Произошло это года три назад, но по стечению разных обстоятельств я никак не мог подобрать правильные слова, чтобы передать суть пережитого мною приключения
Примерно в начале октября прибыл я на охоту по водоплавающей птице на один из водоемов. Густой тростник плотно облегал ильмень по всему периметру, доходя местами до пяти метров высотой. Но в этой непролазной стене имелись узкие прокосы, специально сделанные фермерами для доступа скотины к воде. И там, в тростнике, можно обнаружить зарезанных волками коров, вернее то, что от них осталось.
Иногда прокоса к ильменю нет, и тогда приходится делать его самому серпом или мачете. В тот раз мне повезло, прокос был, и, судя по еще не засохшим срубленным стеблям тростника, сделали его совсем недавно. Так что мне можно было надеяться, что охотников на водоеме в этом сезоне еще не было.
Навьючив на себя два мешка с чучелами, я выдвинулся по прокосу к воде, а когда вышел к урезу, сразу стал выбирать перспективное место для будущего скрадка. Метрах в пятидесяти я заметил небольшой выступ в тростнике и решил двигаться к нему. Расставив пластиковые обманки в нужной конфигурации и организовав для себя место засады, я отправился назад через прокос к машине за остатками снаряжения. Когда уже в полдень я закончил все необходимые дела и убедился, что ничего не упустил, я плотно перекусил, выгулял собаку и отправился на боковую.
Ночь предстояла лунная, неизвестно, насколько затянется вечерка, к тому же впереди был запланирован ранний подъем на утрянку, — словом, чтобы быть бодрым, нужно было поспать. В шестнадцать часов меня разбудил будильник; я поставил чайник, чтобы заварить себе кофейку в термос, приготовил оружие и боеприпасы, отчитал за нарушение походно-полевого устава своего верного боевого товарища — русского охотничьего спаниеля по кличке Шаман и выдвинулся на пост зенитной батареи, дабы исключить пролет вражеских истребителей мимо своей позиции.
Шаман шел впереди меня метрах в пяти. Он первым вышел из прокоса к урезу воды, сразу повернул налево и встал как вкопанный, вздыбил шерсть, свирепо зарычал, словно оборотень в голливудских фильмах. Машинально крикнув «сидеть!», я рванул к псу, еще не видя всей картины, но уже подозревая что-то нехорошее, хотя в голове и пролетела мысль: может, енот? кого еще он может увидеть?!
Шаман по команде сел, но рычать не перестал. Вылетев из прокоса с заряженным ружьем, я остановился рядом с собакой. Перед нами стояла волчица с селезнем в зубах. Она не рычала, не выказывала агрессию, а просто стояла и смотрела мне в глаза. Я мгновенно оценил свои шансы: в стволах дробь номер пять, в кармане обычный складной нож — ноль шансов.
Сколько мы так простояли, не знаю, по мне, так не меньше часа, время текло медленно, а потом и вовсе замерло. Помню, я осторожно присел на корточки, одновременно завел руку за спину и сжал ошейник собаки. Волчица отвела взгляд и как ни в чем не бывало прошла в метре от нас и исчезла в прокосе, махнув на прощанье серым хвостом.
Я сел на землю, не выпуская из рук ни ружья, ни ошейника собаки. Мне вдруг невыносимо захотелось курить. И когда я закурил, мельком глянул на часы. Оказалось, все произошедшее уложилось в пару минут. Шаман сидел рядом. Покурив и придя в себя, я встал, дал команду собаке и отправился в скрадок…
Вечерка была неудачная. Вернее сказать, я не мог попасть по утке, потому что у меня просто тряслись руки. В сумерках я включил налобный фонарь и с ружьем наперевес отправился к прокосу, ожидая чего угодно. Пес шел за мной и вперед особо не рвался. В этот раз мы дошли до машины без приключений и, не ужиная, сразу завалились спать. Сигарет за вечер было выкурено больше, чем обычно, поэтому я постоянно просыпался, чтобы попить воды.
Встал с будильником в 5:00. Ружье вышло из машины стволами вперед быстрее меня. Налобный фонарь хорошо освещал местность, никакого подозрительного движения вокруг я не обнаружил и выпустил Шамана справить нужду, а сам стоял, вглядываясь и вслушиваясь, и вдруг почувствовал дискомфорт под левой ногой. Направив луч фонаря вниз, я просто онемел: на земле лежал довольно крупный селезень. Когда я поднял его с земли и осмотрел, то не обнаружил никаких следов внешнего воздействия…
Утрянка была шикарная, мне удалось добыть пять крякашей и четырех чирков. Шаман находил и приносил подбитую дичь и, радостно виляя хвостом, отдавал ее мне в руки.
Все описанное до сих пор не укладывается в моей голове, и спустя три года я вспоминаю эту историю со смешанными чувствами.
