Помимо нашей компании в знаменитом заливе собирается человек пятнадцать. После прекращения активного клева в этой среде действуют новые правила: хранить добычу тайной и не делиться информацией с другими. В начале сезона все смело разбрасывали рыбу вокруг лунок – клевало у всех, но теперь удача улыбается лишь грамотным рыбакам.
Выходим на берег с большим скоплением зимников. Остаюсь на высоком берегу – смотрю, куда пойдёт каждый. Все стремятся подальше от левого берега – под правый. Кто-то копает у пеньков, кто-то под прибрежный куст. Делают одну лунку и тут же садятся. Обловив за пять минут, вскакивают, бегут делать следующую лунку и тут же садятся.
Неправильно мыслите, мужики. Рыба сейчас сильно боится шума ледобура, особенно при глубине ловли не более метра. Делаю иначе: вдоль берега, буквально в метре-двух от него, высверливаю серию из десяти лунок. Рыба явно отошла от места бурения, но скоро вернется. Надо ждать.
Рыбаки, которые начнут тут же ловить в сделанной лунке, чаще всего не дождутся своего шанса — импи patient им не позволяет подождать.
Двадцать минут ушло на то, чтобы прикрепить к основной удочке мормышку и крючок-поводок. Пожалуй, можно начинать. Сегодня используется свежая тонкая леска диаметром 0,08 мм и маленькая мормышка, на которую теперь надевается по одному мотылю.
В первой лунке глубина 80 сантиметров – никто не клюет. Двигаюсь дальше, здесь 60 сантиметров, но поклевок тоже нет. Только где-то в седьмой лунке происходит четкая поклевочка. Рыба забирает мотыля. Глубина здесь 25 сантиметров. Лунка заранее припорошена снегом – главное, не засветить. Насаживаю нового мотыля – и на подъеме кивок наполняется живой тяжестью.
В лунке беру сорожку весом сто пятьдесят граммов. На такой глубине интервал между поклевками может составлять пять-семь минут, поэтому после пары пустых проводок сажусь в соседнюю лунку, глубина там тридцать сантиметров. Тут же – поклевка! Снова сорожка, около ста граммов. Еще пара контрольных проводок – не клюет. Проверяю оставшиеся лунки, но там тишина. Возвращаюсь на лунку, где поймал первую сорожку.
Только опустил мормышку – тычок, есть сорога весом около двухсот граммов – ее тяжело взять на такой глубине, да с такой леской. Вываживанием распугал всю группу рыб, смещаюсь на вторую удачную лунку – там подряд выхватываю двух сорожек-близняшек весом около ста граммов, и снова тишина.
Чтобы быть уверенным, решил проверить и другие, более глубокие лунки – утром сделал это, но рыба там не клюнула. Позже, скажу сразу, больше в тот день лунок не делал, ловил только в этих двух, где глубина была 25–30 см.
С холма спускается рыбак, спотыкается о корни дерева и падает на лед. Из лунок вода вытекла. Кричит во весь лес, обращаясь ко мне: «Ну что, клюет?». Головою отрицательно качаю, и он уходит.
После его танцев на льду полчаса клюв пропадает. Но потом начинается настоящий праздник! С перерывом в две минуты то с одной лунки, то с другой я достаю плотвиц полновесных. Учитывая небольшую глубину, это не очень удачно, и какая-то часть уходит, тем не менее, в соседней лунке уже ждет другая стайка.
Открываю ящик – половина емкости заполнена живым серебром. Хорошо хоть так. Но около двенадцати часов по всему заливу раздался такой страшный треск, что многие в панике выскочили из палаток. Оказалось, начинал опускаться лед. Само по себе это безопасно. Но когда лед треснул рядом, клев пропал на полчаса.
В этот момент некоторые рыболовы начали возвращаться домой. Главная и, кажется, единственная тропа проходила через мои лунки. Рыбаки проходили мимо, спрашивали о результатах моей ловли, а я – о результатах их. Социологическое исследование показало, что пять вышедших рыбаков за всё время поймали три макросика.
Результат своего труда он не озвучил. Остальные не спешат покинуть воду и с упорством ковыряют новые ямки. Что же значит, что-то добывают?
Поклевок стало больше, хоть и медленно, рыба клевала постоянно, каждую двух-трех минут я вылавливал очередную плову.
Вдруг замечаю, ко мне подходит человек – тот самый рыбак, что танцевал здесь поутру. Снимаю с крючка мотыля и, опустив мормышку на самое дно, сажусь с грустным видом.
Рыбак подошел, сел рядом на ящик и, к счастью, не стал копать лунку. «Пойма ничего нет», – начал он грустно. «Mm-hmm». «Вспомню, раньше…». Чувствуется, будет долго.
На вид начинаю играеть мормышкой без насадки. Практически уверен, что не клюнет – после обеда только на стоячку клевала. Но кивок уверенно гнется вниз. Моё лицо вытягивается в удивлении, но не подсекаю. Гляжу, рыбак этот на мой кивок смотрит. «Всё, хана…» – проносится в голове. Но рыбак, видимо, слеповат и не замечает. От греха подальше бросаю мормышку на дно и продолжаю слушать рассказы двадцатилетней давности.
Рыбак, не встретив понимания, собирается уходить. Вдруг из моего ящика выпрыгивает шустрая плотвица. Я в ужасе. Однако рыбак, кажется, не видит ничего необычного.
Хорошо бы все было прекрасно, если бы рыбак не решил отбить лед с помощью лопаткой! Настучал своим инструментом и ушел. Лучше бы занялся насадкой мотыля, но его никто не клюет, пожалуй, из-за шума. И лишь спустя двадцать минут начинаются поклевки.
Уже темнеет, собираются рыбаки. Чтобы не опоздать на автобус, собираюсь тоже. В ящике – килограммов пять-шесть отборной сорожки. На остановке встречаю знакомых ребят – ловили под противоположным берегом. Показывают свои уловы: у кого два, у кого три матросика. Кивают на мой ящик. Открываю крышку. Немая пауза. Один чуть было сразу не сорвался бежать на мои лунки, но подъезжает автобус.
На дорогу до города пришлось рассказывать, как добывали рыбу: как копали лунки, какую леску использовали… На следующий выходной ожидается много рыбаков в этом заливе, туда не поеду – там будет толпа, как на предновогодней распродаже снастей. Лучше съездить в Сидельниковский затон. Есть идея…
