Karelian Fisherman’s Journal. The Silent Strength of the North. Beginning.
Карельские записки рыболова. Тихая мощь Севера. Глава вторая.
10.07. Проснулся в 5 утра. Что за чертовщина? Сна ни в одном глазу. Позавтракал опять печеными окунями. Пока ел, на расстояние 20 метров подплыли три чомги. Те это или другие, что были раньше? Кажется, что даже птицы на озере привыкли ко мне, подлетают совсем близко. Видят, что не стреляю. Какие-то здесь крупные. А вот и утка пролетела. Эта ученая. Облетела за километр. Постоянно кукуют кукушки. Странно, я думал, у них брачный сезон закончился. Хотя могу и ошибаться. А может здесь на севере он еще продолжается. В десяти метрах откуда-то вынырнул и пролетел мимо ястреб-перепелятник. Прямо птичий день какой-то.
Продолжаю путь. Видно, заблудился. Чогозеро быть не может. Размеры не сходятся. По карте озеро не шире километра, а здесь плес километров пять на семь. Придется идти назад. Ветер, естественно, встречный и достаточно сильный. Перехожу к противоположному берегу.
Предположительно, я нахожусь в районе острова Лопарский. До Воньги ещё пятнадцать километров. Где я вчера блуждал, одному богу известно. Шёл всё время по компасу. И все озера и протоки точно соответствовали своему размеру и направлению.
Встречный ветер встречаю в протоке. Опять мимо пролетает какая-то не знакомая здоровая хищная птица: черные крылья, белая грудь. Нечего делать. Иду ловить рыбу. Первая щука поймана.
Эта не ушла. Некрупная, но на уху и жареху одному хватит. Сегодня больше не ловлю – не съесть. Рядом со стоянкой нашел раскопанную песчаную ямку с камешками. Судя по всему, глухариное порхалище. Здесь прилетают клевать гальку. Ну, естественно все вокруг уделано. Приеду как-нибудь в Карелию с ружьем, допрыгаетесь. В пологом скальнике красивые выходы кварца и красного гранита.
Обдумав уху, тут же появилось желание ее съесть. Может быть, стоит её даже сейчас сварить?
Господи, как мне тяжело. Я съел весь котел ухи, который обычно растягивался на три дня. Зачем столько съел? Впрочем, не есть тоже было невозможно. Ради такой ухи стоит жить (не имея в виду жить ради еды). Но мне плохо. Ощущение, будто съел жидкий кирпич. Когда же закипит чайник! Может хотя бы он поможет смыть рыбу глубже в желудок.
Расслабленный на огромном валуне, выступающем из земли, я чувствую прохладу ветра, отгоняющего насекомых, а деревья защищают меня от солнца. Без мыслей о чем-либо другом, я — растение. Думать об этом сейчас мне не хочется, я не буду думать об этом, пожалуй, завтра.
На стоянке из скалы тянется вверх сосна. Сонный я проснулся — рядом появилась сыроежка. Встал.
Два часа греб против течения. Чуть не выдохся. Хорошо, что нашлась стоянка. Впереди на открытой воде кошмар. Сил моих больше нет. Единственная радость в жизни — мое любимое молоко с пряниками. Что бы я без этого делал?
Время ставить лагерь. Бегу за дровами. Но что? Два подосиновика. Если сказать, что большие — ничего не сказать. Каждый из них вырос почти из одного корня и больше суповой тарелки. Давно не ел жареных грибов. Заранее скажу: за три следующих дня удалось съесть только треть собранных грибов.
11.07. Ветроласка усилилась. Спать невозможно. Сидение неподвижное действует на нервы. Разница в том, что сам встаешь на дневку, а когда вынужден бездействовать из-за непогоды. Уже не первый день, иногда между перерывами в ветре раздаются голоса. Интересно, к чему это? В 23 часа ветер утих. Сразу выход. Переходы по ночам надоели. К сожалению, пройти далеко не удалось. В 4 утра ветер снова подул. Встаю на пляже.
12.07. Утром искупался и постирался. В 11 утра ветер утих. Пошёл, шёл, шёл. Вот она. В 19 часов справа в отнорке появилась плотина. Пройдя через левый слив, окажись за плотиной на Пайозере. Как обычно сильный встречный ветер. Сразу за плотиной слева рыбацкая избушка. Рядом с ней остановился.
Вечером к берегу озера подходит моторка. Места эти печально известны разбойничьими нападениями на туристов. С большого расстояния видно, что у мужиков на руках большие татуировки, а я остаюсь один. Думаю: попал… С толпой справиться не получится.
Когда подошли поближе, разглядел татуировки – «Северный военно-морской флот». От сердца отлегло. Ну, это же свои. Подплыли на моторке местные рыбаки. Хорошие парни. С ними и провел ночь.
Продолжение следует…
