Фото автора
Очень часто ко мне обращаются с просьбой рассказать о моей технике безмотыльной ловли, показать, или, того хлеще, провести мастер-класс. Однако как это сделать, я до сих пор не знаю. Ведь меня безмотыльной ловле никто не учил. Пробовал сам, подглядывал за другими, но никто мне не «ставил руку», как это принято говорить в подобных случаях. Впрочем, рассказать о моем процессе обучения безмотыльной ловле можно.
Больше всего ассоциаций у техники бемотыльной ловли возникает с умением писать. Ведь, согласитесь, почерк у всех людей разный. У одних красивый, у других небрежный, у третьих неразборчивый, а кто-то до сих пор пишет печатными буквами. И, что характерно, даже если у нескольких людей почерки красивые – они все равно разные. Один рисует более круглые буквы, другой угловатые, третий пишет мелко, но очень ровно. И у всех почерк – загляденье. Думаешь, вот мне бы такой почерк! А ведь этому учиться надо! Садиться и писать, писать, писать… Где-то подсмотрел, как кто-то рисует замысловато, но очень красиво букву «ж». Стараешься писать ее так же, но получается не сразу. И, может быть, она не совсем такая, какой бы мне хотелось ее видеть, но мне нравится, и рука уже без труда ее рисует машинально. Я даже зимнюю удочку держу, словно ручку. Так что представьте себе, будто вы хотите научиться красиво писать. Ну или попытаться писать более разборчиво, чтобы рыбе был понятен смысл ваших «каракулей».
Основные советы ученикам
Помните главные советы боксера начинающему шахматисту в песне Высоцкого? «Не спеши и, главное, не горбись». Смех – смехом, а ведь такой совет можно дать любому начинающему, будь то шахматист, скрипач или рыболов. А мне подобный совет – абсолютно не нужен. Не потому, что я и в шахматы когда-то учился играть, и на скрипке. Еще раньше, когда отец пытался воспитать во мне прилежность и старание, положил передо мной большущую книгу «Полное собрание сочинений А.С. Пушкина», и сказал, что как только я перепишу страницу текст так, чтобы он смог прочитать – я пойду гулять. Странно, обычно его подзатыльники были более красноречивы и действенны, а тут… Я справился с заданием очень быстро. Сел и честно переписал страницу текста про Лукоморье и кота. На что отец улыбнулся и посетовал, что ничего не может разобрать:
— Придется написать еще раз!
— Как? Опять то же самое?
— Ну, зачем же то же самое? Перепиши следующую страницу… Тут их много! – и хитро прищурился.
Вот тут до меня дошло, что подзатыльником не отделаться. От меня требуют обыкновенного старания.
Становление почерка – непростая задача. Нужно много писать, а чтобы писать красиво и понятно, нужно стараться писать красиво и ни в коем случае не торопиться. В тот день я на улицу так и не попал, но урок – удался на славу. Вспоминая все это с улыбкой, ритмично трясу кивком. Да-да, именно ритмично. Об этом все мне говорили, и безмотыльщики, и учитель по скрипке, и когда на службе учился ключом выбивать морзянку. Кстати, о скрипке и морзянке: берите зимнюю удочку так, как вам удобнее. Кто-то кистью лучше работает, кто-то предплечьем. Я, например, когда ловил окуня на мормышку с мотылем, применял способ придания колебаний, подсмотренный у барабанщиков. Они лишь двумя пальцами (мизинец и безымянный) дают палочке импульс, а упругий барабан превращает этот импульс в два отскока. Примерно так же я игрался с кивком. Один раз сжимаю комель зимней удочки, а кивок успевает два раза качнуть мормышку. Затем снова чуть сжимаю удочку. Получается, что кивок трясется мелко, а рука в два раза реже. Вот таким образом я добивался вполне приемлемой частоты колебаний при достаточной ритмичности, практически без сбоев. Но это было с достаточно быстрым кивком. Я бы сказал, с кивком «экстра-фаст» из бериллиевой бонзы.
Кивок для безмотылки у меня другой. Он длиннее и мягче. Приходится работать именно удильником, а не кивком. Кивок – только лишь сигнализатор. Я приловчился задавать быстрый темп колебаний эдакими колющими движениями. Как будто бы я карандашом очень быстро тычу в тетрадный листок, пытаясь нарисовать вертикальную линию только из точек. Удочку беру словно дротик от популярной игры Дартс. Кивок при этом (что лавсановый, что железный) жестко придает монофильной леске нужные «тычки», но при этом чуть качается в плоскости, близкой к горизонтальной. Именно прекращение этого произвольного покачивания служит мне сигналом к подсечке. Иногда мне кажется, что и не было никакой поклевки, что просто леска где-то там чуть примерзла к схватывающейся наледью поверхности воды в лунке, но быстрый взгляд на лунку убеждает в обратном – это была поклевка! Ну, не совсем поклевка в привычном ее понимании, типа, «дернет – тащи!» или «поплавок повело – подсекай!». Более точно это можно назвать – рыба себя обнаружила. Жмурки закончились — рыба под нами. Остается самое интересное – «шепнуть» ей на ушко что-то особенное, что-то нежное и вкрадчивое. Уговорить ее на «поцелуй». Ни в коем разе не спешить и не горбиться! Нас встретили по одёжке, и то, что увидела рыба – ей понравилось! Она не уплывет, пока… не получит по морде. Но до этого еще далеко.
Не веришь? Мхатовской паузе не веришь?!
Теперь нужно очень плавно и ритмично «раскачать» рыбу. Делать проводку не столько медленно, сколько осторожно. Очень плавно, очень ритмично. Работа происходит исключительно кивком с одинаковой амплитудой. Это как раз и есть контрольная работа по прописям в чистовике. У каждого безмотльщика есть своя коронная проводка, которая, по его мнению, должна действовать на рыбу безотказно. Когда-то очень давно я не знал алфавита, но имя свое печатными буквами «рисовать» умел. Мне казалось, что ЛешаК – вполне достаточно, что бы мама мной гордилась. И она, разумеется, умилялась моим первым умениям. Дальше – больше. Я научился «рисовать» свою фамилию, в которой много букв — КОЛОМЕЦ. Отец смеялся, говорил, что из-за пропуска одной буквы «И» – зарплату, может быть, и дадут, а вот премию – навряд ли.
Теперь я улыбаюсь, вспоминая это, и в конце каждого подъема делаю кивком обязательное «ИЕЦ», затем паузу, как будто я, словно художник, любуюсь или оцениваю последний штрих. Затем очищаю леску от наледи и начинаю с новой строки, то есть снова от самого дна. Опять плавно, опять ритмично я рисую свои прописи. Я помню, на каком уровне от глаз рыба «понюхала» приманку. Все внимание на кивок! Малейшая задержка кивка, и расслабленная кисть правой руки взмывает вверх. В плавной проводке не обязательно напрягать правую руку, поэтому работает у меня – левая, которая поддерживает расслабленную кисть правой руки. И снова я вырисовываю букву за буквой, изгиб за изгибом… Поклевки нет? А может быть, еще не дописал «ИЕЦ»? Дописываю… и опять пауза. Пауза дольше, чем обычно, потому что я еще не придумал, как проведу приманку в следующий раз – и рыба не выдерживает. Кивок нагло загибается вниз, и рыба виснет на упругом шестике зимней удочки. Это и есть — аплодисменты, это и есть – награда. И уже нет разницы, актер я или прилежный ученик – главное, чтобы рыбе нравилось!
Контрольный в голову
Медленный подъем приманки – это уже не прописи в чистовике и не барабанная дробь клювом дятла в лунку. Это изнурительно медленный подъем руки с удочкой абсолютно без колебаний. Насколько медленный – спросите вы? А такой, что даже вы начинаете сомневаться, рука на месте застыла или все же поднимается? Перед таким подъемом обязательно нужно проверить, не схватилась ли ледяным салом лунка, и тщательно очистить наледь с лески. С такой черепашьей скоростью леска обмерзает очень быстро, и к этому надо быть готовым. Нужна ли пауза в конце такой меланхоличной проводки? Да, обязательно! Причем, пауза должна быть достаточно продолжительной, чтобы рыба задумалась: «А что будет, если я это не съем? А вдруг букашка сейчас отдохнет и снова начнет прыгать перед глазами? Так лучше сейчас с ней покончить!»
А ну, сколько времени прошло, пока вы это проговорили про себя? Вот такая и должна быть пауза! Ну и, конечно же, контрольная подсечка! Без нее – никуда! Уж сколько раз я удивлялся тому, что после всех своих стараний, мелких дриблингов и продолжительных пауз – рыба никаким образом не выдавала своего присутствия. А когда уже собираешься уходить на другую лунку, на последней контрольной подсечке случается чудо. Оказывается, черта или мормышку рыба держала во рту, да так аккуратно, что мой «самый чуткий кивок на свете» ничего не заметил! Очень часто контрольная подсечка может «сделать погоду» всей рыбалке, причем не только в глухозимье. Нужно научиться в обязательном порядке ее делать в конце каждой проводки. Уже несколько раз в моей практике такие контрольные подсечки давали понять, что рыба подо мной и не нужно никуда за ней ходить! Нужно либо сменить горизонт ловли, либо темп, либо увеличить паузы. Порой только благодаря контрольной подсечке понимаешь, что мои прописи, оказывается, кто-то читает! Ну, или хотя бы на них смотрит!
