Мы дошли до первого солонца, возле которого на снегу увидели следы лося и двух маралов; косуль не наблюдалось, видимо, переход с Горного Алтая из-за глубокого снега еще не начался
Восточный Казахстан
Мы заехали по дороге за продуктами в магазин, ведь поездку планировали не меньше чем на неделю. После этого Андрей настоял зайти к нему в гости, где его жена Наталья приготовила специально к моему приезду пирог из яиц и колбы — так здесь называют черемшу.
Вкусно пообедав, мы наконец поехали на базу, которая находилась в трех часах езды от города Риддер. Дорога петляла извилистым серпантином, углубляясь в тайгу; с правой стороны текла река Белая Уба, чуть дальше она сливалась с Черной Убой. Она шумела и бурлила, в ее темных, холодных водах в изобилии водятся хариусы, таймени и гольяны, которыми питаются прилетающие сюда на гнездование большие крохали, чьи перья изумрудом переливаются под лучами весеннего солнца. То и дело перед машиной дорогу перебегали токующие рябчики, но весной на них охотиться запрещено, так как они моногамны и выбирают пару себе на всю жизнь, и если самка погибает, то самец берет заботу о потомстве на себя.
Глаз радовала лесная весенняя суета после долгой зимы. Уже несколько дней в горах стояла сильная жара, по этой причине на северных склонах начал стремительно таять снег, отчего уровень воды в реках сильно поднялся. Это затрудняло преодоление бродов по пути к базе, но моего товарища такие мелочи совершенно не пугали, и через некоторое время мы достигли своей цели. На поселье нас ждал Алексей, давний друг Андрея, который из-за холодной весны и глубокого снега первый раз за многие годы не смог пробиться к себе на базу, находящуюся чуть дальше в горах. Также нас встретил егерь Денис, который помог разгрузить машину и занести вещи и снаряжение в зимовье.
Солнце скрылось за гору, и стало заметно холодать, из чащи леса доносились соловьиные трели, воздух окутала легкая дымка с терпким запахом бересты — это мы затопили баню. Попарившись с березовыми вениками, мы поужинали антрекотами из косули, приготовленными на углях. Это были осенние запасы Алексея, которые он привез с собой. За ужином, единогласно решили, что рано вставать нет смысла, так как южные склоны только начали покрываться зеленью. По прогнозу вся неделя должна быть без осадков: днем жара, а ночью холодно и ясно. Где-то далеко посвистывала сплюшка, в доме, потрескивая, топилась печь, все готовились ко сну, и я еле размыкал глаза от накопившейся усталости после долгой дороги…
Наступило утро. Попив чая, я пошел помогать Андрею запрягать коня. Мы договорились, что я пойду пешком, а он по пути обновит дальние солонцы после зимы. Собрав рюкзак, надев горные ботинки и гетры поверх них, мы отправились в путь. Яркая, молодая трава рябила в глазах от множества ящериц, которые грелись на солнце, клещей тоже хватало, но пропитка от них хорошо помогала.
Через час мы дошли до первого солонца, возле которого на снегу увидели следы лося и двух маралов; косуль не наблюдалось, видимо, переход с Горного Алтая из-за глубокого снега еще не начался. Обновив солонец, Андрей привязал коня на опушке леса и дальше отправился со мной пешком. Нам нужно было подняться на смотровой хребет, с которого хорошо просматривается противоположный склон и лога на нем. Под нами был северный склон с густыми пихтами, что осложняло обзор, но, меняя позиции, мы могли осматривать противоположный склон с разных углов. Медведей пока не было видно.
Время подходило к обеду, и мы решили подняться по гребню еще немного вверх. Дойдя до высшей точки, сделали привал, попили чая. После долгого перерыва с непривычки идти было тяжело, склон круто уходил вверх, что больше напоминало охоту на козерога, чем на медведя. Осматривая дальние склоны, я заметил лосиху, которая спокойно паслась на расстоянии километра от нас. Напротив нашего хребта, где-то посередине горы, я увидел маленькую черную точку. Это, несомненно, был медведь, на расстоянии около двух километров от нас. Он медленно шел вдоль осинника, время от времени что-то копая. Затем стал жадно рвать траву; видимо, ел черемшу, которая только-только появилась на южных склонах (все-таки не зря ее называют медвежьим луком).
Я решил попытаться подойти к косолапому, но только закинул рюкзак и взял карабин, как медведь поднял голову и повернулся в сторону островка пихтача, встал на задние лапы и втянул ноздрями воздух, после чего резко опустился и побежал в противоположную сторону. Почему он убежал? Тут могло быть две причины: до медведя дошел наш запах, хотя и маловероятно, мы находились довольно далеко, либо его напугал другой медведь. У медведей сильно развит каннибализм, особенно весной, и крупная особь не упустит возможности полакомиться мелким собратом.
Мы решили спуститься напротив того места, где видели медведя, и понаблюдать: а вдруг наши догадки верны и где-то рядом находится более крупный конкурент? Короткими перебежками мы спустились вниз по тропе, проходившей по гребню горы, остановились на скале, относительно удобной для выстрела, и стали наблюдать. Прошел час. Солнце клонилось к закату, светлого времени оставалось не больше двух часов. Ветер сильно крутил, то и дело меняя направление. На противоположном южном склоне ветви пихт ходили ходуном, хотя с нашей северной стороны был абсолютный штиль. Вдруг напротив нас тревожно прокричала кедровка, затем снова и снова. Мы напряглись и стали внимательнее рассматривать склон, на котором видели медведя. Дистанция до поляны, где он пасся, была всего двести метров.
Осматривая другой склон в бинокль, я вдруг услышал, как какой-то зверь движется по склону. Перевел взгляд на звук и невооруженным глазом увидел, как с самого верха в сторону поляны спускается медведь — другой, более крупный и светлый хищник. Я быстро приготовил карабин и дослал патрон в патронник. Медведь плавными движениями, широко расставляя ноги, спускался вниз. Чем крупнее зверь, тем медленнее и плавне его движения, ведь спешить ему некуда и бояться нечего — он здесь хозяин! И вот хозяин дошел до того места, где копал первый, и стал принюхиваться.
— Этого забираем! — прошептал Андрей.
Я быстро лег животом на каменный уступ, выдвинул сошки, но пихта перед медведем закрывала обзор и мешала стрельбе. Я быстро соскочил с уступа и сел рядом с напарником на скалу, выдвигая сошки до максимума. Положение сидя не очень удобно для точного выстрела, но благо дистанция была небольшая. Навел перекрестие прицела в основание лопатки медведя, так как он стоял чуть фронтом, шепотом сказал Андрею, чтобы смотрел, и потянул спусковой крючок. Раскат выстрела покатился по ущелью, и в то же мгновение послышался четкий шлепок пули по телу зверя. Мишка кубарем полетел вниз и упал в небольшой ручей.
Первобытный, страшный рев наполнил склоны. Я вскочил, перезарядил карабин, но зверь уже дошел. Радостные объятия друга (по совместительству егеря этого хозяйства) поставили точку в охоте. Что и говорить, это была самая настоящая горная охота без использования какой-либо техники, со сложными переходами и крутыми подъемами.
Мы немного подождали, выпив чая, и начали спуск к трофею. Чарым еще держал, но в некоторых местах мы проваливались в снег по пояс. Подойдя к медведю и обойдя его сверху, я убедился, что он готов. Это был старый самец. Цвет шкуры напоминал гризли с острова Кодьяк, размер лапы впечатлял. Интересно, что на этой поляне у него было маркерное дерево, на котором он оставлял метки и задиры.
Наступила темнота. Освещая налобными фонариками тушу зверя, я вспорол его брюхо и выпустил ливер, забрав желчь и бакулюм, который тоже является трофеем. Остальную работу мы решили провести на следующий день с Денисом…
Утром от нас сбежал конь, на которого мы погрузили часть мяса. Первой ходкой я вынес шкуру с головой, а затем были еще две ходки. После очередного возвращения на поляну я увидел на осине сидящего ворона — воплощение Кутхи, которому мы в знак благодарности оставили деликатесов.
По возвращении в лагерь Алесей подарил мне нож на память об этой охоте на медведя. В бочке плескалась ледяная вода из ручья, березовые поленья жадно потрескивали в печи, веник из пихты запаривался в тазике, мы наслаждались заслуженным отдыхом после нелегкой работы.
После бани, сидя за столом, я снова пережил всю гамму эмоций, когда рассказывал друзьям о мгновениях перед выстрелом. В теплой компании часы летели словно минуты; свистела сплюшка, с гор тянул холодный ветер; солнце зашло за гребни гор, напомнив, что пора готовиться ко сну и к новым таежным приключениям…
