Помню, прочитав описание примитивной конструкции зырянской (коми) винтовки, сделанное знаменитым путешественником Флегонтом Арсеньевым, я был поражен и заинтригован. Оружие не было похоже ни на одно из прежде виденных мною. К тому же, давно интересуясь темой традиционной охоты коми, я успел перевидать немало вариантов традиционных кремневок.
ФОТО ИЗ АРХИВА ПАВЛА ГУСЕВА
А тут какой-то неведомый мне тип замка со спусковым механизмом «на гвоздике», который ни разу не попадался мне ни в фондах музеев, ни в частных коллекциях.
Но следует несколько отступить от темы, чтобы сказать, что охотники коми едва ли не до середины XX века традиционно использовали в основном три варианта оружия с кремневым замком.
Для промысла крупного зверя применялись гладкоствольные ружья, которые назывались «турками» либо «пищалями» (их калибр не превышал 10 мм).
На белку и другого мелкого пушного зверя использовались «винтовки» калибра 5–6 мм со стволами, имевшими нарезы.
И наконец, крупнокалиберные ружья, с калибром более 10 мм, применялись крайне редко и неохотно, как правило, в исключительных случаях, так как подобное оружие требовало большого расхода пороха, весьма ценного и очень дорогого в коми крае XIX века.
На всех трех вариантах оружия использовались одинаковые кремневые замки двух-трех основных типов с различными спусковыми механизмами.
Но вернемся к нашей винтовке «с гвоздем». Несколько лет назад вышеописанный тип оружия попался-таки мне на глаза.
Это был тот самый подлинный «малобюджетный» вариант винтовки, который упоминается в произведениях Флегонта Арсеньева и ряда других авторов, писавших о традиционных охотничьих промыслах коми в XIX веке.
Вариант, который благодаря простоте конструкции и дешевизне был наиболее распространен среди охотников-коми. Русские авторы-путешественники XIX века часто ругали качество отделки ложи и прикладов таких ружей.
В частности, А. Круглов в своей книге «Лесные люди» (1883) отмечал, что ложи зырянских винтовок «чрезвычайно уродливы».
«Это просто-напросто, — писал он, — плохо обтесанное полено, неловкое на приклад. При прицеле нельзя даже приложить ложе к щеке, а надо взять его под мышку и целить по стволу».
Фото автора.
Действительно, ложа и приклад этой винтовки более или менее аккуратно оструганы, а затем слегка отполированы лезвием ножа, оставившим характерный след.
Качественно полировать поверхность ложи своей винтовки первоначальный владелец явно не собирался, ведь оружие служило грубым повседневным рабочим инструментом, а не предметом коллекционирования.
Конструкция ложи и приклада столь проста, что в случае поломки могла быть изготовлена в походных условиях из подходящего куска древесины за несколько часов, с помощью лишь ножа и топора. И я бы не сильно удивился, узнав, что именно так и появился данный образец.
Пазы для ствола и кремневого замка вырезаны грубо, одним ножом. Прямо под пазом для ствола тем же ножом прорезан более узкий паз для размещения шомпола.
Особенностью является несимметричная форма приклада: его левая сторона сильно стесана и скруглена, что было связано с практиковавшейся особой манерой удержания оружия под мышкой при стрельбе.
Дуло винтовки, под которым хорошо заметно отверстие для шомпола. Фото автора.
Типологически конструкция кремневого замка представляет собой нечто среднее между замками русского и карельского типов, характерными для XVII века.
Но при этом все наиболее сложные детали максимально упрощены, благодаря чему такой замок мог быть изготовлен даже не очень искусным кузнецом при сравнительно небольшом наборе инструментов.
По сути, единственную сложность представляла необходимость изготовления винтов с нарезанной резьбой, требовавшая наличия специальных инструментов.
Многие мелкие детали настолько просты, что мастеровитому крестьянину-охотнику коми ничего не стоило отковать их из подходящего гвоздика прямо в походных условиях.
«Более между промышленниками распространено таких винтовочных стволов, которые выковываются местными мастерами, очень плохо знакомыми с ружейным делом и действующими в этом разе по своему соображению и догадке», — замечал Флегонт Арсеньев.
Ствол винтовки имеет восьмигранное наружное сечение, которое постепенно сужается и вновь расширяется ближе к выходу канала ствола. При общей длине 830 мм калибр ствола составляет 5 мм и имеет шестигранную полигональную нарезку. Толщина стенок ствола от 5 до 8 мм.
Вся поверхность ствола, сохранившая грубые следы ковки, изначально была покрыта толстым слоем ржавчины. Теперь уже невозможно установить, было ли это связано с условиями хранения винтовки, которая, вероятно, валялась где-нибудь в сарае, или же ржавчина намеренно оставлена хозяином оружия.
Дело в том, что среди охотников таежной полосы, в том числе и коми, практиковалось заржавливание поверхности стволов на ружьях такого типа с целью маскировки: блеск металла мог демаскировать стрелка во время охоты.
Но при этом канал ствола, как правило, содержался в идеальной чистоте.
Кремневый замок винтовки сохранился не полностью: утрачены (поломаны) пружина и кольцо для взведения курка. Фото автора.
Несмотря на то что ствол винтовки имеет мушку и целик, не стоит особенно доверяться этим прицельным приспособлениям. Вероятнее всего, промышленники коми, владевшие подобными ружьями, думали так же. Не случайно свидетели того времени неоднократно упоминали о том, что зыряне целятся «по стволу».
Однако в связи с этим нельзя не вспомнить и другой факт. Покупая кремневые ружья, охотники предпочитали стволы, имевшие не круглое, а шести- или восьмигранное сечение. На ружейных стволах очень ценилась мушка, изготовленная не из железа, а из «желтой меди».
И то и другое, по словам охотников, позволяло лучше выцеливать дичь в условиях сумерек при недостаточном освещении.
С противоположной стороны от замка в ложу винтовки вбита железная скобка, под которой до чистки сохранялся обрывок кожи — остатки прямоугольной кожаной покрышки, которой обматывался ружейный замок для защиты затравки от намокания.
Интерес представляет и тот самый спусковой механизм ружейного замка, с упоминания которого началось наше повествование.
Его конструкция практически полностью совпадает с той, что описана Арсеньевым, за исключением небольшого отличия: «гвоздь с крючком, задевающим за вколоченную в ложу шпильку» на этой винтовке сплющен и представляет собой плоскую деталь, которую при необходимости легко заменить гвоздем, изогнутым до необходимой формы.
Подобная система, исключающая использование шептала и спускового крючка, не была для коми чем-то необычным.
Напротив, в музейных фондах сохранились различные модели традиционных кремневых ружей, на которых спусковым механизмом служила специальная скоба, расположенная, как и замок, на правой стороне ложи.
Эта конструкция спуска вместе с описанной выше была наиболее распространена среди промышленников коми, а также хантов, манси, ненцев и др.
Спусковая скоба изготавливалась из рога, ковалась из черного металла либо отливалась из бронзы и поражала своей простотой.
Причем часто коми-охотники предпочитали именно такие спусковые механизмы более «совершенным системам», что было связано в первую очередь с их дешевизной, простотой и безотказностью: такая система практически полностью исключала возможность осечки из-за попадания мусора.
Кроме того, весь механизм находится на виду, а значит, ремонтопригодность такой конструкции становится выше на порядок: в случае мелкого ремонта нет необходимости отсоединять от ложи весь замок, достаточно снять одну-две детали.
Все эти мелочи легко объясняют стойкую привязанность охотников коми к своим традиционным кремневым ружьям.
Во время зимнего лесования, когда промышленник по два-три месяца находился в условиях автономного существования, надеясь только на себя и свои силы, потеря работоспособного ружья означала массу проблем.
Ведь до ближайшего села, где могли оказать помощь с ремонтом, подчас было несколько сотен километров, что означало упущенное время промысла и потраченные продуктовые припасы.
Традиционная для коми портупея-тасма с пороховницей, меркой для пороха и мешочками для кремней и пуль — обязательная часть снаряжения при охоте с дульнозарядным оружием. Реконструкция автора. Фото автора.
Если сравнивать работу двух вышеописанных спусковых механизмов (со скобой и с гвоздем), то следует отметить, что во втором случае спуск получается более мягким, что исключает любое, даже малейшее отклонение оружия, а это, несомненно, должно сказываться на меткости.
Однако у этой схемы есть и недостатки: «гвозь», будучи закреплен одним концом и свободно болтаясь, при движении охотника мог вызывать некоторые неудобства.
В связи с этим такой механизм рациональнее было постоянно держать под кожаной покрышкой, которая снималась только при заряжании и стрельбе.
Из литературы XIX века мы знаем, что охотники коми никогда не стреляли из своих кремневых ружей с руки, но всегда использовали опору, будь то ветка дерева, охотничий посох-койбедь или специальные сошки.
При этом никто из путешественников не упоминает истинную причину такой манеры стрельбы. А дело в особом балансе зырянского кремневого оружия. За счет тяжелого кованого ствола и легкого приклада центр тяжести был сильно смещен вперед.
В итоге стрельба из такого ружья навскидку по степени удобства была сравнима с прицельной стрельбой с рук из ручного пулемета. Однако несмотря на все сложности, коми владели и этим способом стрельбы, хотя применяли его с неохотой.
Фото автора.
Итак, что же мы получаем в сухом остатке в качестве выводов? А вот что. Зырянская кремневая винтовка по сути своей является потомком русской пищали с кремневым замком XVII века, конструкция которой была максимально облегчена и упрощена.
Это давало возможность охотникам самостоятельно изготавливать отдельные части для своего оружия и производить мелкий ремонт даже в полевых условиях зимнего промысла.
Несмотря на всю внешнюю неприглядность и простоту конструкции, в среде охотников коми был выработан целый ряд эффективных приемов оптимальной эксплуатации подобного оружия, дававших высокие результаты при стрельбе.
О меткости зырян хорошо сказал А. Круглов в своей книге: «Зыряне известны как лучшие стрелки… Меткость глаза изумительная. И это при таких-то ружьях (в большинстве случаев)… Иные еще отроками достигают замечательной ловкости, меткости и делаются к своему совершеннолетию (17, 18 лет по обычаю) такими охотниками, что их подвигам удивились бы «знаменитости» наших охотничьих обществ».
Кто-то из наших современников очень мудро подметил: «Лучшее оружие то, с которым работаешь».
Из далекого XIX века его поддерживает коми охотник Пэдэр (Петр), друг Александра Круглова, много писавшего о быте коми зырян: «Не ружье бьет, а уменье!»
Ну а старинные зырянские кремневые винтовки во всей своей простоте являют собой молчаливое подтверждение этих истин.
