В апреле Сибирь словно разделяется на две части: зима отступает, а весна ещё не пришла. Но уже ощущается её близость, запахом свежего навоза – ароматом сибирской весны. Ночью температура может опускаться до минус тридцати градусов, днем же поднимается до двадцати плюсов. Снег плавится, образуя ручьи, которые текут в реки, увеличивая их объем талыми водами.
Расстояние от села до плотины ГЭС небольшое – всего восемьдесят километров. Поэтому, когда лед с берегов Оби отделяется, течение уносит его вниз за два дня.
Притоки всё ещё скованы льдом, а сама река уже очистилась на двести километров. Редкими чебачиками ищутся черви, щука занята нерестным периодом, остальная рыба находится в состоянии шока от избытка кислорода. Многие считают, что это время для отдыха от ловли рыбы, но глубоко заблуждаются. Налим, представитель тресковых, проявляет высокую активность именно после схода льда. Низкая температура воды и муть, несущая вкусные и питательные водоросли, всё как ему нравится.
Ему по душе либо вязанка червей, либо рыбка плотвичка, исключительно на донку. Рядом с селом находится остров Бакенный, название говорит само за себя: там хранили бакена. С стороны протоки всегда мелко и течение стремительное, а с фарватера – глубокая канава с тихим участком. Именно эту яму под руслом и использовали для привода баржи к разгрузке бакенов. Получалось как две противоположности: яма и мель, спокойная вода и бурление. Это и есть выбор.
Сезон на весеннего налима короткий: максимум две недели. Все решает погода. Если после ледохода установится теплая погода, вода в притоках поднимется, перетаща льдины из Ини, Чауса и левобережных заливов. В таком случае остров будет недоступен, а попытка попасть на него может привести к неприятностям — застрять или оказаться между льдинами. Нельзя пропустить момент рыбалки.
Лодка уже в воде, мотор готов, даже глянул на Бакенку — недалеко. За баней нашёл не совсем оттаявший навозный ком, из которого кое-как достал несколько десятков вялых червячков. У устья речки Ташарки поставил пару сетчатых ловушек на ночь и утром добыл около десяти рыбок. Вечером занялся проверкой и ремонтом снастей прошлого сезона.
Для успешной рыбалки на весеннего налима необходима ночёвка с вечера до утра следующего дня. Установка палатки, измерение глубины и первые забросы занимают время, поэтому к утру уже наступает вечер, а в апреле солнце садится поздно.
Для своих удочек использую четыре «крокодила» с тестом до 400 граммов. Нужно это для установки тяжелых грузов на ямах с быстрым течением. Скользящий груз весом 200 грамм я делаю сам: поводок метр длиной, толщиной не менее 0,3 миллиметра, крючок десятого или двенадцатого размера по российскому стандарту, и колокольчик.
Завтракав с самого рассвета, погрузил всё необходимое в лодку и ещё дрова сухие. На острове дров днем хорошего не достать, вдруг придется оставаться дольше. Переплыть реку — дело нескольких минут, вот я и на острове. Мест для лагеря мало: палатка и минимальное обустройство едва поместятся. Очень хочется, чтобы спиннинги находились рядом, а ночью не пришлось бегать к ним в зарослях ежевики.
Я расположился на берегу протоки, защищая лагерь от ветра со стороны фарватера, ведь весной ветер здесь часто дует сильно. За полчаса палатка готова, спальник и ценные вещи спрятаны внутри от дождя. Начинаю искать хорошие места для рыбалки.
Разведка предусматривает установку двух донков в сторону протоки, на мелководье, и еще двух – в яму.
Будем наблюдать, где рыба активничает. Уровень воды не растет, но течение уже мощное, а прозрачности нет никакой.
Так и должно быть. Пробрасываю легким грузиком небольшой участок протоки, он очень мелкий. Песчаные реки постоянно меняют русло.
Перед серьезной рыбалкой – у нас она запланирована – нужно промерять всю акваторию острова, чтобы понять: где выход на мель, откуда рыба будет подходить к кормушке, какой груз использовать и по многим другим причинам.
На конце острова глубина достигла двух метров, чего достаточно для рыбалки. С этой стороны река формирует песчаную косу, обрываясь крутым уступом в глубокую яму. Определить глубину не удалось: груз так и не достиг дна. Запишем это в память, поразмышляем, что с этим делать.
К утру из ямы может вылезти налим, чтобы поймать рыбу, но это не факт. Я ставлю два спиннинга с червями и живой плотвичкой. Плотвичка закрепляю за хвост, чтобы она двигалась по течению головой вниз и не мешала себе. Налиму хорошо развит нюх, он её найдёт.
Перейдя на противоположную сторону острова, я вижу совсем другое: вода почти неподвижна, а местами даже обратным потоком движется. Где-то под водой видны подмытые деревья. Побывать здесь особо не получится из-за множества зацепов. Проверяю глубину. Весенний паводок прошлого года ещё больше углубил эту канаву. Восемь метров по руслу. Интересно.
Я ловлю двух окуней, крепко держа их за плавники и отрезая хвосты, чтобы они не сопротивлялись. Налимы, особенно крупные, предпочитают неподвижную наживку, а весной в улове всегда присутствовали большие экземпляры. В это время я устанавливаю колокольчики и отправляюсь готовить лагерь и костёр. Обед уже давно назначен. Как только я разложил полевую кухню, звонит колокольчик. Иногда так: как только ты занят чем-то другим, поклёвка произойдет. Две донки на течении с червяками оказались активны.
Простояв некоторое время, наблюдая за кончиком удочки, я решил удостовериться, кто полакомился моими червяками. Аккуратно подтянул леску, катушка вращалась без сопротивления. Это оказалась стерлядь, не более тридцати сантиметров, с прозрачным носом. Рыбка даже не почувствовала поводка, просто не смогла выплюнуть пучок червей. С интересом выслушав рассказ, рыба скрылась в мутной воде. Пора вернуться к поедению.
До заката рыбалка не принесла успеха. Я несколько раз менял приманки и место ловли: под поваленным деревом, устроив удочку с поплавком. Улов составил двух чебачков и одного ерша, который отправился на дно ямы в ожидании налима.
Звонок колокольчика раздался как раз в тот момент, когда я пытался погрузить буржуя в мутную воду. Пока я устанавливал спиннинг и сигнализатор, колокольчик не умолкал.
Пойманый рыбак неторопливо, но успешно шел по течению. Крупный экземпляр – налим с яркими пятнами на боках и внушительным пузом – лежал на сухой траве, крепко сжав зубы. Ловля прошла удачно, за несколько часов удалось поймать его червями на донку, брошенную в яму на краю свала. Рыбак внимательно наблюдал за налимом и решил попробовать его свежеприготовленной максы. Через пятнадцать минут он уже наслаждался вкусом печени с капельками водки, глядя на закат.
Природа пробуждалась, избавляясь от лишнего. Сбрасывая прошлогоднюю листву, она смывала с берегов зимние осадки. Весна особенно ощутима в сумерках: умолкают бесполезные звуки, гаснут дневные краски. В реке шумит ондатра, отправляясь в новые дали.
Непознаваемое множество птичек перелетает с ветки на ветку, сопровождаемые пищалками, куда-то направляясь вслед за ледоходом. Утки свистят крыльями, где-то в вышине перекликаются гуси. На противоположном берегу села зажигаются огни, но нет никаких звуков.
Вверх по течению пронесся моторная лодка, создав высокую волну.
Звон колокольчика оборвал мою наслаждающуюся тишиной рыбалкой. Сработал тот же самый инстинкт: бросился бежать, чтобы не опоздать на вечерний клёв. С трудом надел фонарик. А колокольчик молчал. Сам удилище изогнулся до конца и стремительно опустилось в глубину воды, словно подчиняясь рыбе, плавно двигаясь вслед за леской. Зацеп? Нет, движение не похоже на естественное. Подсекаю. Фрикцион скрипнул, затем был рывок и ослабление. Ох! Внимательно извлекаю снасть.
Руки дрожат, но я продолжаю опускать водолазов, пытаясь размещать грузы не в конце свалки, а дальше от берега. Течение слишком мощное, груз почти не касается дна. Я беру за грузом 400 граммов, он коснулся дна. Чувствуя эту опору, я подымаю его немного и сдвигаю на пару метров. Вроде как нормально.
Проверяю остальное рыболовное оснащение. Рыба явно не желает клевать и не разделяет моего восторга по поводу использования его шипов. Наживка не тронута. Возможно, стоит переместить всё на участок с течением, но там будет мало места для расстановки.
У налима есть свой непонятный для других план питания. В назначенное время все рыбы в районе отправляются на заранее определённую траекторию. Полагаю, что движутся по кругу. Например, сидят в ложбинке и как будто по сигналу начинают искать пищу, перемещаясь вдоль берега по желобам и руслам. Через пару часов возвращаются в ту же яму.
Случается редко встретить поклёвку в одиночку. Снова звон колокольчика с обрыва. Всё тот же спиннинг. Тянуть 400 грамм, да ещё с рыбой, на таком течении, с глубины – нелегко, но ради этого я и приехал.
Рыба была некрупной, но украшала свою форму замысловатыми пятнами, прекрасно заметными под светом фонарика. Два килограмма максимум. Улов отправили на ледник – там немного снега осталось в тени. У костра выпили чаю, полюбили угольковую синь угасающих пламени. Хотелось спать, но рано. Ночь только началась. Нужно подкинуть дрова и проверить всю наживку: живцы не работают, нужно больше червей. И вообще спиннинг на тихой воде бесполезен.
Я забрал ещё один груз весом четыреста грамм и переместил вторую удочку с живцом на край свала. Груз лежал на мели, а живец держался над ямой. В саму яму не стал опускать рыболовную снасть, чтобы избежать перехлёста. Перенёс одну удочку с тихого места на течение и забросил её на край песчаной косы. Мне всегда кажется, что место неудачное, поэтому меняю свои позиции. Оставил ерша охранять яму в одиночестве.
Чуть отдохнул у костра, любовался полной луной. Где-то возле лодки крикнула утка, наверняка скрылась там от течения, звала самца. И верно, над протокой появился ухажёр, нырнул выше по течению и кряканье исчезло туда же. Остыло, подул ветер в спину, но дров подкладывать не тянуло. Луна приближалась к вершинам елей за оградой. Время проверить снасти и немного поспать.
Звонок прогнал сон и вялость. Сначала побежал к снастям на обрывистом берегу, но они лежат наполовину в отключенном состоянии, слегка дрожа от течения. Так, это же ёрш, сопливый пушок, проснулся.
Высвечиваю кончик удилища лучом фонарика. Колокольчик не реагирует, тишина, а вот леска провисла. Присел на корточки, чтобы не светить на воду. Шнур на воде немного дёргается. Чуть-чуть. Так, главное терпение. Мы такое уже не раз видели. Так действует крупный налим, он никуда и никогда не спешит.
Подбираясь к добыче поближе, вплотную, он резко её засовывает в пасть, а потом стоит и переворачивается головой в пищеводе, особенно с ёршами.
Пять минут прошло. Шнур слегка продвинулся вправо, выходя из катушки, которую я ранее открыл. Рыба медленно утянула около пяти метров лески. Не зацепился бы за коряги. Нужно действовать. Зажав рукой катушку, на обратной тяге, просекаю. Как будто бульдозер вязнет. Ни на миллиметр не сдвинулся, но и не порвался. Видимо, его стряхнул. Силой пытаюсь оторвать от дна. Передается движение на другом конце лески.
Большой налим распростерся поперек, распустив плавники, хвостом цепляясь за дно. Так мы некоторое время боролись. Потеплело. В конце концов я отвязал его от грунта, и он стал вести себя спокойнее. «Вот это экземпляр!» — подумал я, когда он под лучами фонаря показал белый брюхо. Силы у него уже совсем не было. С уважением и почестями я вытащил его на песок. Восемь кило точно, если не больше.
Взяли его к ледяной возвышенности. Отдохнуть в теплом укрытии. Но полноценно уснуть не получилось. Приплыли под палатку расплавленные утки и кричали по всей протоке. Потом зазвонил весь набор колокольчиков. Наверх донки забрался налим два килограмма и собрав остальное снаряжение, Я даже не стал разбирать удочки, бросил его на снег и проснулся уже когда солнце было высоко.
Хорошо выпили уху, потом она приготовилась к запеканию. С интересом слушал, как громко поет утка и призывает следующее стадо хахалей. Днем ожидалось тепло. Весна приходит, ей дорогу никто не преградит.
