Весна оказалась трудной, длительной. Дождь непрерывно лил. Найдя перерыв между дождями, вышел в лес на тягу вальдшнепа, чтобы отдохнуть, попить чай, послушать весенние песни птиц и насладиться пробуждением природы.
Устроившись под любимой сосной, я замечаю селезня-одиночку, который прибирается. Его не пугают и не беспокоят я. Такое происходит из-за близости города и людей. До заката еще далеко. Слушаю птичье пение, узнаю знакомых, пытаюсь разобраться в этой птичьей музыке.
Вдруг мой селезень истошно жмякнёт, а то что-то не так, замечаю. Перевожу бинокль на лужу в колее. По старой лесной дороге идет, ссутулившись, человек с длинным чехлом за плечами. Вот и компаньон мне. По охотничьей этике надо подойти поздороваться, обсудить стрельбу и расстановку.
Старичок первый начинает разговор.
— Ну как, тянет?
— Не помню, когда здесь последний раз бывал. Место это из-за близости к дому.
— И я вот тоже поближе хочу съездить. Путевку купил, пять дней охоты прошло. Ни разу еще не был. Жалко, путевка пропадает. Надо думаю, съездить. Да и вообще с охотой надо завязывать, тяжело ружье стало. Продавать пора. Патронов жалко, патронов у меня много запаса. Вот расстреляю их и продам.
Я отвечаю улыбкой. Как жаль, как жаль… Всё ему жалко. Ах, притворствует.
— Да и года идут. Семьдесят лет мне уже.
— А что значит разница в годах? Тебе всё равно уже здесь, на тяге. Мне тридцать пять, тебе семьдесят. Но вместе собрались не по возрасту.
В улыбке дедушки затеялась хитрость, в глазах — блеск охотничьей страсти. Такое сияние ни дом не укроет.
— Ну давай по местам, — говорит он, и мы расходимся.
Желание отсутствовало. Оружие оставалось бездействующим. Дедушка отправился ранее, а мне понадобилось время, собирая снаряжение для охоты. Тем не менее, охотник не покинул место и ожидал меня возле автомобиля.
— Что, провели нас сегодня? — спросил он.
— Патроны в порядке, нужно будет ещё отправиться на охоту. С увольнением отказано.
— Это верно. Будешь завтра? Тогда пойдем в лес. Там через два километра есть хорошая полянка, не заростает. Там точно будет. Ранее с друзьями охотились там, но теперь никого из них не осталось.
Мы ударили по рукам.
Иду домой, размышляю о встрече. «Продать», «тяжело», «жалко»… Нет, обманул дедушка. Эти слова не для охотника. Простые жизненные — да. Но не для человека с страстью. Ведь не ради денег или жалости все это делается. Пока горит огонек любви к природе, будешь в лесу, в поле, в горах, в степи…
Я ем, у меня на лице улыбка, но в голове маячит озадачивающее лукавое выражение лица дедушки.
