Наши красивейшие и глухие места с вековечно гудящими на ветру сосновыми борами и зеркалами озёр среди клюквенных болотин считались одно время запретными зонами. Таким местом не так давно было лесное озеро Чуркан, рядом с которым находился военный полигон.
Фото: Александр Токарев.
И соседние не менее красивые и рыбные озёра Малый и Большой Мартын входили в эту запретную зону.
Как говорят, законы и запреты существуют для того, чтобы их нарушать.
Поэтому мимо аншлагов с угрожающими надписями, мол, уголовная ответственность за нарушение, лихо летели мотоциклы рыболовов и «газики», которые ещё называли «козликами».
Только на этом транспорте можно было проехать местами до запретных озёр, особенно по разрушенному мостику через речку Мартынку.
Но рыбаков не останавливало бездорожье.
Слишком жадно клевал на Большом Мартыне крупный окунь на удочку, а на жерлицы вообще брали горбачи до двух килограммов весом.
Щуки попадались на живца весом больше пуда, то есть за 16 килограммов.
Рыба была на лесных озёрах чистая и сладкая, а уха получалась из окуней – пальцы отъешь.
Как батю американский Боинг разбомбил на рыбалке
Мой отец знал эти места и озёра досконально. С детства на них рыбачил, а потом и охотился в лесах окрест, где они вместе с другом, бывало, и лосей стреляли по лицензии, отстреливали волков. На Большом Мартыне отец ловил пудовых щук на жерлицы-рогульки.
Фото: Александр Токарев.
Бывало, щуки даже утаскивали жерлицы вместе с тяжёлыми и длинными шестами, которые приходилось глубоко загонять в мягкий ил-сапропель.
Фото: Александр Токарев.
Обычно в июле наступало время крупного окуня. И тогда на те же жерлицы с живцами-окуньками хватали яростные горбачи весом за кило. Иногда и на пару килограммов весом попадались рыбины с колючими спинными плавниками, похожими на корону. Колючки в этих плавниках были что гвоздь «двухсотка».
Фото: Александр Токарев.
Но, как бы то ни было, однажды заблудился батя в своих палестинах. Каким образом? Это ж его родные, можно сказать, места. Я подозреваю, что причина таилась во фляжке, которая лежала в его рюкзаке-сидоре.
Он и потом, когда я уже подрос и рыбачил с ним на озёрах, всегда брал эту фляжку и чудил нередко с той жидкости, что плескалась во фляжке.
Понятно, с чистого спирта можно и в трёх соснах заблудиться. В общем, блуждал батя, блуждал по песчаным дорогам да моховым болотинам на своём «Иж-49», падал с него и пугал лесных обитателей громогласными комментариями, цензурой не одобряемыми, пока не выехал на какую-то большую поляну, которая была уставлена щитами да макетами машин и танков.
Рвать бы ему сразу когти, да сон разобрал батю. Улёгся он в какую-то яму, густо заросшую травой. Мягко и уютно. А то, что в воронку забрался, в голову не пришло.
Проснулся он от страшного шума и ударов по земле, от которых она качалась и стонала. Поляну бомбил тяжёлыми болванками американский бомбардировщик «летающая крепость», которые во время войны американцы поставляли нам по «лендлизу».
Судя по описанию и фактам, это был B-25. Эти Боинги массово поставлялись в СССР до конца войны.
В-25. Скрин из интернета.
Это мог быть и B-17 – самая первая американская «летающая крепость», названная так одним из журналистов. Эти бомбардировщики не поставлялись в СССР американцами, но, сбитые, были восстановлены и применялись в советских ВВС.
Я немного увлекался авиацией и у меня были какие-то отрывочные знания по этой теме.
А Боинг между тем старательно утюжил поляну мощными болванками с тонну весом, подбираясь всё ближе и ближе к воронке, где затаился отец. Болванки легли кучно, но к счастью рядом с воронкой. Между тем «летающая крепость», отбомбившись, вновь пошла на боевой разворот.
Протрезвевший отец не стал искушать судьбу и, моментально оседлав мотоцикл, рванул с коварной поляны на полном газу. А во фляжке зелёный змий смехом зашёлся, шипя и задыхаясь от хохота…
Лодка из топливного бака
Как уже было сказано, озёра Чуркан, Большой и Малый Мартын находились в то время в запретной зоне из-за авиационного полигона, расположенного рядом с Чурканом. И вечерами, когда мы варили уху на берегу Большого Мартына после увлекательной и добычливой рыбалки, над озером нередко проходили истребители, штурмовики, бомбардировщики.
Высоко, конечно, шли. Но вскоре вдалеке за озером следовали вспышки, и потом приходил гул взрывов. Это было несколько необычно, но потом и я, семилетний мальчишка, привык к этим звукам войны.
Фото: Александр Токарев.
В то время с резиновыми лодками было сложно, точнее их не было в наших магазинах. Редко-редко их всё же выставляли в магазине «Охотник», но этот дефицитный товар уфимского завода расхватывали моментально. Поэтому на озере мы приспособились ловить окуней и даже ставить жерлицы с лёгких плотов, которые имели странное название – «салка» или «салок». Что-то северное или сибирское в этом названии, вероятно, оттуда и пошло.
Плот обычно по прибрежному мелководью шёл под шестом, а на глубине применялось весло с двумя лопастями по принципу байдарочного весла. Свежий плот из сухих сосновых брёвнышек шёл довольно ходко, хоть под шестом, хоть под веслом. Но старые плоты, с наполненными водой брёвнами были тяжёлыми и неуклюжими.
Но однажды отец приволок откуда-то из леса странный серебристый поплавок, только это поплавок был длиной не менее трёх метров. Отец вырезал охотничьим ножом в этом поплавке большое продольное отверстие, отнёс к озеру и положил на воду.
И я вдруг увидел в этом поплавке лодку. Только эта лодка сразу же перевернулась, едва отец попытался сесть в неё, положив на борта новоиспечённой лодки доску.
Искупавшийся в озёрной воде батя не стал унывать и, сходив в низину, где стоял во мху сухой сосняк, срубил там несколько брёвнышек. Из этих брёвнышек он сколотил каркас и затем уже на воде положил лодку на каркас, перетянул сооружение брезентовыми ремнями, закрепив с обеих сторон, и снова уселся на доску.
Лодка только колыхнулась под его весом, но на воде уже держалась устойчиво. Так у нас тогда появилась первая лодка, как потом выяснилось, упавшая с неба.
Это был дополнительный топливный бак от истребителя «Миг-17» или «Миг-19». Баки можно увидеть под крыльями этих истребителей.
МиГ-19. Скрин из интернета.
Для увеличения дальности полёта баки крепились перед вылетом к самолёту, а по мере их опорожнения их сбрасывали где-нибудь в запретной безлюдной зоне полигона или просто в тайге или прочих глухих местах.
Так, видимо, было и с нашим баком, ставшим лодкой.
Лодка с брёвнышками по бокам, похожая на катамараны аборигенов Океании или растаманов Ямайки, отлично шла под байдарочным веслом. С неё было удобно ставить жерлицы, ловить спиннингом и удочкой.
Фото: Александр Токарев.
После рыбалки мы обычно относили лодку в моховое болото, где закрывали ветками и мхом. Маскировали.
Теперь это уже было ценное снаряжение, эффективное и удобное в процессе рыбной ловли.
