Возбужденный вороний грай в лесу в тот апрельский день я услышал издалека. Что такое?! Это неспроста! Надо посмотреть…
ФотоAndreas Trepte/wikimedia.org (CC BY-SA 2.5)
По знакомой просеке пошел в направлении шума, и она — случается же! — вывела меня прямо к месту события.
Голов двадцать, не меньше, серых ворон кучно сидели на ветках, то и дело перепархивали, кружили в воздухе, временами все вместе кидались вниз к земле и тут же взмывали обратно и непрерывно оглушительно орали.
Я осторожно подошел метров на двадцать пять. Ближе нельзя — спугну.
Слегка опушенные чуть проклюнувшейся зеленью кусты вряд ли могли скрыть меня от зоркого взгляда умных ворон, но они так были увлечены происходящим внизу, что откровенно ничего не видели вокруг. Птицы явно кого-то атаковали. Но кого?
Это только зимой серые вороны, за счет наших неистощимо щедрых на еду помоек, благоденствуют в городе. С марта, с начала гнездового периода, все они расселяются в окружающих природных ландшафтах. В прилегающих лесах.
Понятно, чем ближе к городу, тем плотнее, и здесь выжирают все живое, что в силах убить. Если же не по силам в одиночку, то скликают шайку собратьев по серому перу и определенно способны к организованным действиям с четким распределением ролей.
…Вдруг на просеку из куста лещины на обочину выскочил зайчонок. Зайчонок! Белячишка, едва ли ему месяц от роду. Вся банда «серых зипунов» бросилась на жертву. Зайчонку ничего не оставалось, как юркнуть назад, в гущу того же куста.
Вновь вороний «хоровод», грай, ор, а две птицы воровато запрыгали возле куста, норовя подобраться к зайчонку сзади, и только тут трусовато и подловато тянулись его клюнуть. Так раз от разу и выгоняли добычу на открытое место, под смертельный удар стаи.
И что теперь делать? Прогнать? Так ведь не улетят. Рассядутся вокруг да будут ждать и за зайчонком следить. А терпения у них всегда побольше моего наберется, они же нигде не работают. Они меня всегда переждут и добычу добьют.
Конечно, и вороны имеют полное, неоспоримое право жить и кушать, но в данном случае, так сказать в данной конкретной «борьбе за выживание», силы как-то совсем не равны. Несправедливо как-то…
В то же время должностная инструкция во все времена, как минимум обозримые мной на практике, предписывает егерю вести неустанную работу по сокращению численности серых ворон во вверенном охотхозяйстве.
Я поднял ружье, прицелился и сбил выстрелом с ветки ближайшую птицу. Вороны, прошу прощения за не самое литературное определение, враз заткнулись и недоуменно уставились на бездыханно лежащего, строго говоря, собрата…
В это время самки серых ворон неотлучно находятся на гнездах. Пропитание для себя, самок и потомства добывают самцы. Бывают, разумеется, по известным причинам исключения, но в массе происходит все-таки именно так.
…Не теряя времени, я выцелил еще одну и сбил из второго ствола. Тут вороны среагировали в момент выстрела — рванули удирать буквально без оглядки.
Молча, веером — в разные стороны, ни одной в моем направлении, при том что, клянусь, кажется, ни одна на меня даже не глянула. Так все сообразили. Умные… Но именно поэтому теперь и не вернутся.
Я присел возле зайчонка на корточки. Затаившийся, сжавшийся бедолага время от времени вздрагивал крупной дрожью.
— Ну все все, не трясись. Все уже. Беги давай отсюда, прячься получше.
Я опустился на подвернувшуюся валежину. Зайчонок сколько-то погодя перестал вздрагивать, еще чуть погодя пошевелился, потом немного приподнял уши, затем поднялся на передних лапах сам и уши выпрямил. Послушал.
Хотя зайцам, чтобы видеть, что происходит сзади, поворачивать голову не требуется, у них сферический обзор, все-таки слегка шевельнув головой, настороженно и вопросительно скосил глаз на меня.
— Ну что смотришь? Беги давай.
Зайчонок даже не выпрыгнул, а, можно сказать, вышел из куста и медленными, осторожными, с остановками, короткими прыжками, потешно взбрыкивая задними лапами, пошлепал в глубь леса.
Я еще с полчаса посидел на коряге. Так, на всякий случай. Спасать, так наверняка.
