Немало лет назад пришлось мне как-то отправиться в экспедицию на Полярный Урал с гляциологами. Добирались мы от железнодорожной станции, вернее, полустанка «106-й километр», в тракторных санях, по мокрому весеннему снегу, через еще не вскрывшиеся от зимней спячки реки, хотя уже наступил июнь. А что вы хотите – Север!
Фото: Брякова Александра.
На дорогу ушло почти двадцать часов, зато база экспедиции на берегу красивейшего озера оказалась, вопреки ожиданию, просто шикарной – три теплых бревенчатых домика и даже… баня.
Река Хадата около базы уже ото льда освободилась и, вытекая из озера Большая Хадата-Юган-лор, весело бурлит, убегая далеко на восток, в бассейн Оби.
По обе стороны долины реки возвышаются довольно серьезные, по местным меркам, и сурово-красивые горы высотой до полутора тысяч метров, а венчает это северное великолепие снежная, с плоской ледяной «лысиной», гора под названием Харнаурды-кеу (в переводе с языка народности коми – «Олень, скачущий через камень»).
Впрочем, вступление на этом, пожалуй, пора и закончить.
Теперь – собственно о рыбалке.
В озере водятся, как мне сообщили в первый же день постоянные сотрудники экспедиции, хариус, голец, налим и пыжьян.
Пыжьяна, несмотря на многочисленные попытки, за годы существования базы на любительские снасти поймать не удалось ни разу, лишь изредка единицы его попадались в сеть. Ставили ее в озере (с помощью двух резиновых лодок) лишь в те полевые сезоны, когда вдруг не оказывалось ни одного рыбака-любителя, а рыбки хотелось. Да и другая раба в сеть шла совсем плохо, как говорится, без всякого желания.
Нет здесь, в озере, проблемы лишь с поимкой налима, благо, что вода в нем всегда очень холодная («вечная» мерзлота!), и потому налим не впадает в спячку даже летом. Стоит лишь закинуть в озеро на ночь пару-тройку донок с любой животной насадкой, и наутро – получите несколько штук огромных, весом не менее 3–4-х килограммов, налимьих «монстров». Вытаскиваешь донку, а на ней – здоровенное чудище, пятнистое, с похожей чем-то на лягушачью, головой и выпученными удивленными глазками. Так и кажется, что вот сейчас скажет «человечьим голосом» – «Ой, куда это я попал?»
Единственная трудность при такой рыбалке – запутывание лески и, как следствие, нередкие обрывы снасти. Но причина этого – совсем не коряги. Нет их там, потому что вдоль берегов растут лишь карликовые формы деревьев, полярная березка да ива.
Кстати, среди березок на некотором удалении от берега растут грибы, подберезовики. Среди этой чахлой растительности, сравнивая величину березки и грибов, последние так и хочется назвать «надберезовиками». Хотя они, конечно, все-таки ниже этих березовых зарослей.
Так вот, вернемся к причине обрыва снастей.
Все дно озера усеяно крупными глыбами камней, и попавшему в беду налиму несложно в попытке освободиться и спасти свою драгоценную жизнь завести леску в расщелину между камнями. И все, не вытащишь уже никакими силами.
Фото: Шеляга Геннадия.
Однако нашелся умелец, придумал способ борьбы с потерей снасти. Во-первых, решил он, раз уж рыба столь голодна и не пугана, нечего на нее леску тратить, вполне достаточно и одножильного телефонного провода, а в качестве поводков – сумасшедшей прочности леска (если подобное можно назвать леской) сечением в полтора миллиметра. Да ею можно тащить «бегемота из болота»!
Во-вторых, чтобы еще уменьшить вероятность застревания снасти между каменными глыбами, этот умелец прикрепил к основной хребтине, метрах в двух от концевого грузила, маленький деревянный чурбачок и лишь от него, т.е. ближе к берегу, вниз свисают поводки с крючками.
И вы знаете, помогло, от зацепов и обрывов снасти почти избавились. При вытаскивании донки она из-за плавучести чурбачка всплывала, проходя над каменистым дном, и благополучно доставляла добычу на берег.
Теперь о том, что касается лучшей половины перечисленных выше рыб: гольца и хариуса.
В озере они почти не ловятся. Вода очень светлая, рыба рассредоточена по всему озеру (длина которого более 1 км), видит лодку и, остерегаясь чего-то незнакомого, на всякий случай отходит достаточно далеко.
Зато в реке (ширина ее на выходе из озера порядка 12–15 метров), изобилующей ямами и бурными каменистыми перекатами, наловить хариуса в нужном количестве большого труда не составляет.
Фото: Кузина Сергея.
Достаточно оснастить удилище катушкой с крепкой леской диаметром 0,3 мм, привязав в качестве мушки черный тройничок из крючков №5–6 по отечественной классификации, прикрыв его пучком черной же шерсти, как следует закрепленной на цевье тройника. И все, снасть готова.
С черной шерстью у нас проблем не было – одна из собак по кличке Джерри была как раз нужного цвета. Ее и стригли. К концу полевого сезона, правда, Джерри к попыткам подманить ее поближе стала относиться с подозрением, а при настойчивости рыбаков просто убегала или пряталась под дом. Приходилось придумывать что-нибудь другое, например, привязывать не черную, а серую мушку из шерсти другой собаки. Впрочем, и в этом варианте рыбалка получалась неплохой.
…До сих пор буквально стоят перед глазами полярно-уральские эпизоды. Вот подхожу к очередной яме сверху, со стороны переката, и забрасываю удочку. Струя воды вытягивает леску, поднимая мушку к поверхности воды.
Фото: Кузина Сергея.
Медленно, не торопясь, вожу кончиком удилища из стороны в сторону, чуть спускаясь вниз по течению. Так же перемещается и мушка, образуя на воде небольшие, расходящиеся в стороны волны-усики. На месте мушки появляется волновой кружок и, если не опоздал с подсечкой, сильная, красивая рыбина вскоре оказывается на берегу. За ней – вторая, третья и какая угодно по счету.
Размеры хариуса здесь, как правило, от 0,5 до 1,5 кг, а более мелких (мы их несколько пренебрежительно называли «белопузиками») отправляли обратно в реку.
Самые крупные хариусы демонстрируют мне и самую элегантную поклевку. Сначала чуть ниже мушки из воды показывается широкий спинной плавник, следом, оставляя расходящийся на поверхности и сплывающий вниз по течению кружок, исчезает в воде мушка одновременно с плавником, как-будто, едва начав всплывать, передумала и снова уходит вниз миниатюрная подводная лодка.
Иной раз так залюбуешься, что и про подсечку-то забудешь. Конечно, обиженный обманом хариус выбрасывает мушку и уходит.
Такая поклевка дольше описывается на бумаге, чем происходит на самом деле.
В общем, в результате одной трехчасовой ловли рыбы хватало на всю экспедиционную команду – и на уху, и на жарку, и еще оставалось что посолить впрок.
А вот гольца, к сожалению, в реке (по сравнению с хариусом) очень мало. Попадается он редко как на описанную уже мушку, так и на мелкие блесенки.
Фото: Кузина Сергея.
Как результат этой полярно-уральской рыбалки, где с хариусом я встретился впервые в жизни, был на следующий год вот такой эпизод.
В очередной экспедиции, на этот раз в Бурятии, в Забайкалье, отправились мы с приятелем в выходной день на речку за хариусом. Начали рыбачить. Первого хариуса, весом около двухсот граммов, отправляю обратно в воду. Второго и третьего, хоть они и были «на копеечку» побольше, – туда же. Приятель удивленно спрашивает: «Ты что это делаешь?» «Жду нормальную рыбу. Это же белопузики!» «Да здесь другой и нет!»
Тут уж настала моя очередь удивляться. Я-то по наивности решил, что он, хариус, всюду такой, как на Полярном Урале. Оказывается – нет. Он всюду разный. Но это – уже совсем другая история…
