В данной публикации рассмотрим интересный предмет – охотничий пояс, называемый в профессиональном обиходе погоном. Поделюсь личным мнением о его использовании.
Я долгое время не придавал значения этому простому элементу охотничьего снаряжения: казалось само собой разумеющимся, как и все остальные части ружья — ствол, приклад, ложа, погон. Все как всегда, по-старому. Такой уж был порядок вещей для всех охотников: шествуют вместе, каждый с ружьем на плече.
Первое сомнение возникло у меня, когда я впервые заметил модель ружья без погона. Такой вид казался мне непривычным, а то и странным.
В 2009 году на открытии охотничьего сезона к нам приехал гость из Кипра — знакомый охотник-стендовист. Впервые в жизни я увидел его ружье без ремня.
Когда я расспросил его о причине такого обращения с оружием, выяснилось, что погон помешает скорее, чем поможет при стрельбе. Чтобы быть готовым к выстрелу в любой момент, ружье должно находиться постоянно в руках. Для переноски он применял специальный кожаный крюк на ремне через плечо. В него оружие укладывается во время ожидания, и он продемонстрировал мне этот способ.
В то время я с большим недоверием воспринял его высказывания. Какими же изнеженными оказались эти европейские охотники! Всегда придумывают что-нибудь новенькое, лишь бы отличаться от других. Зачем же всё усложнять?
Берешь ружье и погон, когда нужно, надеваешь на плечо и идешь, когда нужно – снимаешь и стреляешь.
Беседа осталась со мной, словно отпечаток на душе, и во время каждой охоты я начинал сомневаться в своей уверенности.
Впервые это проявилось в неспособности сразу же выстрелить при виде дичи. Раньше я просто вздрагивал от неожиданного взлета куропаток, ругался, но продолжал движение дальше. А теперь стал часто задаваться вопросом, почему так происходит.
Стрельба — постоянное желание держать ружье готовым, как только появляется случай. Но этот случай оказывается неуместен именно тогда, когда охотник его замечает. Как только он ненадолго заскучает на заре или подходит к следующему кольям — тотчас же берет ружье в руки. Именно в такие моменты дичь появляется неожиданно: заяц под ногами выскочит, куропатка или утки налетя. Но пока охотник ошеломлен, думает, снимает с плеча и поднимает оружие, дичь уже далеко ушла. Он провожает ее взглядом, проглатывает досаду и идет дальше.
В подобных ситуациях меня часто наводящие воспоминания о нашей беседе с охотником из-за границы.
Он ведь верно сказал: ремни – помеха в охоте.
Второе обстоятельство незаметно для обычного взгляда. Но когда я его обнаружил и осознал его мощное влияние на точность выстрела, испытывал удивление и недоумение. В результате этого мое мнение о гонке вооружений переменилось кардинально.
Запечатлеть саму суть охоты нелегко, но появление экшн-камер в снаряжении и быту охотников сделало это возможным. Каждый охотник стремится сохранить эти мгновения, чтобы потом пересмотреть их и поделиться с единомышленниками. Особенно эффектно выглядят замедленные кадры удачного выстрела, позволяя насладиться каждым его этапом.
После того как я купил первую экшн-камеру и увидел свои охоты на большом экране, мне захотелось разобраться в причинах моего промаха. Именно тогда ко мне пришла неожиданная истина.
Постараюсь рассказать о том, что происходит за доли секунды с момента поднятия оружия до самого выстрела.
Из ниоткуда возникла добыча, и опытный стрелок мгновенно отреагировал. Ружье подскочило к плечу, готовое принять выстрел. Погончик, словно ожидая команды, не отставал. Стрелок произвел выстрел — ружье замерло в ожидании результата, а он незамедлительно прицелился и нажал на спусковой механизм.
Мгновение спустя после выстрела погон, движущийся вслед за ружьем, пролетает мимо остановившегося ствола и с силой отскакивает в сторону, отвлекая собой конец ствола. В этот самый момент обычно происходит выстрел.
На экране видно, что ствол отклоняется всего на пару сантиметров от точки прицеливания. Но на расстоянии дичи эта разница уже достигает метра и больше, практически гарантируя промах. Таких кадров много на охоте. Желающие могут найти подобные видео в интернете. Чем тяжелее погон и резче его взмах, тем сильнее влияние на прицельную линию.
Открытие потрясло меня настолько, что на следующий день я в ходе охоты снял погон с ружья. Честно говоря, первое время это было ужасно неудобно: ремень все время был не по размеру, ружье мешало и хотелось избавиться от него как можно скорее.
Я твердо решил — буду стрелять как угодно, но не ради похвалы.
С этой целью я ликвидировал еще одну причину оплошностей. Я левша и стреляю с левого плеча, а ружье со стандартной ложей рассчитано на правшу. Сэкономь денег я решил наконец-то обновить свой ИЖ-58: вместо советского березового приклада заказал красивый ореховый, идеально подходящий под меня вместе с цевьем. В результате мой старый друг заиграл новыми красками и стал выглядеть совершенно по-новому.
Первые же охоты без поводыря моментально принесли плоды. Несмотря на то что ношение ружья было мне привычно, я постоянно оказывался в готовности к выстрелу. Теперь дичь не могла меня удивить: во время совместных поездок с братом и отцом часто случалось так, что при переходе из одного участка леса в другой, когда куропатка или тетерев внезапно поднимались, я был единственным, кто успевал сделать выстрел.
С каждым охотничьим днем действия рук становятся все более автоматизированными. Рукоять ружья перестает тяготеть вниз, а руки приобретают силу, позволяющую уверенно удерживать оружие. В определенный момент я замечаю, что больше не задумываюсь о погоне, и даже не осознаю, как ружье стало частью меня – естественным продолжением руки.
Теперь ни пролетающий вальдшнеп, ни взлетевший рябчик не ускользают от выстрела. Подъем ружья происходит по моей анатомии, без напряжений в шее. Пластина ложится на место само собой, а под оружием ничего не мешает движению. Выстрелы становятся быстрее и точнее, что отражается в количестве добычи.
Вначале я колебался снять антабки, но вскоре понял, что они приносят больше неудобств. Без погона, parts цеплялись за все, шумели и шатались. Я без сожаления их открутил (к счастью, на ИЖ-58 антабки крепятся винтами, а не припаяны). Теперь ружье стало похоже на произведение искусства: лаконичный дизайн, плавные линии и изящные изгибы – хочется обнять знакомый ложе.
Семь лет я охочусь без приклада на ружье и убеждён, что этот элемент совершенно ненужен. Не представляю себе даже случая, где он был бы действительно обязателен.
Погоны уместны только при забродной ходовой охоте на уток. При погружении по пояс в воду иногда необходимо освободить руки для работы с чучелами и дичью, а также для переноски всего снаряжения. В этих условиях приходится выбирать наименее неудобный вариант одежды. В других ситуациях я не встречаю необходимости в погонах, так как охотиться на уток уже перестал (хватит настрелялся).
Специальный крюк для ношения ружья на груди оказался мне не нужен: мои охоты всегда активные и требуют свободной передвижения. Любая дополнительная экипировка лишь мешает, поэтому я предпочел рюкзак или ягдташ за спиной, патронташ через плечо, манки на шее, камеру на лоб и ружье в руках. Собакой по тропе прочесываем кусты – вот весь мой охотничий набор.
Существуют три основные стойки для переноски винтовки: в одной руке, в двух руках или с помощью предплечья, когда ствол направлен от себя, а цевье опирается на него, а кисть обхватывает ложу в районе шейки. Последний вариант считается наиболее удобным и при достаточном опыте практически не ограничивает движения руки. Постоянное изменение поз предотвращает затекание рук и усталость, делая винтовку едва заметной.
Первые выходы после открытия сезона могут быть немного затруднительными, ведь весной и летом руки привыкают к бездействию. Но за пару-тройку выходов все приходит в норму.
Важно быть внимательным к направлению стволов, когда охотишься с товарищами или подходишь к стану.
Так как я левша, то стволы у меня обычно смотрят вправо. Поэтому при совместной охоте всегда стараюсь занимать правое положение.
Мой рукотворный погон, сшитый двадцать пять лет назад во время службы из подручных материалов (ремни от РПГ или подобного рода оружия, ремешки из старых офицерских планшетов, а застежки — от касок), украшенный охотничьей вышивкой, созданной мною в течение нескольких месяцев с десятками сломанных иголок, теперь всегда красуется на кожаном чехле для ружья.
