ФОТО ИЗ АРХИВА ПАВЛА ГУСЕВА
В пословице описано любимое развлечение дворян-землевладельцев — псовая охота. В имениях содержались стаи борзых и гончих собак; у одних помещиков насчитывалось до пятисот особей. Способы разведения и воспитания животных передавались из поколения в поколение.
«Записки псового охотника Симбирской губернии» Петра Михайловича Мачеварианова пользовались большой популярностью, автор которому посвятил более половины жизни охоте.
Книга до сих пор восхищает своей профессиональной точностью и чистотой изложения.
Материалы, собранные сыном теоретика, практика и законодателя псовой охоты, хранящиеся в личном фонде Мачеварианова Государственного архива Ульяновской области, раскрывают его личность.
Его предки — грузинские дворяне Мачевариани переселились в начале XVIII века на русскую службу, стали Мачевариановами.
10 октября 1798 года Михайла Сергеевича Мачеварианова, дворянина 23 лет, назначили подпрапорщиком лейб-гвардии Преображенского полка, куда его приписали с детства. На службе он считался способным и достойным, в ноябре 1801 года был уволен по болезни с награждением штабс-капитанским чином.
Вскоре сочетался браком с дочерью советника экспедиции Эльтонского соляного промысла Екатериной Петровной Ивановой. 16 января 1807 года у супругов родился сын, названный Петром.
Михаил Сергеевич занимал должность надзирателя при Камышинских горных запасных соляных магазинах, успешно исполнял свои обязанности и через два года получил назначение в 1-е отделение на руководящую должность.
Летом 1812 года, когда армия Наполеона вторглась в Россию, Александр I призывал все сословия отражать врага. В ополчение собирали крестьян и мещан, командование состояло из отставных офицеров и чиновников.
Мачеварианов служил в конном полку, оставив дома молодую жену с пятилетним сыном и ожидающимся ребенком. Части Поволжского округа внутреннего ополчения сначала находились в резерве, но в 1813 году отправились за границу.
Волжане участвовали в осаде крепости Дрезден, захватили 32 генералов в плен и находились в первом ряду русских войск при взятии Магдебурга и Гамбурга. Мачеварианов погиб в одном из боев, так и не увидев новорожденную дочь.
Семья Петра жила бедно. В деревне Каменка Аткарского уезда Саратовской губернии вдова проживала с 27 мужчинами. Благодаря стараниям матери и бабушки Петр получил хорошее воспитание и образование, его приучили к доброму отношению ко всякой живности.
К несчастью, я знал многих таких людей, считавших любое домашнее животное хозяйственной утварью, то есть вещью неодушевленной, — заметит позднее П.М. Мачеварианов. Но таковыми были либо разбогатевшие невежды, либо дворяне без службы и воспитания, ведущие буйную и беспутную жизнь.
Такую суровость, грубость, отсутствие чувств в характере я связываю с недостатком благородного нравственного воспитания, деликатности, нежности и мягкости сердца, которые передаются ребёнку до семи лет хорошей, умной и образованной матерью или… воспитутельницей.
В детстве тот, кто безответственно царапал глаза нянькам, бил собак, мучил кошек, разорял птичьи гнезда, таскал галчат за ногу на веревке, в юности сможет лишь сформировать голову, руки и ноги, но перевоспитать сердце — никогда!
Воспитание юного дворянина предусматривало верховую езду и охоту. Такие занятия способствовали развитию силы и ловкости, важных для будущей военной службы, так как многие юноши могли быть призванными в армию.
В июле 1825 года по просьбе матери неслуживый Петр был записан во вторую часть родословной книги Саратовской губернии, где регистрировали рода военного дворянства.
Вскоре его посадили в кибитку и отправили осваивать военное дело. «Учился я недурно и окончил курс в Военно-офицерском училище, в главной квартире 1-й армии в Могилеве на Днепре», — вспоминал он.
В августе 1829 года за проявленную ревность и прилежание был повышен до чина прапорщика и направлен в Шлиссельбургский егерский полк. Шлиссельбургская крепость с посадом имела статус уездного города Санкт-Петербургской губернии.
В начале службы молодым офицером увлеклась охота. Знакомые с собаками обращались с ними жестоко, считая, что злее охотничьих нет других животных. В 1831 году офицер понял ошибочность этих взглядов.
Поручик Мачеварианов во время польской кампании находился при дивизионной квартире в Гостынине и там познакомился с капитаном ветеранов Брохоцким — страстным ружейным охотником, у которого было пять превосходных гончих. Все собаки жили в комнате, были опрятны, ласковы, умны и послушны, как самые породистые легавые.
Когда поручик поведал о том, как знакомые охотники обращаются с гончими, ветеран произнес: «Нет ни одного домашнего животного, которого нельзя было бы сделать ласковым и внимательным обращением, справедливой строгостью, не только вежливым и послушным, но и преданным другом. Виною всему противному мы сами, наша лень и наш подлый эгоизм».
После возвращения из Польши Мачеварианов вышел в отставку. В это время ему досталось по наследству от двоюродного деда по матери Федора Михайловича Назарьева село Липовка, расположенное на речке Кише в Ардатовском уезде Симбирской губернии.
Он стал заядлым любителем всех пород борзых собак и других животных, кроме овец и свиней. Помещик умел играть на гитаре, хорошо рисовал, был общителен и проницателен.
Его появление делало более интересными как охоты, так и собрания дам, в которых он всегда был учтив.
В округе водилось много зверей и птиц, которые служили предметом охоты. «Волки встречались в большом количестве, лисиц — мало, зайцев-беляков — немного, а русаков — достаточно», — перечислял Мачеварианов.
К воде прилетают гуси и утки различных пород. По степям бродят драхвы и журавли, множество кроншнепов, серых куропаток, сивок, морских ласточек и перепелов. На болотах обитают бекасы, дупель, гаршнепы, коростели, пигалицы и различные виды куликов. В лесу живут глухари, тетерева-березовики, голуби разных пород, дрозды и вальдшнепы.
Под Саратовом жил мелкопоместный дворянин Верещагин с двумя сыновьями и тремя дочерьми.
Вдова скорбила о жене, которая ушла из жизни рано. Дочери Верещагиных были красивыми. воспитывались в доме родной тетки Мачеварианова до замужества.
Екатерина Ивановна из Верещагиных вышла замуж за Мачеварианова, а другая — за князя Александра Сергеевича Хованского, чьим отцом был когда-то симбирским губернатором. Мачеварианов и Хованского сближала не только родственная связь, но и дружба, возникшая из сходства характеров и воспитания, степени образования и одинаковых увлечений.
Петр Михайлович часто бывал в поместье Хованских — селе Архангельском Ставропольского уезда Симбирской губернии, его окрестности были известны удачной охотой.
В липовской усадьбе помимо просторного дома господина с хозяйственными постройками находился огромный сад площадью восемь десятин, за которым простирался обширный луг. Мачеварианов приспособил его для выгула молодых собак, которых выпускали резвиться из псарни, расположенной в конце луга. Псарня была построена с любовью и знанием дела новым хозяином. Имение приносило хороший доход, барин был молод, полон сил и средств не жалел.
По размеру псарня напоминала большой скотный двор и состояла из двух частей: одна для гончих с общим хлевом, а другая для борзых – со столько же хлевами, сколько было в стаде.
В том же комплексе располагалась изба для псарей, варница или кашеварка, светлые сени для кормления собак и чулан для седел и охотничьего костюма. Рядом находились конюшня для охотничьих лошадей, сарай для фур и экипажей, помещение для ловчего и особые хлева для щенят и больных собак.
Легенды ходили о любви Петра Михайловича к собакам и его методах воспитания. Был он ревнив, продавал своих собак неохотно и дарил не лучших. Клички своим питомцам давал нежные и удивительно точные: Абрек, Вихрь, Лихой, Сверкай, Ураган, Блошка, Касатка, Лезгинка, Лихотка, Пташка, Плутовка, Резва, но имели место быть и Битюг, Сорван, Язва, Зелья. Некоторые помещики считали такое отношение к животным безумием и насмехались над Мачевариановым.
Он заводил знакомства с известным в Симбирской губернии и за её пределами псовым охотником Н.М. Наумовым, который «езжал» ещё с графом Алексеем Григорьевичем Орловым, одним из пяти братьев, возвысившихся при Екатерине II.
Из конюшен графа вышли получившие известность орловские рысаки, созданные скрещиванием арабских, фрисландских и английских пород. Наумов же держал огромную псарню; у него «всегда было от 200 до 300 борзых и гончих в напуску от 30 до 40 смычков».
Каких собак не было у старика! — писал Петр Михайлович. — Всех пород, кроме вислоухих, которых он не любил. Собаки Наумовых были рослые, красивые; но от постоянной чумы в каждом колене все посели назад так, что больно было смотреть на писаных красавцев, изуродованных болезнью.
Много прекрасных щенков передал мне почтенный старик, надеясь, что хоть что-нибудь у меня сбережется. Как только подходил к году… как варом поварит! Уцелел у меня только один густопсовый в завитках серо-пегий кобель Убей — совершенно здоровый: собака жестокая. От него я и завеёл породу.
Охотники из этого места никогда не пользовались услугами ветеринара. В Симбирске когда-то трудился хороший ветеринарный врач Унтербергер, однако он стал профессором в Дерптском университете.
В Алатырской удельной конторе работал ветеринаром Гальвакс, но не смог вылечить распетлицы у борзой суки Мачеварианова. Этот врач провел с собакой два месяца, сделал две операции и в итоге отказался лечить ее дальше. Петр Михайлович исправил проблему простыми средствами.
Племянник Наумова, также увлеченный охотой, гвардии полковник Михаил Михайлович Наумов занимал пост симбирского губернского предводителя дворянства с 1845 по 1849 годы. В этом статусе его положение было вторым после губернатора.
Благодаря его стараниям в лучшем районе Симбирска, на Венце, возвели великолепный дом дворянства. В просторном зале с двумя ярусами проводились собрания и балы аристократии, художественные и охотничьи выставки, концерты приехавших артистов; часть помещений отводилась под Дворянский клуб и Карамзинскую общественную библиотеку.
Мачеварианов считался авторитетным среди дворян и дважды на три года избирался предводителем дворянства Ардатовского уезда.
имея богатых родственников, мне открылись различные пути, — напишет спустя годы Петр Михайлович, — однако тихая семейная жизнь и детское увлечение благородными животными оказались сильнее всего, и вместо привлекательной и многообещающей карьеры я стал артистом души; то есть страстным любителем всего изящного: музыки, рисования, живописи, литературы и охоты; но любителем не шарлатаном, а проникнутым страстью от головы до ног.
Эти пять вещей способны наполнить меня совершенным восторгом. Нежная мелодия, стройная гармония, мастерски выполненный набросок карандашом, артистичный подмалевок кистью, метко выраженная мысль, умелое сравнение, юный подвиг охотника и храбрая смелость собаки – вот мое наслаждение, которое позволяет временно забыть все житейские заботы.
К середине века борзые Мачеварианова благодаря своей стать и резвости получили такую известность, что его продавали даже в царскую охоту. Торговался он отчаянно. Сохранилась переписка с ловчим императора Николая I, который отказывался платить 500 рублей.
Петр Михайлович настаивал, что снижение цен на нашу национальную породу сравнивают с ценами на свиней и кур.
У Мачевариановых было четверо сыновей и две дочери. Вожак семейства выбирался «на лихом коне, с летучими на своре, с душой нараспашку» за пределы родной губернии. Об этом не без гордости писал: «Травлю русаков по нагорной и луговой стороне Волги, начиная от Нижегородской губернии до Астраханской; травливал в степях оренбургских, казанских, симбирских, саратовских и астраханских, и не только по лугам, но по каменистым местам и сыпучим пескам, особенно около Ельтонского соляного озера; здесь собака без силы не сделает ничего».
Любитель псовой охоты Петр Михайлович не пренебрегал и ружейной. Чаще всего использовал короткоствольное пистонное ружье с красивой отделкой, изготовленное в его собственной мастерской. Ружья, сделанные там, пользовались популярностью у местных охотников благодаря красоте и точности стрельбы.
Для производства ружей Петр Михайлович заказывал обычные стволы, а крепостные мастера, получившие образование у московских или петербургских оружейников, изготавливали ложи, замки и прочие детали.
Эксперты считали, что гравировка по оружию ничем не уступала отделке известных ружей Лепажа или Лебеды. Мастерская помимо ружей производила также превосходные кинжалы и охотничьи ножи.
