Спидометр показал восемьсот восемьдесят километров, когда мы наконец повернули к нужной деревне и, проехав еще километр, остановились у заснеженного дома, из трубы которого валил густой дым белым столбом.
С общего согласия вышли из автомобилей и, хрипя по-старому, начали разминать затекшие от длительного пути конечности. Вечерний морозный воздух приятно щипал щеки и щекотал ноздри при каждом вдохе. Луна была обрамлена широким светлым ореолом, похожим на шерстяной шарф, своим видом намекая, что ночью наступят настоящие морозы!
Разобравшись с вещами и снаряжением, посовещавшись, сняли с машин аккумуляторы и отправились в теплый дом. С чувством выполненного долга сели за стол ужинать. Кто «посильнее», остались сидеть за столом, а я тихо устроился у печки и сладко дремал под треск дров и монотонный их разговор. К ночи мороз заметно крепчал, а на утро градусник показал -43 градуса. Но дурная голова покоя не знает, и мы с Женькой решаем прогуляться по близлежащим окрестностям. Ведь приехали на охоту, а не в доме сидеть, в конце-то концов. Правда машина завелась только после долгого прогрева паяльной лампой, но вскоре все трудности по оживлению нашего железного коня остались позади, и мы в томительном предвкушении едем вперед.
Когда сказал «едем», преувеличил, скорее крадемся. Лобовое стекло не оттаяло, хоть печка в Ниве работала на максимуме, каждый миг приходилось счищать лед, делая маленькую смотровую щель, как в танке. Сам ничего не видел, удивляясь, как Женька что-то может рассмотреть в заиндевелой амбразуре и вести машину.
Машина остановилась, оказавшись в тупике – дороги больше нет. Мы на месте. Природа замерла, укутавшись белоснежным пушистым покрывалом, прячась от подступившего холода. Рождественская сказка. Быстро надеваем лыжи и, ежась от холода, начинаем топтать лыжню, меняясь местами. Быстро согреваемся и уже не ощущая мороза идем, любуясь красотой, проверяя наличие тетеревов и заячьих следов.
На белом холсте жизнь лесных обитателей видна как увлекательная книга. Три лося: бык, корова и теленок прошли по краю поля, в молодом осиннике легли спать, но потревоженные нами ушли низиной на легком аллюре. Первая большая вырубка перед нами – обходим ее по периметру, ничего не видим. Решаем проверить середину. Вскоре замечаем долгожданные следы птицы: на снегу лунки от зарывшихся в снег тетеревов. Одна, две, три… десять, пятнадцать, да сколько же их здесь!
Показывая Женьке готовиться к действию, я сам лыжей наступаю на ближайшую ко мне лунку. В тот же миг из-под снега словно взрывом вырывается тетеревка, а вслед за ней четыре иссиня-черных петуха взрывают снег рядом с нами. Напарник торопливо дуплетит в поднявшихся тетеревов, теряет равновесие и падает в снег, скрываясь с головой и запутавшись в лыжах. Через несколько секунд чуть сбоку шумно хлопая крыльями, поднимается еще пять тетеревов.
Сдерживая порыв, отпускаю одного черныша подальше, накрываю стволами и жму на спусковой крючок. После выстрела косач подломил крыло и валится в глубокий снег. Вторым не попадаю. Дрожащими руками перезаряжаю ружье, закрываю стволы, и следующая пятерка тетеревов покидает свои снежные квартиры. При виде поднимающейся у моих ног птицы адреналин ударил в голову, и я, плохо себя контролируя, стреляю, не разбирая куда. Тем временем тетерева все взлетают, а я продолжаю судорожно вставлять патроны в патронники и салютовать им в след, не нанося никакого вреда. В очередной раз пытаюсь нащупать патроны в патронташе, но понимаю, что он пуст. Последняя пара тетеревов поднялась и полетела на меня, словно издеваясь. Женька копошится в снегу и беспомощно матерится, ругая кривые ноги, проклятые лыжи, холод и еще кого-то, вспоминая по «матушке»!
— Дозволь помочь! — предложил я дружку. — Извини, ранее не смог! Считал, что сам разберешься…
– Ну и что, сам же всё натворил! – недовольно пробормотал он.
Сколько же добычи? Из-за этого снега весь интригующий момент ушёл мимо!
– Одного – ответил я, смутившись.
– Хватит уже! Я полагал, что вернемся с полными карманами тетерями, а ему один достался. Глупый!
– Ладно, не бубни.
Из любопытства подсчитали количество дырочек – их оказалось 34.
Женька горестно говорил: «Тридцать четыре тетерева, а добыл всего лишь одного!»
Подошли к машине, когда уже смеркалось.
Встретимся завтра за отомщением! Будь осторожен и не допустишь падения.
На следующее утро мы стояли на лыжне с надеждой, глядя вперед, предвкушая встречу с тетеревами. Проверили вчерашнюю вырубку, но там не обнаружив тетеревов, двинулись дальше. Через пятьсот метров увидели едва заметную дорогу в лес и решили проверить ее. Пройдя сто метров, наткнулись на заячью пару, уходящую вперед по дорожке. Начали распутывать и обнаружили скидку в лес, недалеко от края второй вырубки, похожей на первую.
Мы подошли к краю вырубки и остановились, чтобы любоваться видом и ждать происходящего. Вдруг я заметил движение слева. Медленно повернув голову, увидел бегущего на нас зайца. До него примерно восемьдесят метров. Я шепнул Женьке, чтобы тот приготовился. Здоровенный беляк мчался прямо к нам, уменьшая расстояние: семьдесят, шестьдесят, пятьдесят, сорок… Прозвучали наши выстрелы, после которых раненный заяц, сделав большой прыжок, скрылся в заснеженном лесу.
Кричу Женьке вслед, чтобы встал на след и гнал, а сам возвращаюсь к заячьей скидке. В мгновение беляк пулей вылетел на чистину. Стреляю навскидку, дробь выбивает пух из зайца, отбежав пару метров, он прячется за кустом. Стреляю через куст, но пока перезаряжаюсь вижу, как заяц уходит по своим следам, сильно кровя. Кричу Женьке, чтобы стоял на тропе и смотрел «в оба», а сам начинаю преследовать раннего зайца. Еле ползу по пояс в снегу, вдруг со стороны друга раздался одиночный выстрел.
– Дошел! – радостно выкрикнул он.
— Хорошо! С полем! – кричу ему в ответ.
Вернувшись, достаю лыжи и пытаюсь встать на них. Удаётся, после чего спешу поздравить друга с полем. Вешаем его на березу и направляемся к центру вырубки, где уже видны темные лунки на белом снегу. Приближаемся, но это оказываются старые, давно покинутые лунки. А вот за ними, метрах в тридцати, уже были свежие. Сердце бешено забилось в предвкушении скорой развязки. Снимаем ружья с плеч и берем их на изготовку. Делаем ещё пару шагов и, настороженные недавними выстрелами, тетерева взрывают своими упругими крыльями пушистый снег.
Наши выстрелы разлетаются эхом по заснеженному лесу. Только последним патроном Женька сбивает своего краснобрового противника. Я же отстрелял в белый свет как в копеечку! Подняв добытого тетерева, протягиваю другу руку и поздравляю его с успешным охотничьим днем.
