Прямо к осени провожала рассвет. Октябрьские утра прохладные. Выйдешь из тёплого жилища, и тут же ощутишь лёгкое похолодание, но оно быстро проходит.
Из дома напротив появился Олег Сергеевич Северцев — единственный охотник в деревне из четырнадцати домов. Местные зовут его просто Сергеичем. В деревнях обычно так. Вглядываясь в меня, от ног до головы, он неспешно закурил.
— За долгоносым? — спросил он, поправляя сапог.
— Угу. Вот решил прогуляться.
— Да и правильно, утро ведь сказка, — Сергеич крепко затянулся и выпустил в это сказочное утро клубок сизого дыма. Похлопав по карманам куртки, будто убедившись во всем, он подтянул своего дратхаара к ноге и потрепал по холке.
— Хочешь сегодня поиграть в «валюши»? — с улыбкой спросил он у своего четвероногого друга.
— Куда через ручей отправишься? Направо, в березняк? — с хитрой улыбкой обратился к мне.
— Да, попытаю там счастья.
— Ну, ни пуха ни пера, что ли, — улыбнулся он.
— К черту!
Я также ласково коснулся головы своей спаниельки и заверил, что и мы сегодня обязательно поиграем в игру с деньгами.
За деревней начинался низкорослый березовый grove. В восходящем солнце этот пейзаж напоминал идеальный слоеный торт: беленые стволы, золотая листва и кристально чистое синее небо. И исчезающая луна — «вишенка для торта». Здорово было бы унести с собой кусочек, можно и с вишенкой… Ветрок пробежал по березняку, и «золото» зашептало, зашуршало и утихло.
Отпустил собаку с поводка. К моему удивлению, она спокойно шла рядом. Под моими сапогами и лапами собаки шуршала листва. Заметило синиц-ополовников в углу глаза. Пичуги почувствовали скорую зиму и перелетели из леса ближе к человеческому жилью. Тут всегда чем-нибудь подкормят и никогда не обидят.
Всë вокруг золото, даже воздух отливает золотом. Кажется, что лес светит изнутри. Чувствуется запах листвы, грибов и яблок. Перед нами ручей, за пятьдесят метров до него сворачиваем вправо.
За опушкой нас встречает ольшаник — одно из самых волшебных мест, где нашли приют осенние высыпки вальдшнепа. Собака, вероятно, уже почуяв птичий дух, быстро влетела в кустарник. Вскидываю ружье — нет ни единого сомнения, что в любую секунду вылетит долгоносый. Слышу быстрые взмахи крыльев. Птица вылетела слева от меня. Выстрел! Второй! Ах… Ах!
Каким он был красивым в улете! Побаловал собаку лакомством, сам испытал радость от этого осеннего утра и проводил с улыбкой «шнепа». Двинулись дальше; не пройдя даже тридцати метров, Марта приступила к работе. Как говорят, можно бесконечно смотреть на то, как горит огонь, течет вода и работают другие.
Бесконечно можно наблюдать за работой моей собаки. Шуршит мокрый черный нос в золотистых листиках-монетках, пружинит всё тело при приближении добычи. С радостью и чувством выполненного священного долга подаёт тёплых битую птицу.
Выстрел угодил в ольшаник. На золотой тропинке лежал вальдшнеп. Спустя мгновение его схватила собака, и уже через несколько секунд я держал в руке длинноносую птицу с большими глазами. К крылу прилип желто-зеленый листик ольхи. В глазах кулика отражалось небо. Пахло порохом. Вальдшнеп занял почетное место в ягдташе.
— Ну, с почином, — сказал я сам себе.
Осень всё глубже просачивалась в наш мир, а ольшаник с его золотом всё больше захватывал нас своим очарованием. Ягдташ стал ещё тяжелее от новой добычи. Принял решение сделать небольшой перерыв.
Искусно художница осень пленяет своими картинами. Себя я добавил в одну из них. Знаете, охотник не лишний на этих полотнах. Он на своем месте. Продолжатель добрых традиций, воспеватель природы и древнего дела, которым пропитана его жизнь.
В душах охотников зарождается любовь к родине. Охотник — часть лесов, лугов, болот и рек.
Слышен выстрел вдалеке. По полю, Сергеич!
