Моё увлечение охотой началось с того, что я был страстным коллекционером насекомых. Можно сказать, что я являлся охотником за членистоногими. Фауна этих небольших существ Узбекистана способна очаровать, заинтересовать и даже напугать.
Обнаружив пятисантиметрового самца жука-носорога (Orycter nasicornis) насыщенного шоколадного цвета с сантиметровым рогом, вы едва ли удержите возглас восхищения. Встреча же с десятисантиметровой фалангой Galeodes araneoides, храбро бросающейся на вашу ногу с угрожающе поднятой головой, демонстрирующей хелицеры и передние мохнатые лапки, оставит в памяти не только удивление. Чудесных и великолепных видов в фауне республики достаточно.
Неизгладимое впечатление оставляют чешуекрылые, или, как их называют многие люди, бабочки. Среди дневных видов по окраске и размерам вне конкуренции парусник махаон, очаровательные представители рода Парнассиус, данаиды (Danaus shrisippus). В подборке заметных сумеречных и ночных насекомых лидерами являются крупные бражники, ленточницы и павлиноглазки. Об одной из представительниц рода последнего я и хочу рассказать. Это великолепная павлиноглазка грушевая (Saturnia piry). У энтомологов-романтиков еще в ходу очень давнее название этой бабочки — большой ночной павлиний глаз.
Много лет продолжалась охота на эту бабочку, но желаемой добычи так и не удалось достичь. Искать её было необходимо во всех стадиях развития – от личинки до куколки. Бабочка всё же оставалась неуловимой.
Мой брат Александр Михайлович Пономарев смог компенсировать неудачи своей страстью к туризму, альпинизму и спелеологии. В результате его увлечения открылся район обитания редкой павлиноглазки грушевой, которую ему удалось поймать. В конце 70-х годов прошлого века из поездки в юго-восточный Туркменистан он привез два превосходных экземпляра Saturnia piry. Их отловили на западных склонах хребта Кугитангтау, поросших миндалем бухарским. Крупные чешуекрылые из гор Южного Туркменистана и Узбекистана были привлечены светом костра и попались на полотне одной из палаток, привлекшей их внутренней подсветкой галогенного фонаря.
Не удалось мне побывать на хребте Кугитангтау. Два десятка лет по работе несколько раз проезжал мимо него с юга и востока, но ступить на его склоны так и не смог. Все откладывал на потом, до неспешных времен. А горы эти интересные. Это самый западный форпост Памира. Связь с ним прослеживается по хребтам Байсуна, Яккабага и по мощному узлу Гиссара. Геологические изыскания показывают на присутствие в толще Кугитангтау осадочных пород в виде гипсово-меловых пластов и известковых массивов. Именно поэтому в ущельях, каньонах, а также на склонах распространено явление карста.
Гроты, провалы, воронки и пещеры образовались вследствие вымывания мягких компонентов горных пород. Теперь известны пещеры Гаурдака и Карлюка не только в Средней Азии. Это еще не до конца изученный мир кристаллов, сталактитов и сталагмитов. В некоторых гротах и пещерах долгое время жил древний человек, оставивший на стенах каньонов наскальные рисунки. На западных участках Кугитангтау в 70-х годах прошлого века было обнаружено много следов динозавров. Теперь плато Ходжапил известно многим.
Открытие свидетельствует о том, что в юрский период плато являлось мелководьем, постепенно иссякающим, окруженным гигантскими рептилиями. Сейчас эта местность входит в состав охраняемых территорий Туркменистана. Аналогичные следы обнаружены и севернее, в Узбекистане, на территории горного Кизилсуйского, ныне Китабского Государственного геологического и атмосферного заповедника.
Предгорья и низкогорья Кугитангтау не богаты растительностью, но выше, в каньонах и ущельях с журчащей водой, можно увидеть не только кустарники — миндаль, но и рощицы фисташки, арчи. Местами растет алыча. В одном из таких уголков мой брат поймал павлиноглазка.
Сохранить пойманных насекомых в коллекции долго не удалось. Спустя 8–10 лет задержка со сменой старых инсектицидов в коллекционной коробке привела к существенному повреждению экземпляров, и от них пришлось отказаться.
Павлиноглазки — насекомые, летающие с наступлением сумерек. По этой причине, как и большинству сумеречных и ночных бабочек, у них на крыльях довольно толстые и выпуклые чешуйчатые «доспехи». Если рядом положить дневное и ночное чешуекрылое, то разница в экипировке будет весьма заметна. В далекие времена ученые, изучавшие бабочек, объясняли этот факт просто: так насекомые спасаются от прохладного ночного воздуха. На этот вывод наталкивало и то, что у сумеречных бабочек зачастую голова, грудь и брюшко обильно покрыты не только чешуйками, но и волосками. Довольно долгое время такому оснащению насекомых отводилась весьма прозаическая роль. Но на деле все оказалось не так просто.
Изучая физиологию и биологию ночных бабочек, учёные, подтвердив первоначальное предположение о роли чешуек и волосков на теле насекомых, обнаружили другие функции, связанные с этими элементами. «Волосяное» покрытие сохраняет температуру тела бабочек, создавая условия для работы мышц, отвечающих за движение крыльев, а значит, косвенно влияет на активность насекомых. Здесь же прослеживается связь обилия чешуйчатого покрова с его окраской: темные волоски теряют меньше приобретенного тепла и быстрее аккумулируют его из внешней среды.
Энтомологи сделали еще один вывод: размер тела существенно влияет на активность сатурний. Чем крупнее насекомое, тем медленнее оно теряет тепло в состоянии покоя. Это очень важно для ночных чешуекрылых. Казалось бы, всё сказано, однако с развитием других наук (например, с открытием у летучих мышей сенсорных возможностей) биологи стали склоняться к выводу, что обильное покрытие крыльев ночных бабочек чешуйками — один из действенных способов спасти жизнь.
Развитие техники микроскопирования позволило обнаружить сложную структуру образований у насекомых и большую степень поглощения ими звуковых микроволн ряда диапазонов. Отмечается, что строение покрова верхних и нижних плоскостей крыльев различается. В середине двадцатого века выяснилось, что в физиологической особенности такой конструкции лежит не только возможность остаться малозаметной для хищников, но и мастерское владение техникой высшего пилотажа. Эту неоднородность чешуек на крыльях у бабочек, видную даже невооружённым глазом, демонстрирует сатурния — павлиноглазка грушевая.
Эта бабочка поразительна! Человек, равнодушный к ее огромным крыльям — до 95 миллиметров в размахе, с простым, но изящным рисунком — не встречался. К запоминающейся внешности добавляется способность навигационной системы павлиноглазки находить себе подобных на расстоянии нескольких километров. Об этом увлекательно рассказал чуть более ста лет назад выдающийся французский ученый-энтомолог Жан Анри Фабр.
Бабочки прилетают ежедневно между восемью и десятью часами вечера. Небо заволакивают тучами, а мрак настолько силен, что на открытом месте в саду, вне зоны деревьев, едва видна рука перед глазами. К темноте присоединяются трудности для бабочек, пробирающихся в дом. Дом скрыт большими платанами, и наружный вход служит дорогой, густо окаймленной сиренью и розами; сосны и кипарисы защищают его от северного ветра. Именно через эту путаницу густых ветвей в ночной тьме бабочки-сатурнии пробираются к цели своего путешествия. В таких условиях сова не рискнула бы покинуть свое дупло.
Сатурния с глазами на крыльях свободно летит повсюду, проникая туда, куда мы не можем. То, что для нас темнота, для нее – достаточный свет. Но даже если предположить, что бабочка видит лучи, недоступные обычному зрению, все-таки это необыкновенное зрение не «уведомило» ее о чем-то на расстоянии и не заставило прилететь.
Прошедший век показал, что самцы сатурнии используют феромоны — специфические половые запахи, выделяемые самками, для поиска партнеров. Механизмы обнаружения объекта остаются не полностью понятными, а эффективность системы поражает воображение.
В фауне Узбекистана павлиноглазка грушевая – самая крупная из чешуекрылых. Теоретически она должна обитать почти во всех предгорных и горных районах, а также в культурных ландшафтах. Но за последние три десятилетия после обработки садов и питомников ядами увидеть сатурнию на склонах низкогорья, поросшего миндалем и терном, вероятнее, чем в огромных плодовых хозяйствах с изобилием пищи для гусениц этой бабочки. Обидно, что это замечательное насекомое еще не так давно относили к злостным вредителям и уничтожали.
Каждая самка грушевой сатурнии может отложить до 250 яиц. В кладке бывает от 10 до 50 штук. Будущее насекомое зимует в стадии яйца. Весной, с появлением листвы на деревьях, гусеницы выходят из яиц и переползают с ствола на концы веток. Чаще всего кормом для них служат свежие листочки груши, яблонь и айвы (не зря бабочка названа павлиноглазкой грушевой). Однако ущерб от сатурнии ничтожен: слишком мало гусениц доживает до последней стадии и превращается в куколку.
Личинки питаются дикими яблонями, грушами, терновником и миндалем. В долинах рек и на равнине они могут есть карагач и ясени, предпочитая последние. Поэтому часть ученых-энтомологов считает, что название павлиноглазки ясеневой более подходит для этой сатурнии. До крылатой бабочки доживает мало особей. Синицы наносят большой урон потомству сатурний зимой, обследуя каждый сантиметр ствола и ветвей и находят до 60% отложенных яиц. Другими врагами павлиноглазки грушевой являются грызуны, которые ищут куколок в щелях ствола, дуплах и прикорневых пустотах. Если добавить бактериальные и паразитарные болезни, инсектициды, то удивительно, что мы все еще встречаемся с этими «эльфами ночи».
В России бабочка павлиноглазка Saturnia piry живет в юго-западных областях.
Это Кавказ, особенно южный, Краснодарский край, Крым и Новороссия. В этих местах ее можно встретить крайне редко.
