К 200-летию со дня смерти. Эксцентричный военный много путешествовал по Франции и Германии, где с увлечением охотился на волков, оленей, косулей, кабанов, лис, кроликов и пернатую дичь. Кто он был и почему достоин особого внимания?
Томас Торнтон (Thomas Thornton, 1750–1823) – яркая, колоритная и эксцентричная фигура георгианской эпохи.
Он родился в Лондоне в аристократической семье, предки которой проживали в Англии ещё до Вильгельма Завоевателя. Семья Торнтонов владела обширными земельными угодьями в графстве Йорк в течение многих столетий. В 1745 г. его отец Уильям Торнтон был полковником ополчения Вест-Райдинга, а затем членом парламента от Йорка. Он был инициатором законопроекта о создании национального ополчения (милиции) в Англии.
Родители отдали Томаса учиться в Чартерхаус в Лондоне, с 14 лет он продолжил своё образование в университете Глазго. Преподаватели университета, где Томас отлично учился, отмечали у него разнообразие талантов, а во время каникул он посвящал всё своё время полевым видам спорта. В 1769 г. после смерти отца Томас в течение ещё трёх лет продолжал учиться в университете, поручив матери руководить поместьем. В 22 года он вступил во владение доставшимся по наследству движимым и недвижимым имуществом и ревностно стал заниматься спортом – охотой, рыбалкой, разведением лошадей и собак.
В 1789 г. Торнтон приобрел у герцога Йоркского за 110 000 фунтов стерлингов в рассрочку на 12 месяцев поместье Аллертон Молеверер в графстве Йорк, переименованный им в Торнвилль Ройял.
Стены картинной галереи имения он на протяжении многих лет украшал полотнами знаменитых художников, в том числе английских живописцев Гилпина и Рейнагла, написанные под его непосредственным руководством. Знаменитая картина Соури Гилпина «Смерть лисы» (1788), впоследствии повторённая многими известными английскими гравёрами, вызывала восхищение в спортивном мире. Сюжетом послужила организованная Т. Торнтоном охота с гончими на лису, которая пробежала 23 мили (37 км).
В его коллекции было несколько итальянских и фламандских мастеров – Гвидо, Караччи, Тенирс, Уонверман, Рубенс, Ван Дэйк и другие. Как позднее характеризовал его современник известный английский ветеринар-хирург, писатель У. Теплин, «полковник Торнтон является выдающимся покровителем изящных искусств и, как известно, в этом Королевстве обладает первой коллекцией картин на спортивные темы, он также признан самым опытным спортсменом-практиком, которым может похвастаться наша страна».
С раннего возраста Томас увлекался соколиной охотой, которая тогда была особенно популярна у аристократов и джентри. На это он не жалел ни сил, ни времени, ни денег. В Йоркшире он приобрёл ещё одно имение за 10 000 фунтов, где построил особняк для разведения и содержания ловчих птиц, назвав его Фальконер Холл. Торнтон был фанатом охоты с ними, причём закупал птиц в разных уголках мира, специально нанимая для их транспортировки людей. Его три ястреба Сан Квартье, Смерть и Дьявол были знаменитыми ловчими птицами в Соединённом королевстве. 23 июня 1781 г. в знак благодарности за большой вклад в развитие соколиной охоты члены Клуба сокольничих подарили Торнтону позолоченную серебряную вазу.
Помимо этого, в Торнвилль Ройяле и Фальконер Холле Торнтон продолжал активно заниматься конным спортом, курсингом, подружейной охотой, стрельбой из лука, рыбной ловлей, а также разведением лошадей и охотничьих собак. Во всей стране и за рубежом были известны его скакуны: Исландец, выигравший 26 призов, Юпитер, победивший на 26 скачках. Только в 1777 г. на соревнованиях в Льюисе Торнтон получил призовые 1 000 гиней*, в Абингдоне – 200 гиней, в Ньюмаркете его скаковая лошадь Стоик взяла приз 1 000 гиней, нередко победителем заездов становился гунтер Эстерхази.
* В XVIII веке главной золотой монетой в Британии была гинея, которая стоила 21 шиллинг или 1 фунт 1 шиллинг, то есть 100 гиней равнялись 105 фунтам.
Кроме ловчих птиц и чистокровных лошадей Томас Торнтон содержал кеннел с разными породами охотничьих собак, которые славились и за пределами страны – фоксхаунды, борзые, дирхаунды, бигли, сеттеры, пойнтеры, спаниели, терьеры, в которых он также вкладывал огромные деньги. Английский писатель и охотник Джон Лоуренс в 1818 г. под псевдонимом Уильям Скотт опубликовал книгу «Британский полевой спорт», где отмечал, что одна из лучших стай фоксхаундов в стране была у полковника Торнтона. Фоксхаунды Мерлин, Люцифер, Старый Победитель неоднократно упоминались в тогдашних анналах охоты на лис. По свидетельству современников, бигли полковника Торнтона выматывали самых сильных охотников, а сами возвращались в питомник относительно свежими. Самый знаменитый из них Весельчак (Mеrryman), «отец своры», превосходил по экстерьеру и скорости биглей других заводчиков. Помимо гончих, кеннел Торнтона был знаменит пойнтерами, имена которых были на устах английских охотников. Идеалами считались племенные кобели пойнтеры Дэш с уникальным поиском дичи и Плуто.
Во времена полковника Торнтона, примерно до 1810 г., не было установившегося породного типа собак, так что любая подружейная собака считалась достаточно хорошей, если находила птицу и была выносливой. Как писал в 1800 г. Сиденхэм Эдвардс в книге «Британская кинография», «Наиболее разумное скрещивание было проведено с фоксхаундами, что придало испанскому пойнтеру скорость и кураж, силу и упорство, но заодно был явен недостаток этих собак – упрямство. Я думаю, что первым произвёл это скрещивание полковник Торнтон, и оно широко разошлось дальше от выведенных им великолепных собак». Пойнтер Дэш был получен Торнтоном в конце 1790-х гг. от вязки испанского пойнтера с фоксхаундом.
По свидетельству в 1812 г. английского охотничьего писателя У. Даниэля, он продал Дэша сэру Ричарду Саймонсу…
«… за шампанское и бургундское вино на сумму в сто шестьдесят фунтов (по другим источникам за 160 гиней – В.П.), большую бочку кларета, элегантное ружьё и пойнтера, с условием, что если с собакой произойдет несчастный случай, в результате которого она станет непригодна к охоте, то она будет возвращена полковнику за пятьдесят гиней»
Дэш имел несчастье сломать ногу и был отправлен назад к полковнику, который заплатил указанную в соглашении сумму и в дальнейшем использовал его как производителя. Очень ценилась племенная сука Джуно, которую, со слов спортивного журналиста Пирса Игана, повязали с пойнтером лорда Грэнтли за 10 000 гиней, а также Модиш, Лили и Нэн. Художник Сори Гилпин изобразил Плуто и Джуно на картине и, пока он делал с них наброски, пойнтеры находились в стойке один час с четвертью.
Славились среди английских охотников борзые, выведенные Торнтоном, и за каждую из них ему предлагались баснословные суммы. Среди спаниелей лучшим считался кобель Дэш, и полковник прикладывал все усилия, чтобы довести эту породу до совершенства. По словам Сиденхэма Эдвардса, от знаменитого терьера Питча Торнтона произошло большинство белых терьеров в Великобритании.
В 1795 г. Томас Торнтон был назначен подполковником Второго полка Йоркского ополчения, которым ранее командовал его отец, но скоро он ушёл в отставку в чине полковника и полностью посвятил свою жизнь спорту. Сослуживцы в знак благодарности подарили ему красивый медальон, и великолепную шпагу.
В конце 1790-х гг. Томас Торнтон встретил Алисию Мейнел. Сведений о её жизни практически нет, но в одном из отчётов о скачках говорится, что Алисия была дочерью часовщика из Нориджа по фамилии Мейнелл, однако, исследователи генеалогических древ никаких записей о часовщике с таким именем не нашли. У Алисии была старшая сестра, которая вышла замуж за капитана Уильяма Флинта из Йоркшира, джентльмена, очень увлекавшегося лошадьми. Возможно, благодаря Флинтам Алисия познакомилась и безумно влюбилась в их соседа, полковника Томаса Торнтона, который был старше её на 32 года. Миссис Торнтон называли chere amie1 полковника Торнтона, и нет никаких доказательств того, что Торнтон женился на ней, но в книге о путешествии с Алисией в 1802 г. по Франции и Германии полковник мельком упомянул о своей помолвке.
В течение 17 лет, с 1786 по 1803 гг., Томас Торнтон постоянно путешествовал по Шотландии и охотился там. В конце 1804 г. он издал книгу о своём втором путешествии по этой стране «Спортивное путешествие по северным частям Англии и большей части высокогорья Шотландии и общие наблюдения о состоянии общества и нравах» (рис. 6), которая в январе 1805 г. была отмечена редактором «Эдинбургского обозрения» сэром Вальтером Скоттом, посчитавшего, что ее чтение несколько скучно. И всё же, для нас эта книга предоставляет возможность ознакомиться с подробностями повседневной жизни и нравами охотников Соединенного королевства в конце XVIII – начале XIX вв. Это второе путешествие, совершенное в 1789 г., Торнтон проделал частично по морю, частично по суше, пройдя большую часть Северного и Западного нагорий Шотландии, охотясь с дирхаундом, пятью сеттерами, шестью пойнтерами, а также соколами, сочетая это с рыбной ловлей.
Для экспедиции Торнтон зафрахтовал шлюп «Фалькон», на борт которого взял две лодки «Виль де Пари» и «Гибралтар» для плавания по озерам и рекам, а также снаряжение для лагеря: походную кухню, ружья, рыболовные снасти и все необходимые предметы. В путешествии его сопровождали его приятель Паркхёрст и художник Гарард, обслуживающий персонал состоял из камердинера, конюха, возницы, сокольничего и прочей прислуги. Для сухопутного путешествия, помимо лошадей, использовались двуколка и две повозки для багажа. Благодаря разработанному Торнтоном плану, джентльмены со своими слугами, соколами, собаками, сетями, ружьями и прочим инвентарем, могли остановиться в любом месте, которое бы им понравилось, и оставаться там столько, сколько им захочется, «не завися от ненадежного гостеприимства гостиниц».
Об охотниках Шотландии Томас Торнтон писал: «Английские спортсмены не должны думать, что эти люди ездят только на хайлендских пони, или что они снаряжены шапками, горнами и тридцатью парами собак… С собой они берут очень громоздкие ружья, заряженные крупной дробью, пару полуголодных метисов грейхаундов, четыре-пять пар ещё более изголодавшихся собак, которых здесь зовут слоу-хаундами, в противоположность грейхаундам, и пару-другую хилых, но свирепых кривоногих терьеров. Половина этих собак изъедена чесоткой, от которой они должны как-то избавляться сами, потому что никто о них не заботится».
Полковник был приверженцем охоты с кремниевыми многоствольными ружьями, которых у него было несколько: в конце 1790-х гг. он приобрел у английских оружейников Уильяма Дюпе 14-ствольное ружьё (рис. 6-1 и 6-2), у Генри Нока – 9-ствольное (рис. 7), а в 1802 г. у Джозефа Мэнтона – 7-ствольное.
Полковник использовал на охоте и многозарядные пневматические ружья помпового типа и был их ярым приверженцем. Он был замечательным стрелком и избирался президентом стрелкового клуба Чок-Фарм. Как пишет английский историк оружия Говард Л. Блэкмор, «Согласно «Таймс» от 29 октября 1801 года, он показал себя более искусным охотником, представив коллегам из Северной Англии оружие, с помощью которого выиграл пари. Суть заключалась в следующем: Торнтон прославился тем, что за условное время с помощью пневматического ружья ему удалось убить больше дичи, чем другим охотникам из своих двуствольных ружей».
Полковник Торнтон много путешествовал по Франции и Германии, где с увлечением охотился на волков, оленей, косуль, кабанов, лис, кроликов и пернатую дичь. Первый раз Торнтон посетил Францию до революции (до 1789 г.), второй раз – в 1802 г., воспользовавшись Амьенским мирным договором, остановившим с марта 1802 по май 1803 гг. боевые действия между Англией и Францией. Полковник вместе с Алисией отплыл к берегам континента с намерением осмотреть столицу Франции Париж и приобрести имение. Можно представить себе удивление жителей Дьепа, увидевших сходящего на берег полковника с красавицей-женой и целым домом на колесах.
Экипаж конструкции полковника Торнтона был создан для путешествия по Франции и состоял из множества отсеков для двенадцати гончих, борзой, пойнтера, двух терьеров, трёх соколов, для оружия, рыболовных снастей и прочего имущества. Как писали газеты, «Вооруженный своими ружьями во главе свиты и собак, полковник совершает свой акт мирной оккупации во время краткого перемирия и собирает прекрасные охотничьи истории времен Консульства». Его представили Первому Консулу Франции Бонапарту, которому Торнтон подарил пару трёхствольных кремниевых пистолетов фирмы «Дарс Эгг».
Наполеон остановил внимание на медальоне, подаренном полковнику сослуживцами Второго полка Йоркского ополчения, проявив тем самым интерес к персоне Торнтона.
В июне 1802 г. Торнтон охотился в окрестностях Руана в имении некоего мистера Годарта с пневматическим ружьём и добыл кабана. Как вспоминал об этой охоте сам Торнтон, «… я счел нужным взять свое пневматическое ружьё, о силе которого мои товарищи не имели ни малейшего представления, и спрятаться в укрытии. Когда выводили гончих, молодой дикий кабан прошел мимо меня, когда я метко выстрелил в него примерно с пятидесяти ярдов (около 46 м – В.П.) и услышал, как пуля попала в него, хотя он, казалось, этого не почувствовал. Однако примерно через тридцать ярдов (27,5 м – В.П.) он начал шататься, и я последовал за ним, мгновенно перезарядив ружьё.
Сторожа приблизились, и тут мы увидели кабана, распростёртого на траве и так сильно раненного, что стрелять в него казалось ненужным, но, чтобы опробовать своё ружьё, я выстрелил ему в череп, и он тут же испустил дух. При осмотре первой раны оказалось, что пуля прошла через его сердце…». Уже через месяц, а именно 11 июля, он посетил Версальскую оружейную фабрику, где стал инициатором проведения соревнований стрельбы по мишеням из пневматических ружей. Как пишет Торнтон, «результат убедительно доказал превосходство английской промышленности». По итогам поездки он опубликовал в 1806 г. книгу в двух томах «Спортивное турне по разным уголкам Франции в 1802 году» с большим количеством иллюстраций.
После 1803 г. полковник Торнтон прекратил свои поездки в Шотландию из-за их дороговизны и трудностей в передвижениях – в период дождей дороги тогда были едва проходимы. Он также отказался от земли, подаренной ему герцогом Гордоном, и построенного на ней небольшого особняка Торнтон Касл.
В 1804 г. произошло событие, которое привлекло внимание высшего света Соединенного королевства к полковнику и его спутнице. Алисии Торнтон было около 22 лет. Окружающие отмечали, что она «очень красивая, со светлой кожей, белокурая, с голубыми глазами и очень обаятельная». Она была искусной наездницей, ездила на боковом седле и регулярно участвовала с полковником в охотах на лис. Однажды, когда Алисия гостила у своей сестры, она и её шурин капитан Флинт отправились кататься верхом. Алисия была на любимом двадцатилетнем коне Торнтона Старом Вингарелло, Флинт ехал верхом на своём любимце шестилетнем коричневом гунтере Торнвил. Возник спор о том, какая лошадь лучше и, чтобы доказать свою правоту, они решили устроить состязания. Алисия победила дважды.
Раздосадованный Флинт вызвал её на настоящее соревнование на ипподроме в Ньюмаркете и назначил королевский приз в размере 1 000 гиней. 25 августа 1804 г. состоялся забег на четырехмильной дистанции (6,4 км) на территории Кнавсмира около Йорка в Северном Йоркшире между Алисией Торнтон на Старом Винагарелло и ее зятем капитаном Уильямом Флинтом, который считался одним из лучших гонщиков-джентльменов в стране. Около 100 000 человек собрались на трибунах ипподрома, чтобы посмотреть на этот захватывающий матч. Общая сумма ставок на забег достигла 200 000 фунтов стерлингов. Ставка, которую сделал полковник Торнтон на выигрыш своей жены, составляла 1 000 гиней, что сегодня эквивалентно более чем 28 000 фунтов стерлингов. Гонка длилась девять минут пятьдесят девять секунд.
Однако, Алисия Торнтон проиграла… Как писал П. Иган, «Пробежав последнюю милю, … подпруги её седла ослабли и седло перевернулось. Её противник, воспользовавшись этим обстоятельством, двинулся вперед и обогнал».
Другие газетчики связывали поражении Алисии с тем, что «Винагарелло охромел примерно в миле от дома, и его остановили». Ничуть не удрученная поражением, Алисия Торнтон публично бросила вызов своему противнику участвовать в скачках на этом месте в следующем году. Флинт отказался участвовать в состязании из-за отказа Торнтона выплатить ставку за проигрыш. Полковник объяснил, что пари было не более чем дружеской шуткой.
В связи с отказом Флинта от участия в соревновании, в следующем году состоялись состязания между Алисией Торнтон и известным жокеем Фрэнком Баклом, который до 1805 г. выиграл двадцать семь гонок. На скачках с Баклом на дистанции 2 мили Алисия победила. Она завоевала кубок стоимостью 700 гиней. Эти соревнования прославили её, сделав любимицей публики, после которых Алисию стали называть «Норвической нимфой». На трибунах ипподрома капитан Флинт столкнулся с Торнтоном и потребовал оплаты ставки предыдущего года. Поскольку Торнтон продолжал отказываться, Флинт стал наносить Торнтону удары лошадиным хлыстом и окружающим пришлось их разнимать. Инцидент привел к аресту Флинта, судебным искам и глубокой неприязни между Флинтами и Торнтонами, которые до состязаний в 1804 г. были в очень дружеских отношениях. Несколько лет судебных разбирательств привели к решению в пользу полковника.
В 1805 г. Торнтон продаёт имение Торнвилл Ройял и, по-видимому, некоторое время проживает в Лондоне. Впоследствии он жил в Спай-Парке, Уилтшир, а также в Бойторпе, Йоркшир и в Фолконер Холле, где продолжал заниматься разведением лошадей и собак и охотиться. По сведениям Джона Коннолли, главного библиотекаря Национальной спортивной библиотеки и музея (NSLM), к 1806 г. состояние Торнтона истощилось, отношения полковника с Алисией резко ухудшились. По версии американской исследовательницы Регины Скотт, в 1806 г. у полковника Торнтона родилась внебрачная дочь Торнвиллия Диана Рокингем Торнтон от Присциллы Дуинс, англичанки низкого происхождения. К концу 1806 г. пути Алисии и Торнтона окончательно разошлись. Осенью 1806 г. Томас Торнтон женился на Элизе Корстон из Мандона, Эссекс, в браке с которой в 1807 г. у него родился сын Уильям Томас. В этом же году, по сведениям Дж. Коннолли, Алисия вышла замуж за морского офицера и исчезла из поля зрения общественности.
Третью поездку во Францию полковник Торнтон совершил в сентябре 1814 г. с отрядом спортсменов и сворой гончих. Он высадился в Руане и вновь собрал толпу зевак. Торнтон вернулся в Лондон в марте 1815 г., но после Ватерлоо вновь отправился во Францию, арендовал замок Шамбор и купил поместье в Пон-сюр-Сен, стал называть себя принцем де Шамбор и маркизом де Пон. В 1817 г. он подал заявление о натурализации, но его ходатайство было либо отозвано, либо отклонено. К концу своей жизни полковник по целому ряду причин оказался в довольно затруднительном финансовом положении и в июне 1819 г. его прекрасная коллекция картин была продана с молотка. В 1821 г. Торнтон продал Пон-сюр-Сен и стал спокойно проживать на квартире в Париже.
Через несколько месяцев пребывания во Франции в Англии поползли слухи о его преждевременной кончине. Газеты тут же подхватили эту новость, сообщив своим читателям: «Недавно в Париже после нескольких дней болезни скончался знаменитый полковник Торнтон из Торнвилль Ройял, графство Йорк. Он был не только большой спортивной знаменитостью, но и заметен в области литературы, написав и опубликовав весьма популярное спортивное турне по Франции и Германии, а также еще одно – «По северу Англии и высокогорью Шотландии». Много лет назад этот джентльмен вращался в самых весёлых кругах метрополии как Англии, так и Франции и считался одним из самых изысканных джентльменов того времени; ни один человек никогда не обладал таким умом, изобилующий весельем, остроумием, шутками, стол был особенно подвластен его воле, привлекая взгляды и уши собравшихся – там, где он сидел, он всегда был центром веселья и внимания.
Много лет назад он был первым промоутером старого Savoir Vivre и других клубов». Полковник написал письмо своему другу Джорджу Хокинсу, которое через 9 лет после смерти Торнтона опубликовал Пирс Иган:
«Париж, Рю де ля Пэ, 25 декабря 1821 г. … Из газет я узнал, что я умер в Париже после непродолжительной болезни, горько оплакиваемый и т.д., и т.п. Как бы то ни было, я дал вчера ужин для дюжины спортсменов: жареная говядина, сливовый пудинг, йоркширский пирог с гусем, а потом мы весело распевали песни до двух часов утра. В двенадцать нам подали двух зажаренных птиц, желудки и т.п., потом мы пили пунш, приготовленный из бутылки старого рома. Лишнего не выпили, я пошел в постель в хорошем состоянии и, как никогда, проснулся в лучшем. Торнтон, Маркиз де Пон»
Полковник Томас Торнтон скончался в Париже 10 марта 1823 года.
По различным версиям, в 1818 г. полковник Томас Торнтон в Лондоне составил завещание, по которому он передавал почти всё имущество своей незаконнорожденной дочери семнадцати лет Торнвилле Диане Торнтон, сыну Томасу он оставил лишь 100 фунтов стерлингов. Завещание было оспорено Элизой Торнтон от имени её сына и, как прерогативный суд, так и французские трибуналы не признали его действительным.
После смерти Торнтона остался большой сундук с его рукописями, но все они были утрачены. Мир не дождался продолжения воспоминаний полковника Томаса Торнтона о его странствиях и охотах, а жаль!
