Начало подготовки к весенней охоте для начинающих охотников — дело серьезное. Так произошло и у меня. Спланировал свой отпуск на весенние месяцы и не прогадал
Спокойно, без суеты, без спешки, после работы я собрался на весеннюю охоту. Заранее заказал подсадную утку у ребят из Воронежской губернии. Патроны были куплены еще в прошлом году. Масксети проверил уже перед отъездом в угодья. Ну и, конечно же, разрешение на добычу получил в установленные сроки. Итак, все необходимое имущество собрано, оставалось только сделать скрадки. На это я выделил один день. Выехал в угодья и совместно с семьей провел время на природе: и шалаши построили, и природой налюбовались, и надышались чистым воздухом.
ПРОВЕРКА НА БДИТЕЛЬНОСТЬ
Наша компания состояла из трех человек: мой младший сын Илья, который в этот период находился на каникулах, мой друг Павел и я. Как правило, день открытия охоты выпадает на субботний день. Мы выехали заранее, в пятницу. По прибытии на охотничью базу разгрузились, переоделись, взяли подсадную утку и пошли к шалашам проверить их состояние, а заодно и утку повызаривать. Дошли до места налегке, с удовольствием. В некоторых тенистых местах еще лежал снег.
Весенняя погода радовала теплыми лучами солнца. Все построенные нами укрытия были на месте, целыми и невредимыми. Я высадил утку на воду, и мы сели в шалаш. Наша подсадная первым делом поныряла, почистилась и немного покрякала. Из-за поворота реки вылетел селезень. Летел он низко-низко, практически над водой. Наша подсадная, услышав его жвяканье, сразу дала осадку. Красавчик в свою очередь, расставив крылья в стороны и выпустив свои лапки, как шасси, сразу подсел к ней. Ждать было нельзя. Я высунулся из шалаша, два раза хлопнул в ладоши и вспугнул наглеца.
Вечер удался на славу. Румяные кусочки шашлыка, свежие овощи и горячительные напитки украсили наш праздничный ужин. Беседы затянулись до полуночи.
ПЕРВЫЙ ТРОФЕЙ
Будильник телефона прервал сладкий сон всей команды. Я посмотрел в окно, затем на часы. Время было три часа утра, на улице еще темно. Без всяких колебаний наша команда поднялась и действовала быстро. Умылись, позавтракали, оделись и пошли на охоту. Ночью еще был морозец, так что по грязи нам идти не пришлось. Илья с Павлом сели в шалаш, а я стал высаживать утку. Окончив все, я быстро вернулся к своим. Криковая заработала лучше прежнего, показав, на что способна, и это дало свой результат. Пара кряковых зашли на круг, затем на другой. Осадка продолжалась, и эта парочка приземлилась к нашей подсадной. Селезень зажвякал и корабликом поплыл к нашей помощнице.
— Стреляю, — сказал я Павлу, — а ты будь на подстраховке.
Я поднялся из укрытия и прицельно выстрелил. Утка с громким кряканьем поднялась на крыло и улетела, а селезень, задетый выстрелом, поплыл по течению реки. Так как оно было сильное, наш трофей на скорости уносило все дальше и дальше от скрадка. Я помчался наперерез до следующего поворота реки. На бегу схватил лежавшую на земле сухую ветку, чтобы ею подтянуть крякаша. Все получилось. Трофей был вытащен на берег.
Сын и друг поздравили меня с полем. Достали из рюкзака термос и бутерброды. Горячий чай с бутербродами согрел нас и добавил настроения. Посидев еще около часа, мы переместились дальше, вниз по реке.
НЕУЛОВИМЫЙ ПОДРАНОК
Раннее утро, и мы опять сидим в скрадке, как три танкиста и собака, только у нас не собака, а подсадная утка. Сил и энергии в этот раз у нас поубавилось, чувствовалась усталость. Прошло полчаса, подсадная отработала ровно сорок минут и замолкла. Через некоторое время мне пришлось дорабатывать в манок все то, что должна была сделать утка. Прошел час, Павел с Ильей закрыли глаза. Спустя несколько минут сын засопел. Я же не сдавался и продолжал манить селезня, повторяя самому себе: «Я знаю, что ты здесь».
Я уже начал, как и мои напарники, медленно моргать, как вдруг через маскировочную сеть увидел сидящую перед собой утку. «Не могла она отвязаться, карабин очень надежный», — мысленно сказал я себе. Аккуратно повернул голову и правее увидел еще одну утку. Сердце заколотилось, глаза сразу открылись. Да, перед нашим шалашом сидела дикая утка. Но не могла же она приплыть одна, напарник был где-то здесь. Затаившись, я стал глазами искать зеленоголового красавца. И нашел. Краем берега реки, аккуратно обходя препятствия, плыл селезень.
— Пал Юрич, просыпайся! — я постучал по колену товарища. — Без лишних движений и суеты, внимательно смотри!
Селезень выплыл на середину речки и замер. Несмотря на течение, он был неподвижен. Его напарница вплотную приблизилась к подсадной, и вдруг ее что-то насторожило. Она медленно стала отплывать, внимательно смотря на наш скрадок.
— Пора, — сказал я Павлу. — Работаем.
Первым поднялся я, за мной Павел. Селезень дал нам несколько секунд для выстрела. Второпях я промазал. Зеленоголовый поднялся вертикально над нами, и Павел метким выстрелом поразил цель. Но получился подранок. От выстрелов проснулся Илья.
— Подранок, подранок! — крикнул я. — Быстрее смотрите, куда он делся.
Течение реки быстро уносило подранка вдаль. Сын с Павлом выбрались из скрадка и побежали за ним. Я в это время стал накачивать лодку. Все это казалось вечностью. Я спустил лодку на воду и поплыл по течению. На краю берега стояли Павел и Илья.
— Ну, где ваш подранок? — спросил я.
— Он уже дошел и лежит в ветках на противоположном берегу, — ответил Павел.
— Сейчас я его подберу.
Но не успел я доплыть до селезня пары метров, как вдруг он ожил и резко нырнул под лодку. А через две секунды наш подранок всплыл метров в пятнадцати от нас.
— Стреляй, стреляй! Уйдет! — крикнул я Павлу.
Тот быстро вскинул ружье, но селезень снова нырнул, и мы его потеряли из вида. Я медленно, стараясь не спешить, просматривал каждый кустик, каждую ветку, лежащую в воде. Никого. Проплыл поворот реки и вышел на берег. Все пребывали в расстроенных чувствах от того, что произошло.
Но подранков оставлять нельзя. Будем искать дальше. Мои действия повторились. В этот раз пришлось заплыть под поваленное дерево, которое задерживало весь плывущий по реке мусор.
Среди травы, веток лежал наш подранок. Я бы его не заметил, если бы не белые перышки на крыльях. Подобрав наш трофей, я вернулся к охотникам.
ЗАКРЫТИЕ
Закрытие весеннего сезона охоты прошло необычно. Зацвела черемуха, и немного похолодало. В северных районах Владимирской области мороз в период весенней охоты — это норма. Ранним утром до минус трех, а к обеду плюс восемнадцать. На утреннюю зорьку одеваешься тепло, пока вернешься на базу, уже мокрый.
Отохотился я со своей подсадной уткой практически весь сезон. Немного привыкли друг к другу. А как не привыкнуть? Помощница как никак! Без нее в угодья ни ногой.
За неделю до закрытия мне не удавалось выехать на охоту по разным причинам. Подсадная стала «снимать номер» у меня на балконе. Выводить вызаривать ее на водоем как-то не получалось. Но каждый вечер после того, как я менял ей воду и насыпал зерно, она выдавала осадку. И начинались эти концерты в восемь вечера, а продолжались до начала одиннадцатого.
Настал долгожданный день, когда наша гостья вместе со мной уехала на закрытие весеннего сезона. Казалось бы, целый месяц охотились, все отработано до автоматизма, но нет, как всегда, что-то пошло не так. Утро выдалось морозным, все покрылось инеем. На деревьях уже появились листочки. Солнышко еще не взошло, а мы уже охотимся. Птицы просыпались, речка журчала — красота, да и только!
Я ждал начала работы подсадной. Но она не хотела работать. Я и манком помогал, и пересадил ее подальше. В ответ ни звука. Сидит на воде и крутится, прислушивается к различным звукам, и все. Так просидели мы с ней три часа. Вблизи послышался голос селезня. Жвяканье приближалось. А в ответ ни осадки, ни призыва — ни-че-го. Как истребитель, из-за макушек деревьев, опустив крылья вниз, спикировал к нам селезень. Утка молча начала кушать. Типа никого не заметила. Селезень от такой наглости оробел и, прекращая жвякать, остановился. Появился удобный момент для выстрела. Я встал из скрадка и добыл трофей.
Сняв с воды свою горе-помощницу, я отправился отдохнуть. Впереди оставалась последняя вечерка. «Может, вечером моя помощница проявит себя как надо?» — надеялся я.
Около шести вечера я утеплился, и мы направились на болото возле реки. Я ждал от своей подсадной четкой вечерней работы. Поправил шалаш, подготовил все необходимое и пошел высаживать утку. Глубина болота оказалась приличной. Расправив болотники, я взял переноску с помощницей и ветку, обгрызенную бобром, и аккуратно стал отходить от берега, контролируя глубину и уровень воды по своим сапогам. Отойдя метров на пять, увидел, как вода достигла края сапог. Я зафиксировал ветку осины, закрепил кольцо с поводком, открыл переноску и выпустил утку. Она с радостью вылетела на воду, а веревка осталась в переноске. Я сначала не понял, что произошло. А когда до меня дошло, не смог быстро выскочить из воды. Подводные кочки и предельная глубина затруднили мой выход.
— Ешкин кот! — уже в голос говорил я. — Поохотился на вечерке!
Я максимально быстро выбрался из воды. Воспользовавшись тем, что утка увлеклась питанием, я стал накачивать лодку, понимая, что без нее мне подсадную не поймать. Солнце еще светило, но время неумолимо подходило к вечеру.
Спустив лодку на воду, я не дал подсадной оказаться у берега, где протекала река. До реки оставалась пара метров. Одно неверное движение — и лови подсадную на большой реке! Глядя на то, как я к ней приближался, утка поняла, что ей пора на берег. Она быстро выбралась на землю и начала с испугу крякать. Тут и призывы посыпались, и осадка.
— Что ты орешь? — с досадой крикнул я, подплывая к берегу.
Утка, увидев меня, с криком драпанула в посадку. Только я вылез из лодки, как с реки поднялся селезень и хотел присесть на наше болото. Но, увидев охотника, бегущего за подсадной уткой, решил не рисковать. Жизнь дороже. Я что было сил помчался за подсадной. Она металась из стороны в сторону. Только бы не на болото! — твердил я сам себе. Утка споткнулась, и я напрыгнул на нее.
УШЛА ПО-АНГЛИЙСКИ
Держа одной рукой подсадную — главное достояние охотника, и гребя второй, мы приплыли к поводку. Застегнув карабин на ногавке, я высадил утку и вернулся на берег. Зайдя в скрадок, залпом выпил две кружки чая, приготовленного для обогрева. Термобелье, флисовая одежда и костюм сыграли свою роль. Я взмок. На часах было восемь вечера. Подсадная, посмеиваясь надо мной, продолжила плавать вокруг шеста. А я в отчаянии, сидя в скрадке, манил селезня. И ведь наманил!
На заходе солнца откуда ни возьмись приземлимся зеленоголовый. Но подсел он не к подсадной, а на соседний плес. Моя молчала. Расстояние от меня до селезня было примерно метров сорок. Для пятерочки, как мне казалось, было далековато. Скорее всего, я был не готов к такому выстрелу. Селезня насторожило движение в скрадке, и он сразу поднялся с воды. Сделав круг, сел на болотце позади скрадка, за деревьями. Я заново стал манить. Вечерело, наступили сумерки. Всплеск воды дал понять, что селезень улетел, а вместе с ним улетел и мой шанс добыть еще один трофей.
Включив налобный фонарь, я стал разбирать укрытие. Сложил маскировочные сети и вещи, которые были со мной. Приплыл к подсадной. Взяв ее в руки, поблагодарил за все, что было в период наших охот. И за удачу, которая нам сопутствовала, и за промахи, которые я допускал. Открыв карабинчик, я выпустил ее на волю. Плыви с Богом! Может, на прощанье крякнешь? Нет, в ответ тишина.
— Ушла по-английски! — сказал я, уплывая в темноту.
Вот такой на этот раз выдался весенний сезон. В копилку добавились и трофеи, и опыт. И все благодаря подсадной уточке, которая привнесла много ярких красок в весенние охоты этого года.
