В российском охотоведении этот аспект всегда был тесно связан с чувством долга и желанием поступать справедливо – фундаментальными чертами нашего мировоззрения. Человек от природы социален. Любое сообщество превосходит отдельного человека по эффективности, даже если речь идет о таком новаторе, как «инженер Гарин», персонаж романа Алексея Толстого. Это также относится к удовлетворению охотничьего интереса».
Выбрав этот путь, специалист, если так можно выразиться, становится частью научной школы – поскольку это прежде всего структурированная система. Эффективные системы, как известно, привлекают к себе сторонников. Особенно благодаря демонстрации уже решенных, иногда весьма сложных задач. Что и подтвердила Главохота.
Логика взаимодействия отдельных компонентов формирует систему фундаментальных знаний. Только обладание всеми этими компонентами позволяет понять, как функционирует вся система в целом. Стремление к такому пониманию захватывает, даже когда «фундаментальность» знаний не дает быстрых ответов и наводит на мысль, что это невозможно! Возникает сомнение: возможно, мне чего-то не хватает? Все это – ценные уроки, способствующие системному взгляду на охотоведение, сомнения и стремление постичь суть и эволюцию охотпользования – все это связано с профессором Анатолием Петровичем Калединым.
Учёные сильно различаются. В одних науках для понимания, что представляет собой «стратиграфическая колонка Страхова», необходимо провести большое количество шурфов. В других – упустив на начальном этапе важные детали при создании сложного самоловного «агрегата», не построив «зимовье» в тайге и не пережив там зиму, или не зная последовательность смены линяющего пера у утки, – можно не увидеть «отдельную деталь», которая может показаться «незначительной», и не понять, как функционирует «эта система». Именно так обстоит дело в охотоведении.
Анатолий Петрович был хорошо знаком с принципами работы системы. Он «разрабатывал», «создавал», «преодолевал трудности» и «знал все этапы». Именно поэтому он стал профессором Тимирязевской Академии, академиком Российской Академии Естественных Наук, которого уважали и любили студенты и аспиранты. И, даже, без особых усилий, чтобы заменить «крыльчатку» помпы у «Вихря» – набор специальных ключей для этого – всегда находился в длинном кармане его видавшего виды «абалаковского» рюкзака. И, при этом, он не переставал удивляться мелодичности, в общем то, простых песенных фраз подмосковной пеночки-теньковки, в сравнении с «сокращенной» версией её алтайского подвида.
Способность определять особенности поведения как диких животных, так и различных групп российских охотников и охотоведов приходит не сразу и не всем. Анатолию Петровичу это удавалось. За это его и ценили. Ему был дарован этот талант, эти «секреты понимания».
Помимо неутолимой жажды знаний, которая, как считается, даётся свыше, всё остальное требует постоянной практики. Он никогда не пренебрегал тренировками, как и большинство представителей народа, сформировавшего государство, что и послужило основой для возникновения пословицы – «на Бога надейся, да сам не плошай». Благодаря наличию развитых «институтов», он, вероятно, смог бы просуществовать тысячу лет. «Исторический процесс» регулярно подвергал их проверке, посылая волны высококвалифицированных «испытателей».
Невозможно не вспомнить названных Александром Ш. «друзей-союзников» – «армию» и «флот», а также опричнину Ивана Васильевича. Однако, безусловно, основным показателем эффективности государственных структур служат «оценки» того самого, ранее упомянутого, «исторического процесса». Именно он выступает главным и окончательным «испытателем» – Троя, разрушенная до основания, земля, посыпанная солью на месте сожженного Карфагена, или, в исторической перспективе, совсем недавние соглашения Ялты и Потсдама, которые сделали Россию-СССР подлинной великой державой.
Оценки формируются и для ключевых элементов в структуре государственной системы, где только надежная база гарантирует её стабильность. Эта прочность обусловлена непрерывным воспроизводством основного ресурса – населения и общего дела, соединяющего основание пирамиды с её вершиной. Охотничье хозяйство – одно из таких общих дел, сохраняющих менталитет и духовность народа. Безусловно, профессор Каледин был не только частью этой базы, он был тем, кто укреплял её. Именно таким мы и будем его вспоминать.
В 1991 году история поставила тысячелетнему государству новый вызов. Руководство решило, что может функционировать без фундаментальных основ, без проверенных временем институтов, поддавшись на заманчивые предложения, которые оказались ловушкой. Однако, основа государства неизбежно вернется к традиционным, веками отработанным институтам, включая «системное охотничье хозяйство», о чем постоянно говорил Анатолий Петрович Каледин.
