Я вижу, что охотобщества нужны, но нужна и перестройка этих обществ. В сложившейся ситуации в деятельности этих общественных организаций должен появиться еще один аспект – защита интересов членов общества. Охотобщества должны стать профсоюзом охотников и рыболовов. Объясню свою позицию.
фото: Fotolia.com
Сам я являюсь членом профсоюза сотрудников милиции ГУВД г. Москвы, председателем месткома профсоюза в УВД СВАО.
Не секрет, что милиционеры подвергаются давлению как со стороны начальства, так и со стороны прокуратуры.
Защиты нам искать негде, и только профсоюз защищает интересы простых сотрудников.
Так вот, в тех подразделениях, где начальство особо бесчинствует, там быстро растет численность членов профсоюза. Как это связано с охотобществами?
Юридическая грамотность нашего населения крайне низкая, а чиновники на отдельного человека глядят свысока или просто в упор не замечают.
Если ты пытаешься чего-то добиться, то кроме отписок из высоких инстанций ничего не добьешься. Но когда за дело берется профсоюз, реакция в большинстве случаев совершенно иная. Сперва наш профсоюз не замечали, даже зажимали, но несколько выигранных судебных дел изменили ситуацию.
Теперь с нами считаются. Причем штат профсоюза минимален: бессменный председатель, три юриста и секретарша – остальное на общественных началах. А скольким сотрудникам профсоюз помог решить их служебные и личные проблемы.
Таким профсоюзом должны быть охотобщества. Отказали, например, члену охотобщества в выдаче разрешения на покупку оружия. Он обращается в правление общества. Там юрист помогает оформить юридически грамотно жалобу вышестоящему начальству или заявление в суд, а то и представляет интересы члена охотобщества в суде.
Я консультировался с нашими следователями, один из них, кстати, кандидат юридических наук, все решаемо и это технические вопросы.
Предлагаю начать с предъявления исков на возмещение морального и материального вреда к губернаторам тех губерний, где была запрещена весенняя охота. Необходимо провести общее собрание коллективов охотников и рыболовов, вынести соответствующие решения, направить запросы к губернаторам с просьбой научно обосновать запрет на охоту и рыбалку.
Взять заявления от пострадавших. Привлечь независимых экспертов, а то, что они есть, показывают публикации в «РОГ». Собрать статистику в тех обществах, где охота была разрешена, о фактах заражения охотников и рыболовов птичьим гриппом (таких фактов нет).
И вчинить иски лично к губернаторам, и отстаивать их в инстанциях, вплоть до высших. И тогда все увидят, что охотобщества – это конкретная сила, и начнут с нами считаться. И вот тогда охотник пойдет в «Росохотрыболовсоюз», «Динамо», «Военохоту», а не будет покупать госохотбилет, и будет знать, за что он платит взносы.
Кто защитит интересы простого охотника и рыболова? Депутаты? Страшно далеки они от народа… Это показывают Водный, Лесной и Земельный кодексы. Правозащитники? Но тут кто платит, тот и заказывает музыку.
Кто же должен тогда встать на защиту интересов охотников и рыболовов? Они сами, в лице охотрыболовсоюзов. Что же мы хотим защитить? Русскую охоту и Русскую рыбалку! По европейским стандартам мононациональной считается страна, если одна национальность составляет не менее 60% населения. Русских в России 75%.
Но Российская империя никогда не строилась по принципу крови. Национальная самобытность каждой национальности сохранялась. Да, им прививалась русская культура, но не навязывалась. Русская культура вышла из православия, но не было насильственного крещения. Империя не растворяла в себе вошедшие в нее национальности и не уничтожала их.
фото: Семина Михаила
Где миллионы индейцев – коренное население Америки? А в Российской империи все малые национальности сохранялись, Царь Алексей Михайлович вынашивал планы освобождения Константинополя от турок. (Кстати, сам Алексей Михайлович Тишайший был охотником.)
И это послужило толчком к никоновской реформе – готовясь оккупировать Грецию, мы перестраивали свое богослужение под греков. Нынешние реформы проводятся не в интересах коренных национальностей России. Когда я говорю о коренных национальностях, я имею в виду тунгусов, эвенков, якутов, татар, мордву и прочих, и русских в том числе.
Если азербайджанцу в результате этих реформ будет неуютно в России, то он уедет в Азербайджан. И будет чувствовать себя там психологически комфортно – это страна его культуры. Таджик уедет в Таджикистан, грузин – в Грузию, молдованин – в Молдавию, еврей – в Израиль (хотя тут не все бесспорно (по поводу Израиля)). А мне, русскому, куда бежать? Или тому же мордвину, якуту, дагестанцу?
Если нам дорога наша культура, даже та же культура охоты, то мы должны бороться за нашу охоту, рыбалку. Но в одиночку мы ничего сделать не сможем. Поэтому необходима руководящая и направляющая, а главное организующая сила.
Такой силой могут стать охотобщества в защите русской охоты и рыбалки. Мне видится, что, во всяком случае, три крупнейших охотобщества: «Росохотрыболовсоюз», «Динамо» и Военохота» – должны объединиться.
Не слиться, а объединиться: выработать общие цели, стратегию и тактику отстаивания своих интересов, объединить и сплотить своих членов, разъяснить им цели и задачи. Возможно, это послужит основой для создания политической патриотической партии.
Ведь простые охотники и рыболовы – патриоты своей Родины. Им дорог тот уголок, где они начинали охотиться и рыбачить (по себе знаю). И недаром из охотников получались хорошие солдаты.
И эта партия выйдет на политическую арену и заставит нас слушать. Что, слишком глобально? Но на 13% мировой суши иначе нельзя. Маниловщина? Да, если ничего не делать. Попахивает «русским фашизмом»?
Но, простите, у нас, коренных национальностей России, кроме России нет другого дома. И почему, если я хочу в своем доме жить так, как я привык, то меня тут же обзывают фашистом? Необходимо что-то делать.
Для начала надо хотя бы информировать охотников и рыболовов о тех действиях, которые исходят из их обществ. К кому, когда и с каким предложением обращался тов. Улитин? Кто и что ему ответил и к какой партии этот товарищ относится.
Возможно, пора организовывать пикеты, шествия, митинги в поддержку тех или иных предложений, писать петиции. Но все в рамках закона. А вот когда организуется наша партия и пройдет в Думу, тут мы уже и сами можем законы писать, определять политику страны.
Слишком грандиозно? Но по-другому уже нельзя. Если ничего не делать, то останемся у разбитого корыта! Пора вставать! Уже много позднее, чем мы думаем.
