Теперь уже в далеком 1996 году, после трагической потери первой моей собаки, спаниеля, у меня возникло твердое желание завести охотничью собаку.
Фото автора
После долгих поисков мой выбор пал на породу шотландский сеттер.
Как был сделан этот выбор, это отдельная история, но подкупили две вещи, о которых я прочитала, и они оправдались на все сто.
Шотландский сеттер — это собака, которая всю жизнь будет у ваших ног.
Я не думала, что это высказывание сбудется буквально.
Шотландцы, или сеттеры герцога Гордона, настолько привязаны к своему хозяину, что следуют за ними по пятам дома.
Ты — в кресло, он — в ноги, ты — на кухню, он — под стол.
Только не прогоняй, говорят его глаза, я здесь, под столом, тихонечко. И так всю их жизнь.
Гордоны — это легавые собаки, которые подходят для начинающего охотника, так как обладают сильными врожденными охотничьими качествами, уравновешенным темпераментом и научат вас всему сами. Это также оказалось правдой.
Мой первый шотландец Гарольд учил меня полевой охоте. Он научил видеть свои стойки, по разным видам птиц он стоял в своеобразной манере. Работы по перепелу нельзя было перепутать с работой по коростелю или по тетереву, а тетеревятник он был от бога.
Вспоминаю свою первую охоту с ним после сезона натаски. Небольшой компанией мы выехали в Оленинский район Тверской области в гости к бывшему руководителю полевого сектора секции гордонов Анатолию Митрохину, тем более что мой Гарольд нес крови его собак.
На первом выходе Гарольд отработал со стойкой выводок молодых рябчиков. Анатолий метким выстрелом сбил одного, а я, наблюдая за улетающими птицами, в азарте забыла про Гарика; перевожу на него взгляд, а он лежит, как послушный ученик.
Я была очень горда за свою собаку, натаска не прошла даром, да и отработал он птицу, с которой до этого не был знаком.
На следующий день он познакомился с тетеревами, и это стало его любовью на всю жизнь. Гарольд был настолько вежливой к птице собакой, что мог аккуратно завести меня в центр выводка и выставлять молодых тетеревов поштучно, как на стенде.
Взяв одного-двух, я давала ему доработать, и мы шли искать следующих.
Начинала я его натаскивать по перепелу и он очень долго не хотел переключаться на куликов, не нравились ему долгоносики, но, будучи в Кашинском районе на охоте, мой друг Андрей Курдюков подранил дупеля, взлетевшего из-под его знаменитого дратхаара Басси.
Я кричу Андрею, чтобы он не пускал Баську на добор, и навожу Гарика. Когда перед ним подпорхнул подранок дупеля, а я дала команду «подай!», его удивлению не было предела, в его глазах читался немой вопрос: «Тебе нужен вот этот?..».
И буквально через пять минут Гарольд прекрасно отработал дупеля.
Фото автора
Охотились мы с ним на все, Гарольд отлично знал всех птиц, начиная от перепела, гаршнепа, бекаса и заканчивая глухарем, фазаном и уткой. Про фазанов и уток отдельная история.
Так случилось, что дочка Гарольда попала к директору одного закрытого охотхозяйства (место и имена не называю), и меня пригласили туда, чтобы организовать охоту по выпускному фазану из-под легавой.
Я, уже имея достаточный опыт, приехала с собакой, объяснила, как лучше сделать прокосы, как высаживать птицу. Вся проблема заключалась в том, что люди, которые должны были охотиться, не очень любят ходить.
Вся охота в данном хозяйстве строилась на массовом дичеразведении. Помимо кабана, лося, они массово выпускали выведенных в инкубаторах уток и решили опробовать фазана.
Взрослых фазанов рассадили в многочисленные квадраты бурьяна 30х30 метров, расположенные слева и справа от центрального прокоса, по которому двигался стрелок и ведущий с собакой. В тот день было высажено более 50 птиц.
Стрелок двинулся вперед, я чуть сзади, а Гарольд, на челноке, перед нами, периодически мелькая на скошенном. Гордон уходил то влево, то вправо в бурьян, если он не появлялся чуть дольше, это было сигналом, что он стоит по птице. Звучала команда на подъем, а после меткого выстрела на подачу.
За эту охоту, из-под стойки, были взяты и поданы все птицы, только один фазан, по которому промахнулись, улетел. К чести охотника следует сказать, что стрелок он замечательный. Нас потом в течение нескольких лет приглашали в это хозяйство на охоты.
Мне звонили, и звучала кодовая фраза: «Надежда, тебя ждет твой друг на охоту, не забудь Гарольда».
Помню, был случай, когда стрелок задерживался и мне предложили поохотиться на утку на пролете. Нас на лодках развезли на мостки-острова, находящиеся посреди озера и скрытые камышом. Патронов у меня было немного, может, десятка полтора.
Как я уже говорила, в этом хозяйстве массово выпускают утку, поэтому, когда начался лет, я очень быстро осталась без патронов, взяв штук восемь крякашей, — каково же было удивление егерей, приехавших забирать меня со стоявшего посреди озера мостка.
Вокруг меня было складировано более полусотни уток. На вопрос: «У тебя же патронов мало было?» последовал мой лаконичный ответ: «Зато собака хорошая!»
Гарольд, после того как собрал всех добытых мамой уток, недолго думая стал устраивать заплывы к соседним мосткам, добирая подранков и чисто битых, принося «все в дом».
фото: Семина Михаила
Была еще одна любовь у Гарольда — зайцы! Их он работал самозабвенно, распутывая следы, если был неудачный ветер, и становился на стойку. Много косых было из-под него взято, но вспомнаетсяся один случай.
Поздняя осень, практически черная тропа, а мы решили потропить запоздалую северную утку в Киржачском районе. Идем вдоль реки с дратхааром Грандом Александра Косульникова и моим гордоном.
Вдруг Гарик потянул и замер на обрыве овражка, спускающегося к реке. Куропаток там нет, бекасы улетели, для вальдшнепа нетипичное место, что там, непонятно.
Так за обсуждением подходим к стоящей собаке, и из-под нее выскакивает полностью перелинявший косой и, заложив уши, дает стрекача в ближайший лесок. Запоздалые выстрелы только придают ему ускорение.
Отследив его направление, решаем попробовать его поискать, должен же он залечь. Зайдя на ветер от места захода в лес зайца метров на двести, расходимся. Я по опушке, Александр Авенирович в глубь леса.
Буквально через сто метров Гарольд натек на след и распутал хитросплетения косого, подняв того с лежки. Мне стрелять неудобно, кусты и в лесу второй охотник. Кричу, что заяц пошел, мол, на него. Звучит долгожданный выстрел. «Доше-е-ел!».
Ура! Через какое-то время в лесу раздается: «Гранд, подай! Куда?!» А ко мне бежит со всех ног Гарик и тащит во рту добытого беляка.
А вообще Гарольд был исключительно подающим псом. Будучи на осенней охоте в Тверской области, в воскресенье я решила отоспаться после активной охотничьей субботы и перед трудовой неделей.
Разбудил меня шум ворвавшегося как вихрь знакомого; на вопрос, что случилось, последовала реплика: «Я гуся добыл». «И где гусь?» «Убежал».
Выдвигаемся с двумя собаками к месту побега сбитого летчика. Да, действительно лежат перья, гуся нет… Дратхаар друга долго кружит рядом, а мой Гарик, взяв азимут по следам беглеца, как по ниточке ушел в прибрежный камыш.
Я стою на высоком берегу и периодически вижу удаляющееся колыхание прибрежной растительности. Потеряла я его метров за двести пятьдесят. Через минут пять из камыша появляется Гарик и тащит в пасти гуся-подранка, который бьет его уцелевшим крылом и пытается клевать.
Когда он мне его отдал, я прочла в его глазах фразу из мультфильма «Каникулы в Простоквашино». Помните: «Делать мне больше нечего, как разных… гусей… из пруда вытаскивать». Вот такой был мой первый шотландский сеттер Гарольд мак Кенди.
