Ранним утром в мае иду за водой к ближайшему ключику, путь лежит через широкую покосную поляну. Сегодня на ней встречаю лесного ворона, старинного соседа. Могучий красавец размером с матерого косача солидно прогуливается по поляне со своей подругой. Во время утреннего променада неспешно завтракает лягушками, которые пробираются в пруд-копанку, а я любуюсь статью птицы, ее серьезностью и природным самоуважением. А вот его подруга ведет себя крайне непристойно. Задирает крылья выше головы, валится на траву и начинает по ней елозить. Но надо видеть любовную снисходительность нашего лесного джентльмена к выходкам легкомысленной супруги. Всем своим видом он показывает: ну что тут поделаешь! Ну, пускай порезвится!
К сладкой парочке приближаюсь на десять шагов и слышу короткое и властное «ке». Подружку как ветром сдувает на край поляны, а грозный супруг неторопливо и враскорячку отходит метра на три от тропки, тем самым демонстрируя, что терпит меня только из соображений давнего знакомства и личного хорошего воспитания.
Я шел, думал, вспоминал. Недавно же в нашем уральском быту за любое негромкое «ке» главы семейства никто бы и каркнуть не посмел, это же «ке» всех быстро ставило на место. Как же произошло то, что произошло, и кто виноват? Мы ведь и виноваты. Бегать в атаку еще не разучились, а вот держать дома должный порядок — кишка тонка. А вот мой лаково-черный пернатый сосед свято блюдет свое «мужчинское» достоинство, и плевать ему хотел на всякие там феминистские фантазии…
Жду машину в тихом уголке соседнего дачного поселка. Подслушав привычное шуршание в песке у заброшенного домика, вижу, как из кустов будыльника выпрыгивает огромный заяц-беляк. Крупная дичь всех видов в наших лесах вовсе не редкость. Причина этого — хорошая кормовая база, но, скорее всего, повышенный радиационный фон (старые рудники, много металла), да и подземные ядерные взрывы 60-х годов тоже играют свою роль. Зайчик весь какой-то расшатанный, мятый и ободранный, остановился примерно в 10–12 метрах от меня. И на мои вполне умеренные увещевания о несоответствующем поведении так на меня посмотрел, что я сразу понял, что он обо мне думает и куда отправил мое послание.
Постояв на задних лапах и оглядевшись, мой зайчик почапал совсем не в лес, а по центральной улице дачного поселка. И это днем! Ох, зайчик, ты зайчик! Напомнил ты мне всех этих Аликов и Эдиков моей далекой поселковой юности. Обвешанные сальными патлами и поселковыми подружками, в цветных рубахах и безразмерных клешах, они быстро, а иногда и страшно закончили свою немудрящую жизнь. Кто от ножа, кто в лагере, но большинство утонуло в бескрайнем море тогдашней бормотухи за «1 рэ 22 коп». Вот и мой наглючий зайчик-сосед так же быстро и глупо закончит свою молодую жизнь.
В конце апреля – начале мая моя кавказулька Куся переживала волнения, недостаток и беспокойство. Моя собака (примерно семьдесят килограммов) худела, теряла мускул, голоса. Начиналась ее полуторанедельная «работа» директора лосиного роддома. В ста метрах от дома возвышается над зарастающей вырубкой гигантская липа. Когда рубили последний годный лес, я эту липу сохранил. И вот через четверть века она, как Эйфелева башня, возвышается над молодой еловой порослью. В ее ветвях шипели и кудахтали косачи, а сегодня воркуют вяхири. Под этой липой в густых еловых зарослях лосихи приспособились рожать. Что здесь было первично – непонятно: то ли лосихи с их выбором места, то ли Куся, которая взяла их под свое крыло (т.е. под толстую и сильную лапу). С моей собакой все ясно, уж если она является древней азиатской пастушьей породой, то просто реализовала себя породно. Но как лосихи поняли, что находятся под охраной моего дорогого страшилища?
Мир полон загадок! Домашняя кошка – яркий пример. Устроилась на подушках так удобно, что ее оттуда не согнать. Красавица, сильный гармоничный зверь с густой черной шелковистой шерстью и большими лимонно-желтыми глазами. Умная, прирожденно благосклонная ко всему и отличная мышатница. Но распутницы и чемпиона по гулянкам такой нет нигде в моем окружении. Интересно, что это никак не влияет на мое отношение к ней. Как ценил и любил, так ценю и люблю. Ну скажешь ей пару фраз, подходящих к ситуации, когда эта гулена притащится домой, и все. Ведь знаю, сколько нашего брата всю жизнь живет с такими представительницами прекрасного пола, и ничего, вполне счастливы.
Вернувшись к лосихам, я не сразу понял, что это моя собака бегает вокруг липы и сутками беспрерывно барабанит по ней. Я прошел по уже утоптанной ею дорожке под липу и столкнулся там с разъяренной лосихой. Она принялась бегать кругами по густому еловому подростку и грозно всхрапывать. Шансов, что она бросится на меня немного, а если все-таки бросится, у меня их не будет вовсе. Я быстро отчалил до дома и стал наблюдать весь этот цирк (а он продолжался лет десять, вплоть до Кусиной кончины).
Впоследствии я пересчитал родильные лежки: две-три на этот родильный гектар. Куся исправно несла эту весеннюю вахту до своего ухода в 2019 году, а как сейчас дела у моих соседок-лосих, неизвестно. Лучшей памятью по моей дорогой собачке является крепкое стадо лосей в моем ближайшем соседстве, а их самец-лидер такой огромный, что даже на его следы глядеть страшновато, а уж на него самого тем более. Вот такие у меня соседи и такая веселая с ними жизнь.
