольное владениеобщественных организаций, одна из которых к тому же иностранная. В результате Россия утратила охотничье собаководство, именно как единую, целостную и чёткую систему. Зато те, кому оно свалилось как нежданная благодать, получили неограниченные возможности, в т.ч. действовать по собственному усмотрению.

Принцип: «Делай что хочешь» стал их негласным девизом — в искусственно поддерживаемой и такой удобной, неподнадзорной неразберихе. А почему бы не пошалить — если нет, ни то что намёка на системное госрегулирование охотничьего собаководства (исключая узконаправленные места в контексте нормативных актов профильного законодательства, недавно взорвавшие среду собаководов — изменения п.46 Правил охоты), а даже признаков хоть какого-то внимания к вопросу со стороны государства.

Ознакомившись с нормативными документами по охотничьему собаководству периода 1951г., я был впечатлён их ясностью, простотой, скрупулёзностью и продуманностью и компетентностью. Вероятно, на 6-ом году после войны у сталинского правительства было гораздо меньше проблем, чем у нынешнего, и оно находило время на такие «пустяки» — впрочем поручив их государственному органу – Главохоте РСФСР… «Календарь охотника»1951 г. – рекомендую.

То же, что творится в охотничьем собаководстве сейчас, могу сравнить только с Запорожской казачьей вольницей, кстати, мудро ликвидированной императрицей Екатериной Великой.

Департамент государственной политики и регулирования в сфере охотничьего хозяйства и объектов животного мира Министерства природных ресурсов РФ… Уже одно название этого органа заставляет задумываться над сверкреативным устройством мышления того, кто такое чудо сочинил, и тех, кто его утвердил.

Способен ли нормальный человек запомнить такое «словозаплетение», не говоря уже о понимании сути того, чем занимается ведомство под сим дивным именем – скорее указывающим, что не всё в порядке в нашем охотничьем королевстве. В своём мнении относительно языка нынешних чиновников, особенно охотничьих, я не одинок, и не раз высказывался в своих публикациях.

Язык ведь выражает и мысль, и натуру своего обладателя. О желательности обретения чувства русского языка, обращаясь к руководителю указанного департамента А. Берсенёву, упоминает и д.б.н. проф. В. Кузякин, в статье «Не нужно пачкать моё имя!» (РОГ № 18, 2014г.). Причём, поводом для этого обращения послужили именно изменения п.46 Правил охоты, что симптоматично…

Говоря о государственном органе «политики в сфере… и т.д.», который мне проще называть «Охотдепом», можно уверенно констатировать: к охотничьему собаководству он никакого отношения не имеет вообще.В его структуре нет подразделения, ведающего охотничьим собаководством.

Что хорошо понятно: само головное ведомство – МПР – создавалось отнюдь не для охотничьего хозяйства. А сам Охотдеп есть безусловное следствие и, не сомневаюсь, очередной, далеко не последний этап последовательных конъюнктурно-политических и экономических «упражнений» государства с охотничьим хозяйством, осуществляемых им с подачи разных лоббистов, но никак ни в интересах простых охотников.

Директор Кировского ВНИИОЗ Игорь Александрович Домский. Фото автора

Так что, какие там собаки – когда задачи совсем другие! После исчезновения СССР, оставшейся от него территорией долго управляли «кураторы» из США и их слуги из «демократической Европы». Чем это кончилось для ряда стран и обязательно закончится для Украины – процветавшей советской республики, известно. Благо, с в нашей стране ситуация изменилась в лучшую сторону. Но в результате «демократических» реформ охотничье хозяйство России разрушено, а охотничье собаководство превратилось в агонирующего инвалида, который если и жив пока, то исключительно за счёт отдельных энтузиастов-кинологов и рядовых охотников-собаководов.

Именно они, вопреки, а не благодаря структурам, так сказать, «рулящим» собаководством, культивируют дельных собак и охотятся с ними в России. И хотя постельцинское руководство РФ уже ориентировано более на русские ценности, ядовитые споры патологически активного западного либерализма, убившие в конце ХХ века целые отрасли нашей экономики, ещё стойко пронизывают многие государственные органы. И Охотдеп МПР, по моему мнению, здесь среди лидеров.

Охотничьи собаки, как я уже сказал, это «не про него». Соответственно, говорить о данном ведомстве в русле нашей главной темы бессмысленно. На возможный упрёк в политизированности моего выступления, отвечу: охота в России, в т.ч., с собакой – дело миллионов, а охотничья собака – наше национальное достояние, которое может быть утрачено безвозвратно. Так реально ли здесь уйти от политики?

Теперь о тех, кто, если можно так выразиться, «руководит» охотничьим собаководством огромной страны. Это Ассоциация РОРС и FCI (РКФ).

Ассоциация РОРС. Все былые заслуги, мощь и величие этой сугубо общественной организации, остались далеко в прошлом — когда она имела почти государственный статус и министерские полномочия. Вероятно, это соответствовало требованиям начала 50-х годов ХХ века (но уже в 80-х годах проблемы нарастали лавиной).

В ходе недавней исторической трансформации РОРС в Ассоциацию РОРС (далее — Ассоциация), структура концептуально смениласвою концептуальную и юридическую сущность. Она стала объединением только юридических лиц, где ключевая ранее фигура рядового охотника попросту растворилась, и никакого влияния на деятельность Ассоциации более не оказывает – кроме исправной уплаты членских взносов (благотворно влияющих на финансовое состояние самой Ассоциации и её функционеров).

Но, в быстро и жёстко изменившихся экономических, правовых и социальных условиях, Ассоциация превратилась в некое причудливое и малопонятное явление: вроде бы организация общественная, а имеет почти государственные функции — владеет колоссальными угодьями, торгует федеральной собственностью – охотничьими животными (или, как сейчас принято – «охотничьими ресурсами»)…

Организация некоммерческая, а коммерческая деятельность — полным ходом! Позиционируя свой общественный статус и отстаивание интересов охотников, Ассоциация откровенно занята коммерцией, в т.ч. в части охотничьего собаководства, о чём скажу ниже. «…Сегодня наш бюджет прозрачный. Его составляющие – экономическая и коммерческая деятельности» (это президент Ассоциации Т. Арамилева в интервью РОГ №13, 26.03-01.04.2013).

Это значит, что сугубо общественная и некоммерческая организация по факту коммерческая. Полагаю, это не увязывается с нормами параграфа 5 главы 4 «Некоммерческие организации» ГК РФ, ст.117 — «Общественные и религиозные организации (объединения)».

Между тем, Асс. РОРС – это то же самое, что, например, Союз хлебопекарей России, Объединение работников ритуальных организаций, или Ассоциация преподавателей автошкол… Но, в отличие от Асс. РОРС, эти и подобные организации никакими государственными (или сходными с таковым), полномочиями близко даже не обладают.

Асс.РОРС же, используя инерцию прошлого, и при отсутствии должного внимания государства, до сих пор умело преподносит себя как государственное ведомство – не будучи им даже частично. Абсурд!

Понятно, что и в охотничьем собаководстве АРОРС также претендует на некую государственность и главенство (негласно состязаясь с РКФ). Очевидно, считая себя наследником великого советского РОРС – почти министерства, АРОРС имитирует бурную деятельность. Тем более, являясь держателем ВПКОС – единственного наследия великой советской Главохоты, придающего ей некие государственные стигмы. И как насмешка, сохранилась в «Свидетельстве на охотничью собаку» запись об «охране государством породной охотничьей собаки»… Этот козырь – ВПКОС — довольно липовый, учитывая, что примерно такой же документ есть у FCI.

Открытие Конференции было нестандартным. Директор Институт Игорь Александрович Домский, открывая конференцию,в ходе приветственной речи наградил владельцев лаек-победителей состязаний по подсадному медведю лицензиями на медведя и лося. Фото автора

Самыми «осязаемыми» видами деятельности отдела собаководства РОРС являются выставки, состязания и испытания собак – далеко не самый сложный, с точки зрения их организации, аспект. Тем более, во многом он облегчён энтузиазмом самих собаководов, их преданностью своим четвероногим напарникам, активностью отдельных клубов, аффилированных с Асс.РОРС.

Эти виды деятельности и наиболее доходны финансово. Но и они вызывают часто темпераментные нарекания, а то и крайнее недовольство собаководов (судейство, организация, стоимость участия в мероприятиях). Достаточно вспомнить Всероссийскую выставку в Туле (2012г.), где дилетантизм организаторов и профнепригодность предстали со всей очевидностью.

Помимо всего прочего, даже громкое вещание на церемонии открытия оказалось непосильной задачей для оргкомитета… Сначала вышел из строя стационарный громкоговоритель, принесли мегафон, но и тот не работал… Так может ли такая структура решать глобальные вопросы отечественного собаководства? Конечно, нет.

Что же до стоимости мероприятий, то здесь, так называемая общественная и официально некоммерческая организация АРОРС совсем не стесняется в методах, ничуть не отличаясь от владельца торговой палатки на рынке или вокзале. Дошло даже до дискриминации членов АРОРС внутри самой Ассоциации.

Например, МООИР, председатель которого В. Кирьякулов одновременно является заместителем Президента АРОРС, ввёл порядок, при котором цена притравки или испытаний на ИТС МООИР для обладателей охотбилета АРОРС, но не МООИРовского, вдвое выше, чем для членов МООИР…Чем не одновременно и прибыль и понуждение к вступлению в МООИР, что также увеличит прибыль?

По поводу же взимания платы с разных категорий собаководов на мероприятиях, проводимых АРОРС, можно говорить долго и эмоционально, но не стоит. Однако следует сказать, что все платежи на тех же ИТС осуществляются наличными деньгами, без оформления платёжных документов, что является прямым нарушением законодательства РФ. Это лишний раз доказывает, что АРОРС и здесь ведёт свою деятельность как частная лавочка, а все её претензии на некую ведомственную значительность, нелепы.

Зато отрицательный эффект велик: многие собаководы прекратили бывать на ИТС – по разным причинам, среди которых протестно-принципиальные, а чаще финансовые. Тем самым перспективные собаки выпадают из поля зрения коллег-охотников, кинологов и, следовательно, из перспективы их племенного разведения.

Всю же остальную деятельность АРОРС в собаководстве можно охарактеризовать так: «Ни о чём».

На нижестоящие отделы собаководства АРОРС фактически не имеет никакого влияния и не может иметь по определению. Так заложено в самой организационно-юридической сути АРОРС: это всего лишь добровольное объединение самостоятельных субъектов права – юридических лиц. Поэтому каждый кинолог охотобщества в районе или регионе волен поступать по своему усмотрению в любом вопросе – командовать им отдел собаководства АРОРС не может, его установки могут носить лишь рекомендательный характер – вертикали-то власти нет.

Фото автора

А чего стоила, например, вся эта фанаберия с переименованием КФЛ в КЛ? Кроме неразберихи и бурной пены на пустом месте из этой затеи РОРС ничего не вышло. Могло ли такое произойти в советское время? Конечно, нет. В результате, одни владельцы карелок остались в недоумённом изумлении, другие подсуетились и обзавелись вторым комплектом документов в РКФ, где КФЛ незаконно переименована в ФШ и, в зависимости от ситуации, предъявляют на мероприятиях документы то на КФЛ, то на ФШ – такая невинная проституция… Третьим – вообще наплевать и на саму проблему, и на оформление документов. АРОРС же на это никак не влияет. Как и на всё остальное.

Никаких активных мер в отношении РКФ и её президента А. Иншакова, допустившего, как минимум, самоуправство и превышение должностных полномочий, заключив договор с финским Кеннель-клюбом о переименовании КФЛ в ФШ (2006г.). А ведь здесь надлежало обратиться с иском в суд. Да и вообще: своей чёткой позиции по РКФ АРОРС не обозначает, из чего делаю вывод, что существующее положение для неё приемлемо. (Зато мои друзья-карелы, простые охотники, заявили, что даже слышать не хотят ни о каком ФШ – только КФЛ! И это меня воодушевляет).

Заявления, озвученные в письме к Арамилёвой в ответ на «Бунт собаководов» (инициированное Л. Гибет), вызывают больше улыбку. Особенно в том месте, где она всячески хулит FCI, патриотично отвергая «западные ценности»… На деле же всё с точностью до наоборот.

Я оставил секцию КФЛ(КЛ) МООИР именно потому, что тщетно доказывал Л. Гибет именно о несовместимость интересов, целей и задач русского охотничьего собаководства и FCI, и о необходимости полного дистанцирования от шоу-выставочной иностранной организации. Но Л.А. активно старалась внедриться и закрепиться в этой организации — под лозунгами «спасения нашей породы путём признания её в FCI», участвуя своей секцией в выставках FCI, собирая подписи и агитируя за «ассимиляцию» в FCI (но, собственно,какая нам разница, признают-не признают?).

Затем, правда, получив от ворот FCI поворот, она уже заговорила во всеуслышание про «ненужные западные ценности»… Так если они ей настолько чужды, то чего уж так было напрягаться? Тем более что реально охотящимся с той же карелкой охотникам сам факт существования FCI глубочайше безразличен?

Думаю, здесь речь совсем не о высокой идейности, а о совсем ином. Дело в эстетической привлекательности карелки, удобстве её содержания, а, следовательно, в спросе на неё даже у не охотников. Факты приобретения карелок, как декоративных собачек, известны мне лично – как карелочнику.

Племенная работа. Под густой завесой лозунгов отдельных представителей АРОРС о якобы её образцовом ведении и примерной организованности, отчётливо видна картина пустого места. Никаких признаков организованности и управления этой работой со стороны ЦП АРОРС не наблюдается и в помине.

Единая база собак отствует – все обратные утверждения лукавы. Каждый регион живёт своей отдельной жизнью, варясь в собственном соку. Тамошние собаководы по части вязок контактируют, в лучшем случае, с собаководами соседних регионов.

Обновление кровей собак, таким образом, почти никакое. По нескольку раз в году бывая с охотничьим экспедициями в разных местах России и общаясь с охотниками-собаководами, могу это утверждать. Одни владельцы рабочих собак в регионах понятия не имеют о том, как обстоят дела в собаководстве, хотя интересуются, другие знают многое, но давно перестали интересоваться вопросом – именно в силу знания ситуации – и просто охотятся со своими собаками.

Но и МООИР примерно та же замкнутость на себя – когда дальше Москвы и области никто уже о других собаках ничего не знает. Межрегиональных связей, с целью улучшения породы, как части системной работы, нет. А если и есть, то только по личной инициативе владельцев. В основном же вяжутся постоянно одни и те же собаки.

При этом многие владельцы годами не получают вязку для своих собак, не будучи приближёнными руководителя породной секций. Зато «близкие к телу» регулярно вяжут своих собак (зачастую с собаками того же руководства секции). Разумеется, и на мероприятиях проводимых РОРС, именно эти собаки и их потомство неизменно занимают лидирующие места – часто даже при наличии дефектов, исключающих, например, выставочное участие.

Известна вязка суки в возрасте 11 лет. И всё нормально! Инбридинг стал обычным явлением, отрицать это бессмысленно: сканированными изображениями таких документов Интернет кишит. Короче, ситуация такова: хочешь повязать собаку, надейся на себя. Лично я и мои единомышленники так и поступаем. В центре и регионах многие охотники, имея дельных собак, даже не помышляют об их документировании – лишь бы собака работала.

При потере такой собаки заводят другую, приобретая щенка от известных производителей – тоже без документов, но проверенных в работе. Не сомневаюсь, многие из нас, охотясь в регионах, неоднократно наблюдали отменную работу «бездокументных» собак. Из официального племенного оборота, таким образом, исключается значительное количество ценнейших производителей.

Конечно, это имело место всегда, но в иных масштабах. Отделу собаководства РОРС и это явно не интересно. Ведь проще (и сытнее) плодить вольерно-подсадных героев на ИТС… А затем их же выставлять как показатели племенных достижений.

Отдельная тема – ведение племенной документации. Тем более, в отсутствие единой базы охотничьих собак РФ. Эта работа ведётся хаотично, бессистемно, в общем-то, самотёком. Грубые ошибки в свидетельстве о происхождении собаки – обычное дело. Когда уйдут последние оставшиеся специалисты племенного сектора секций – люди большей частью пожилые – ситуация станет критической. Владельцы нередко сталкиваются с большими трудностями при оформлении той же ВПКОС.

Конечно, на этом фоне бессчётно плодятся различные клубы, цель которых только получение прибыли от торговли щенками, а племенная работа там оставляет желать лучшего. Об этом громко заявляют некоторые деятели МООИР, постоянно акцентируя, что это именно «частные» «клубы и «клубики», тем самым выставляя себя государственной системой, с отрегулированным механизмом ведения собаководства… Правда никакой системы давно нет, зато приёмам извлечения прибыли (часто на пустом месте) и тонкостям коммерции эти лица из МООИР научат и старика Ротшильда.

Так чем МООИР отличается от любого частного клуба? Считаю, абсолютно ничем. Притом, знаю клубы, где почти все собаки рабочие, а чувство ответственности владельцев клуба, их порядочность и обязательность неизмеримо выше. И клубы эти взимают с участников одинаковую плату, вне зависимости от принадлежности их охотбилета.

Состязания и испытания по вольным видам животных. Во многом они организованы отделом собаководства РОРС неудовлетворительно — минимальными усилиями, без должной разведки угодий, а то и вообще без неё. Правда, затем в Интернете или в прессе всё бодрые отчёты (всё, мол, отлично!) – на фоне радикально иных мнений рядовых участников.

Говоря о наиболее близких мне собаках – лайках, — следует отметить, что из 62-х состязаний лаек, запланированных АРОРС на 2014 год, по вольным видам всего лишь 11-ть (чуть более 17%). Это не удивительно для такой коммерциализованной «общественной» организации, как Асс.РОРС — денег от вольерных аншлагов намного больше: ведь там и ярмарка тщеславия, и просто чистые помыслы – в любом случае, участников не счесть.

В перерыве. Фото автора

Многие владельцы выставляют по нескольку собак, да ещё по всей триаде «медведь-кабан-барсук» одновременно. Организовывать такие мероприятия неизмеримо проще, чем состязания по той же белке, где и платёж разовый, и процесс трудоёмкий; да и судит, как правило, комиссия – шалить с оценками сложновато. Но знаем случаи, когда на испытаниях по белке такие дипломы просто рисуют – самому предлагали.

Подготовка экспертов-кинологов — большая проблема. Здесь абсолютная монополия РОРС. Кроме него никто экспертов не готовит. Даже надзирать за процессом подготовки курсантов и их экзаменации некому – все же свои кругом. А, следовательно, и здесь можно делать всё, что хочешь: присваивать квалификации, формировать по своему усмотрению учебные программы, и т.д. Отчитываться не перед кем. Можно ли это считать приемлемым? Убеждён, что нет. Но в 2014г. курсы подготовки не смогли набрать необходимое количество курсантов, что отчасти свидетельствует и об отношении людей к институту монопольно подготовленных кинологов АРОРС.

Это только кардинальные проблемы. О таких «мелочах» как предвзятое или некомпетентное судейство или оценка судьями на выставках и состязаниях собственных собак, фиктивных дипломомах на испытаниях, выжимании денег из владельцев дельных собак на РОРСовских ИТС путём систематического занижения оценки работы хорошо работающей собаки — с целью стимулирования владельца снова и снова посещать ИТС для получения диплома или повышения его степени, вероятно, нужно говорить отдельно. Но обязательно!

Таким образом, считаю очевидными несостоятельность и недееспособность АРОРС в вопросе ведения охотничьего собаководства России. Подчеркну особо: дело здесь вовсе не в личностях. Просто следует признать, что в изменившихся и постоянно меняющихся современных условиях, прежде всего, юридического и правового характера, АРОРС просто не в состоянии вести эту работу на надлежащем уровне, по определению. И это закономерно: нельзя бесконечно «ехать» на старом наследии, к тому же изрядно потрёпанном десятилетиями преобразований и хаоса.

Поэтому известное обращение большой группы экспертов-кинологов и охотничьих собаководов к Президенту РОРС Т. Арамилёвой, по поводу недовольства работы отдела собаководства АРОРС, не более чем трогательно-наивный выстрел в воздух. На него и ответа, разумеется, не последовало и не последует. И ответственности за игнорирование, как этого, так и других обращений, адресат не понесёт. Поскольку он не представляет государственный орган или орган местного самоуправления, и не является должностным лицом — а только для этих категорий Федеральный Закон № 59 ФЗ от 6 мая 2006г. «О порядке работы с обращениями граждан РФ» предусматривает обязанность отвечать гражданам в течение 30 дней, на любое обращение.

Так что, удачи, коллеги, в дальнейшем апеллировании и по иным вопросам к президенту Асс. РОРС, который вам отвечать даже не обязан. Но именно эта ситуация дополнительно иллюстрирует, как обстоит дело в охотничьем собаководстве, об отсутствии каких-либо рычагов влияния «низов» на «верхи». О революционной ситуации речь не идёт – скорее, о болотной тишине и бесперспективности Асс.РОРС, как серьёзного субъекта в охотничьем собаководстве.

РКФ (FCI). Второй главный «игрок» на поле охотничьего собаководства и более успешный конкурент АРОРС. Главное направление деятельности шоу-выставочное, интересы сугубо коммерческие. Какая связь с русским охотничьим собаководством? Никакой. Но на территории суверенной России — огромное влияние на собаководство, вообще, и на охотничье, в частности. И это организация, чья штаб-квартира находится в Брюсселе…

Символично, что там же и штаб-квартира НАТО…

В соответствии с действующим законодательством РФ, с 2013г. каждая зарубежная некоммерческая организация, действующая на территории РФ, обязана официально заявить о себе, как об иностранном агенте. Закон распространяется и на Хельсинскую группу, не говоря уже о FCI. Данное требование закона FCI не выполняет. И что же? А то: этот иностранный агент, представляющий здесь интересы зарубежной организации, давно подмял под себя внушительную часть охотничьих собаководов России, от Москвы и до окраин. Чему, конечно, способствовали события смены эпох, но, думаю, в немалой степени — корыстные и честолюбивые помыслы многих наших рядовых собаководов, функционеров собаководства, экспертов кинологов тогдашнего РОРС, ещё единолично рулившим вопросом.

Утром 22 мая (второй день конференции) работа закипела — без проволочек, строго с 10 часов. Первым выступал В.Г. Осипов из Якутской ГСХА — по вопросу формирования ядра новой породной группы «якутская охотничья лайка». Фото автора

Если в начале 90-х кто-то взахлёб гордился, что на их выставке (декоративных собачек) будет судить «настоящий» швед или англичанин (Ах, осчастлививший Россию посещением!), то совсем скоро и незаметно всё отечественное собаководство заплясало под аккомпанемент FCI – словно у нас никогда не было культуры ни служебного, ни охотничьего собаководства.

Будто Россия, с её вековыми традициями охоты с собаками, собственными породами, уникальными природно-климатическими условиями и ни с чем несопоставимыми пространствами, нашла себя на задворках цивилизации, мирового собаководства. И должна прислушиваться к указаниям заморских гуру, в т.ч. из стран, которые и на карте-то не найти сразу, с история много короче чем у любого среднерусского городка.

Тем не менее, целый ряд охотничьих кинологов быстро оценили конъюнктуру: деньги большие, чем в тогдашнем РОРСе; экспертные титулы опять же попышнее нашенских – с латинской аббревиатурой и приставкой «международный»; цена щенков дороже — с документами от FCI, возможность их продажи за рубеж, вожделенный запах Запада, мечты (чаще необоснованные) об участии в международных мероприятиях на выезде, и т.д. Оценили, и быстренько втянули охотничье собаководство в FCI, всячески проповедуя её авангардность и великость.

Происходило и происходит это при полном бездействии и пассивности АРОРС, в отсутствие у него какой-либо позиции по данной проблеме. Более того, часть кинологов уже являются экспертами, как по линии АРОРС, так и в системе FCI одновременно (но от АРОРС, правда, отрываться не спешат).

У РКФ-FCI есть и свой реальный козырь в виде, фактически, госфункции: только она монопольно визирует право вывоза собак за границы РФ. Интересно, почему?! И почему это распространяется на охотничьих собак — к которым шоу-выставочная FCI никакого отношения не имеет? Мы что – «цвай сортен»?

Но Асс.РОРС и это не волнует. Ничего против FCI, при этом, не испытываю. Хотят владельцы чау-чау, бобтейлов или мекиканских голых собачек жить по правилам FCI — их право. Но когда речь об охотничьей собаке, пусть даже не отечественной породы, однако издавна являющейся напарником русского охотника, лично моё мнение категорично: никаких FCI и ей подобных на нашем охотничьем поле быть не должно.

О беспрецедентном деянии Президента РКФ Иншакова по самовольному переименованию гордости России — КФЛ в ФШ, я уже упоминал. Такая ситуация возникла не сама по себе – а при пособничестве одних и хитроватом попустительстве других деятелей Росохотрыболовсоюза, и, в частности, МООИР.

Одни сейчас помалкивают в тряпочку, а другие кричат о патриотизме и тлетворных западных ценностях… И никаких ответных и волевых мер со стороны ЦП Ассоциации, начиная с 2006 года… На этом фоне некоторые фигуры из FCI– в т.ч. бесконечно далёкие от охоты, но хваткие,- развернув щенячий бизнес на карелках, именуют их ФШ, и уже заявляют, видишь ли, о «собственном видении породы», разворачивая по России сеть отделений своего клуба; скупают щенков КФЛ и переоформляют их документы на ФШ, после чего перепродают дорого, в т.ч. за рубеж.

Но в отличие от некоторых представителей МООИР, FCI не скрывает своей коммерческой сущности. Считаю, что деятельность FCI в России ещё более усугубляет отечественное охотничье собаководство, и без того дышащее на ладан. Какую породу ни возьми, везде конфликт и непримиримые противоречия — часто из-за столкновения приверженцев наших и западных взглядов.

Взять тех же немецких легавых, например, где копья давно трещат. Зачем нам чужие понятия ? И вообще – назовите хотя бы один позитивный и понятный гражданам результат от участия России в каких-либо международных организациях, куда её втянули за четверть века. Говоря о наиболее близких нам темах, вспомните гуманные капканы или перспективу усиленно лоббируемого грантососами присоединение России к AEWA. То же самое в полной мере относится и к FCI – Россия и здесь в роли дураковатого крестьянина, благоговейно смотрящего в рот заморскому жулику.

Итак, мы рассмотрели тандем главных «игроков». Один его участник – структура с квази-государственными функциями, импотентная, без политики и концепции, внятной организации, бесперспективная в силу своей организационно-правовой формы. Другой – богатая иностранная федерация, чётко организованная, обладающая реальной госфункцией (визирование вывоза собак за рубеж). Между собой они официально никак не связаны, но неофициально – очень широко, на всех уровнях, начиная от рядовых собаководов и заканчивая экспертами. А в результате деятельности обоих – глубокий ущерб охотничьему собаководству.

Всё это говорит о бесперспективности и тупиковости дальнейшего существования такого положения дел. Без активного вмешательства государства и возобновления государственных принципов управления охотничьим собаководством, последнее не сохранить. Но Охотдеп МПР для этого совсем не подходит – как и для управления охотничьим хозяйством, в принципе – несмотря на отдельные позитивные свершения, как то введение ОБЕФО (хотя то, как это сделали, ужасно).

В качестве доказательства своих утверждений приведу всего один пример – настоящего государственного и профессионального подхода к делу охотничьего собаководства. Сейчас такое представить невозможно… …Озаботившись проблемой снижения количества породных ЗСЛ и чистотой их породы в Тюменской области, выявленными ещё с начала 40-х годов ХХ века, Главохота РСФСР приняла решение о проведении в 1962-64г.г. кинологических экспедиций по выявлению состояния охотничьего собаководства.

Охотничье собаководство превратилось в агонирующего инвалида, который если и жив пока, то исключительно за счёт отдельных энтузиастов-кинологов и рядовых охотников-собаководов. Фото: Антона Журавкова

В 1962 г., во время первой экспедиции (а их в этом году было три!) эксперты посетили 32 селения, а также рыболовные станы по р. Оби и р. Назым, осмотрев 800 (!) собак, из них лаек 512 (!). Оценки «отл.» получили 3 собаки, «оч.хор.»- 12, «хор.» — 66, «удовл.» -177. Выявлено лаек-метисов с оленегонной собакой – 100, помесей с овчарками – 21, дворняжек –164.

Было определено соотношение кобелей и сук во всех населённых пунктах, установлено, что суки хуже по эсктерьеру; определены индивидуальные особенности экстерьера лаек в разных селениях (!). Во время второй и третьей экспедиций на Оби и Назыме просмотрено 411 собак, из них лаек — 223; на Иртыше – 369 собак, лаек – 274. Выдано дипломов: на Оби и Назыме 105, на Иртыше 143. Лаек-щенков до 10 мес. на Оби и Назыме было 26, на Иртыше – 42. Метисов лаек было, соответственно, 71 и 54, беспородных собак 117 и 41. оценку «отл.»получила 1 собака, «оч.хор.» — 4, «хор.»-25, «удовл.» — 75. На Иртыше 2 «отл.», 8 «оч.хор.», 41 «хор.» и 102 «удовл.». Вот это уровень!

Попробуйте – повторите, «начальники» собаководства – даже с компьютерами, навигаторами и спутниковой связью. Так что, тем кто считает, будто профессионально надорвался на ниве управления охотничьим собаководством, а глупые обыватели его не понимают, лучше бы помолчать.

Предлагаю своё видение решения проблемы:

— Прежде всего, необходимо создание единого и независимого Федерального центра, самостоятельно ведающего всеми, без исключения, вопросами охоты и охотничьего хозяйства в РФ, на основе единообразия – по типу Главохоты СССР (условно – «Главросохота»), откуда надлежит взять весь полезный опыт, применив его в условиях современных реалий.

Данный орган полностью самостоятелен, не входит в какие-либо структуры исполнительной власти. Участие в так называемом «частно-государственном партнёрстве» не предусматривается. Подчинение: президенту РФ, прямое и непосредственное. Данный орган наделён всей полнотой компетенции и власти в области любительской и профессиональной охоты, любительского рыболовства.

Он является единственным управленческим и научно-методическим центром, чьи распоряжения, указания и рекомендации обязательны для всех физических и юридических лиц, осуществляющих охоту и непромысловую рыбную ловлю на территории РФ — вне зависимости от гражданства физических лиц, их имущественного, социального положения и статуса, и независимо от страны принадлежности юридического лица.

Структура. Главное управление — дислоцируется в г. Иркутске, возможно, в городах Новосибирске, Кирове, или Москве. Оно имеет территориальные управления, в столицах субъектов РФ, и низовые отделы (районные/межрайонные). Подчинение строго вертикальное. Никаких видов зависимости всех уровней «Главросохоты» от органов местной власти, включая руководство субъектов, не предусматривается.

Цели и задачи, примерный механизм финансирования, формирование кадрового состава, обеспечение деятельности инспекторско-егерского состава, соцгарании для его сотрудников, и прочие вопросы предложены мной в публикации «Путь русской охоты (субъективное видение)». Она в Интернете, в т.ч. на сайте Охотники. ру, а также в РОГ (правда, там замглавредактора, вопреки договорённостям, опубликовал лишь вступление, намеренно не указав о том, что полный текст на сайте – а именно там была вся конкретика – что понятно: политика главного редактора направлена на клевание Охотдепа, при одновременном возвеличивании роли Асс. РОРС – а в публикации содержится негативная оценка как Охотдепа, так и РОРС).

— Всю полноту компетенции по охотничьему собаководству в РФ возложить на «Главросохоту», которая должна стать единственным управленческим, организационно-методическим и научно-практическим Федеральным центром охотничьего собаководства.

Она осуществляет контроль и надзор за разведением, использованием на охоте охотничьих собак племенную работу, ведёт книгу ВПКОС; обеспечивает режим максимального благоприятствования для охоты с собаками – лайками, гончими, норными, борзыми, легавыми и спаниелями – как наиболее используемыми российскими охотниками, всемерно способствует развитию и сбережению отечественных охотничьих пород собак.

«Главросохота» ведёт международное сотрудничество по вопросам охотничьего собаководства, контролирует ввоз и использование на охоте собак из-за рубежа – для исключения негативных последствий наследственно-генетического и физиологического характера на отечественные породы рабочих охотничьих собак, нежелательного влияния на их рабочие качества, выдаёт разрешение на вывоз российских охотничьих собак за рубеж.

В её ведении находятся специализированные питомники, подобные Иркутскому и Кировскому ВНИОЗ советского периода, которые необходимо создать, одновременно вернувшись к питомниковому охотничьему собаководству – вместо не оправдавшего себя клубного.

Клубное собаководство остаётся. но осуществляет свою деятельность под полным контролем «Главросохоты». Делегирование «Главросохотой» полномочий по вопросам охотничьего собаководства каким-либо негосударственным организациям, например, РКФ (FCI), РОРС – РФОС, МООиР, и т.п., исключается, как полностью, так и частично – кроме случаев организации (помощи в организации, долевого участия в проведении) отдельных мероприятий, которые чётко ограничены по видам: выставки, состязания или испытания. При этом вопросы организации судейства и порядок проведения таких мероприятий являются безоговорочной прерогативой «Главохоты».

— Организация «Главросохотой» в федеральных округах сети питомников охотничьих собак различных пород, учитывая географическую распространённость и преимущественное использование на охоте тех или иных пород собак, с собственной ветеринарной службой при питомниках.

— Обязательная отчётность владельца собаки из питомника перед питомником о её рабочем использовании, участии в выставках, состязаниях и испытаниях – в течение всей активной жизни собаки.

— Внесение охотничьей собаки в перечень племенных животных, обозначенный в ФЗ о племенном животноводстве (курицы, коровы и свиньи внесены, а охотничья собака – нет). Сохранение классических русских охот с собакой (лайкой, гончей, борзой) от натиска коммерческого «свиноводства» и организации охоты на лосей.

— Необходимо на государственном уровне исключить любые попытки международных кинологических организаций или частных лиц дискредитировать отечественные породы охотничьих собак, как в мире, так и в самой РФ, самовольное переименование отечественных пород этими организациями и их агентами, действующими на территории РФ (иностранными агентами), проводящими политику непризнания и отрицания в РФ и за её рубежами отечественных пород и отрицания их российского происхождения, как это имеет место с карело-финской (карельской) лайкой – данная порода в системе иностранного агента — РКФ (FCI) именуется «финский шпиц», а безусловный приоритет Финляндии в создании этой породы преподносится как аксиома. Также следует исключить самовольные переименования пород, как это имело место в МООиР в 2010г. в отношении карело-финской лайки, переименованной в «карельскую».

— Создание государственных и негосударственных (под контролем «Главросохоты») центров подготовки и усовершенствования квалификации экспертов-кинологов охотничьего собаководства.

Я не наивен и отлично понимаю, что надеяться на создание Главросохоты, на государственное внимание к охотничьему собаководству в скором времени вряд ли стоит. А потому ПРЕДЛАГАЮ рассмотреть на конференции вопрос о передаче всех функций по управлению охотничьим собаководством Кировскому ВНИИОЗ, как государственному профильному учреждению, чьи распоряжения и рекомендации будут обязательны для всех общественных и частных образований в области охотничьего собаководства, для каждого официально зарегистрированного владельца охотничьей собаки. Считаю, что только специалисты этого учреждения, к тому же имеющего питомник лаек с 70-летней историей, смогут навести порядок в охотничьем собаководстве России, поставив его на чёткую научно-практическую основу. По данному вопросу предлагаю обратиться к Президенту и Премьеру РФ от имени Конференции.

Евгений Кавура, рядовой охотник-собаковод

г. Москва. Май 2014 года.

Дата доклада: 21.05.14г.

 

РЕЗОЛЮЦИЯ III Всероссийской научно-практической конференции «Современные проблемы охотничьего собаководства», состоявшейся в г. Кирове (ВНИИОЗ) 20-23 мая 2014 г.

Скачать РЕЗОЛЮЦИЮ в формате PDF можно ТУТ (150Кб)