В начале первого весеннего месяца я осмотрел глухариный ток в лесу близ Волги и убедился в присутствии птицы. Это доказывают следы на снегу от распущенных крыльев и набросы, оставленные мошниками. Систематическая охрана тока в прошлом зимнем сезоне охоты от залетных любителей пострелять птицу из огнестрельного оружия, да ещё с транспорта, принесла свои плоды: ток сохранился.
Видимо, так устроены некоторые приверженцы охотничьей страсти, что, получив достаточный опыт на токах, хотят как-то усложнить охотничий процесс, сделать его более азартным и интересным. Один из моих братьев по оружию не избежал такого соблазна и, будучи достаточно опытным глухарятником, сменил свой проверенный старый бокфлинт 12-го калибра на блочный лук Bear Motive 7 с карбоновыми стрелами, увенчанными наконечниками-раскрывашками NAP Spitfire. Он был неоднократным участником различных соревнований по стрельбе из оружия «зари человечества», изрядно поднаторел на этой стезе, приобрел определенный опыт и вынашивал мечту взять мошника на току из лука.
Встревожило меня, что эта охотничья поездка может оказаться не совсем результативной, но было интересно испытать метательное оружие в лесу и лично оценить его эффективность. Заранее добытые напарником трофеи — молодые кабаны и енотовидные собаки — были результатом охоты из лука в летне-осенний период. По словам лучника, максимальная дистанция до цели не должна превышать 40-45 метров. На последних охотах стрельба велась на расстоянии 25–30 м, и Bear Motive 7 себя проявил весьма эффективно…
Весенняя охота коротка, поэтому мы отправились на ток глубокой ночью, чтобы не терять время. Не получилось послушать зверей вечером из-за обстоятельств, пришлось надеяться на удачу, не обращая внимания на непогоду. накануне похолодало и легкий мокрый снег. Но внезапное возвращение зимы продлилось недолго. Северо-западный ветер сменился восточным, и тепло медленно, но верно начинало возвращаться. Погода ломилась.
Не следовало выходить на ток с таким переменчивым прогнозом, но жажда приключения победила осторожность. Теперь мы в полной темноте аккуратно продвигаемся по едва заметной тропе, обходя завалы. До токовища ещё далеко, поэтому фонари нам подходят. Переходим топкое болото. Ручей, разбухший от талой воды и вчерашнего дождя, залил низину. При свете фонарей приходится искать заранее проложенную ещё осенью гать из бревен, по которой переходим разлив. Под кряканье и шелест крыльев вспугнутых уток, невидимых в темноте, мы идём дальше.
До токовища еще около километра. Небо очистилось от туч, и бледный черепок луны висел над лесом, освещая окрестности призрачным светом. Форсировав очередную болотину, зашли на перерыв у ветровалом сложенной сухой сосны. Лес молчал, освещенный скупым светом убывающей луны в туманной дымке. Глаза привыкали к весенней ночи, и можно было ориентироваться при лунном свете. Изредка тишину ночи нарушал голос длиннохвостой неясыти. Хруст сломанной ветки и осторожная поступь невидимого в чернеющем лесу объекта заставляли насторожиться. В лунном свете появился темный приземистый силуэт животного, пересекающего открытую поляну. Он медленно направлялся к нам. Сомнения, кто перед нами: крупный кабан или медведь — через минуту рассеялись: навстречу нам медленно брел косолапый хозяин леса. До зверя было менее сотни метров, он не обладал внушительными габаритами, но и мелким его нельзя было назвать.
Типичный бурый медведь среднерусского происхождения проходил по своим владениям. Зверь шел, опустив голову и нюхая воздух. Остановившись примерно в восьмидесяти метрах от замерзших глухарятников, мишка принялся работать лапами, доставая из земли что-то съедобное. Потом он лег и начал жевать, с удовольствием поедая медвежью пищу. По движениям «черной немочи» можно было предположить, что зверь выкопал и теперь с чавканьем пожирает куски чьего-то мяса, припрятанного в его кладовой.
Понимая угрозу медведя, защищавшего свой участок, пожалели о том, что не взяли ружье. Bear Motive 7 со стрелами для птиц и перцовый спрей, которые туристический контингент рекламировал в Скалистых горах и на Аляске, были бесполезны. Ощущение своей уязвимости заставило искать незаметный способ быстро отдалиться от хищника и не провоцировать его.
Под лунным светом, падавшим на лес, четко просматривался зверь, увлечённый угощением. Вместе с тем нам казалось, что медведь уже давно нас заметил: периодически он поднимал голову и, продолжая трапезу, пристально смотрел в нашу сторону, рассматривая темноту. Не желая рисковать, мы максимально осторожно покинули территорию косолапого. На этот раз вылазка на ток не состоялась.
Мы поведали о неожиданной ночной встрече егерю, а тот на следующий день, вооружившись на всякий случай, проверил это место. Никаких следов медвежьей трапезы не обнаружил, кроме фрагментов разбросанной зимней лосиной шерсти и следов среднего по размерам медведя. Возможно, хищник доедал остатки павшего сохатого.
Через пару дней прогноз синоптиков оправдался тёплой волной. На прогретых участках распустились первоцветы, охватив оттаявшую землю голубым покрывалом. Местами все еще были видны потемневшие снежные пятна с размытыми следами глухарей и лосей.
Егерь имел разрешение на добычу медведя весной, но перспектива скитаться по токам с ружьем и готовыми пулями не казалась ему привлекательной. Решив больше не рисковать, вместе с напарником отправился на ток в другой участок охотхозяйства, где встреча с хозяином леса была маловероятной. Немного портила впечатление близость недавно проложенной автотрассы, гудевшей круглосуточно. По счастью, разрушающая дикость цивилизации не затронула это урочище и ток сохранился.
Во время разведки обнаружили семь мошников на токовище. Птицы с перерывами подлетали к месту предстоящего утреннего ристалища и оставались ночевать. Вернувшись с разведки, мы занялись ужином в биваке на сухой гриве. Затем немного отдохнули у костра и в три часа ночи отправились на ток.
Через полчаса мы оказались на окраине токовища, остановились и прислушались к звукам апрельской ночи. Странно, но в нынешней весне нам невероятно везло на встречи с лесной живностью. И сейчас откуда-то из глубины леса доносился всё усиливающийся хруст валежника. Явно какое-то крупное существо в темноте ночи ломилось невдалеке от нас сквозь чащу. Жутковато, хотя мы уже поняли, что это лось. Остановившись, замерли на месте, не желая тревожить зверя. А сохатый, не заметив нашего присутствия, шагом перешёл болотину, отчетливо шлепая по воде, и вскоре скрылся в лесу. Нам же оставалось только надеяться, что он не зайдет на ток и не испортит охоту.
Невидимая гусиная стая прошла по небу, судя по перекличке — белолобые. Лес спал. По едва различаемой в темноте тропе добрались до просеки и замерли в ожидании. Чернота ночи постепенно уходила, небо чуть светлело, на востоке зарождалась заря. Тьма на глазах уступала место сереющим предрассветным сумеркам. От болота и низин тянуло сыростью, становилось зябко. Пахло мхом и багульником. Вальшнеп с хорканьем пролетел над головой. С дальнего болотного массива возле озера Барушевского послышалась мгогоголосица журавлей. На поле за перелеском тетерев забормотал. Подала голос первая зарянка.
С пробуждением птиц на лесном лугу появился первый глухарь. Его щелканье раздалось в ста метрах. Чуть позже начал браться еще один. Через несколько минут ожил весь толок.
Пять-шесть петухов пели одновременно. Поднялись к ближайшему певцу, который, как и брат его, азартно запел. Нам приходилось медленно переходить по обширной болотине с чахлым сосняком, наполненной талой водой. Несмотря на наши старания идти бесшумно под песню, наш мошник внезапно замолк. Мы замерли, стоя в бодрящей апрельской воде, и ждали, когда петух вновь запоет.
Утром становилось светлее. Оставалось не более получаса, чтобы начать охоту. Потом токовать теряло смысл из-за невозможности подойти к осторожной птице, которая, несмотря на кратковременную глухоту во время песни, отлично видела.
Ноги стали мерзнуть, а петух молчал, пока другой продолжал активно точить клюв. Неподалеку запела пара глухарей. У меня резко возникло желание послать выбранного мошника по «назначению» и попытаться подойти к дальним птицам. И тут, будто поймав мои мысли, наш петух вновь азартно запел. Хочу отметить один положительный факт нынешней весны: в лесу очень мало голосов певчих мелочей, обычно мешающих на охоте на току. Слышен лишь голос зарянки и несколько певчих дроздов в отдалении. Вечно мешающие охоте копалухи на токовище не вылетели: очевидно, уже сели на гнезда…
Перед тем как подойти к месту точения мошника, прошла остальная сотня метров и увидели силуэт глухаря, сидящего на толстой ветке высокой старой березы.
Охота с ружьем позволяла бы остановиться и дождаться ухода ночи, но стрельба из лука требовала ближе к объекту. По команде напарника мы остановились на расстоянии выстрела. До петуха оставалось примерно 25–30 метров, хотя сумерки искажали расстояние. Мы стояли прямо под мошником, несколько шагов в сторону помогли бы занять более выгодную позицию для выстрела. Друг попытался включить подсветку пинов на прицеле, но она не сработала. Выяснять причину отказа было некогда, время неумолимо уходило. Позже мы выяснили, что контакты окислились во время предыдущих вылазок в болота. Как обычно, технический сбой произошел в самый неподходящий момент.
Охотник поднял оружие и прицелился. Угол для стрельбы был слишком большим: глухарь сидел высоко. Особенность этого оружия — невозможность сделать вертикальный выстрел, как из ружья. При угле более 45° прицельные точки смещаются, и нужно делать поправку по вертикали, иначе стрела уйдет выше мишени. Чтобы уменьшить угол стрельбы, нужно отойти подальше, увеличив дистанцию. С увеличением дистанции также нужна поправка, так как стрела летит по дуге.
Мой друг, чтобы принять выгодную позицию для выстрела, отходил подальше от глухаря, но споткнулся о сучок, скрытый под мхом. В это время петух перешел на щелканье и, похоже, услышав звук сломанного сучка, замолчал. Поза птицы выражала беспокойство, что она готова улететь. К тому же рассвет полностью вошел под лесную крону, и глухарь мог нас увидеть в любой момент.
Лучник прицелился. Тихий (в утренней тишине он показался оглушительным) звук спущенной тетивы и стрела ушли в светлеющее небо, не поразив птицу. Промах! Охотники поймут: зачастую с трудом сдерживаемый азарт и выброс в кровь изрядной порции адреналина не способствуют удачному выстрелу. К счастью для стрелка, мошник не прореагировал на промелькнувшую в непосредственной близости «раскрывашку». Выпущенная стрела прошла примерно в 20 сантиметрах от мишени, что явно сыграло на руку стрелку. Если бы «раскрывашка» пронеслась в считанных сантиметрах, то глухарь, бесспорно, поднялся бы на крыло.
Быстро достав из колчана вторую готовую стрелу, лучник привычным движением зацепил релиз на тетиву, растянулся и выстрелил. Стрела попала в цель, и трофей с грохотом упал на снег под березой.
Хотя поправку к выстрелу произвели вертикально, и лучник целился в белое пятно на боку птицы, стрела попала глухарю в шею.
Бродхед, открытый режущий наконечник, рассек горло птицы, оставив прорезь, похожую на порез от острейшего ножа.
Два импортных луком стрелы оказались безвозвратно утеряны в густом лесу. Этого происшествия не испортило настроение охотникам. Моего спутника эта охота на току по эмоциям сравнима с горной, в которой ему приходилось участвовать не раз. Утром мне довелось наблюдать новую охоту, требующую умения скрываться и совершать сложный выстрел.
Мой везучий спутник добыл долгожданный приз из своего надёжного Bear Motive 7, продемонстрировав при этом умение стрелять из лука. Поход завершился успешно!
