«Какое чудное наследие наших предков, оставивших русскому охотнику тонкую и сложную охоту, в которой человек, конь и собака сливаются воедино и одолевают и неутомимо резвого русака, и злобного, умного и сильного матерого волка!» — так написал в своей статье один из авторов журнала «Столица и усадьба» Н. Кравченко, побывавший в Першино осенью 1913 года.
ФОТО ИЗ АРХИВА АЛЕКСАНДРА ДОБРОВОЛЬСКОГО
Великокняжеские выезды «в поля» практически всегда были очень успешными.
Вальцов упомянул о количестве трофеев, добытых Першинской охотой за четверть века ее существования: затравлено волков 681, лисиц 743, русаков 4636 и беляков 4026.
Столь внушительная статистика объяснима, ведь поголовье зверей в окрестных лесах регулярно пополняли за счет животных, выращиваемых в оборудованных при усадьбе волчатнике и зайчатнике.
Хозяин першинской усадьбы установил строгие правила выездов в поля.
Д. Вальцов писал: «Обыкновенно августейший хозяин и приглашенные на отъезжее поле гости приезжали в Першино около 15 сентября, и только тогда начиналась правильная езда с псовой охотой…
Великий князь редко может посвятить псовой охоте более одного месяца… Накануне охоты Великий князь отдает приказ, какие места будут брать, в котором часу выходить охоте и в котором выезжать господам в экипажах… Великий князь сам чертит от руки по памяти схематический план острова (рощи посреди поля. — А.Д.)… Места всех свор указаны на плане и обозначены номерами…
В назначенный час охота отправляется. Гончие в фурах, половина борзых в фурах, половина на сворах.
Господских верховых лошадей ведут в поводу конные конюхи. Придя на место, охота выстраивается и ожидает приезда Великого князя…
С восьми часов утра начали собираться в большом «клубе» охотники в полной охотничьей амуниции и в ожидании Великого князя вели обыкновенные перед полем разговоры: о погоде, грунте, составе свор, лазах и т.п., пока не пришел официант с докладом: «Великий князь сошли вниз и одеваются».
Все устремились в переднюю комнату, где Великий князь в охотничьем платье надевает свои охотничьи доспехи: пояс с кинжалом, свору, рог и здоровается с гостями. После чего все поспешно надевают дорожные бурки, вслед за Великим князем усаживаются в экипажи… и быстро едут к охоте.
ФОТО ИЗ АРХИВА АЛЕКСАНДРА ДОБРОВОЛЬСКОГО
Поздоровавшись с охотниками, которые трубят в рога «встречу», и дав несколько минут разобраться с верховыми лошадьми и принять господам своих борзых на своры, Великий князь садится на своего кабардинца, подает «голос» в рог, и вся охота двигается к назначенному острову. Борзятники разъезжаются по местам, а доезжачий ведет свою стаю к опушке и, выждав указанное по часам время, делает «напуск» гончих на остров…
Великий князь сам ведет всегда на своре двух собак и сзади него двух собак мальчик, подручный стремянного… Этими четырьмя собаками Великий князь и травит побежавшего зверя».
В Першино чаще других приезжали постоянные партнеры Николая Николаевича: любители псовой охоты светлейший князь Дмитрий Голицын, генерал-адъютант Артур Гринвальд… Были еще Артемий Константинович Болдырев с женой Марией Алексеевной, которая «давно почиталась как истинный охотник, не уступающий своим товарищам по благородной страсти ни в искусстве владеть сворой, ни в неутомимости».
Николай Николаевич, расставляя охотников по позициям вокруг леса, всегда предоставлял гостям, приехавшим со своими сворами борзых, лучшие, самые перспективные места. Таким образом он стремился уравнять шансы визитеров и першинских охотников с натренированными именно на этой местности собаками.
Вот описания эпизодов некоторых великокняжеских выездов в поля, сделанные их участниками.
Д. Вальцов: «Только я подъехал к углу острова, а стая уже гремела в острове… По голосам гончих я угадывал, куда выводит стая, и слышал издали волнующие собак возгласы «Ух его!» травивших на своих лазах охотников…
Звонко ухает Яков, стремянной Великого князя, и слышится его радостное «О-го-го-го!». Вот внушительным басом кричит генерал Гринвальд: «Бери влево!» и энергично ухает граф Менгден… Зайцы сыпят во все стороны, и слышно, как трещат кусты от влетающих в них борзых…».
ФОТО ИЗ АРХИВА АЛЕКСАНДРА ДОБРОВОЛЬСКОГО
Н. Кравченко: «Вдруг вскочил перед нами шагах в пятидесяти русак и, мелькая большими задними ногами, понесся как стрела. Взвизгнуло несколько собак, затанцовали ближайшие всадники, удерживая рвущихся борзых… Великий князь, пришпорив коня, спустил свору и поскакал за уходившим зайцем…
Стелясь по самой земле, борзые гнались за русаком. Расстояние между ними все уменьшалось, и видно было, что собаки в ударе и зайцу не уйти. Он стал делать неожиданные крутые повороты. Собаки, почти уже висевшие на нем и несколько раз готовые взять его, промахивались и, стараясь сделать такой же крутой поворот, как он, падали.
Но вот неожиданно одна из них… прибавила ходу, опередила других и, сделав отчаянный бросок, покатилась через голову, успев взять русака в тот момент, когда он опять хотел свернуть…».
Н. Кравченко: «Великий князь, знающий отлично все места на много верст вокруг, сам расставил гостей и борзятников со сворами, а затем… приказал завести стаи. Долгое время была полная тишина… Вдруг откуда-то издалека донеся собачий лай… Я смотрел в лес… там показался темный силуэт. Это был волк.
Он, не торопясь, пошел прямо на Великого князя, который стоял в опушке, скрытый молодым дубняком. Не успел я убедиться в том, что Великий князь его заметил, как волк повернул и бросился назад. Вслед за ним уже неслись, расстилаясь по земле, черно-пегие красавцы, а за ними на своей чалой лошадке мчался Великий князь, борзятник и спущенные с другой своры борзые.
Несколько раз… волк поворачивал голову в ту или иную сторону, и каждый раз какая-нибудь собака отскакивала, уступая место другой, более злобной. Одна из них вдруг сильно подалась вперед и въелась в волчью шею с правой стороны. Почти сейчас же схватила его слева другая, и все они вместе покатились на землю.
Подоспели и остальные. Когда я подскакал, борзятник уже лежал на волке, придавливая его голову правой рукой, а другой доставал струнку (палку с длинной веревкой для обматывания волчьей морды). Волк лежал, не шевелясь… Его сострунили, связали ноги и два человека понесли его к фуре».
Во время каждого выезда на охоту обязательно устраивался для участников перерыв.
Д. Вальцов: «Около 12 часов дня, после сигнала «вызывать стаю» вся охота съезжается к лазу Великого князя и идет к завтраку. Красивую картину представляет такое большое количество людей, лошадей и собак, раскиданное живописными группами где-нибудь под опушкой острова…
В стороне дымит походная кухня, лаская вкусным запахом возбужденный свежим воздухом и хорошим моционом аппетит. Под большим тентом или шатром (смотря по погоде) призывно белеет скатертью уставленный приборами стол с закусками и винами.
ФОТО ИЗ АРХИВА АЛЕКСАНДРА ДОБРОВОЛЬСКОГО
За столом не засиживаются. Гудит опять рог Великого князя, все садятся на коней и вслед за Великим князем разъезжаются, чтобы занять лазы вокруг намеченного острова и опять травить все, что стая выставляет в поля».
Завершение охоты также происходило по четко установленным правилам: «Когда поле кончено и раздается в последний раз голос «вызывать стаю», все опять съезжаются к Великому князю.
Экипажи уже поданы, и через несколько минут суетливого усаживания все едут в Першино. Охота тем же порядком возвращается домой, а на следующий день едет в новое место другая стая и второй состав свор».
МАРШ-БРОСОК ОХОТНИКОВ
Примечательный эпизод, который при определенных условиях мог привести к серьезным переменам в России, связан с першинской охотничьей усадьбой.
Осенью 1905 года в стране начались массовые волнения, охватившие более двух миллионов человек. Наряду с экономическими выдвигались требования о предоставлении демократических свобод и ликвидации самодержавия.
Царь, всерьез озабоченный развитием событий, задумал в качестве радикальной меры для наведения порядка ввести в стране диктатуру. Кандидатом на роль диктатора с неограниченными правами он выбрал своего дядюшку Николая Николаевича. Однако в эти дни Великий князь находился за сотни километров от столицы, в тульском имении.
12 октября в Першино полетела царская телеграмма: «Немедленно прибыть в Петербург». Сделать это Николаю Николаевичу было непросто. Ехать экстренным поездом? Но тульские железнодорожники бастуют. Воспользоваться конным экипажем? А где гарантия, что в пути на представителя Дома Романовых не нападет взбунтовавшаяся чернь?
ФОТО ИЗ АРХИВА АЛЕКСАНДРА ДОБРОВОЛЬСКОГО
Выход подсказал один из чиновников тульского губернатора Осоргина, предложивший замаскировать великокняжеский выезд: не нужно никаких карет с вооруженной охраной, вместо этого пусть будет конная кавалькада господ, отправившихся на охотничий промысел, и тогда вся поездка «носила бы характер выезда на охоту, для чего Великий князь и сопровождавшие его… одеты были бы охотниками».
Николай Николаевич одобрил план. Облачившись в охотничий костюм, он вместе с небольшой свитой «охотников» выехал из Першино, держа путь на север.
Флигель-адъютант Федор Нирод так описал это в воспоминаниях: «Приказано оседлать охотничьих лошадей. И в сопровождении своих гостей и нескольких псарей Великий князь едет верхом через всю Тульскую губернию, уже объятую пожаром и разгромами помещичьих усадеб, в Москву…».
О дальнейшей поездке Его Высочества позаботился полковник Джунковский, который фактически исполнял в то время обязанности московского губернатора. Он встретил кандидата в диктаторы на окраине Москвы, оттуда довез его на автомобиле до станции Химки Николаевской дороги, где першинский охотник сел в подготовленный Джунковским экстренный поезд и утром 15 октября добрался на нем до столицы.
Столь «эксклюзивное» путешествие оказалась, однако, бесполезным. Узнав о намерении племянника сделать его российским диктатором, Николай Николаевич отказался от такого предложения. После этого приближенные убедили государя, что единственным выходом из сложившейся ситуации будет принятие манифеста о даровании его подданным политических прав и свобод.
ПУСТЬ БУДЕТ ПРАЗДНИК
Спустя почти десять лет из-за начавшейся Первой мировой войны у «охотничьей академии» начались проблемы, приведшие в итоге к ее исчезновению.
2 августа 1914 года государь назначил Николая Николаевича Главнокомандующим Русской армии. С той поры Великий князь не мог уже уделять прежнее внимание своему тульскому имению.
По распоряжению Его Высочества масштабы Першинской охоты начали сокращаться. Часть собак продали, значительно уменьшились штаты обслуги и охотников.
В конце лета 1915-го Николай Николаевич после ряда серьезных неудач на фронтах был смещен с поста Главковерха. Некоторое время после этого он провел в своем любимом Першине, а позднее получил от племянника новое назначение: командовать войсками на Кавказе.
Конечно, управлять делами охотничьего хозяйства в Тульской губернии из-за Кавказского хребта было практически невозможно. Однако совсем расстаться со своими четвероногими любимцами Николай Николаевич не захотел. После отъезда на юг Его Высочество распорядился отправить несколько борзых «собственной» своры к нему в Тифлис.
ФОТО ИЗ АРХИВА АЛЕКСАНДРА ДОБРОВОЛЬСКОГО
Разгоревшаяся в 1917-м революция вынудила Н.Н. Романова сперва перебраться в Крым, а оттуда пару лет спустя выехать за границу. При такой «перемене мест» часть першинских собак тоже оказалась перевезена во Францию, где после смерти Великого князя в 1929 году породистые российские борзые «растворились» среди местных свор.
Уникальная охотничья усадьба сгинула почти бесследно. По имеющимся сведениям, в короткий период революционного безвременья часть великокняжеских собак удалось вывезти в Чехословакию. Какое-то количество псов забрали себе жители тульских сел. А некоторых элитных животных перестреляли как «чуждый пережиток помещичьей жизни».
В интерьерах першинского дворца весной 1919-го развернули экспозицию музея охоты и быта. Но просуществовал он недолго и был закрыт весной 1926 года.
После этого главный усадебный дом оказался заброшенным. Кое-что из мебели, картин, посуды, охотничьих трофеев вывезли оттуда в другие музеи. Но основная часть богатого убранства была растащена местными жителями или уничтожена.
Кому-то из уездного начальства пришло в голову разобрать опустевшее здание на кирпичи. А когда обнаружилось, что сделать это невозможно, авторы идеи распорядились куски стен дворца сбросить в Упу.
В современном селе Першино мало что напоминает о существовавшей здесь когда-то уникальной охотничьей усадьбы Николая Николаевича. Уцелела каменная Казанская церковь, возведенная на рубеже XVIII века. В 1901-м в присутствии Великого князя была проведена церемония закладки ее новой трапезной.
При этом хозяин имения собственноручно положил несколько серебряных рублей в углубление камня для фундамента и покрыл его медной дощечкой с вырезанной на ней надписью о времени начала строительства трапезной.
Кроме этого, сохранился значительно переделанный дом управляющего, а также несколько огромных старых тополей, обрамлявших главную въездную аллею.
В 2017 году по инициативе тульских охотников и сотрудников художественно-краеведческого музея города Алексина был организован праздник в честь 130-летия Першинской охоты. В музее открылась выставка, посвященная этой усадьбе. А в самом селе неподалеку от храма провели церемонию освящения камня, заложенного в основание будущего памятного знака Першинской охоте.
«Инициатива поставить такой мемориальный знак принадлежит нам, ее поддержал и настоятель Казанской церкви, — рассказал член Правления тульской региональной организации охотников и рыболовов Сергей Осокин. — Есть также идея устраивать каждую осень в здешних местах фестивали с участием любителей псовой охоты.
Можно было бы проводить для их собак состязания по реальному или искусственному зайцу. Но дело пока упирается в решение финансовых проблем».
Местные жители также просили сделать торжества в честь Першинской охоты ежегодными и сопроводить их кинологическими мероприятиями. Таким образом можно было бы превратить Першино в яркую, привлекательную для туристов достопримечательность.
