Что такое sprezzatura

Язык наш полнится иностранными словами, и чем быстрее идет глобализация, тем стремительней происходит взаимный лексический обмен. Когда-то в восьмидесятых дикторы документальных советских фильмов с осторожностью, акцентированно, дополнительно поясняя смысл, произносили слово “дизайн”. Сегодня это уже как “радио” или “пилот”, совсем привычное и родное. Сложнее с “креативом” и “месседжем”: вроде как более-менее понятны и оправданны, так как привносят новый смысл русским аналогам, но все еще чуточку странные и чужие. Есть еще одна категория слов, которые только подкрадываются к языку — перспективы их туманны. Похоже, итальянская sprezzatura — одно из таких понятий, которое пытается нащупать двойника в русском языке, но пока безуспешно, и, возможно, войдет как есть. А может, и останется красивой южной диковинкой с вечно ускользающим смыслом.

Давайте попробуем разобраться, что же следует понимать под словом sprezzatura и как мы можем использовать то, что оно означает, на практике.

В социальных сетях (например, в инстаграме) по хэштегу #sprezzatura отфильтруются семьсот тридцать пять тысяч фото, большинство из которых совершенно не имеет отношения к делу. А многие и вовсе с противоположным смыслом. Нет, там будут клетчатые костюмы, закрученные усы, галстуки и платочки в кармане — все это, конечно, относится к теме стиля и моды, но это еще не спреццатура. Там будут напыщенные павлины, лощеные щеголи и серьезные импозантные бородачи. Но будет мало главного — лёгкости. Все это говорит, что суть размыта и далека от настоящего понимания.

Обратимся к истокам. Впервые слово sprezzatura появляется в XVI веке в трактате Бальдассаре Кастильоне “Придворный”, где автор предлагает взглянуть на понятие вежливости и этикета с точки зрения утонченной лёгкости, с которой надлежит выполнять любое социальное взаимодействие, будь то беседа или умение одеваться. Ключевым фактором Кастильоне рассматривал отсутствие видимых усилий и натужной театральности.

Кастильоне пишет: “Я открыл универсальное правило, которое эффективно более, чем любое другое: буквально лавировать, уклоняться от притворства любой ценой, как от опасного рифа, и практиковать во всех сферах беззаботность, которой чужда артистичность, которая делает любое слово или дело ненадуманным и естественным.”

Таким образом, идея Кастильоне была в том, что вежливость, этикет не могут быть совершенными без той грациозности, чувства стиля, которое он и определяет как sprezzatura.

Итак, первое и самое важное, что мы можем уяснить в отношении смысла понятия — это то, что подлинная sprezzatura подразумевает лёгкость и отсутствие видимых усилий. Что, как вы понимаете, не исключает усилий скрытых, тщательной подготовки, которая всегда остается за кулисами. Бо Браммел, знаменитый английский денди, часами мог экспериментировать с узлами галстука до тех пор пока не достигал безупречной небрежности — и только после этого выходил в свет.

Дендистские манеры, кстати, тесно связаны c обсуждаемой темой. О. Вайнштейн в своем исследовании дендизма пишет про мужской костюм начала XIX века:

“Под жилет одевалась белая сорочка с широким жестким воротничком, подпиравшим вздернутый подбородок, что придавало его владельцу слегка высокомерный вид. Завершал костюм элегантно повязанный шейный платок из муслина. Но в этом безупречном костюме еще нужно было уметь элегантно двигаться, чувствовать себя свободно — только тогда возникал эффект непринужденной грации — итальянцы называют эту волшебную легкость la Sprezzatura.”

Небрежность, незавершенность, легкий изъян — вот еще одна характерная черта, без которой понимание спреццатуры не будет полным.

Целенаправленная небрежность, и только в таком сочетании — никак не по отдельности — делает поведение, манеры, одежду сексуально заряженными. Чопорность, педантизм — несексуальны. Примитивная, настоящая небрежность — лишь следствие лени, апатии, и никак не может быть сексуально привлекательной чертой. Только синтез двух крайностей способен высечь искру. Вот что отмечает американская писательница, знаток моды, Энн Холландер про костюм, когда он только что приобрел очертания, приближенные к современным:

“Эротический характер нового мужского костюма в первом десятилетии XIX века подчеркивался его прихотливостью. Одежда времен барокко не нуждалась в идеальной посадке, и носить ее было гораздо проще. Теперь же идеально подогнанные по фигуре костюмы, рубашки, галстуки, воротнички требовали элегантной осанки, лёгкости движений, поскольку несли в себе идею естественности и должны были имитировать природу. В дни жестких камзолов и круглых воротников держаться следовало прямо и чопорно; никто не делал вид, будто ведет себя естественно, то есть расслабленно и раскрепощенно. В неоклассическом же модном климате носитель костюма вел себя так, словно понятия не имеет о трудностях его ношения, и демонстрировал лёгкость и небрежность.
Как всегда, напряжение, создаваемое таким слиянием противоположностей, — непринужденное усилие — само по себе порождало мощный эротический заряд.”

Sprezzatura — это баланс правильного и неправильного.
Не так важно научиться одеваться правильно, корректно, сколько овладеть искусством тонко опровергать эти самые правила, протестовать против них, искать пути создавать свои собственные. Фокус спреццатуры в том, чтобы не делать это явно, а лишь дразнить наблюдателя, оставить его в лёгком недоумении, заставить вопрошать. “Нет ли здесь ошибки? Откуда могла взяться оплошность, если все остальное на высоте? Он точно знает, как нужно — но намеренно этого не делает.” Именно такие мысли должны возникать в голове у окружающих, если ваше умение приблизилось к продвинутым уровням.

“Восхитительная небрежность” рождается только на стыке правильного и неправильного. В противном случае это будет лишь крайность, в которой не останется ничего восхитительного. Н. Антонджованни в книге “Костюм” в этом отношении удачно упоминает героев книг Вудхауза:

“Нельзя строго следовать пристрастиям Дживса, чтобы не походить на владельца похоронного бюро, но нельзя и слепо подражать Вустеру, иначе будешь похож на пароходного шулера.”

***
Самое время перейти к практическим советам из разряда “не застегивайте пуговицу воротника рубашки” или “оставьте узкий конец галстука длиннее широкого”, но тут кроется одна загвоздка: любая растиражированная спреццатура таковой уже не является. Здесь мы, к слову, совершаем незаметный перенос значения с общего ощущения, движущей силы на следствие, конкретные действия, приемы и уловки. Понимание спреццатуры исключительно в узком смысле, то есть совокупности способов, мне представляется неправильным, однобоким.

Возьмем пример человека, образ которого возникает в голове одним из первых при упоминании слова sprezzatura. Это Джанни Аньелли (Gianni Agnelli).

Аньелли был известен тем, что носил часы поверх манжет, грубые ботинки или мокасины с деловым костюмом, а также оставлял разбалансированными концы галстука. На нем все это действительно смотрится органично. Возможно, в силу непроницаемости его мужественного лица, которое как бы говорит: “мне плевать, что вы обо мне думаете”, а возможно и по причине того, что мы понимаем — в то время это не было мейнстримом.

Сегодня те же самые приемы выглядят штампами, и если вы решите “обеззаботить” свой образ подобным образом, помните, что сами по себе они мало что привнесут в дело достижения настоящей спреццатуры, и скорее даже дадут повод думать о вас как о моднике, копирующем щеголей с Питти Уомо. Нет, в этих приемах, пожалуй, нет ничего плохого, но если серьезно подходить к вопросу, то необходимо держать в голове главное условие — усилия должны быть скрыты. Все, что становится явным, автоматически, на мой взгляд, переходит в разряд псевдоспреццатуры.

Именно поэтому трудно давать конкретные рецепты. Можно, пожалуй, лишь обозначить направления, в которых стоит пытаться двигаться.

Носите одежду достаточно долго, до тех пор пока она не станет что называется “второй кожей”, истинным продолжением вашей личности.
Покупайте одежду такого кроя, в которой вы чувствуете себя максимально естественно и комфортно.
Цените несовершенства. Потертые, но ухоженные туфли в разы приятней новых с иголочки.
Старайтесь покупать добротную одежду и обувь. Все-таки чтобы проявлять снисходительную беззаботность, нужно иметь твердую почву под ногами. И хорошая одежда будет как раз таким прочным основанием.
Полюбите свои личные несовершенства. Идеальные люди вызывают мало приязни. Напротив, мы склонны испытывать эмпатию по отношению к людям со слабостями.
Найдите в себе странности и сделайте их козырем. Человек без странностей — довольно скучная история. Sprezzatura предполагает определенную степень эксцентричности.

Ну а что касается маленьких уловок, деталей вашего костюма, то самыми верными решениями будут те, что родятся спонтанно в процессе ваших ежедневных преобразований, те, что будут результатом ваших собственных мыслей, вашего уникального видения мира.