Былое, мечты и охотничья собака. Часть вторая

Один случай запомнился. Возвращался я с собакой с охоты по лесной тропинке. Подлетел уже сильно уставший зверь, неспешно шла передо мной. Внезапно остановилась она резко возле небольшой елочки и застыла.

Времена минувшие и размышления: моя первая охотничья собака. Глава первая.

После короткой паузы она повернула голову к ели и шагнула, топнув одной лапой, в ее направлении. С ели поднялся вальдшнеп! Выжловочка (ее звали Свирель) не шевелясь, смотрела на лесного отшельника и спокойно пошла дальше. Меня удивило поведение собачки, которая показала «ущербному долгоносику», кто тут главный. Я тогда так же подумал и даже не пытался выстрелить.

В середине сентября появились вальдшнепы, но в это время началась охота с гончими. Из-за этого высыпка не вошла в мои охотничьи будни. Я тогда ее не знал и даже не думал. Не жалею об этом и считаю охоту с гончими самой лучшей: она эмоциональная, поэтично-музыкальная и очень ходовая. Охота с пятью гончими собаками была самым счастливым временем. Тогда я записал первые рифмы о своих охотах.

Как только лист с деревьев упадет
И осень нас возьмет в свои объятия,
Морозец легкий воздух подберет,
В лесу мы слышим гон собачьей братии.
Какое-то время хочется вернуться назад и пережить всё снова.

Только после того как перестал держать гончих, охотился больше со спаниелем. В конце сентября в березнячке на опушке наткнулся на небольшую высыпку. Удалось добыть трёх вальдшнепов. К тому времени в угодьях оставались только тетерева и куропатки. Но добыча их была очень трудовой, поэтому считалась счастливой удачей. Эти, можно сказать, случайно добытые вальдшнепы очень меня обрадовали.

Впервые обратил внимание на стремительный полет с виражами среди ветвей. Умело скрывались в зарослях, поэтому стрельба была затруднительна. Но именно это и бодрило. Уже в лагере, где были охотники с собаками, соратники нескрываемой завистью оценили добычу. Были приятно удивлены и сразу засобирались в угодья. Такое отношение охотников именно к вальдшнепам я оценил и первый раз серьезно задумался.

Ещё до появления у меня собак я побывал на охоте в Ярославской области. Деревушка, куда меня пригласили, располагалась в отдаленном месте обширных полей. В ней оставалось несколько домов, в которые люди приезжали только летом. Глухари, иногда по одному, иногда по два, утром сидели на верхушках высоких елей прямо посередине деревни и некоторое время спокойно наблюдали за нами. Именно в тот год глухарей в лесу было очень много. Идти нужно было по лесной тропинке. Глухари взлетали то справа, то слева — одиночки, а то по два и по три. Лес вокруг был густой, и удачно выстрелить было сложно. С тропинки глухари тоже поднимались, но близко не подпускали.

С верхушек деревьев над тропинкой снимались птицы. Неожиданно, добыть их не получалось. Тогда я стал тихо красться, держа ружье наготове, наблюдая за поворотом тропинки. Мокрая листья на земле хорошо скрывали мои шаги, поэтому птицы, если были за поворотом, оказывались на расстоянии уверенного выстрела. Так было добыто два петуха. На следующий день шел проливной дождь. Третьего дня удалось добыть еще двух глухарей и тетерева. Я был счастлив.

В следующем сезоне я приехал в эту деревню. Как опытный охотник, предвкушая приятные события, пошёл я по знакомой тропинке. В этот раз глухаря не было совсем. За весь день я даже не услышал звука взлетевшей птицы. Утром следующего дня решил я пройтись по лесным опушкам, граничащим с покосами. К моей радости, стали попадаться тетерева, рябчики, и появилась надежда добыть достойный трофей. Что интересно, чаще всего взлетали вальдшнепы, и в отличие от тетеревов и рябчиков подпускали к себе ближе. Я же не стрелял.

Тогда тетерев и глухарь были для меня важнейшими трофеями, возможно, из-за размеров и привлекательных окрасов. На вальдшнепов, издающих лишний шум при взлете, я даже сердился. Проходив до вечера и сделав пару неудачных выстрелов, возвращался к дому. Шел вдоль леса скошенным полем. Смеркалось, пошел легкий негустой снежок. Слева на десятки верст простирался дремучий лес, справа — поля, поля, поля. Только мягкое шуршание осенней пожухлой травы немного нарушало тишину этого великого вечера. Я тогда подумал, что удачный выстрел и добыча – это малая часть огромного процесса под названием «охота».

В тот вечер я возвращался с охоты без добычи, но радостным и счастливым, как ребенок. Впереди была неглубокая низина, поросшая ивняком. Над ней я увидел тянущего вальдшнепа. Пока шел, протянуло еще штук пять долгоносиков. Мне показалось это забавным, дополнившим день приятным событием, но не более. Тогда я и не мог представить, как в будущем изменится мое отношение к вальдшнепу. А пока встречи с ним моя память незаметно и аккуратно откладывала в свою копилку. Больше в тех краях я не охотился.

На утиной охоте в Ярославской области вечерняя зорька выдалась безоблачной, силуэты уток были хорошо видны. Люблю такие вечера на болоте! Утки стали появляться вдалеке вне выстрела, даже юркие чирки были хорошо различимы. Солнышко давно опустилось за горизонт, я ждал своих уток. Вдруг на фоне светлой зари в самой близи появился силуэт вальдшнепа. Он не летел, медленно проплывал. Так мне тогда казалось. Я внимательно рассматривал вальдшнепа и с удовольствием провожал его взглядом, пока он не растворился в темнеющем вечере. Сколько длилось мое очарование парящим вальдшнепом? Чем можно измерить послевкусие от увиденного, которое длится много, много лет?

Вечером у костра после забега с друзьями Слава, мой друг-охотник, спросил меня:
— Похоже, вальдшнеп летел к тебе.
— Пролетел? Протянул!
— Почему не стрелял?

Можно было сказать, что не ожидал, не успел. Но истина была проста: не хотел и даже не думал стрелять. Тогда хотелось просто любоваться полетом вальдшнепа и наслаждаться. Хочется, чтобы такие встречи были чаще, ждешь их с нетерпением. Может, потому, что их очень мало. Поэтому осень становится более грустным событием, когда понимаешь, что вальдшнеп уже отлетает на зимовку и скоро совсем покинет свою родину. А вальдшнеп к нам вернется лишь весной.

В этом году замечательному писателю Анвяру Бикмуллину исполнилось бы 70 лет. Очень хочется его сегодня ощутить рядом! Недавно я перечитал несколько рассказов. Один особенно тронул и согрел меня. Это рассказ «Дежурный по части», опубликованный в журнале «Природа и охота» в 2001 году. Один вечер на вальдшнепиной тяге — и целый рассказ о любимой птице. Раньше я не выделял этот рассказ среди других, а сейчас перечитал дважды. Потому что он о вальдшнепе!

Научная группа «Вальдшнеп» показала фотографию музея вальдшнепа в итальянском городе Ангьяри. Для сравнительно небольшой птицы музей очень большой. Город населяют 5600 жителей, и вот — музей! Может быть, среди 5600 жителей больше любителей и ценителей вальдшнепа, чем в России? Грустно. А нужно, чтобы на каждом пограничном посту при въезде в Россию, в каждом аэропорту было написано: «Россия — родина слуки».

В какой момент моя любовь к вальдшнепу зародилась? Что могло произойти настолько незаметно для самого себя, что я стал этой птицей восхищаться? Теперь, прежде чем положить в сумку принесенного собачкой слука, я расправляю и приглаживаю его крылья и перья, говоря: «Прости, друг, так вышло».