ФОТО: ДМИТРИЙ ВАСИЛЬЕВ
Ноябрь выдался бесснежным и морозным. Снег, выпавший в октябре, продержался недолго, а выкуневшие зайцы стали предательски выделяться белым пятном на серо-бурой лесной подстилке. Понимая это, хитрый и осторожный зверек искал себе надежное убежище, где мог слиться с окружающей средой и спокойно переждать опасное для него время.
Для нас, охотников, этот период — прекрасная возможность побродить по лесу, насладиться красотой и очарованием предзимней природы, послушать волнующий душу гон, перевидеть да и добыть длинноухого беляка.
С этой целью мы, Владимир Николаевич, дядя Саша со своим сыном Владимиром и я отправились в Ивановскую область поохотиться с гончей на зайца.
Погода была прекрасной: ясная, солнечная, воздух прогревался до минус десяти градусов.
Конечно, не самая лучшая для охоты с гончей, но выбирать не приходилось. Взяв путевки, отправились в деревню.
Старый родовой дом встретил нас холодом.
Так как русская печь долго не работала, мы топили дом газовой пушкой.
За домашними делами прошел первый день. Утро второго дня выдалось таким же ясным и морозным. Автомобили у дома покрылись инеем, словно дорогим пуховым платком.
На розовеющем небосклоне ещё ярко горели звёзды, окружая острые как клинок лунные серпы. Николай Иванович завел для прогрева старую «Ниву», и пока та оттаивала, мы быстро позавтракали.
Наконец, взяв все необходимое, выехали в угодья, потому что находились в шаговой доступности. Было еще темно, но, как говорится, кто рано встает, тому Бог подает.
Остановились на лесной опушке, экипировались и только отошли от машины метров на двести, как услышали: Сигнал натек на заячью лежку и помкнул зверька. Молчаливый утренний лес мгновенно ожил, наполнился гулким башуром, пробравшимся до мурашек.
Вопреки нашим ожиданиям, длинноухий не пошёл на круг, а рванул напрямик, к реке, которая покрылась льдом лишь на пару метров от берега, а середина так и не замерзла.
Зная, как оторваться от преследующей собаки, заяц выбежал на лед и дал стрекача вдоль берега. Найдя место, где лед оставил узкую полоску для бегущей воды шириной не более полуметра, косой сиганул на противоположную сторону реки в том месте, где лес подходил вплотную к берегу, и скрылся в его чаще.
Выжлец в азарте прыгнул на лед и по горячему следу начал преследование беляка, заливисто и задорно отдавая голос. У Владимира похолодело внутри, когда он понял, что Сигнал перешел реку по еще неокрепшему льду. Хозяин собаки помчался со всех ног к месту перехода, так как знал, что лопоухий хитрец вернётся своим следом.
Если внезапно верному товарищу потребуется помощь, Володя обязан быть рядом. Николаевич с дядей Сашей, перебежав реку по мосту, поспешили через поле в лес, где раздавался гон.
Беляк, накрутив несколько кругов по лесу, сдвоил и, сделав скидку, поскакал к реке. Сигнал скололся на двойке, смолк на несколько минут, но, найдя выход, вновь заголосил, выправив гон. Сердце охотника учащенно забилось, когда он понял, что зверь направился в его сторону.
Он надеялся, выстрелом остановить зайца на берегу, чтобы выжлец остался на той стороне реки, но в последний момент косой загнул за спину Владимира, и тот понял это с небольшим опозданием, когда наседающий в штык гон потянул влево.
Охотник увидел белоснежного зайца, выскочившего на ледяную закраину реки в семидесяти метрах ниже по течению. Ружье машинально взлетело к плечу, но выстрел не последовал — было слишком далеко.
За Сигналом гонялся зайчик, от которого сигнал отставал на три сотни метров. Владимир побежал навстречу выжлецу, но, запутавшись ногами в переплетении сухой крапивы и травостоя, рухнул на землю.
К месту перехода заячьий он подбежал на несколько секунд позже гончака, который на его глазах соскочил с обрывистого берега на узкую полоску льда и, заскользив, ухнул в ледяную воду. Быстрое течение поволокло собаку вдоль ледяной кромки. Испуганный пес скреб когтями лед, пытаясь выбраться, но ничего не получалось.
Владимир бросил ружье и кинулся на помощь четвероногому другу. Ухватив выжлеца за оранжевый ошейник, он с силой потянул на себя, вытащив пса на лед. Слава Богу, всё обошлось. Вытерев
Сменными портянками в руки, мы ушли от греха подальше в другой лесной массив. Там, на краю запруженной бобрами низины, выжлец поднял очередного зайца, мирно дремавшего в молодом ельнике.
Беляк увел гонца через большую просеку метров на семьсот по прямой и начал ходить кругами в молодом осиннике. Пока мы подошли и услышали звук гона, заяц, нарезав три круга, сместился еще на триста метров и закрутил выжлеца в очередном березовом мордохлысте.
По частым перемолчкам было понятно, что ушастый хитрец, запутав след, наколол собаку. Правда, Сигнал всегда выправлял гон, распутывая заячьи наброды, двойки и скидки. В который раз гонец крутил на небольшом пятачке, обжатом с трех сторон.
Зайцу некуда деваться. Сигнал обнаружился в семидесяти метрах от нас, временами мерцая в прогалинах густого лесного чаща. Ушастый профессор, запутав след, крепко засел.
Мы подошли ближе, чтобы помочь выжлецу, который, опустив нос, сновал в крепи в десяти метрах. Но только мы расслабились, как из-под елочки вылетел белоснежный заяц, прятавшийся от рыскающего Сигнала в пятнадцати метрах. И был таков.
Гончак заорал по-зрячему, ломанувшись вслед за беляком. И снова послышался гулкий башур, и сердце бешено застучало. Мы подтянулись на голос выжлеца, чтобы занять лазы, но неожиданно гон захлебнулся.
Сигнал крутился на сколе, но видно, силы молодого выжлеца иссякли. Обидно. Все наши попытки поимки запавшего зайца остались без результата. Решили на сегодня закончить.
Утром мы выехали в другой лесной массив. Молодой березовый мелятник был разрезан накатанной дорогой с хорошо просматриваемым редким осинником. Сигнал, заинтересованно опустив нос, шел впереди.
Ушли глубже в лес, рассыпавшись по линии, чтобы вытащить плотно лежавшую зайца, и наконец на поваленной ветром осине обнаружили первые следы: свежие погрызы и бурые «горошины».
Обследовали рядом стоящие ели и завалы. «Вот он! Вот он!» — лес взорвался взволнованными голосами. К этим крикам эхом присоединился башур подбежавшего Сигнала, который натек на горячий след помкнутого с лежки зайца.
Возбуждённый запахом, молодой выжлец пулей полетел краем леса по следу вдоль сжатого поля, гулко, с некой обидой отдавая голос. Через двести метров он скололся, закружив на месте, но, исправив, пошел полем, а не в лес, как мы ожидали.
Побежали следом, ориентируясь по голосу выжильца, пересекли поле и встали вдоль леса в надежде, что заяц пойдет на круг тем же маршрутом. Беляк крутил Сигнала на пятаке не больше двух сотен метров уже пять минут.
Мы наслаждались волнующей симфонией гона, стоя на номерах и внимательно вглядываясь в лесную чащу, откуда должен был появиться заяц. Владимир и я стояли на правом фланге, посередине дядя Саша, левый фланг перекрывал Николаевич.
Вдруг левее нас, напротив отца Вовки, зашелестела прихваченная морозцем трава. Взгляд переместился на источник шума как раз в тот момент, когда заяц, мелькая белой рубахой, выкатил из леса на край поля. Все это происходило перед нами. Громыхнул выстрел.
Заяц развернулся в обратную от охотника сторону и помчался по дороге вдоль поля к Владимиру Николаевичу. Второй выстрел в угон прошел выше, попав беляку по ушам, от чего тот лишь прибавил скорости.
Николаевич сместился с дороги вправо в лес, чтобы контролировать край поля и поляну слева, поэтому ни нам, ни бегущему зайцу он не был виден. Неожиданный выстрел резанул по беляку, подняв вокруг него снежную пыль. Перевернувшись через голову пару раз, зверек засучил ногами…
Мы собрались у добытого зайца. Поздравили добытчика с полем, сфотографировались на память. Пока перекусывали, дядя Саша разделал зайца. Сигнал захрустел заслуженными пазанками, слушая одним ухом рассказы охотников.
Перекусив, мы продолжили охоту. Снова разошлись в поисках заячьих жировок, заглядывая во все завалы и крепи. Хрустя мерзлой лесной подстилкой. Яркое ноябрьское солнце слепило глаза, прозрачный морозный воздух щекотал ноздри. Шагалось легко. В березовом густом мелятнике всюду виднелись горстки бурых тетеревиных бубликов.
Черныши шумно поднялись чуть в стороне. Обошли по краям замерзшую болотину и снова наткнулись на поваленную ветром осину, очищенную зайцем добела. Закружили рядом, увеличивая радиус. Мое внимание привлек сломанный куст, под ветвями которого притаился заяц, внимательно следивший за мной.
«Вот, вот, вот он!» — крикнул я снующему где-то рядом Сигналу, не отводя взгляда от притаившегося беляка. Выжлец вынырнул из леса на голос и тут же кинулся под куст. Заяц, не выдержав, дал стрекача, замелькав бело-бурой шубкой среди кустов.
Сигнал несколько раз громко клацнул челюстями и с таким ревом, перемешанным с визгом, погнал по-слепой что захватило дух. Мы разбежались в стороны, заняли лазы. Гон удалился на триста-четыреста метров, но вскоре стал тянуть к нам.
Я напряг зрение, пытаясь заприметить приближающегося зайца, и наконец заметил мелькающий белый силуэт. Выстрел резанул по ушам, как только крупный беляк выскочил на чистину в двадцати метрах от меня.
Длинноухий сделал сальто, вскочил, но не побежал, а пополз вперед. Через несколько мгновений по следу выскочил Сигнал и с большим удовольствием и азартом довершил начатое.
День подходил к концу, подводя красной закатной линией итог сегодняшней охоты.
Но завтра будет новый день, полный яркого гона и тихими сколами, протяжным звуком охотничьего рога, точными выстрелами и неудачными попаданиями.
