Заявитель – гражданин А. просил признать недействующим абзац второй пункта 1 Типовых правил, в соответствии с которым приравнивается к производству охоты нахождение в охотничьих угодьях с разобранным охотничьим ружьем, находящимся в чехле.
«РОГ» рассказывал о решениях Верховного суда РФ:
— от 8 декабря 2011 г. по делу № ГКПИ11-1616 о признании частично не действующим пункт 1 Типовых правил охоты в РСФСР, утвержденных приказом Главного управления охотничьего хозяйства и заповедников при СМ РСФСР от 4 января 1988 г. № 1.
Заявитель – гражданин А. просил признать недействующим абзац второй пункта 1 Типовых правил, в соответствии с которым приравнивается к производству охоты нахождение в охотничьих угодьях с разобранным охотничьим ружьем, находящимся в чехле.
Взяв за основу требования: пункта 5 статьи 1, часть 2 статьи 57 Федерального закона «Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»; Федеральный закон «Об оружии»; Правила добывания объектов животного мира, отнесенных к объектам охоты, утвержденные Постановлением Правительства РФ от 10.01.2009 г. № 18 (ред. от 25.02.2009 г. № 171) (далее – Правила добывания); Правила оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории РФ, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 21.07.1998 г. № 814 (ред. от 07.07.2011 г. № 544), Верховный Суд РФ, признал, что оспариваемый нормативно правовой акт, а именно пункт 1 Типовых правил, не противоречит федеральному закону или другому нормативному правовому акту, и принял решение А. в удовлетворении заявления отказать.
Суд постановил, что приравнивается к производству охоты, нахождение в охотничьих угодьях с разобранным охотничьим ружьем, находящимся в чехле;
— определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 20 июня 2003 г. было подтверждено, что нахождение в охотничьих угодьях с оружием приравнивается к охоте.
Такой вывод последовал исходя из п. 10, п. 11 Положения об охоте и охотничьем хозяйстве РСФСР (пост. Совета Министров РСФСР от 10 октября 1960 г. № 1548) и п. 1 части 2 Типовых правил охоты (пр. Главного управления охотничьего хозяйства и заповедников при Совете Министров РСФСР от 4 января 1988 г..
При этом не конкретизировано, в каком именно виде должно находиться оружие: зачехленном или ином. Согласно Типовым правилам охоты в РСФСР «нахождение в охотничьих угодьях с огнестрельным оружием или с охотничьим оружием в собранном виде на дорогах общего пользования приравнивается к производству охоты».
Известно, что, не смотря на провозглашаемую независимость судебной системы, суды нет – нет, да и принимают решения, находящиеся за границами понимания простого гражданина.
В связи с этим «РОГ» и другие охотничьи СМИ писали о решениях оправдывающих охоту на краснокнижных баранов с вертолета высокопоставленными чиновниками, о привлечении к ответственности охотинспекторов, задержавших за молодецким занятием – охота с «Буранов» опять же высокопоставленных браконьеров.
Но все же в практике осуществления правосудия, встречаются и другие примеры. Когда суд защищает простых охотников – любителей от произвола охотчиновников.
Так, на просторах Интернета простыми охотниками было оперативно размещено очень информативное в области охотничьего законодательства Решение Судьи Первомайского районного суда Нижегородской области Новикова В.Ф. от 7 марта 2012 г. по делу об административном правонарушении по ст.8.37 ч 1 КоАП РФ на постановление государственного инспектора <данные изъяты> межрайонного отдела по охране, контролю и регулированию использования охотничьи ресурсов министерства экологии и природных ресурсов Нижегородской области от 08 декабря 2011 г о назначении административного наказания.
Это решение, поверьте мне, надо прочитать каждому охотнику. Оно стоит этого.
Поводом для привлечения охотника Л. к административной ответственности, сопровождавшемся изъятием его охотничьего ружья явилось следующее.
Л. вместе со своими товарищами при движении на охоту, имея необходимые разрешения на охоту в охотхозяйства, остановились отдохнуть у дороге общего пользования в лесном массиве, который, как оказалось, примыкал к охотугодиям общего пользования. У Л. и его товарищей разрешения на охоту в нем не было.
Л. и его товарищи, когда к ним подъехали госохотинспектора разводили костер для приготовления чая, чтобы пообедать и решить, где охотиться.
Подъехавшие к ним охотинспектор представились и спросили, что они здесь делают.
Л. на это ответил, что следуют к месту охоты, куда имеют разрешения.
После этого старший госинспектор потребовал представить оружие и имеющиеся у него документы.
Л. достал из салона автомобиля зачехленное оружие и вместе с документами передал их чиновникам.
Второй инспектор, осмотрев оружие и документы, возвратил их Л.. Л., вновь зачехлил ружье и положил в салон автомобиля.
Через некоторое время старший госинспектор вновь попросил предъявить ружье и документы, объяснив, что хочет все лично осмотреть.
Л. повторно достал оружие из автомобиля и передал их охотоведу, который, не посмотрев документы, положил ружье на капот и сфотографировал.
В это время к машине подбежали, сбежавшие из салона автомобиля при первом извлечении оружия по требованию охотинспекторов, собаки.
Охотинспектор спросил, кому принадлежат собаки, на что Л. ответил, что собаки принадлежат ему и его товарищам. Собаки родословной не имеют, но охотинспектор визуально определил, что они относятся к породам «лайка» и «гончая».
После этого охотовед объявил Л., что он охотится в угодьях общего пользования, и дал распоряжение инспектору составить протокол, а затем указание на изъятие у него ружья.
На заявленное возражение Л. по данному поводу охотовед ответил, что он имеет полное право.
Каких либо аншлагов указывающих принадлежность данного участка, к какому либо из охотничьих обществ на деревьях или иных местах не имелось.
Инспектор составил протокол об административном правонарушении и протокол об изъятии у Л. охотничьего оружия.
Через два месяца Л. узнал, что признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 8.37 КоАП РФ.
Много рассказывать об этом случае, а также о поисках истины, которая легла в основу оправдания судом Л., не буду. Остановлюсь лишь на следующих выводах суда, которые, уверен, не будут лишними охотникам.
Суд, при исследовании произошедшего, а именно привлечения Л. к административной ответственности по статье 8.37 ч 1 КоАП РФ, проанализировал для установления содержания признаков состава административного правонарушения, следующие законы и нормативные акты.
Это: 1) Федеральные законы «Об охоте и сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» и «О животном мире»; 2) Постановления Правительства РФ: от 26 июля 1993 г. «О любительской и спортивной охоте», от 26 декабря 1995 г. «О Перечне объектов животного мира, отнесенных к объектам охоты», от 10.01.2009 г.№ 18 «Правила добывания объектов животного мира, отнесенных к объектам охоты»; 3) Закон Нижегородской области от 30.03.2010 N 42-З (ред. от 27.06.2011) «Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов в Нижегородской области».
Суд указал, что подпункт «а» п. 3 Правил добывания предусматривает наступление ответственности за незаконную охоту в случае установления следующих обстоятельств:
— имеющееся у лица оружие является охотничьим, т.е. гражданским, оружием в смысле п. 3 ч. 2 ст. 3 Федерального закона от 13 декабря 1996 г. N 150-ФЗ «Об оружии» либо по своим характеристикам может быть использовано для добычи объектов охоты;
— оружие заряжено и расчехлено, что подлежит отражению в протоколах осмотра и изъятия, а также в протоколе об административном правонарушении и других материалах дела;
— лицо с охотничьим оружием находится в естественной среде обитания объектов животного мира, т.е. природной среде, в которой объекты животного мира обитают в состоянии естественной свободы (ст. 1 Федерального закона «О животном мире»).
В протоколе об административном правонарушении от ДД.ММ.ГГ и Постановлении о наложении наказания от ДД.ММ.ГГ не отражено, что Л. находился в естественной среде обитания объектов животного мира с заряженным и расчехленным оружием.
Cуд установил, что юридически значимые обстоятельства по данному административному делу, которые бесспорно свидетельствовали бы о совершении Л. административного правонарушения, установленного ч. 1 ст. 8.37 КоАП РФ, не подтверждаются представленными в материалах дела доказательствами.
В соответствии с положениями ст. 26.2 КоАП РФ доказательствами по делу об административном правонарушении являются любые фактические данные, устанавливает наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.
При рассмотрении в суде дела об административном правонарушении в отношении Л. были исследованы все представленные доказательства, которые не позволяют установить вину Л.
Согласно ст. 1.5 КоАП РФ Лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина.
Лицо, привлекаемое к административной ответственности, не обязано доказывать свою невиновность.
Неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица.
Суд признал Л. не виновным в административном правонарушении.
