Покрытые грубыми трещинами глинистые участки, осколки ракушек-перловниц, лужицы с остатками разлагающихся водорослей, змеевидные корневые отростки кувшинок — всё это создавало удручающее впечатление. Но все же, напрягая воображение и упорно шагая по седым, холодным, затихшим плавням, я снова и снова старался найти повод, если не для восторга, то хотя бы для бодрого творческого настроя. И нашёл.
На месте исчезнувшего озерца образовалась миниатюрная чаща из вербовых лозин, где между собой переплетались матово-коричневые грибы. В основном это была невзрачная мелочь (некоторые росли из одной грибницы плотными группами), но множество грибов имело раскрытые шляпки различных цветов: оранжевые, ореховые, светло-охристые, рыжие.
Встречались экземпляры с тонким волнистым краем, подвернутым кокетливо, и кольцеобразными узорами. Находка удивила и обрадовала (я, кстати, впервые в декабре встретился с таким грибным изобилием), но и озадачила. Неприглядный, а местами откровенно неряшливый вид большинства грибов вызывал сомнение в их едобности. И все же полагаясь на свой опыт, я рискнул набить шляпками, которые легко отделялись от ножек, целый пакет.
Вернувшись домой, первым делом обзвонил знакомых грибников. Вместе определили вид: тубария отрубистая или зимняя. Гриб принадлежит к комплексу видов с очень размытыми границами. «Маленький коричневый гриб» — так в шутку называют его микологи. Чаще всего указывается как не ядовитый, но и несъедобный экземпляр. Никакой, скажем так, грибок. Достойный внимания грибников, конечно, не представляется.
Вдруг вспыхнуло желание попробовать себя в кулинарии с грибами. Хотелось подчеркнуть вкусовые особенности этого продукта, сделать его ещё более изысканным. Сначала меня привлекло само название: оно напоминало о древних римлянах, их богах, воинах и женщинах лёгкого поведения. Во-вторых, не покидало мысли образ плавневых проток, покрытых неизвестным грибным изобилием. Это происходило в то время, когда, сколько ни бродил по сырым болотам, ни одного гриба не удавалось найти.
Кстати, как узнал, тубария относится к самым поздним осенним и первым весенним видам грибов. Бесплатным продуктом это назвать трудно, щедрым природным даром тоже, но все же… И первое, и второе всё-таки имеет место быть. Ну и третье. Вкус шляпок, одну из которых аккуратно и вдумчиво разжевал, оказался, может быть, чуть деревянистым, однако вполне приемлемым.
Однажды одесская торговка на Привозе хвалила старое сало и сказала: вкус (хороший или дурной — без разницы, важно то, что человеческий) — это традиция, предпочтение, приоритет, укоренившаяся привычка. Вряд ли стоит слепо следовать всякой традиции. Почему бы не пытаться изменять традицию, предпочтения, приоритеты и привычки? Для того, чтобы изменить отношение к переменам и ценностям жизни, а может быть, и саму жизнь. Не говорю уже о сладости запретного плода, которая на самом деле бывает не такой уж и сладкой. В этом стоит убеждаться.
Мыслив о блюдах из грибов, я приступил к готовке. Грибная жарянка с луком и морковью стала отличным дополнением к картошке и макаронам, а также начинкой для котлет, лепешек и пиццы. Маринованные грибки, которые обычно добавляю в салаты и винегреты, приобрели вполне приемлемый, даже деликатный вкус.
Я не стал заядлым сборщиком тубарии, предпочитая искать более ценные грибы, но убедился, что природа может удивлять и кормить в любое время года. Нужно только проявлять любопытство, сноровку, изобретательность и быть готовым нарушать общепринятые нормы.
Никчемный человек — это серенькая, пустая личность, не приспособленная к делам. Как к нему относиться? Часто равнодушно, а иногда неуважительно или даже презрительно.
Большинство относятся к многим «ничтожным» дикоросам, в том числе грибам, так же. «Семь раз проверь, прежде чем усомниться в человеке» — из кодекса самураев. К дикоросам, которых я иногда нахожу, это точно относится. В устах самураев это, пожалуй, звучит убедительно.
Среди грибов встречаются виды (например, бледная поганка), чья бесполезность и явное токсичное воздействие не вызывают сомнений. Грибники такие экземпляры вовсе не презирают, а обходят стороной. К некоторым человеческим «никчемам» это имеет прямое отношение.
