С тех пор, как себя помню, октябрь всегда навевал грусть. Грусть оттого, что все в этой жизни проходит. День ото дня веселая зелень тускнеет, в водных артериях и озерах остывает вода. Кувшинки блекнут, водоросли опускаются на дно.
Утки и другая дичь, напуганные искателями охотничьей удачи и засыпанные их неудачными выстрелами, улетели в сторону сторожки. Лысухи сбились в стаи, делая почти невозможным их скрасть.
Водоплавающая дичь теперь не так беспечно, как раньше, кормится на плесах и мелководье. Вдруг тут, в другом месте, вскипает вода, да искрами радуги разлетаются от зубастых щук мальки рыб.
Октябрь встретил меня охотничьим эльдорадо, куда я пришёл подышать и потешить свою рушницу, как называли свои охотничьи ружья мои однополчане. До заросшего озера добрался на попутном авто, затем почти километровая прогулка с рюкзаком, сбор и зарядка ИЖ-58 МА. И вот уже почти не дыша и стараясь не подшуметь, я добрался до прогала в тростнике, откуда можно увидеть часть глади озера.
Как и ожидал, большая стая лысух грелась на солнышке метрах в пятистах у большой колки тростника напротив. Вспомнив прошлые охоты, а главное, какое вязкое дно в этой части озера, я осознал, что подойти к ним на выстрел даже в моем резиновом костюме не получится. А ведь он позволяет передвигаться по грудь в воде. Однако илистое дно с остатками тростника делают это практически невозможным.
Достав монокуляр, я наблюдал лысух. В стайке из двадцати особей угадывались молодые и матерые. Кормились птицы, сплываясь и расплываясь. Неподалеку тем же занимались серая крякуша и селезень в ярком осеннем одеянии.
И почти сразу же в памяти встала такая же картина на озере Вечном в Саратовских степях. Октябрь далеких девяностых прошлого века. Лет мне тогда было на тридцатку меньше, все казалось впереди и по силам. У меня был костюм рыбака, в котором можно забрести по пояс.
Осеннее солнце светило и, казалось, было тепло. Главное же, что стайка разжиревших лысух кормилась у кромки камыша в полутораста шагов от меня. Оставив на берегу свой вещмешок и бушлат, я стал их скрадывать. Дно оказалось твердым. Подошел к намеченному ориентиру. И вдруг сбоку, в каких-то десяти шагах от меня, с шумом поднялись два здоровенных крякаша. И понеслись они над водой к противоположному берегу. Дальше, как всегда, ружье у плеча, упреждение и выстрелы.
Первый мимо, а второй сбил одну птицу шагах в двадцати. Лысухи, конечно же, сорвались и скрылись в камыше. Не перезарядив ружье, я шагнул за камыш на гладь озера, где ещё перебирал красными лапками щеголь селезень, и, как и следовало ожидать, сразу же ушёл в воду по грудь, попав в какую-то ямку. Костюм потяжелел, а вода, добравшаяся до разгоряченного тела, стала почти ледяной. Но трофей, мой сегодняшний приз, находился всего в десяти шагах. Подняв повыше ружье и не обращая внимания на холодеющее тело, я пошёл за битой кряквой. Взяв утку, не особо выбирая путь, добрался до берега. Зуб на зуб уже не попадал.
Дрожащими руками развязал рюкзак, где был пакет со сменной одеждой. Вспомнилась жена, потребовавшая взять этот пакет при сборах на охоту. Как же она была права! Понятно, что труднее всего избавиться от мокрого белья. Дрожа, надел сменку, которая вместе с бушлатом согрела, вернула оптимизм. Вылил воду из костюма, отжал мокрую одежду, развесил на ивняке. И наступило блаженство. Лежал, растянувшись под солнцем на пожелтевшей траве. Смотрел в небо, по которому куда-то спешили тучки, и чуть было не уснул.
В действительность вернули выстрелы, прозвучавшие на противоположной стороне. Оттуда взмыли чирята, а по воде пробежали в камыши моего берега несколько лысух. Через полтора часа, собрав полусухие вещи, не забыв свой трофей, по проселку шел к дому, огибая длинный заливчик Вечного, где состоялась моя охота.
От этих воспоминаний мне стало грустно. Вернувшись в настоящее, я осознал, что полакомить близких разжиревшими лысухами сегодня вряд ли получится. Осмотрев свою ижевку, решил ее поставить на предохранитель и стал поворачиваться к берегу. И тут с шумом слева от меня из камыша сорвался крякаш и пошел над водой в сторону стаи лысух. Ружье само уперлось в плечо, а после выстрела утка зарылась в воду. Произошло это в считанные секунды.
Моя добыча лежала всего в двадцати шагах. Успокоившись, я понял, что промахнуться по угонной утке с такого расстояния надо очень постараться. У меня такого не случилось (на горе крякашу). Доставал я ее с помощью спиннинга, который взял, надеясь поймать щуку. Не сразу, но получилось. Утки над озером изредка появлялись, вдали кормились лысухи. Дождаться вечерки моих сил не хватило, и я решил идти домой. Наверное, как и всегда, на вечерке утка будет летать. Добыть ее можно, но стоит ли, как когда-то, забивать дичью холодильник? Нам с моей Валей этой сегодняшней добытой осенней утки на жаркое хватит.
Впереди еще осенний пролет дичи через наши края на зимовку. Тогда на моё эльдорадо прилетит северная утка, и состоится, хочется верить, новая охота.
