Завалы на земле были покрыты плотным мшистым ядовитым налетом. Безлюдье и дикость не пугали, а скорее внушали уверенность, что только тебе принадлежат эти дебри, и только тебе раскроются их тайны.
Порой чувствовала настороженность. Однако это ощущение, наоборот, бодрило, вызывало интерес, побуждало действовать напористо и решительно. И самое важное — не исчезало стремление идти всё дальше в глубь лесной чащи.
Порой ощущалось, словно эта тропинка ведёт сквозь время, вглубь прошлых веков. И к тем обитателям тех краёв, с кем тебе может довелось познакомиться. А, быть может, кто-то из них уже ждёт и готов встретиться. И даже провести вас по своим землям…
Мужчина, переселившийся с городской квартиры на дачу у лесной опушки, попросил меня помочь обкорнать старую дикую абрикосину. Ветки её плотные, крепкие, долго горят в печи, которая отапливала его дом.
Мы справились с задачей достаточно быстро, напилив, нарубив и налемав множество дров. “Не ожидал, что за день завершим”, — произнёс товарищ, зовя к столу (как это обычно бывает в подобных ситуациях).
Через несколько дней я отправился в лес за вешенкой. Охота за этим грибом – одно из любимых увлечений. Оказавшись в густом лесу, посреди чащи, вспомнил фразу — «я и не думал».
Чем глубже в лес, тем больше древесины (и, разумеется, грибов!), а публичных высказываний – всё меньше.
Мыслей стало меньше, хотя полностью они не пропали. Просто потерял их беспокойный характер, сменилась тематика и последовательность.
Размышления, как мы их воспринимаем, остались позади в городе из асфальта и перекрёстков, который я покинул. Прекратив жить по его меркам и не думая так, как привык (приучили?), как это требует общество, всё получается таким, как действительно необходимо, как на самом деле нужно тебе. Это возможно только за пределами людского скопления, вдали от толпы.
В уютной квартире, наполненной удобствами, где можно уделять внимание телу, душе и разуму с помощью культурных благ, где фантазия может обращаться к памяти, рисовать любые картины и создавать прекрасные истории.
Это не способно извлечь природное чутье из глубины подсознания, возродить и активизировать природные инстинкты. Неизвестно, сколько в нас приобретенного социального и сколько изначально-природного. Механизмы саморегуляции и сбалансированности дикой природы интересны и полезны для пытливого ума: могут удивлять, восхищать и наводить на мысль о том, как организовать человеческое сообщество.
Среди дикой природы, увлечённый разнообразными трофеями, человек словно пробуждает свою примитивность, с упоением усваивает свежесть её естественности, живёт ею открытием.
Что мы называем цивилизованным сознанием, отделилось от основных инстинктов. Но эти инстинкты не исчезли. Они потеряли контакт с сознанием и поэтому вынуждены утверждать себя косвенно – об этом говорил немецкий психолог Юнг. Эти слова часто вспоминают в дикой природе, где пробудившееся чувство первобытности переносит человека в мир его первородства.
Дикая природа стала обыденностью. Чувствую и сейчас, как и большинство людей, влечение к высокому, так называемой душевной жизни, и вместе с тем — к истокам. Уважаю оба этих побуждения.
Люблю дикое начало не менее нравственного. Рыбная ловля до сих пор нравится из-за вольного духа приключений. Иногда люблю грубо ухватиться за жизнь и прожить день, как животное.
Мне знакома эта мысль, как и само это состояние! Охотники и рыбаки наверняка её разделяют. Прокладывая тропу в диких местах, я будто возвращаюсь домой. Под крышей родного дома не одинок. Но это совсем не то, что встречаешь в обществе, что чувствуешь в толпе.
Не понимаю, откуда берется это чувство, из каких глубин души оно поднимается, но ощущаю рядом с собой моего пращура – охотника, рыболова, собирателя дикоросов. В моем организме его призыв, его атомы и клетки, кровяные тельца и антитела, вдохи-выдохи и паузы между ними, позывы желудка и сердечный ритм, душевные всплески и озарения.
Звезды сдвинулись, на солнце появилось больше пятен, облик планеты трансформировался, однако человек сохранился человеком, а воспоминание о детстве его остаётся.
Под старинной картиной с казаком написано: «Откуда я родом взялся на свете? Всем любопытно знать приметы. В Сечи мало женщин, все это хорошо знают. Разве можно сказать — из рыбы родом или из пугача дед мой плодом?».
Без задних мыслей и навязчивых размышлений, не оглядываясь и не предъявляя особых требований, я углубляюсь в густую чащу леса. Мой предком-добытчиком, надежно скроенным и суровым, всегда рядом со мной. Я следую его тропе, он видит в переплетенных ветках, обгоревших стволах, игре солнечных лучей, теней и кострового пламени.
Зов его может быть не очень ясен, но не прекращается: что-то шепчет, напоминает, манит и упрямо ведет меня через овраги, буреломы, болота и тернии. Возможно, доведет до непроходимых зарослей или трясины.
Я верю, что поможет, подскажет путь обратно, утешит в трудной ситуации, даст мудрый совет. Единственно правильный и возможный в этой дикой обстановке. Возможно, и на жизненных дорогах за рекой, которую я оставил позади.
Предсказания о будущем — занятие трудное. Но если взглянуть на поступки человека, его творения, можно сказать, что он уверенно двигается в направлении своих предков-обезьян.
Возможно, Творец пожелал отправить его обратно, дабы всё повторить с начала? Мне кажется, я сама двигаюсь в том же направлении. Только пути наши, стремления и цели различны.
