Первые же попытки ловить окуня зимой были весьма результативными, и в конце зимы я уже был способен сделать какие-то выводы. И одним из основных был вывод о том, что рыбака, охотящегося на окуней, кормят ноги. Вывод этот не стал удивительным открытием, и в любом рыболовном букваре об этом пишут классики.
Мне это было знакомо по лету. В близкой к абсолюту прозрачной воде Хайнозера я мог многократно наблюдать, как стайка окуней, состоящая из 5–10 разнокалиберных особей, прячется под поваленным деревом. И при наличии у рыболова крупных активных червей стайка эта быстро кончалась.
Ждать подхода следующей было долго и скучно, а уж комары просто зверели. Стоило сместиться метров на 10–15 и находилась новая стайка. Так мы и ловили окуней в многочисленных озерах и речках. Нашел, поймал, выловил, пошел дальше.
Вот и зимой опыт способствовал определенной тактике. В хорошо проверенном месте я делал 5–6 лунок и почти без остановки нарезал круги. Потом количество лунок периодически подрастало и их было уже штук 10–15. Ничего нового. Все старо, как мир. Но нынешний сезон случился совсем не правильным и это касается не только погоды, но и рыбы.
В один из дней мы втроем оказались в знакомом месте, где весной хорошо ловили плотву, а в этот раз был только окунь. И, удивительное дело, при равенстве снастей и талантов один из моих коллег просто внаглую обловил нас. Рыбалка была исключительно отдыхом и соревнований мы не устраивали, но не подметить этот момент я не мог. Мы бурились в 3–5 метрах от него, но пропорция была 1 : 10. Дно ровное, без резких перепадов и коряг.
Приехав дня через два на это же место, я сначала традиционно пробурил несколько лунок, и несколько окуней подтвердили – мало что изменилось. Но было все как-то вяло и нудно. Попытки расширить поле боя ситуацию не изменили. И тут я решил найти волшебную лунку. В ней клев начался сразу и был весьма продолжительным и вполне сравнимым все с той же пропорцией. Я все реже совершал обход остальных лунок, и так продолжалось до завершения ловли.
Еще через пару дней мы рыбачили вдвоем, но «ловить» продолжала эта удивительная лунка. При этом я пробовал мотыля, безмотылку и блесну. Окунь клевал.
Резкие изменения погоды с морозами и шквальными ветрами привели к тому, что я стал спасаться в палатке. Раньше палатка выезжала со мной на плотву и подлещика, но теперь я решил опробовать ее и на окуне.
Все получилось более чем удачно. Не замерзающая и не заметаемая снегом, лунка продолжала и продолжает жить. А мои собратья по увлечению порой прячутся от ветра в метре от палатки, но, удивительное дело — окунь клюет там намного хуже. И в волшебной лунке бывают небольшие паузы, но стоит поменять тактику игры или мормышку заменить блесенкой и тут же снова начинается клев.
И дело совсем не в снастях, и не в способах игры, а именно в лунке. И все бы хорошо, но ведь не я эту лунку открыл, я только вовремя понял, что она совсем непростая. Но интересно и то, что сидение на одном месте, заменившее облов десятка лунок, позволяет сделать и другие полезные выводы.
Глубина всего около полутора метров, но не все так просто. Наиболее крупные окуни чаще всего попадаются прямо подо льдом, а нередко и в лунке. И еще удивительнее то, что им почему-то больше нравится мормышка с жалкими остатками мотыля.
Именно это я проверил многократно. На свежего мотыля клюют некрупные окуньки, а когда они обкусывают мотыля и на мормышке остается только его черная головка, очень часто хватает более крупный окунь. Но и тут своя хитрость.
Если 20–30 секунд на обрывок мотыля поклевки нет, дальше играть нет смысла. То же и с блесенкой. После 3–5 окуней всегда наступает пауза, и проще снова вернуться к мотылю. Таким образом, незначительно меняя приманку и способ ее подачи, можно держать окуней у лунки. Хуже ловится окунь «на стоячку». Больше пауз. А уж если поклевки нет «целую минуту», то больше и ждать не следует.
При подъеме окуня ко льду лучше всего клюет он на опускание мормышки, при этом можно слегка покачивать кивок, а можно и медленно опускать мормышку под лед. Удары в этом случае резки и чувствуются рукой.
Рекомендации по выполнению какой-то сверхчастотной игры мне кажутся надуманными или годными для заловленных московских водоемов. Окунь одинаково устойчиво клюет при едва заметном движении мормышки, без колебаний кивка, и при более интенсивной игре. А вот менять игру надо как можно чаще. Именно при смене игры и остановках поклевки случаются часто.
Мнение, что окуни перестают клевать в случае схода одного из них, скорее всего тоже нельзя принимать всерьез. Я мелкого окуня отпускаю в ту же лунку, но это никак не сказывается на клеве.
Нет большого прока и в прикорме, но все вышеописанное мною относится лишь к тем местам, где рыбы достаточно много и, вполне вероятно, что при бесконечном прессинге в Подмосковье описанная мною картина будет выглядеть неправдоподобной.
А в итоге я пришел к выводу, что при наличии достаточного количества рыбы сидение на одной лунке вполне реально может заменить бесконечное перемещение в поисках рыбы. На практике это означает, что в хорошую погоду надо найти окуня и можно облавливать 3–4 рабочих лунки, а вот в плохую – поставить палатку и активно облавливать одну лунку, без ущерба для ухи.
