В мае запрещается рыбалка. Меня эти ограничения никогда не волновали. С самого начала я знал, что любители могут ловить рыбу бесплатно на всех водоемах, если количество крючков не превышает установленный лимит. Я почти всегда использовал одно удилище с не более чем двумя крючками.
Рыбалка допускалась в любое время года согласно правилам. Возможно, именно поэтому за долгие годы любительской рыбалки не довелось встретиться с сотрудниками природоохраны.
Следуя порывам души и уважая природу, можно пренебречь правилами рыбной ловли. Ключ к такому подходу — не быть алчным!
В мае люблю заниматься городскими рыбными ловлями – это тренировка для руки и зрения. Любой городской пруд с хоть каким-нибудь уловом подойдет. В Славянске-на-Кубани рядом с домом имелось два: маленький и большой.
Пруд имея глубину не более метра, занимал пространство примерно пятидесяти метров в диаметре. В него стекал родник.
В небольшом водоеме карась-короб весом до полукилограмма охотился в конкретных местах.
Его приманку следовало подавать с высокой точностью: плюс-минус десять сантиметров от обозначенной точки. Рыбаки, привыкшие к стандартным методам ловли, сторонились этого прудика. Но меня это заинтересовало…
Промедление – слово весомое! «Кл-ю-ют! Кл-ю-ют!» – лягушки из камыша, окружающего ручей, кричат голосами. Корпуса всплывают по разные стороны водоема, а клевать не хотят – в теплой воде циклопы и дафнии танцуют, словно криль в море…
Пруд не украшали даже кустарниками. Правда, с запада над ним возвышались три огромных раскидистых тополя. За пару часов, проведённых у воды, голова «кипела» под палящим южным солнцем. Тишину нарушал периодический всплеск короба-увальня.
Поднявшись по дамбе, пройдясь по дороге для машин, мужчина направился к дому. Взгляд его был прикован к большому пруду, простирающемуся справа от дамбы. Заборы домовладений упирались в воду, где камышки тянулись до самой кромки водоема.
С дамбы рыбалка была невозможна: ни одного кристально чистого места для ловли, все было забито водорослями. Другой берег был чист, но мелководье с песчаным дном разрушило надежды рыбаков… Только в центре пруда были участки с чистой водой и глубиной.
В пруде водились такие рыбы, что рыбачить там было бесполезно. Ловят его никто не хотел. И я думал… что умею ловить рыбу.
Поход к маленькому озеру пришлось прервать из-за беспредельного буйства, разыгравшегося в большом озере.
Непрерывный гул «Клю-ет! Клю-ет!» раздавался со дна пруда, где миллионы лягушек заполнили всю поверхность воды. На другом берегу лежали пустые бочки, их было около ста штук. У магазина шумели мужчины, их собралось примерно сто человек. Их крики иногда перекрывали кваканье лягушек. Все слова были грубыми и некнижными.
Объяснение всему было написано на дверях магазина: там объявлялась закупка лягушек для отправки во Францию. Мужчины с жадностью наполняли бочки, зарабатывая деньги.
Лягушки не оправдали ожиданий. Новое оборудование, которое доставляли к точке продаж, падало прямо на землю… Мне очень хотелось всё это увидеть своими глазами – и я направился к магазину, свернув в ближайший проулок.
Двежды в жизни мне судьба устроила такие гулянья, что о них можно было бы петь славную песню. Продукты из магазина исчезли словно по волшебству. Смех раздавался над рекой такой силы, будто Гомер сам сочинял его. С каждым новым бочкой, опрокидываемым на берегу, мужчины плакали от радости, сотрясались от смеха и громогласно рычали, как стадо лошадей.
Через несколько часов собрание людей, обиженных и униженных, приняло решение под воздействием алкоголя.
а) арестовать бочки на сутки;
В течение одного дня необходимо выпустить в водоем мальков трёх видов рыб: сазан, белый амур и толстолобик.
в) отметить богоугодное дело;
Требовать от продавцов иметь достаточное количество товара.
На следующее утро исполнение решения собрания стало очевидным, и я стал свидетелем ещё одной гулянки на большой ноте. Да… казаки умеют пить! А решения собраний — всегда в силе.
Спустя время всё растворилось в памяти, прошло без следа. Три года прошло, прежде чем вновь ёлё ко мне берега этих прудов весенний месяц.
Вид огромного пруда произвел на меня сильное впечатление. Водорослей в нем было совсем мало. С дамбы я с любопытством следил за скольжением вдоль берегов группы изящных удлиненных рыб. Каждая из них была не меньше 60–70 сантиметров в длину. Первая попытка забросить наживку тут же закончилась обрывом лески толщиной 0,25 мм.
На следующий день рано утром отправился к дамбе с удочкой для спиннинга. На катушку намотал леску толщиной 0,6 мм.
Крючок с двойным креплением был привязан к сазанье. Ловля велась на поплавок с грузиком и кусочком выползка в качестве наживки. На расстояние примерно сорок метров от берега поплавок был брошен. Между ним и наживкой оставалось полметра. Два раза поплавок покачивался, затем погрузился под воду. Рыба поймана! Первая крупная добыча из этих прудов, едва умещавшаяся в стандартный подсак.
Моя жизнь теряет своё значение. Только подбрасывая одиннадцатого белого амура, я овладеваю разумом. Что же происходит? Зачем всё это? Рыбой угощаю мальчишек-зрителей. Домой беру одну рыбу. Вечером возвращаюсь к дамбе, но… нет места – десятки поплавков скользят по воде…
