Сибирь намекала: идёт — почитай, беспрепятственно — череда бед: нисколько грустная эта цепочка не стремится укорачиваться. Нынче, к примеру, могучему Енисею довелось показывать, как трудно живётся в его стремительных водах легендарным тайменьским косякам, ране приметно богатым, а сегодня изрядно захиревшим. Введен запрет на добычу, однако таймень на Енисее что-то не шибко радуется вольготному сегодняшнему обитанию. Так что есть у меня повод рассказывать эту «рыбную» историю, которая развивалась в веке двадцатом, а сегодня продолжает нас беспокоить уже в веке двадцать первом…
Когда точно это произошло? Уже разгромили по мелководью Азовского моря, по волнам его суетливым и очень кормным, стальной армадой мощных траулеров. На представительном съезде в Москве писатель Шолохов произнес взволнованные слова о том, что вычерпали запасы уникального южного бассейна. Безобразие! Главный рыбак страны, союзный министр, эксплуатирует природу так, что не приснится никаким хищникам.
Менялись руководители: каждый новый генеральный секретарь был объектом нареканий и народных шуток.
В прохладных водоёмах с низкой соленостью, где красная рыба могла расти быстро, жизнь постепенно возвращалась. На самом деле существовала угроза полного исчезновения.
Меры предпринимались, но ведомственные границы оставались непреодолимыми. Неудивительно, что всё шло по старому пути.
В XXI веке она по-прежнему в белом воротничке, респектабельна и удивительно неприступна. В прошлом Сталинские чиновники противостояли народным волнениям. Сегодня… пока что бюрократический аппарат успешно сопротивляется любой критике. Не об этом пойдет речь. Вопрос избавления от нее – для более ответственных партий, где на первом месте не демагогия, а социальная работа, улучшение среды обитания человечества. Давайте всё же признаем старания XX века, пусть и не очень решительные.
Работал ли осетровый завод в Ачуево? Была ли осетровая станция в Темрюке? Нерестово-выростные хозяйства на Кубани занимали площадь в несколько десятков гектаров.
Несмотря на радость, чувство полного удовлетворения у защитников природы отсутствовало.
В отношении тарана, судака, белуги и прочих изысков, лицах добытчиков по всему прежнему богатому водоёму царили скептически-скучные выражения. Ах, какие даже в путине скучные!
Я плыл по Дону на катере из Ростова в Азов. Погода была чудесной. Красное лето здесь всем знакомо. Наш кораблик двигался вниз по течению где-то возле Петрова дня.
Пусть Петр-Павел уже час убавил, Илья-пророк два уволок, однако солнце пригревало по-южному исправно. Я расположился на верхней палубе и начал всматриваться в густолесье островков, в низинные угодья.
Народные поверья о том, что овес к этому времени должен быть по колено, не подтвердились на донских берегах.
Если и находился овес, то на зеленых холмах у реки высилась плакун-трава. Ее высота составляла метр, цветы красного оттенка были хорошо заметны.
С лёгкостью можно было заметить темно-красную разновидность щавеля.
Его соцветия необычно пушистые — будто осы поселились на прочных стеблях, загруженные пыльцой.
Неспешно проплывали берега, дышащие историей. Веками тут воевала Южная Русь: и с татарскими ордами, и с турецкими пашами. Слышал, что недалеко от Старочеркасской станицы есть тополиная роща. Называют Монастырским урочищем, и оно печально знаменито: здесь в бою с янычарами погибло множество казаков.
Достославный городок Азов, куда я направился, — весьма интересное место. Поселение на возвышенном берегу легендарной реки существует с шестого века до нашей эры.
Если вспомнишь Тьмутаракань, то лишь головой покачнешь. Это княжество древних русичей существовало недавно по историческим меркам возле чуть солоноватых, замечательно синих морских вод. Не удивляйся внезапно, если встретишь небольшое поселение, которое может быть ровесником Риму и Самарканду.
Оглядывался по сторонам, вспоминая древние времена этого места. В это же время соседи на палубе завели светский разговор.
И об чем же гутарили путешествующие станичники?
Какое странное дело. И сколько ни плаваем, никаких браконьеров не встречаем.
В прошлом году посещаемость была невысокой.
«Как полагаешь? Рыбохрана лютует?»
Басок ответил вяло: «Быть может, да. Ещё раз ничего не дремлет. Что если и с рыбой случится опять – как кошка мяукает?».
Не бывало, чтобы я блистал перед Доном, но о течениях его знаю не из чужих слов.
Проходил вершами, сидел там с удочкой. О результатах рыбалки… Не услышали усомнения от меня спутники. Мог повернуться, так как обладал полным карманом убеждений.
С давних пор здесь хватало копчёностей, солёных и вяленых вкусностей в каждом доме. Что касается подводно-луговой свежей рыбы, знай: не поленись, достань хотя бы изысканный спиннинг, хоть простое ореховое удилище.
В пути катерные пассажиры много говорят о всяком. Не будешь же вмешиваться со своим многолетним опытом в чужие беседы! И вот, когда сегодняшний день розоватой зарей поднимается над просторными водами Евразии, приходится всё пристальней и пристальней вглядываться в пустеющую синь животворных вод. Там для живности — нет прибытка. Зато хватает рыбного, почти повсеместного недостатка.
Не стоит ли упомянуть об избытке нефтяных пятен в северных и южных водоёмах?
