Несколько тысяч лет назад Великая степь тянулась от Монголии до склонов Карпат. На всей этой территории проживало много племён, занимавшихся скотоводством.
Кочевали стадами, перемещаясь в поисках лучших пастбищ. Бесчисленное количество зверей и птиц обитало на просторах степи: тысячные стада сайгаков и дзеренов, табуны диких лошадей, стада зубров и туров, по долинам рек и в байрачных лесах жили кабаны, олени и косули.
Южнее населяли степь куланы и джейраны. Стаи дроф, стрепетов, журавлей и других птиц населяли пространство. Вслед за травоядными в степь проникали хищные звери: волки, шакалы и крупные кошки. Тигры по руслу Аму-Дарьи доходили до Аральского моря, а по Или — до Балхаша. Есть сведения, что тигры жили по побережью Каспийского моря, доходя до дельты Волги и Урала. В Закавказье тигры обитали, доходя до плавней Кубани.
Помним «Витязя в тигровой шкуре» Шота Руставели или описание из летописи о нападении тигра на Владимира Мономаха в районе Тьмутаракани и опрокидывании его вместе с лошадью. Это XI век. Обращаясь к скифскому звериному стилю на вазах, изображающим охоту львов на кабанов и оленей, можно предположить, что львы проникали в степи, ведь тогда они населяли всю Среднюю Азию, Кавказ, Турцию, Грецию и даже Испанию.
Население росло, земли осваивались, степь сдавала позиции цивилизации. Уменьшалось количество животных, особенно крупных, живущих в степи. Зубры и туры уходили в леса, пытаясь спастись от охотников, но это не помогало. Первыми исчезли туры. В начале XVII века убили последнего тура. Зубры остались лишь в нескольких лесах Польши, Белоруссии и на Кавказе. Тарпаны, обитавшие от Волги до Днепра, сохранились небольшими группами на юге Украины.
Последний тарпан исчез в семидесятых годах XIX столетия. Сайгаки, дошедшие до Карпат, остались только в степях Казахстана и Калмыкии, значительно меньше, чем пятьдесят лет назад. Редко к нам заходят дзерены из Монголии, а куланы обитают только в Туркмении. Туранские тигры вымерли к шестидесятым годам XX века. К середине XX века степи сохранились лишь небольшими островками, преимущественно в заповедниках.
После Великой Отечественной войны в Донецкой области, где я жил, сохранились небольшие участки нераспаханных степей. В них обитали дрофы, стрепеты, степные орлы. Я все это ещё застал. Мне было лет восемь, когда вместе с приятелем и его родителями весной ездил на сенокос. Недалеко от поселка под Донецком находился большой участок нетронутой степи, где можно было косить траву. И вот мы на телеге едем на сенокос. Взрослые заготавливали сено, а мы с приятелем бегали по степи. Какая же она красивая — весной! Вокруг, куда ни кинь взгляд, растут красные цветы, похожие на тюльпаны (мы их называли воронцы), вокруг молодая зеленая трава, островки ковыля, цветущее разнотравье. А какие пьянящие запахи! И на всем этом пространстве звенел целый оркестр звуков.
Громкие переклички перепелов звучали со всех сторон, а сверху звенели трели жаворонков, то падавших вниз, то снова взлетавших ввысь. Свистки сусликов перемежались переливами разных мелких птиц. Внезапно мы увидели, как из-под ног взлетали перепела, мелкие птицы и даже куропатки. Отец приятеля показал нам, как вдалеке на страже стоял дудак — самец дрофы. А в небе парили степные орлы. Впечатления от этой красоты заворожили меня навсегда.
Тоже чувство охватило меня, когда путешествовали из Донецка в Мариуполь к морю. Та же ровная степь, жаворонки, свист сусликов, полет степных орлов. А вечером, возвращаясь, в свете фар дорогу перебегали шустрые тушканчики и другие зверьки. В конце лета, когда возили стожки сена домой, степь представала уже иначе. Отсутствовала зелень, яркие цветы, только ковыль кивал белесыми метелками. Из-под ног взрывались стаи куропаток или маленьких круглых перепелов. Так же летали орлы, а дудак уже ходил не один, а с семейством. Не было слышно ни жаворонков, ни сусликов.
Звон стоял от множества кузнечиков. Взлетали они на каждом шагу, крупные, разноцветные. Иногда попадались огромные, как бомбардировщики, саранчи зелёного цвета. И такого же цвета на стеблях травы сидели богомолы с мощными, хищными лапами. Степь ещё жила, но уже готовилась к смене года.
Спустя годы снова встретился с ней в пионерском лагере. Та же природа, травы, запахи, птичий звон, орлы парили в небе. Даже одного выкормил от маленького беленького комочка до красавца. Через тридцать лет с детьми решил посетить места детства, где был пионерский лагерь. И что увидел?
На одном месте воздвигли целую городскую застройку, а на другом возвышались новые насыпи для добычи полезных ископаемых. Птиц – ни воронов, ни жаворонков – не было видно. Прогресс неуклонно и беспощадно вторгался в мир природы. Остались лишь воспоминания о впечатлениях детства.
